Эй, ветер! Знаешь что такое смелость?
Это самое дешевое вранье…
Тех кто на словах всех одолели
В этой жизни меньше чем никто.
На словах им равных нет по силе
А чужие оскорбленья - только пыль,
Мня себя богами в этом мире,
Стялятся под тех, кто их гнобил.
Я себя от них не отделяю,
Я частичка этой грязной лжи,
Говоря, что никогда не отступаю,
Я всего лишь прячусь позади.
Стоя за спиною тех кто выше,
Упираясь в слабости барьер,
Отступать банально нету смысла,
И лишь ложь оставшийся удел.
Я кричу о том что не стелюсь,
Под того, кто превосходит в силе,
Но по факту все о чем печусь-
Что б меня без боя отпустили.
Вся моя искусственная смелость
Заключается лишь в том, что на лицо
Я стелю себе махровый белый коврик
Чтоб идущим по нему было тепло.
Эй, ветер! Знаешь что такое смелость?
Мое худшее дешевое вранье…
На словах я все преодолела,
Но я в жизни меньше чем никто.
Я прочь убегала от солнца
Навстречу волнующей тьме,
И только рассерженный ветер,
Гневно взывал ко мне.
На крик не сорвался голос,
Идущий за мной по пятам,
Лишь только волнующий шепот
Был слышен то тут, то там.
Тот отголосок далекий
Напомнить пытался мне
О доме, мною забытом,
О прошлом, горящем в огне.
Я прочь убегала от ветра,
Крепко зажмурив глаза,
И не было страшно споткнуться,
Боль уже стала родна.
Ветер взмолился небу,
Где ярко горели звезды,
Те, что еще обсуждали,
Мои безнадежные грезы.
Увидев мучения ветра,
Упрямство на бледном лице,
Великое темное небо
Громом воззвало ко мне.
Громкий крик с высока -
Мне ни по чем угрозы!
Уже не слышны мои стоны,
И высохли старые слезы.
Я грому в ответ рассмеялась,
Пустилася вдаль, навстречу
Тому, что во сне манило,
Тому, что лишь я замечу.
В бессилии грозное небо
Слез удержать не могло,
Небесные горькие слезы
Легли на земли полотно.
Не дрогнуло сердце разбитое,
И совесть совсем не кольнула,
Давно эти жалкие чувства
Я прочь от себя отшвырнула.
И вот наконец впереди
То, что считала спасеньем,
То, что пыталась найти
Со дня своего рожденья.
Сад черных роз, вдалеке
От мира сего сует,
Сад, что вместо удачи
Предшествует множеству бед.
В нем только я, нелюдима,
Но нету печали в глазах,
Только улыбки оттенок
На тонких моих губах.
Черные розы так манят
Своей неземной красотой,
Вот только их злые шипы
Способны отнять мой покой.
Один лишь укол короткий -
И вдребезги мир разбит,
Но даже сознанье угрозы
Нисколько меня не страшит.
Уверенной бледной рукой
Срываю коварный цветок,
Короткий укол, капля крови -
Пустили по телу ток.
И скорчившись в муках боли,
На землю в слезах оседаю,
«Прости меня, ветер, я знаю,
Что жизнь свою упускаю».
- Зачем? - тихо шепчет мне ветер.
А что я ответь могу?
Каждый мой шаг в этой жизни
Медленно вел к концу.
Вся жизнь - словно этот вот сад,
Усыпанный сотнями бед,
«За счастье свое умереть» -
Вот мой врожденный завет.
Но счастье мое как цветок -
Живет только несколько дней,
А после уходит прочь,
Кольнув как можно больней.
И зная об этой угрозе,
Так смело к нему тянусь,
Словно в погоне за смертью
Так опрометчиво мчусь.
И шепчет мне ветер «Опомнись!»
И небо громом кричит,
А я фанатично молюсь
Тому, что лишь гибель сулит.
«Королева в забытом саду,
Фея чернеющих роз,
Сколько еще будешь гибнуть
В объятиях собственных грез?
Сколько тонуть еще будешь
В омуте горьких слез?
И сможешь лишь в собственных мыслях
На один хоть ответить вопрос?»
иллюзия сердца это любовь…
иллюзия жизни это мечты…
Добиваться независимости от России с помощью США - это всё равно что пытаться избавиться от алкоголизма при помощи героина.
Я вновь стою у молчаливого надгробья,
Смотрю в родные, но фальшивые глаза,
И пальцами земли сырой касаюсь,
Словно пытаюсь дотянуться до тебя.
Ты вновь мне вторишь ласковой улыбкой,
Запечатленной на морщинистом лице,
И только лишь касающийся ветер,
Напоминает отдаленно о тебе.
Вдали бормочат громом небеса
О глупости моих к тебе визитов
И только дождь роняет свои слезы,
Он так же как я, один, забытый.
Я почему-то верю, что ты духом
Стоишь напротив и взираешь на меня,
И как и раньше улыбаешься по-детски,
Так же наивно, и только для меня.
Я почему-то верю, что как раньше
Румянец на твоем лице горит,
Такой не свойственный среди морщин,
Он снова тебя только молодит.
Я почему-то верю, что как раньше
В две косы сплетены седые пряди,
Ты помнишь, как я раньше их сплетала,
Под твоей юности веселые рассказы?
Ты сотню раз о прошлом говорила,
Одни и те же вспоминая дни,
Но почему же я совсем не уставала,
Внимать тем дням, что пережила ты?
Я почему-то верю, что ты смотришь,
С печальною улыбкой на меня,
Скажи мне, бабушка, я сильно изменилась,
С того печального последнего денька?
Прости меня, я осознала в одночасье
Что стала той, кого так презирала,
Я осуждала каждого за разные черты,
В итого все черты в своей душе собрала.
Скажи мне, бабушка, кем стала я теперь?
Я перестала быть доверчивым дитем.
Теперь смеясь в лицо своей же жизни
Кружусь я в танце с яростным огнем.
Я словно зеркало разбилася на части,
Попав в владение мной осужденных лиц
Я раньше их за что-то презирала,
Теперь я состою только из них.
Скажи мне бабушка, как мне жить дальше,
Я ненавижу ту, чту вижу в зазеркалье,
Как будто свойственные ранее мне чувства
Так просто за ненужностью продали.
Кто я теперь? На что теперь гожусь?
Я ведь не смею даже осуждать врагов,
Как я могу кого-то ненавидеть,
Если в не в силах сбросить своей подлости оков?
Прости меня, я больше не ребенок,
И я не стала той, какой меня хотела знать,
Я умудрилась собственной рукою
Свою же душу в гневе разорвать.
Прости меня, теперь я оболочка,
Лишенная всех чувств, переживаний,
Ты в шутку раньше меня звала дочкой,
Прости, но дочка выросла бесчувственным созданьем.
Возводя стены, отгораживаясь от окружающих, человек создаёт иллюзию защищенности.
Стена- это не защита, это изоляция. Изоляция делает человека ещё более уязвимым и незащищенным
Только абсолютная вера создаёт иллюзию абсолютного знания.
Сегодня я смерти протянула руку
И почти по родному ее обняла,
На раскрытой ладони вручила ей душу,
Но она ее не взяла.
Меня усадив на облако собственных мыслей,
Она обвела рукой тех, кто внизу
И прошептала мне гордым, но тихим голосом:
«Я каждого когда-то заберу.
И каждый из них хоть раз, предавшись печали,
Меня со слезами к себе приглашал
И подобно тебе эти глупые жить не желали,
Напротив - каждый мне душу вручал.
И каждого как и тебя я к себя приглашала,
Но позволяла взглянуть напоследок назад,
И видя их страх, еще один шанс давала
Осознать, что жизнь не сплошной лишь мрак.
Ты так доверчиво тянешь ко мне свои руки
Лишь потому что не сбылись пустые мечты,
Но ты одна для себя сочиняешь муки,
Ведь вечно находишь тьму там где светят лучи.
И что ты хочешь смертью своей доказать,
Тем, кто не раз метал в тебя стрелы бед?
Что станет их жизнь кошмаром, если тебя убрать?
Нет, эти дешевый бонус в их копилке побед.
Запомни, что я никогда никого не спасаю
А просто давлю таких слабаков как ты,
Ведь тот кто раздавлен не может тянуться к раю,
Он может стелиться под тех, кто в него же вонзал ножи.
И ты никому ничего доказать не сможешь,
Кроме того, что действительно смерти стоишь,
Ну же, смелее, докажи им как ты никчемна
И как каждый из них похвалы за упорство достоин.»
Закончив свой монолог со злостью
Смерть вновь отказалась от моей души
И толкнув меня с белого облака, крикнула в след
«Я скоро приду, но пока что достойно живи!»
Мимолетное увлечение, удовлетворение физической потребности, страх одиночества, привычка - под любовь маскируются такие разные наши чувства и эмоции. Некоторые подделки весьма уверенно оседают в нашем сознании на долгие годы, другие развеиваются спустя некоторое время.
Люблю безупречную правду,
Где нету пугающей лжи.
Обман никогда не оправдан,
Хоть истина может душить.
Так страшно услышать плохое,
Но жить среди фальши страшней.
На весть пусть отвечу слезою,
Но счастье слепое скверней.
Мне нет никакого довольства
В погоне за призраком счастья.
Иллюзия- злое уродство.
И я так страшусь её власти.
А наш идеал- это новость,
Чтоб мы не бывали печальней,
И полная радостей новых,
Но честная грусть идеальней.
Господствуй, любимая правда!
В родном, неизменчивом виде.
Пускай тот, кто лжёт людям нагло,
Враньём своим будет обижен.
Когда я вижу на тебя похожих,
Я их заведомо боюсь,
А вдруг они, как ты однажды,
Поселят в сердце сотни чувств?
И эти чувства, словно розы,
Распустятся внутри меня,
И как ни странно, как ни больно
Меня убьет их красота.
И душу разорвут шипы,
Рожденных нежностью цветов,
И не залечат эти раны
Слезы тысячи Богов.
А тот, кто на тебя похож,
Желая выкопать цветы
Мне подготовит серый холмик
И похоронит как и ты.
Потом поняв свою ошибку,
Заплачет над сырой землей,
И боль его, смешавшись с грустью
Меня в земле сожмет змеей.
В объятьях смерти не удастся
Мне обрести покой от чувств
И потому с тобою схожих
Я подсознательно боюсь.
С этими улицами, кажется, что-то не то Здесь бродят безликие хмурые тени.
И нет ощущения, что все хорошо,
Что жизнь течет в том направлении.
Они идут, спотыкаясь о свои страхи,
И замирают, что бы стряхнуть улыбку.
Они в этой жуткой клетке смертные птахи,
Их жизнь коротка и нелепо зыбка.
Я иду напротив них и понимаю,
Что чувства их не так уж чужды мне,
Ведь день за днем себя я презираю
За что, что гибну в собственном огне.
В руках прохожей тени букет роз,
Они омыты ее горькими слезами.
И на лице ее страдальческий вопрос:
Что будет дальше с нами?
Я замираю, опуская взгляд,
Ведь знаю я ответ на сей вопрос,
Все носим мы из слез своих наряд,
Как этот черный жуткий букет роз.
И все мы связаны ленточкой печали,
Она черна как души тех, кто нам был дорог.
Мы умираем, гибнем, понимая
Что те, кого любили живодеры.
Я замираю на мосту из безнадежья
И наблюдаю танец фонарей -
Десятки жизней сломанных судьбою
Стремятся вниз без траурных речей.
Их гладь печальных вод радушно примет
И скроет наконец от гнета боли.
При жизни мы слепы, умрем слепыми
Иль ослепленными кинутой в нас солью.
Я наблюдаю танец фонарей
И напеваю траурный мотив.
Теперь я даже тех теней мрачней
И только слабый огонек мучений жив.
Я скоро к вам прильну в печальном танце
И стану мотыльком, летя на свет
На свет тех фонарей, что отречено
Лишь в смерти смогут отыскать ответ.
Я стою в пустыне одинока
И вокруг меня лишь сумрак моих мыслей
Нет ни солнца, ни малейшего намека
На существование безликих жизней.
Веет ветер моих грустных дум,
В воздухе витает запах страха
И моих стенаний гулкий шум
От надежд пустых неслыханного краха.
Темный образ бродит близ меня
Он угрюм, горбат и молчалив
У него жестокие глаза
В них угрозы ледяной посыл.
И зловещая ухмылка сгнивших губ
На лице от злости искаженном
Сколько жутких, безобразных чувств
В образе, моей душой рожденном.
Он молчит, по кругу тихо ходит
И жестоко смотрит на меня
Что же этот жуткий образ хочет?
Смерти, боли, мести или зла?
Всё! Все эти чувства в его взгляде
Обращенном прямо на меня
Глупо бродит он в противнейшем наряде,
Что ему не ведая создала я.
Тот наряд пошит из моих страхов
Вместо нитей мысли и мечты
И в кармане левом знаю спрятан
Слепок от моей гнилой души.
Он смеется и зловеще говорит
Что его сама создала я
И в глазах его огонь судьбы горит.
Не его! Моя горит душа!
Кто спасет меня от взгляда моих страхов?
Кто укроет от жестокости надежд?
Защит кто от гнетущих, гнусных мыслей?
Почему мне кажется, что шансов просто нет?
А ведь однажды я в тебе разочаруюсь,
Позабыв твои лукавые глаза.
Ты забыл, что я любя, не обязуюсь
Верить в твои сгнившие слова.
Твоя ложь подобна кораблю
В бесконечном синем океане.
Я люблю тебя, мой милый, я люблю,
Но меня корабль отдаляет.
Ты стоишь на береге обмана
И платочком боли машешь мне.
Он не белый милый, он кровавый,
Ведь провел им израненной душе.
А я стою на корабле гнетущей боли,
На тебя смотрю, стараясь удержать
Образ твой, из плоти и из крови,
Образ созданный невинных убивать.
Время вскоре позабыть меня заставит
Твой фальшивый образ и слова.
Те, что убивают, те, что травят,
Но лишь тех, кто внемлет им любя.
Влюбленность странное явление… Когда сердце горит в пламени зародившейся любви, кажется будто невидимые теплый купол накрыл тебя, спрятав от посторонних осуждений, от нелепых проблем, а потом вдруг понимаешь, что этот купол закрыл тебя наедине с ними, укрыв от поддержки других… Парадокс…