БОЛЬ ПОТЕРЬ
Не лечит время, нет, не лечит,
а только притупляет боль,
горят в Душе, как в храме, свечи,
а на губах слезинок соль.
И мир становится пустынней,
и к жизни гаснет интерес,
и взгляд на холмике остынет,
и ты не ждёшь уже чудес.
Но надо жить и помнить надо
всех, кто ушёл на небеса,
они для нас не там, а рядом,
хоть мы не верим в чудеса…
Даже умирающему можно сказать: «Все будет хорошо».
Мы жизнь сравним с задержкою дыхания,
Что дальше там, за гранью понимания,
В восторге от неё, иль лучшего неймётся,
Как не крути - а выдохнуть придётся!
.
Лев Болдов (17.07.1969 Москва -
Этот странный мотив - я приеду сюда умирать*.
Коктебельские волны лизнут опустевшие пляжи.
Чья-то тонкая тень на подстилку забытую ляжет,
И горячее время проворно завертится вспять.
Я приеду сюда - где когда-то, мне кажется, жил
И вдыхал эту соль, эту смесь волхованья и лени.
И полуденный жар обжигал мне ступни и колени,
И полуденный ангел, как чайка, над пирсом кружил.
Я приеду сюда, где шашлычный языческий дух
Пропитал черноусых жрецов, раздувающих угли,
Где, карабкаясь вверх, извиваются улочки-угри,
И угрюмый шарманщик от горького пьянства опух.
Этот странный мотив… Я, должно быть, и не уезжал.
Всё вернулось как встарь, на глаза навернувшись слезами.
Вот возницы лихие с тяжелыми едут возами,
Чтоб приморский базар как встревоженный улей жужжал.
Вот стоит в долгополом пальто, чуть ссутулившись, Грин.
Это осень уже, треплет ветер на тумбах афиши.
Остывающим солнцем горят черепичные крыши,
К покосившимся ставням склоняются ветви маслин.
Этот странный мотив… Ты забыл, мой шарманщик, слова.
Я приеду сюда умирать. Будет май или август.
И зажгутся созвездья в ночи, как недремлющий Аргус,
И горячие звезды посыплются мне в рукава
_______________________________________
* Умер в Крыму, как будто напророчил себе…
Я сегодня узнала новость, но она была очень печальна…
Почему же уходят люди, когда жизнь их только начальна?
Почему же они, молодые, умереть должны были рано?
Почему же, их мамы родные, не залечат в душе свои раны?
Ещё столько могли бы сделать, и рожать, и любить, и верить…
Но увы их забрало небо… Горе близких нечем не измерить…
Берегите друг друга, люди! Очень жизнь коротка, но всё же…
Вы крепитесь и верьте, всё будет! Жизнь людская всего дороже…
Ложусь спать. И снова куча мыслей в голове. Мелькают как картинки. Все несвязно. Все в кучу. Детство, бабуля с дедулей (как же их не хватает), работа, деньги, родные (тоскую), друзья, знакомые.
Мысль замерла на знакомых и друзьях. Вчера просматривала ленту в соц. сетях, узнала, что утонул знакомый. Не поверила. Он ведь с детства рыбачил, плавал очень хорошо. Как? Позвонила общим знакомым, действительно утонул, все в шоке. 32 года всего.
Сразу вспомнилось еще несколько друзей, умерших молодыми за последние 10 лет. 34 человека, 34… Трое из них решили сами уйти из жизни, я до сих пор не понимаю, что их на это толкнуло. Только двое умерли по болезни. 29 знакомых умерло нелепо, не на войне, их не убили. Это пугает.
Вспомнила, что меня последние дни беспокоит. Пару лет назад от скуки забрела я в онлайн игру. Игра так себе, но там был чат. Как-то с первых фраз меня приняли, началось общение. Люди разные и по возрасту, по взглядам и по географическому расположению. Познакомилась там с молодым человеком, юморист. Песни пел в чате… не лень же ему было их печатать, при чем что печатал сам, видно, что не копировал текст. Я поддержала, оказалось музыкальные вкусы совпадают. Вот так и втянулась в игру, в общение. Хотя, если честно, заходила только пообщаться. Игру позже забросила, не мое это, но людей, с кем там познакомилась, сохранила в контактах, общаемся, даже со многими уже встречались.
Отвлеклась. Парень, юморист этот, живет в Украине, под Донецком, осенью прошлого года услышала в новостях, что их город подвергся обстрелу. Я сразу в онлайн, пишу. Ответил что все живы, жену с ребенком он еще летом отправил в Крым отдыхать, от войны подальше. Успокоилась. Пыталась уговорить все там бросить и забрать родителей и уезжать. Не захотел. В конце ноября последний раз общалась с ним, и потом тишина. Полгода не могла найти ни его ни его жену, убеждала себя, что это только проблемы со связью. И тут увидела значок, о том, что он в сети. Написала. Нервно сидела и ждала ответа. Ответ написала его жена. Они живы, она и ребенок и родители. А вот его нет. Пропал без вести в ноябре месяце. Куда только они не обращались, где только не искали, его нет. Надежду еще не теряют, руки начинают опускаться. Мне так хочется им помочь, так хочется их приободрить, но я даже в мыслях не могу слов таких найти, что им написать. Меня мучает это уже несколько дней. Поделилась с подругой, она фыркнула и сказала забить, что мол сама себя нагружаю. А я не могу так, меня не так учили.
Эх светает. А я все еще не сплю. Скоро будильник прозвенит. Надо что-то делать, а то бессонница меня убьет…
Как трудно отпускать любимых нам людей
В страну, где нету боли и всегда спокойно.
А нам приходиться переживать и дальше жить
И душу согревать, когда бывает знойно.
Не выразить словами, не унять внутри
Ту боль, что щемит сердце, вызывая слёзы
И нет лекарства только тишина,
Со временем затянет в теле раны и занозы.
На столе портрет на нас смотрящий
Будет долго о себе напоминать,
И туда, куда они уходят нет возврата,
Как бы не было нам трудно нужно отпускать!
Душ уже принял петрова, побаловал его перед сном игривыми струями, понежил и поласкал, и внезапно зазвучавшая мелодия видеодомофона любому в этой ситуации показалась бы омерзительно неуместной.
Однако большинство мужчин, сохранивших либидо, не дадут соврать: ситуацию немедленно исправило появившееся на экранчике красивое личико. Давно этаких не видывал петров, тут же глупо нажавший нужную кнопку.
Фигура вошедшей девушки также восхитила, очаровала, пленила, обворожила и привела в восторг.
- Смерть, - отрекомендовалась вошедшая красавица.
- Да ладно, - отмахнулся петров, - она не такая. Старуха в белом балахоне и с косой.
- С косой, - эхом отозвалась девушка, непостижимо восхитительно, магически неотразимо и обворожительно улыбнувшись, - коса есть.
Она откинула за нежное плечико изящную косичку, достала из сумочки воронёный пистолет и деловито навинтила длинный глушитель:
- Вот и коса!
- Кто заказал? Кто? - вслух поделился мыслями потускневший петров, - семенов или иванов? А может, и семёнов, и иванов вместе? Сволочи!
Он начал перебирать в уме других злыдней-конкурентов…
- Ну, сидоров, - бросила девушка, - легче стало?
- Хм, сидоров, - Петров опустился в глубокое, кожаное кресло, - кажется, слышал.
- Конечно, - Смерть нарисовала правой рукой с оружием изящную дугу в воздухе, прицелившись петрову в потный лоб, - он по ходу у вас работает. Но какое это имеет значение? Заказ есть заказ, его надо выполнять.
- А последнее желание? - обессилено промямлил петров.
- Если насчет секса, простите, это не ко мне, - холодно отчеканила Смерть. - Меня дома мой милый, дорогой, родной, драгоценный, ненаглядный, желанный и бесценный заждался. Свет очей моих!
- Не… - промекал петров, - хочу… как его… фуагру. С Нинкой в Ницце недавно заказал в одном ресторане, а тут звонок по мобиле… пришлось улететь. Так и не попробовал. Кстати, жена и сейчас там, на нашей вилле. Вы, наверно, в курсе.
- Фуа-гра, - повторила девушка, - ну что ж, пусть будет по-вашему. Только без глупостей. Я мастер спорта по стрельбе. Не промахнусь.
- Хорошо, - покорно кивнул петров.
- Вероника, - представилась Смерть, переложив пистолет в другую руку и протянув ладошку.
- Алексей, - криво улыбнулся петров, поцеловав два тоненьких пальчика с едва ощутимым ароматом тонкого парфюма.
Они вышли из калитки дома петрова.
- На моей не поедем, - кивнула на припаркованный красный «Порше» девушка, - я должна контролировать ситуацию. Где у вас в городе лучший ресторан?
Недолго думая, петров назвал таковой. Глубоко вздохнув, вставил ключ зажигания, и они помчались по пустынным улицам. Заведение, несмотря на поздний час, ещё работало, и со стороны могло показаться: не Смерть великодушно соблаговолила жертве потешить себя исполнением желания, а преуспевающий бизнесмен привёл на ужин очередную, ослепительную любовницу.
К удивлению петрова заказ приняли. До омерзения любезный, но чётко вымуштрованный официант предложил что-либо выпить в ожидании приготовления изыска и петров выдохнул:
- … водки… и закусить… пока вы там… ну это…
Вероника милостиво кивнула и добавила:
- А мне стакан минеральной воды без газа.
Она внимательно оглядела пустой зал, где они находились вдвоём, и заметила:
- А здесь мило…
- Да… уютно, - подтвердил петров, пропустивший пару рюмок и несколько размякший. Он вспомнил, будто бы перед смертью перед человеком проходит вся его жизнь. Первая квартира, вторая, третья. Отечественная «жучка», изнасилованная безвестным японцем праворукая «Тойота», затем новый «Лексус» из салона, яхта, вилла в Ницце… Ещё вчера петрову казалось: на пути от одного крупного приобретения к другому жизнь становилась богаче, красочней и интересней. Сейчас же она представлялась глупой и никчёмной, а в сей момент и вовсе сводилась к водке и фуа-гре.
Которая была вскоре подана на серебряном блюде. Официант удалился от стола, покачивая бёдрами, как новая петровская яхта на волне, а приговорённый мужчина медленно откушивал экзотическое блюдо.
Наверное, любой поймёт, почему он старался делать это так медленно, как только было возможно. Отщипывал мельчайший кусочек, неторопливо пережевывал, шаг за шагом приближаясь к тому, о чём лучше не думать и не говорить…
И вдруг вспомнил, что завтра вечером на его день рождения обещала приехать супруга. Будут звонить дети, давно уже постоянно благоденствующие в Штатах. Но его уже не будет. Фуагра, которая была размером с два спичечных коробка, таяла на глазах, и петров посмотрел на часы. Интересно: доживёт или нет он до своего сорокалетия? Без пяти двенадцать… без трёх, без двух минут…
- Что такого особенного в этой фуагре, - пожал плечами петров, - печёнка и в Африке печёнка.
Всё хорошее и плохое когда-нибудь кончается. Было съедено и необычное блюдо. Вероника потянулась за пистолетом. Медленно сняла с предохранителя. Не обращая внимания на застывшего поодаль официанта, прицелилась.
«Вот и всё», - пронеслось в голове у петрова, а его часы, отбивающие каждый час, в этот момент запиликали.
Девушка, метившая в лоб, вдруг засмеялась и выстрелила в воздух. И в этот момент в ресторан ворвалась жена петрова и его возбужденные сослуживцы, скандирующие «Happy birthday» и прочие здравицы.
Видя, что у петрова, чуть было не отправленного в обморок холостым выстрелом, так и не появляется на лице подобие улыбки, менеджер PR департамента сидоров робко заметил супруге именинника:
- Я же говорил, Нинель Сигизмундовна, что ваше предложение довольно рискованно, я же говорил…
Тут петров ожил, заулыбался и поманил официанта:
- Водки! Ещё!
Спустя месяц петров вдруг неожиданно начал писать стихи.
Мечтай так, как будто ты бессмертен, живи как будто умрешь сегодня.
Смерть всех уравнивает… Вот только не все осознают, что… уходя, нужно оставлять после себя такой след, по которому могли бы идти другие…
Мы едем разным классом и разными маршрутами, - но в один конечный пункт, где выйдем и пойдем - пешком и босиком.
Легкость бытия появляется, когда не делаешь больших ставок на жизнь, и не боишься ее потерять. Это - смирение. Запредельной сложности в принятии такого взгляда - нет. Это - обычная честность с собою. Завтрашний день непредсказуем. Следующая секунда - непредсказуема. Ожидать чего-то - значит обманывать себя. Все ожидания приводят к мучительному пониманию той разницы, которая неизбежно возникает между фантазией и реальным положением дел. Легкость, о которой я говорю - это не наплевательская легкомысленность и не свинская раскованность. Это такое состояние, когда вообще ничего не ожидаешь, понимая, что жизнь всегда и все делает по своему, но при этом продолжаешь действовать.
В следующий час жизни может случиться все, что угодно. Будущие мгновения, вытекающие в завтрашний день - это такое девственное полотно существования, по которому реальность рисует впервые, не загадывая наверняка, а как бы спонтанно, играючи. Чисто по человечески - это действительно непростые и неоднозначные материи. А все потому, что на текущем этапе своих жизненных сценариев практически каждый забит до отказа личными представлениями о том, какой жизнь должна быть. Отказываться от этих фантазий никто не спешит. Очень уж они греют душу, очень уж сладко - предвкушать исполнение желаний.
Нет ничего однозначного. Выбор, судьба, карма - все это попытки поймать несуществующее. Откуда мы можем знать, какой должна быть жизнь? Почему так цепляемся за собственные иллюзии? Ошибки - неизбежны. Именно они дают тот опыт, который позволяет их же обходить.
Легкость бытия и смирение, о котором я говорю - это не пассивность, а действие вопреки всепоглощающей неизвестности, от которой мы так старательно сбегаем в грезы ума. Это - не наплевательское отношение к судьбе собственного тела, а ясное понимание, что тело - смертно, и порой, смертно - внезапно. Мне и самому нелегко признавать этот факт - нечто внутри сопротивляется. Но чем глубже понимание этой истины, тем сильней личная свобода, тем больше легкости по отношению к жизни."Печальная" новость - мы все умрем; земные накопления и беспокойства в этом свете - ничего не стоят. Радостная новость - печалиться и переживать об этом совершенно необязательно; жизнь - подобна увлекательному путешествию.
У нас есть выбор, есть определенная мера контроля, но вся личная свобода обусловлена опытом и окружающей действительностью. В любую секунду может случиться непредвиденное. Это - тревожный факт, но если с ним не смиряться, становится только хуже - действительность оборачивается бессмысленной смертельной битвой против неизбежного.
Засыпая, мы должны проснуться…