***
Закружились, светлы и горьки,
Дни в неистовой замяти.
Но стучали ее каблучки
В его сердце и памяти.
Закрутили заботы, дела -
Близок был к исцелению.
В сны взяла и пришла,
Без надежд на спасение.
На коленях другой, неродной,
Спрятал голову грешную.
И увидел единственной, той,
Он глаза безутешные.
Так часто в запальчивости, в сердцах одна единственная фраза может всё изменить, разрушить, а потом… потом остаётся горечь и пустота и миллион вопросов, ненужных извинений, несказанных слов…
Все говорят:"Ты справишься, ты сильная!"
Но я, ведь, уже, до ужаса бессильная…
Я падаю, кричу от боли,
Потом в попытках что-то поменять,
Примеряю на себя, вновь, эти роли…
Дышу, живу, хожу,
И, значит, все нормально-
Как это бы не звучало так печально,
Мне хочется уткнуться в сильное плечо,
И счастья каплю захватить губами горячо…
Зачем было наделять меня сердцем, если ему суждено пустовать?
Смерть хорошей матери вызовет горькие слезы, а плохой - лишь сожаление.
Интересно, сколько в мире абортов было сделано по вине мысли «ну как-то отказать неудобно…»
-К-
Любовь - это битва. Заранее проигранная. Светские люди вообще одиночки, затерявшиеся в море смутно знакомых лиц. Бывать они стараются только там, где шумно, - можно не разговаривать. Праздники на то и даны человеку, чтобы скрывать, что у него на уме. Как же я допустил, чтобы показуха до такой степени подмяла мою жизнь? Часто говорят: «Надо спасать лицо». А я говорю, лицо надо убивать, только так и спасетесь сами. У комара век один день, у розы три. У кошки век тринадцать лет, у любви - три года. И ничего не попишешь. Сначала год страсти, потом год нежности и, наконец, год скуки. В первый год говорят: «Если ты уйдешь, я ПОКОНЧУ с собой». На второй год говорят: «Если ты уйдешь, мне будет больно, но я выживу». На третий год говорят: «Если ты уйдешь, я обмою это шампанским». Три года! Статистика, биохимия, мой личный опыт: срок любви один и тот же. Не нравятся мне такие совпадения. Почему три года, а не два, не четыре или, скажем, шестьсот? На мой взгляд, это подтверждает существование трех этапов, которые не раз выделяли Стендаль, Барт и Барбара Картленд: Страсть Нежность Скука, цикл из трех ступеней, каждая длиной в год - триада, незыблемая, как Святая Троица. В первый год покупают мебель. На второй год мебель переставляют. На третий год мебель делят. Любовь - это упоительная катастрофа: знаешь, что несешься прямо на стену, и все же жмешь на газ; летишь навстречу своей гибели с улыбкой на губах; с любопытством ждешь минуты, когда рванет. Любовь - единственное запрограммированное разочарование, единственное предсказуемое несчастье, которого хочется еще. Любовь - непонятная штука. Когда видишь ее у других, ничего не понимаешь, и еще меньше - когда это случается с тобой. Чтобы любовь жила вечно, достаточно забыть о времени. Я понял одну вещь: чтобы любовь не прошла, в каждом должно быть что-то неуловимое. Не допустить пресности - нет, это не значит подстегивать себя искусственно созданными дурацкими встрясками, просто надо уметь удивляться чуду каждого дня. Быть щедрым и не мудрить. Ты точно влюблен, когда начинаешь выдавливать зубную пасту на другую, не свою щетку. Я узнал главное - чтобы стать счастливым, надо пережить состояние ужасной несчастливости. Если не пройти школу горя, счастье не может быть прочным. Три года живет та любовь, что не штурмовала вершины и не побывала на дне, а свалилась с неба готовенькая. Любовь живет долго, только если каждый из любящих знает ей цену. Мы оказались не готовы к счастью, потому что были не приучены к несчастью. Нас ведь растили в поклонении одному богу - благополучию. Надо завершиться самому, чтобы прожить незавершенную историю
Пришла. Подтёрла щенячью лужу.
(ну как тут злиться? Щенок - умора)
Потом готовила вкусный ужин
(ты, будто, должен вернуться скоро)
Догрызла чёрствую с маком слойку,
кино смотрела про бизнес-вумен…
А вкусный ужин лежит в помойке,
никем не съеден… Ты мной придуман.
Домой дорога - как путь к Голгофе,
когда из близких - щенок и телик.
Я пью крепчайший горячий кофе
одна в холодной своей постели.
Старею глупо, неотвратимо.
Плету из грусти узор-мережку.
Дом - это место, где ждёт любимый.
Всё остальное - не дом… ночлежка.
Ты останься - я уеду.
А иначе быть не может…
Пусть отпразднует победу
та, что ближе и моложе.
Я уеду - ты останься,
отдышись и успокойся.
На последние сеансы
допускают только взрослых,
только бывших, только битых,
только знавших толк в изменах…
Мы с тобой бесспорно квиты
и предельно откровенны.
Мы с тобой так благородны,
так взаимно безупречны…
Я уеду на свободу.
Ты останешься - навечно.
Сюжеты, из сердца невычеркнутые, -
Горечь непреходящая.
Ушедшее, но не забытое -
Вот твоё настоящее.
Душа твоя - поле бранное,
Где с будущим бьётся прошлое.
Битва твоя неустанная.
Память твоя непрошенная.
Невычеркнутые сюжеты -
Засевшие в сердце занозы,
Крутят назад киноленту,
Вновь вызывая слёзы…
Сотри их из сердца безжалостно.
Прошлое кануло в лету.
Сгинь, ядовитое жало
Невычеркнутых сюжетов!
Самое гадкое - не то, что твоя мать тебя не любит, а то, что такое же отношение и к твоим детям!
Расчётливые люди расчётливы во всем, они хладнокровны, им чуждо слово добро, любовь и нежность… они живут только тем, что бы больше обрести материальных благ, нежели духовности… они гонятся за деньгами и выгодой, дружат и принимают родство только с теми, с кем выгодно это делать… от кого можно получить максимум пользы… они легко могут разорвать любые узы, если не получают от них материально удовлетворенности. Про таких людей и говорят: людей используют, а вещи ценят, хотя должно быть по другому, люди забыли, что людей надо ценить, а вещи использовать. Самое обидное если такой человек один из тех кто тебе дорог…
Даже мёд иногда горчит,
И любовь бывает горькой,
И крик души в ночной тиши,
Не имеет эха отклик.
А когда душа взлетит,
Над большим земным простором,
Ты узнаешь как болит
Сердце под холодным взором!
Но когда ты всё поймёшь,
Будет то непоправимо,
Иль меня ты не найдёшь,
Иль пройду, спокойно, мимо!
Мне кажется, что всё давно прошло,
И ничего уже не возвратится.
И жизнь, как старое кино,
Всего лишь только просто снится.
Нет больше ни одной мечты -
Какие то - сбылись, забылись.
А от каких то в сердце боль -
Так долго в нём они хранились.
И вера то ли умерла,
То ли притихла, затаилась.
Она как будто бы напилась
Напитком в смеси лжи и зла.
И я, скорей, от счастья пью,
Похоронив свою надежду.
Она была ведь не последней -
Последним, видно, буду я …
Но что это? Опять о грустном?
Нет, нет!!! Я счастлив чем живу.
И жизнь - кино, где нет искусства,
Кино, которое люблю.
Вот и смотрю всё те же кадры,
То с середины, то с конца.
А мне бы всё начать с начала,
Но нет в сценарии меня.
Без тебя - ничего уже нет,
Даже завтра давно уже было.
И не радует новый рассвет,
Расставание ведь наступило.
И не будет уже в нём тебя,
Ни сияния глаз, ни улыбки.
И не встретимся мы никогда -
Эта жизнь так похожа на пытку…
Ну, а «Завтра» - такая игра
В наступившей сегодняшней боли.
Не забыть ничего никогда!!!
Улыбаюсь… хотя в глазах слёзы…