В этот день на почте выдавали очередную пенсию. И Полина Петровна отправила за ней мужа Анатолия Сергеевича. Ему можно было доверять, он практически не пил - вот так вот свезло Полине Петровне (правда, дымил вот, чисто паровоз). Так что заначек батя - так Полина Петровна по-свойски называла мужа, не делал. Да и как заначишь с пенсии, когда сумма до копейки известна?
- Зайди еще в аптеку по дороге и купи корвалола, - наказала Полина Петровна. - Ну и хлеба возьми булочку.
Выстояв очередь за пенсиями и спрятав в карман все девятнадцать с половиной тыщ - не густо, конечно, но им двоим хватало, приспособились, да и дачные припасы здорово помогали, Анатолий Сергеевич заглянул попутно и в аптеку.
Стоя за какой-то не старой еще женщиной, набирающей по списку целый ворох лекарств, Анатолий Сергеевич от нечего делать стал разглядывать содержимое витрины сбоку от себя. От разнообразия ярких коробочек и упаковок разбегались глаза. И вдруг Анатолий Сергеевич на одной из коробочек увидел знакомое короткое название.
Он вытащил очки, нацепил их на нос и прочитал надпись на бумажной полоске под всей группкой лекарств, в которой стояла и эта коробочка. Там было написано: «От сексуальных расстройств». А про ту коробочку с коротким названием (не будем рекламировать, да?) часто показывали забавный и тревожащий душу рекламный ролик: мужик в трусах то убегает из гарема, а ему вдогонку арабский шейх с истошным ревом грозит саблей, то его томно зовет из спальни полуобнаженная красавица. А мужик этот на бегу очень доверительно советует телезрителям принимать вот это самое средство.
У Анатолия Сергеевича тут же запотели очки. У него было не то, чтобы сексуальное расстройство, но некоторое разочарование в последнее время он испытывал. И его Полина Петровна, все еще обожаемая им, тоже порой не могла скрыть своей озабоченности. При этом она всячески успокаивала мужа:
- Да ладно тебе, батя, не восемнадцать ведь уже… Пора уже, как говорится, о душе подумать, а ты все туда же.
- Какой я тебе батя! - сердито бурчал Анатолий Сергеевич и поворачивался к жене спиной.
И о душе ему думать еще не хотелось. Он был бы не прочь так же или убегать из гарема облапошенного им шейха, или чтобы его так же нетерпеливо звали в спальню. И не обязательно обворожительная молодая красавица, а пусть его же Полина Петровна, которая была еще хоть куда…
«Возьму!» - твердо решил Анатолий Сергеевич. - Ну и пусть восемьсот рублей. Зато там, наверное, их штук десять должно быть. Мне их на полгода хватит!
И когда впереди стоящая женщина закончила, наконец, отоваривать свой длинный лекарственный список, он протянул стоящей за стеклянной перегородкой провизору тысячерублевую купюру и срывающимся голосом произнес название присмотренной им упаковки.
Провизорша с интересом посмотрела на Анатолия Сергеевича, но промолчала, а лишь вежливо улыбнулась и, протянув ему желто-зеленую коробочку, отсчитала сдачу.
- Да, еще пузырек корвалола! - вспомнил Анатолий Сергеевич. Провизорша подавала эти капли уже с откровенной ухмылкой, за которой читалось: «Правильно, дедуля, все может случиться!». Анатолий Сергеевич и здесь проявил выдержку.
Отойдя чуть подальше от аптеки, он воровато оглянулся и распечатал упаковку. В ней была всего одна ромбовидная таблетка, заключенная в прозрачную капсулу!
- Ну, ни хрена себе! - разочарованно протянул Анатолий Сергеевич. - Вот это я купился!
Но не возвращать же обратно, тем более, что распечатал упаковку. Придется применить всесильную таблетку по назначению. Вот Полина-то Петровна будет приятно удивлена! Глядишь, и выговора не будет за внеплановую трату.
Смахнув снег, припорошивший подъездную лавку, Анатолий Сергеевич присел на ее краешек и, шевеля усами, стал внимательно изучать инструкцию по применению препарата.
Она была длиннющая, как к какому-нибудь механизму (впрочем, это ведь так и было). Главное, что уяснил для себя Анатолий Сергеевич, принять таблетку надо минимум как за десять минут «до того», а действовать она будет более суток.
- Ого, это зачем же мне столько? - сдвинув шапку на брови, почесал в затылке Анатолий Сергеевич. - Ладно, там видно будет…
Дома Анатолий Сергеевич, раздевшись, положил полученную пенсию в ящичек шкафа, где они держали свою наличность, поставил на полочку с лекарствами корвалол и пошел в ванную мыть руки.
Полина Петровна, покосившись на мужа, продолжала хлопотать на кухне.
В ванной Анатолий Сергеевич, немного поразмыслив, разломил чудодейственную таблетку пополам, половинку проглотил и запил водой из-под крана, а вторую половинку спрятал в стаканчик с бритвенными принадлежностями. И через какое-то время почувствовал прилив крови к голове и шум в ушах. «Так и должно быть, - успокоил он себя. - Пойду пока, подготовлю Петровну».
Выйдя из ванной и подойдя к стоящей у стола спиной к нему жене, Анатолий Сергеевич обнял ее сзади и, плотно прижавшись, прошептал на ухо:
- Слышь, Петровна, а не тряхнуть ли нам стариной?
- Ты это чего удумал, батя? - удивилась она, повернув к нему голову и прекратив нарезать болгарский перец. - Оно нам надо? Да еще днем?
-Надо, Петровна, надо! - продолжал тискать свою нехуденькую жену, шумно дыша, Анатолий Сергеевич. Петровна, вероятно, что-то, наконец, почувствовала.
- Ого! - изумленно сказала она, пытаясь отстраниться от наседавшего на нее сзади супруга. - Да у тебя сегодня, никак, не только усы торчком?
- Ага! - радостно поперхнулся Анатолий Сергеевич. - Ну, пошли же скорее в кроватку, лапусенька моя.
Нетерпение мужа, явно вернувшаяся к нему каким-то чудом прежняя, если не лучшая, форма, и то, что она назвал ее почти забытым ласкательным именем, тоже подействовали на Полину Петровну возбуждающе. Но она еще колебалась.
- Ну что ты, до вечера потерпеть не можешь, котик? - увещевающе проворковала Полина Петровна. - Давай хоть позавтракаем сначала, а уж потом…
- Какой потом, какой потом! - заартачился Анатолий Сергеевич, чувствуя себя именно в данный момент во всеоружии, а что будет потом - кто его знает? Он ведь уже давно не мальчик, а вдруг таблетка прекратит свое действие в его уже далеко не молодом организме раньше времени? Нет, сейчас, только сейчас!
- Ну, ладно, - сдалась Полина Петровна. - Иди и жди меня в спальне. Я быстренько в душ, и к тебе. Котяра ты мой!
Анатолий Сергеевич с готовностью отправился в спальню, все время прислушиваясь к себе: все ли в порядке? Да, пока все было так, как он давно мечтал; как в ожидании первого свидания, брюки почти лопались в том месте, где и положено у сильно возбужденного мужчины.
Он быстро разделся и юркнул под одеяло. Одеяло радовало глаз взбугрившимся холмиком. А вот стало слышно, как его пусинька-лапусенька вышла из душевой и, что-то негромко напевая, направилась к спальне. Анатолий Сергеевич лежал с сильно бьющимся сердцем и предвкушал, как он сейчас…
Зазвонил телефон, да так громко, что Анатолий Сергеевич подпрыгнул в кровати. Шаги Полины Петровны тут же зашлепали в обратном направлении, к прихожей, где у них на стене висел телефон. Сколько раз Анатолий Сергеевич хотел перетащить его в гостиную, да все забывал. Кто же это может быть, кто мог подкинуть ему такую подлость в такой ответственный момент?
- Доча, здравствуй! - обрадованно закричала в прихожей Полина. Ага, это Маринка решила проявить свое внимание к родителям. Нашла же время! И в детстве была такая же вредная: только они ее уложат спать и приступят к зачатию второго ребенка, так эта маленькая зараза тут же начинает орать. Так и осталась единственным ребенком в их семье.
А Полина трындит и трындит по телефону. И бугорок на одеяле начал как будто спадать.
Анатолий Сергеевич натянул трусы, прошел босиком в ванную и на всякий случай проглотил и вторую половинку таблетки. Пошел обратно, негодующе покосившись на спину жены, счастливо смеющейся в телефон. Улегся, накрылся одеялом.
В ушах опять зашумело, одеяло зашевелилось и припухло там, где ожидалось. А Полины все не было. Но вот она крикнула от телефона:
- Толя, доча хочет с тобой переговорить! Возьми трубку!
- Скажи ей, я приболел! - зарычал Анатолий Сергеевич. - И передай мое большое человеческое спасибо!
Наконец, Полина появилась в спальне. Она была в накинутом на голое тело халате, в разрезе мелькали ее еще крепкие белые ноги. Анатолий Сергеевич молодецким жестом откинул с себя одеяло в сторону.
- Боже мой! - ахнула Полина, и щеки ее стали пунцовыми. - Это что с тобой случилось такое, а?
- Сейчас узнаешь! - сдавленным голосом сказал Анатолий Сергеевич. - Иди же скорее ко мне, моя лапусенька…
Но сегодня был явно не его день. Когда Полина Петровна с застенчивым видом присела на краешек кровати, в дверь настойчиво позвонили. И раз, и два, и три. А потом еще стали стучать кулаками.
-Не ходи! - пытался удержать жену не на шутку раззадорившийся Анатолий Сергеевич.
- Да дверь же сломают, - с досадой сказала Полина Петровна, отводя жадные руки супруга в сторону. - Сейчас узнаю, что там случилось, и тут же вернусь.
Анатолий Сергеевич скрипнул зубами и от бессилия ударил кулаком в стену. Это что ж такое сегодня, а? Все так удачно складывалось, и вот облом за обломом. Как в той поговорке - «Как бедному жениться, так и ночь коротка».
Одно утешало: он по-прежнему находился в железобетонной готовности! Да, таблетка стоила таких денег, которые он сегодня на нее потратил. А если все будет нормально, и Полинка останется довольной, так он потом еще купит. Уже легально.
Слышно было, как Полина отперла дверь, и тотчас же громко зазвучал высокий женский голос. Да это же их соседка, Варвара, для них - просто Варька. Она давно уже прогнала своего мужа-алкаша и жила одна, с кошкой. Так, и чего же этой дуре надо? Анатолий Сергеевич прислушался.
- Полиночка Петровна, голубушка, выручай! - хныкала Варька в прихожей. - Муська помирает, родить не может. Кричит так, что у меня аж сердце заходится.
Анатолий Сергеевич вспомнил - у Полинки основное-то образование - зоотехническое, но в совхозе она почти не работала, а перебралась в их городок и до пенсии просидела в регистратуре районной больницы. Варька об этом знала.
- Так неси ее к ветеринарам, - сказала Полина Петровна. - Я-то тебе чем помогу?
- Ты же зоотехник! - взвыла Варька. - Ты же про животных все должна знать! Я не донесу Муську до клиники! Помоги, Полинушка Петровна! Хочешь, я на колени перед тобой встану!
Слышно было, как она и в самом деле хлопнулась на колени, и как чертыхнулась Полина.
- Ну, иди домой, воду горячую и чистые тряпки готовь, я сейчас приду.
- Золотое у тебя сердце, Полина Петровна! - радостно забормотала Варька, выметаясь из прихожей. - Только ты быстрее, ладно?
- Все слышал? - спросила Полина Петровна мужа, войдя в спальню и косясь на упрямый бугорок на поверхности покрывавшего его одеяла. - Потерпи еще минут пятнадцать, не могу я дать умереть бедной скотинке…
- А если я умру за это время? - плаксиво сказал Анатолий Сергеевич, ловя жену за руку.
- Не помрешь! - засмеялась Полина Петровна. - И не лежи ты тут, как тюлень! Знаешь что, пойди-ка лучше на кухню и помоги мне, поколи для салата десятка полтора грецких орехов! А там и я подойду.
И игриво вильнув пышной попой, она, как была в халате, так и пошла в нем к соседке.
Анатолий Сергеевич скинул с себя одеяло и во всей своей красе прошлепал на кухню. Вскоре оттуда послышались увесистые удары и хруст разбиваемой скорлупы.
Полина Петровна вернулась не через пятнадцать, а через десять минут - с этой ленивой дурой Мусей она разобралась очень быстро. И оторопело смотрела на мужа, лихо расправлявшегося с орехами.
- Толик, - тонким голосом сказала она мужу. - Зачем ты так-то … Там же был молоток!.. Ну пошли, милый, пошли, а то ты тут все у меня сокрушишь…
Острова Тробриан
У племени, которое проживает на Тробрианских островах, сложилось очень своеобразное представление о сексуальных ласках. Одним из наиболее возбуждающих моментов здесь считается обгрызание ресниц партнеру.
Микронезия
Представители племени понапе стимулируют партнершу с помощью укусов муравьев.
Индонезия
Мужчины племени бата на острове Суматра для лучшего удовлетворения своей возлюбленной засовывают под крайнюю плоть мелкие камешки и ракушки.
Бразилия
Индейцы племени топинамба перед половым актом отправлялись в лес дразнить своим достоинством один из видов змей. После укуса детородный орган распухал и позволял ублажать партнершу в течении нескольких часов.
Боливия
У племени сиронио в Восточной Боливии испокон веков существовала традиция очищать друг друга от клещей и вшей перед соитием, а выуженных из партнера насекомых съедать. Как оказалось, в организме тамошних вшей действительно присутствуют сильные афродизиаки.
Намибия
У мужчин племени готтентотов из Южной Африки существует странная традиция ампутировать себе одно из яичек. Считается, что это убережет семью от рождения двойни, появление которой - проклятие для всего племени.
Камчатка
На Камчатке у аборигенов считалось за честь, если чужеземец вступал в интимную связь с женой хозяина. Если в результате этого женщина беременела, то это событие отмечали всем племенем. Впрочем, этому есть разумное объяснение: поскольку племена Камчатки малочисленны и почти все состоят в родстве друг с другом, приток свежей крови со стороны им был просто необходим.
Конго
В африканских племенах на территории Конго невесту перед замужеством должен был лишить девственности вождь племени. Если он не мог справиться с этой обязанностью, то его свергали и выбирали нового вождя.
Корея
В Корее практиковалась необычная стимуляция партнера: для достижения лучшей эрекции, женщины кололи своих мужей специальной иглой в то самое место.
Австралия
Аборигены австралийского племени арунта в знак уважения к близкому другу предлагали ему свою супругу на несколько дней. Причем отказ от такого воспринимался как жуткая обида!
С тебя сбежало одеяло,
Мне «настроение» подняло.
И вот «оно» отбросив стыд -
Пизанской башенкой торчит.
А ты уснула и храпишь…
Но шишь ты у меня поспишь!)))
Как распознать парню девушку с которой он встречается?
Очень просто. Подарить ей чулки и посмотреть, что она будет с ними делать.
1. РАСЧЕТЛИВАЯ сразу же положит в них деньги и спрячет в шкаф.
2. БАНДИТКА наденет чулок на голову и будет пугать парня.
3. МЕНЕДЖЕР ПО ПРОДАЖАМ перепродаст эти чулки подороже на презентации с фуршетом, где расскажет о чудодейственном и лечебном их свойстве.
4. ХОЗЯЮШКА наполнит чулки луком для дальнейшего их хранения.
5. СОТРУДНИЦА АДМИНИСТРАЦИИ натянет чулок ленточкой в проёме дверей и ножницами его разрежет.
6. ОБЫЧНАЯ ЖЕНЩИНА элементарно их наденет на ножки. Свои ножки.
7. ОЗАБОЧЕННАЯ ЖЕНЩИНА наденет эти чулки на ножки парня.
8. ТУПАЯ, перепутав части тела может надеть их на свои руки.
9. ТУПАЯ ОЗАБОЧЕННАЯ может надеть их на руки парня.
Делайте свой выбор и любите друг друга в чулках и без))
Говорят, что хорошо,
когда выпьешь да ещё,
Говорят, что хорошо
трахать на природе,
Вот мы ночью, я и ты,
завалилися в кусты,
Мне ведь кажется, кусты
тож природа вроде.
И когда мы улеглись,
трусики когда снялись,
О-о-о-о-о-о,
Раз-два-три и вот моя чувиха
падает на моё копьё.
Поцелуй меня в живот,
ниже, ниже, во-вот-вот!
Что комар забился в рот?
Выплюнь, бога ради!
Эти твари комары жопу грызли
как бобры,
Сразу красные бугры
появились сзади,
В половинки две мои
резко впились комары.
О-о-о-о-о-о,
Трах-трах-трах, я их не замечая,
прыгаю на бабе как сайгак.
Дрючимся пока с тобой,
ты по жопе бей рукой!
Да не сильно, больно ж, ой!
Жопа не казенная!
Жопой я туда-сюда,
не выходит ни черта,
комариная орда, сволота
позорная!
Ведь такая мелюзга,
а засрала все мозга!
О-о-о-о-о-о,
Шлеп-шлеп-шлеп, и с нежных плеч чувихи, падают ладошки на дупло.
.
Огонь камина стал блаженным
Под покрывалом темноты,
И кажется почти священным
Всё совершенство наготы.
Теплом облизывает пламя
Лодыжки, руки, шею, грудь…
Мы чувствуем себя богами,
Способны молодость вернуть.
Вино в бокале алой кровью
Рисует что-то за стеклом.
Глоток… и я пьяна любовью,
Вернее - мы пьяны вдвоём.
Пьяны внезапной этой встречей,
Что обрывает цепь разлук
И бескорыстно дарит вечность
Объятий нежных, сильных рук.
Придвинься, сядь ко мне поближе,
Вдохну чудесный аромат,
В душе, ты слышишь, жаром дышит
Несдержанной любви пассат.
И возбуждая страстность нерва,
Притронусь пальчиком к губе…
Веду себя сейчас как стерва -
Мне нужно больше, чем тебе!
Странное ощущение, словно за дверью моего номера кто-то есть, замерла и прислушалась. Я не ошиблась. кто-то пытался попасть ключом в замочную скважину. Подойдя к двери я распахнула ее, оказавшись, нос к носу с кем бы вы думали? Ни в жизнь не догадаетесь. С самим Робертом Паттинсоном. Этого просто не может быть! - говорила я самой себе. Это морок, мираж, наваждение. Сейчас я закрою глаза, а когда снова открою, он исчезнет, испариться, как утренний туман. Я зажмурилась, сосчитала про себя, до пяти, и открыла глаза. Красавчик Эдвард Каллен, стоял напротив меня, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, и совершенно не собирался никуда исчезать. Взъерошив рукой непослушные волосы, Роб откашлялся
-Извините, я, кажется, не туда попал, - от его тихого и глубоко голоса, мой рассудок слегка помутился, сердце гулко стукнуло последний раз, и замерло в груди.
Как завороженная я смотрела на его губы, подбородок, покрытый легкой щетиной, сожалея о том, что его серые с поволокой глаза закрывают темные очки. Невидимый магнит тянет меня к нему, Главное, - говорю я себе, - Не наброситься на него прямо тут у порога. Роб снимает очки,
- Я могу войти? - он лукаво приподнимает бровь.
Миг, и наши взгляды встретились, - не отрываясь, я смотрю на него, с каждой секундой погружаясь в омут его серых глаз все глубже и глубже. Мамочка, я тону!
В темных глубинах моего сознания просыпается непреодолимое желание прикоснуться к нему, прижаться щекой к его груди, ощутить пальцами гладкость атласной кожи, почувствовать ее вкус на своих губах. Мне едва удается сдерживать захлестывающую меня и рвущуюся наружу животную страсть. Невыполнимая задача, для женщины, которая каждой порой своего тела, каждым фибром души, ощущает исходящий от него пьянящий аромат мускуса, смешанный с ароматом яблока, клубники и секса. Полной грудью я вдыхаю это соблазнительный ароматный коктейль, ловя себя на мысли, что более всего я хочу узнать, что же скрывается в штанах самого обаятельного вампира всех времен и народов. В разгулявшемся воображении подобно калейдоскопу, сменяя одна другую, возникают картинки, одна круче другой.
-Привет, Роб, - слова сами срываются с моих губ. Я делаю шаг в сторону, жестом приглашая его в свои апартаменты.
Любезно приняв мое приглашение, Роб вошел в номер, предусмотрительно закрыв за собой дверь на ключ.
Вот он, рядом, нужно лишь протянуть руку. Голова идет кругом, и перехватывает дыхание. Караул, я кажется, окончательно потеряла способность соображать.
-Не стой столбом, делай же что-нибудь! Действуй, девочка, не стоит упускать такой шанс!- готова поклясться, что слышала как Мефисто, прошептал мне это на ухо.
А ведь он прав, чертовски прав, зачем надо было выпрашивать у Ариэля красавчика Паттинсона, а получив, таять от восторга и пялиться, как девочка переросток? Так, вдох, выдох, вдох, выдох.
-Ты не поможешь мне решить одну маленькую проблемку? - спрашиваю я, делая крохотный шаг навстречу Робу.
-Какую? - Роб протягивает руку, обнимает меня за талию, притягивает к себе, и прижимается лицом к моей шее. Соприкосновение тел, как удар молнии. С моих губ срывается стон. Осмелев, или правильнее будет сказать, окончательно потеряв голову, я беру его руку и прижимаю к своей груди. Роб понимает все без слов.
Он усмехается, пуская в ход свою кривоватую, полуулыбку-полуусмешку. Такую особенную, такую запоминающуюся, неповторимую и загадочную. Она приковывает к себе взоры, и заставляет трепетать женские сердца.
-Классный прикид, тебе идет! - Роберт окидывает взглядом мой фривольный наряд.
-Я знаю! - я запускаю руку в его непослушную шевелюру, приподнимаюсь на цыпочки и утыкаюсь носом ему в грудь. Господи, какой кайф! Кончиком языка облизываю пересохшие губы, и только потом касаюсь ими его покрытой темными волосками груди, ощущая на языке поистине, божественный вкус.
В этот момент, я чувствую, как его изящная рука касается моего обнаженного бедра, приподнимает полу рубахи, и полностью скрывается под тонкой тканью, медленно поднимаясь выше. Спустя мгновение, пальцы Роба, коснулись моей груди, а затем, неспешно отправляются вниз, пересекая холмик золотисто-рыжих волос внизу живота. Длинные пальцы нежно гладят внутреннюю сторону бедра, намеренно задевая самые чувствительные его участки, я раздвигаю ноги шире, словно уличная шлюха, давая его пальцам спуститься ниже и скользнуть внутрь меня.
-Не останавливайся, - прошу я, мой голос срывается и переходит в страстный шепот, - Ты только не останавливайся! - я запрокидываю голову, и откидываюсь назад, привалившись спиной к стене, чтобы не упасть. И будь что будет! Роб смотрит на меня, жадно пожирая глазами, его алые губы, завладели моим ртом. От жарких и страстных поцелуев, нежных прикосновений его рук, мое тело начинает сотрясать мелкая дрожь, а с губ срывается стон. Не прекращая ласкать меня одной рукой, второй он пытается расстегнуть и снять с меня рубашку, но это плохо у него получается.
-Черт! - ругательство слетает с его губ. Я же, не теряю времени даром, и пока он пытается расправился с моей одеждой, расстегиваю рубаху на его груди и сгорая от нетерпения, принмаюсь терзать застежки на его брюках. Едва моя ладошка накрыла ширинку, он застонал.
-Похоже, не у одной меня проблемы? - я поглаживаю, ткань брюк, которая топорщится, с трудом сдерживая вздымающуюся плоть. - Только, мне кажется в отличие от моей, твоя проблема, совсем не маленькая, - сойти с ума, я это сказала.
-Не останавливайся, детка, - тихо шепчет Роб.
Идиотские застежки, будь они трижды прокляты, с трудом, но мне удается справиться с ними. Торопливо я, начинаю стягивать с Роба штаны, вместе с хипсами. Дело сделано, штаны соскальзывают с его бедер, и падают на пол. Сначала, я касаюсь рукой самой желанной, в этот момент для меня части тела Роба. От моих прикосновения, горячая плоть наливается силой и начинает пульсировать.
Все, точка кипения, точка невозрата пройдена. Сначала моя, а затем и его рубаха летят на пол, меж нами нет никаких условностей и преград.
-Хочу тебя, - срывается с моих губ.
-Хочу тебя, детка, иди ко мне!
Его руки сжимают мои ягодицы, затем, он поднимает меня крепко прижимает к себе, и наваливается на меня всем телом, впечатывая спиной в стену. Кажется, именно в этот момент я окончательно теряю стыд и благоразумие. Я закидываю ноги на его бедра, кожей ощущая жесткие волоски внизу его живота. Все звуки смолкли, все краски поблекли, я погрузилась в безбрежный океан страсти и похоти, растворилась в нем без остатка. И нет больше сил ждать, я безумно хочу ощутить внутри себя его упругую, горячую плоть. Словно услышав мои мысли, Роберт входит в меня, заставляя мои бедра податься ему навстречу, одним движением заполняя меня всю, целиком, без остатка. Эмоции захлестывают меня с головой, в моем теле проснулся ненасытный зверь, требуя удовлетворения, и теперь уже не я, а он контролирует мое обезумевшее тело и разум. Мои стоны перемежаются тихими всхлипами и его вскриками, когда мои ногти впиваются ему в спину, оставляя после себя кроваво-красные полосы.
Сколько раз я видела как в фильмах, сгорающие от страсти любовники, делают это стоя. Смотрела и завидовала им, иногда представляя себя на месте партнерши. Но это были мои жалкие фантазии, мечты, бледная тень того, что происходит сейчас между мной и Робом.
Не останавливаясь ни на минуту, он продолжает двигаться во мне, то ускоряя, то замедляя темп, временами замирая и вздрагивая от наслаждения, с каждым мгновением Робу все сложнее сдерживать себя. Его губы, вкус которых я запомню надолго, касаются моей груди, подобно младенцу, он берет мою грудь в рот и начинает ее нежно посасывать, иногда слегка прикусывая набухшую бусину соска. Я прижимаюсь к его крепкой груди, словно желая стать с ним единым целым, слиться, навечно, навсегда вобрать в себя запах его тела.
Неистовая скачка, наш безумный танец, безмолвная песнь двух тел стремительно приближается к своему логическому завершению. Я вижу как Вены на его шее и лбу напряглись, спутанные, мокрые пряди волос прилипли к висками, он вскрикнул, задрожал всем телом, и уткнулся лицом в мои волосы. Его стон, самый эротичный звук на свете, низкий преходящий в хрип нарушил тишину ночи. Сладкая пульсация вспыхнувшая внизу живота, стремительно разливается по моему телу. Мгновение, и я присоединилась к Робу. На миг, мы оба перестали дышать, словно боясь, что прерывистое дыхание может спугнуть сладкую истому, постепенно охватывающую наши тела. Меня не покидает странное ощущение, словно я и он, в одночасье умерли, и родились заново.
Я чувствую, как мои ноги, еще недавно кольцом обвивавшие его крепкие бедра слабеют.
-Если ты сейчас разожмешь руки, я упаду! - тихонько посмеиваясь, шепчу я. - Мистер Паттинсон, ваше неожиданное появление, лишило меня сначала разума и воли, а теперь еще и сил.
- Я самый опасный хищник в мире, всё, что есть во мне, привлекает тебя: мой голос, моё лицо, даже мой запах. От меня не убежать! Меня не победить! Я создан соблазнять!
-Роб, прекрати, иначе.
-Что, иначе?
-Иначе, нам придется по новой повторить, - я не знала как сказать, а ведь недавно я вела себя совсем иначе.
-Повторить? Ммм, это было бы неплохо. Я, за! - Роб вскинул брови.
-Черт, Роб, прекрати немедленно! - наконец, мне удалось скинуть ноги с его бедер.
-Ты действительного этого хочешь? - он пристально посмотрел в мои глаза.
-Отпусти меня, пожалуйста, - чуть слышно попросила я, чувствуя себя кроликом, которого загипнотизировал удав.
-Давай я лучше отнесу тебя в ванную?
-Давай, - я была согласна на все, лишь бы еще какое-то мгновение ощущать его рядом с собой.
Роб улыбнулся, и понес меня в ванную.
-Я даже осмелюсь предложить тебе свои услуги.
-Это какие же?
-Ну, если у тебя совсем нет сил, я могу помочь тебе принять душ.
-Я не против, если ты будешь принимать его вместе со мной.
-Заманчивое предложение, можно попробовать, вот только. - Роб замолчал, подбирая нужные слова.
-Вот только что?
-Думаю, это займет несколько больше, времени, чем ты предполагаешь.
-И пусть.
-Зря ты это сказала! - голосом Эдварда говорит Роб, ослепляя меня своей крышесносной улыбкой.
За этой болтовней, я не заметила, как мы оказались в ванной, да и сказать по правде, я не видела перед собой ничего, кроме прекрасного лица, моего, да, да, моего, пусть только на одну ночь Роба.
Он осторожно поставил меня в ванную и сам следом забрался в нее. Я наклонилась и стала настраивать воду.
-Ммм, какой чудесный вид, открылся моему неискушенному взору. Роб обхватил руками меня за талию и потянул на себя.
-Прекрати, если ты и дальше будешь мне так помогать, то нам никогда не удастся принять душ.
Наконец, мне удалось включить душ, сверху, на нас хлынул поток теплой воды.
Какая это пытка, чувствовать его рядом, но не видеть его прекрасного лица и не менее красивого тела, слышать его дыхание, и не иметь возможности прикоснуться. Какой к дьяволу душ, я сейчас думала лишь о том, было бы неплохо прижаться к нему всем телом и целовать, целовать. -Уф, да что это со мной? Что я делаю, о чем думаю? А если Стас узнает об этом?
-Никто, ничего не узнает, Настя, Ариэль и я, об этом позаботимся, не теряй времени, скоро рассвет. - подобно удару хлыста, звучит голос Мефисто из ниоткуда.
А ведь он прав, прав как всегда. Я большая девочка, и буду жить, как хочу. А Стас, а что Стас, он сам по себе, я, сама по себе.
Я разворачиваюсь к Робу,
-Молчи, я сделаю все сама, - приподнимаюсь на носочки и начинаю целовать его грудь, затем, нежно покусываю его покрытые волосками соски. Дорожка из моих жарких поцелуев спускается ниже. Я опускаюсь на колени и кончиком языка обвожу ямку пупка, хитро улыбаясь, продолжая целовать его тело, с каждым поцелуем спускаясь все ниже и ниже. Сначала я касаюсь рукой его мужского естества, проходя по все его длине.
Он изумленно смотрит на меня,
-Не надо! - говорит он, от охватившего его возбуждения, его голос срывается на хрип, -Не надо! - хотя в его взгляде я читаю обратное.
-Молчи! - шепчу я пуская в дело губы и язык
-Это всего лишь сон, - хрипит Роб, - всего лишь сон.
-Ты прав, это, всего лишь сон! - говорю я.
-Я тебе верю! - Робу, ничего не оставалось, как сдаться, отдавшись целиком в мои руки, вздрагивая при каждом прикосновении моих губ и языка, надо сказать что и мне самой, это доставляло не меньшее удовольствие.
Роб, не в силах больше сдерживать себя зарычал, и решительно отстранился от меня - Иди сюда, - позвал он. Я поднялась с колен, он стал целовать меня, мягкие, нежные и теплые губы подобно урагану, обрушились на меня, блуждая по моему лицу, груди, шее. Его сильные руки, дари мне неземное блаженство, каждой клеточкой тела, я ощущала исходящий от них жар. Бесконечная череда этих дразнящих прикосновения и поцелуев заставила трепетать мое тело, а из горла, вырвался звериный крик.
- У меня никогда не было такой как ты.
-Какой?
-Такой горячей, страстной и нежной. Жаль что это только сон. Роб заботливо убрал с моей шеи, прилипшие к ней мокрые волосы, оскалился и сделал вид, словно хочет укусить меня.
-Повернись ко мне спиной, или я укушу тебя, после чего, ты вечно будешь испытывать непрестанную жажду. Жажду человеческой крови!
-Ты не убьешь меня! - подыграла я ему. - Я повернусь к тебе спиной, но не оттого, что испугалась, а потому, что доверяю тебе.
Когда я оказалась к нему спиной, Роб обхватил меня одной рукой за талию, а вторую положил мне на поясницу и надавил, заставляя меня наклониться вперед.
-Не бойся, я не сделаю тебе больной, - прошептал он.
-Я тебе верю, не знаю отчего, но я, тебе верю! - я наклонилась вперед, и уперлась руками в стену.
-Ты такая…
-Распутная?
-Нет, ты такая соблазнительная, такая желанная, - рука Роба стала протискиваться меж моих плотно сжатых ног.
-Позволь мне коснуться тебя, попросил оно осторожно. Я чувствую, как миллиметр, за миллиметром его рука подбиралась к заветной цели. Мои бедра отвечают дрожью на каждое прикосновение его ладони и в особенности пальцев. У меня перехватывает дыхание, когда его пальцам удается проскользнуть внутрь меня. Это безумие, невероятное, безумие, чувствовать его внутри себя. Слышать, как он стонет от возбуждения, внимать каждому его прикосновению, прижимаясь к ягодицами к его паху.
-Роооб! Не мучь меня! Я больше не могу!
- Разве это мука? - красавчик-вампир, не останавливается.
-Это пытка, но такая изощренная, такая сладкая.
Я вскрикиваю, когда он начинает медленно входить в меня. И прогибаюсь, старясь как можно сильнее прижаться к его паху, пытаясь как можно глубже вобрать его в себя. Прошло немало времени, и надрывные стоны Роба и мои крики, слились в один глубокий и гортанный вопль, который начерта перекрыл шум льющейся сверху воды. А дальше, я ничего не помню, в глазах потемнело, я погрузилась во тьму, с сожалением успев подумав о том, что до рассвета еще ой как далеко.
Солнечные лучи несмело пробивались сквозь полузадернутую шторку на окне дачного домика. Отразившийся от небольшого зеркальца, висевшего на стене напротив, зайчик упал на мою подушку и пробежавшись по моим растрепанным волосам стал нежно щекотать мои реснички. Ещё находясь в полусонном состоянии я попыталась отмахнуться от его ладошкой. Но озорной утренний гость даже и не собирался уходить, продолжая дразнить мои веснушки своим назойливым огоньком. Слегка поморщив носик, потягиваюсь в сладкой истоме и нехотя открываю глазки. С удивлением обнаруживаю, что на соседней подушке никого нет…
- Серёж… - зову робко, но ответа не слышу. Тишину в доме нарушают лишь старые ходики на стене, ритмично отбивающие ускользающее время. Спрыгиваю с кровати и на цыпочках подбегаю к окну. Отдёргиваю шторку и облегчённо вздыхаю. Мой любимый стоит на крылечке и курит. Обрадовавшись, выскакиваю к нему, забывая что из одежды на мне лишь маленькие, беленькие трусики. Выбегаю на крылечко и с ходу прыгаю ему на спину, обхватив шею руками. От неожиданности он роняет сигарету, а я не дав ему опомниться, страстно целую в шейку и щекочу своим шаловливым язычком за ушком. Он просто с ума сходит когда так делаю и я, зная эту его слабость, бессовестно ею пользуюсь.
- Женька! - возмущается Серёжа и стряхивает меня вниз.
Но я даже не успеваю обидеться на такую безцеремонность с его стороны, а он уже подхватывает меня своими сильными руками и привлекает к себе. Вот уже мои обнаженные сосочки трутся об его футболку, а я кладу голову на плечо и шепчу в сладком бреду: «Любимый мой!» И в тот же миг его жаркий поцелуй уносит меня на вершину блаженства. Но поцелуев похоже мало, я чувствую как под его джинсами растет напряжение. Серёжа, всё ещё продолжая обнимать, пытается увлечь меня в дом. «Но уж нет, мой милый, не так быстро! А пошалить?» - с этой радостной мыслью вырываюсь из его объятий и прямо босиком выбегаю в сад. Раскинув руки в стороны, как птица свои крылья на взлёте, кричу что есть сил:
- Здравствуй солнышко! - и подставляю его тёплым, утренним лучам своё почти обнаженное тело.
- Ну ты и дурында! - возмущается на крыльце Серёжа. - Увидят же…
Озорно оглядываюсь по сторонам и хотя вокруг не души, быстренько прячусь за ствол яблони и уже из этого укрытия начинаю дразнить любимого, игриво выставив свою ножку. Сергей тут же теряет терпение, одним рывком стаскивает с себя футболку и прыгает через ступеньки со словами:
- Ну всё, шалунья, сейчас поймаю, накажу!
Испуганно взвизгиваю и бросаюсь по тропинке наутёк. Серёжа вприпрыжку бежит следом. Какое-то время играю с ним в догонялки, весело смеясь и поддразнивая его азарт охотника. Но изловчившись, он всё-таки хватает меня за запястье и обессиленным трофеем падаю в его объятия. Мой любимый уже наслаждается своей победой. А я от его сильных крепких рук, ласкающих моё тело и от обжигающих мою нежную кожу поцелуев, начинаю тихо постанывать от возбуждения. Сердце бешено колотится в груди, ноги дрожат, коленки подкашиваются. Жар от поцелуя бежит от моих губ куда-то вниз и замирает пока ещё едва уловимым, но тянущим желанием внизу животика. Я чувствую как мои трусики предательски намокают от нахлынувшей страсти. Всё! Больше не могу сдерживаться. Теперь уже сама пытаюсь увести поскорее его в дом.
- Нет, непослушная девчонка! - останавливает он меня. - Теперь получишь своё наказание прямо на природе.
И с этими словами выдергивает из джинсов ремешок и привязывает мои руки к наклонившейся ветке яблони.
- Серёжа! - скулю я, пытаясь робко сопротивляться. - Что ты делаешь?
Но признаться, желание столь сильно, что мне уже почти всё равно. А любимый, тем временем, сдёргивает последний лоскуток одежды, скрывающий мои лакомые прелести и мои белые трусики падают мне в ноги. Металлический звук открывающейся молнии на джинсах и что-то знакомое и твёрдое уже трётся об мою голую попку. В тумане нахлынувшей страсти вдруг просыпается мой контуженный любовью разум и пытается подсказать мне, что что-то здесь не так:
- Серёж, остановись! Ты что без резинки?
Мой вопрос явно застает его врасплох и сбивает романтический настрой. Он нервно шарит по карманам, но видимо ничего не находит.
- Да ладно! - продолжает меня тискать. - Один то раз. Что будет то?
- Что будет? - возмущаюсь я. - Ну нет, перестань, я так не хочу…
От обиды начинаю вырываться из его объятий, извиваясь всем телом и семеня ножками.
- Ну хорошо, хорошо, Женечка, успокойся! Кажется в доме были, сейчас принесу.
Но сделав пару шагов, вдруг возвращается:
- Ах да, милая! - целует меня в шейку и шепчет на ушко. - Ты только никуда не уходи.
И звонко шлёпнув меня по попе, со смехом убегает. «Вот, пакостник, да куда же я денусь, привязанная?» Пытаюсь со злости пнуть его, но уже не достаю. И лишь мои трусики, сорвавшись с ноги, летят ему вдогонку, как маленький белый парашютик…
И вот вишу я на этой веточке, наливаюсь как яблочко под тёплыми солнечными лучами, пока утренний лёгкий ветерок нежно ласкает моё обнажённое тело. Немного задумалась в предвкушении удовольствий, как вдруг, этот самый ветерок-проказник доносит до меня запах дешёвого табака. И я прямо таки чувствую на своей румяной от серёжиного шлепка попе, чей-то пронзительный взгляд. Даже сердце замерло и мурашки по спине побежали. Оглядываюсь на калитку и… О, Боже! Душа падает в пятки…
За забором стоит небритый мужичок в соломенной шляпе, с папироской во рту и ехидно улыбаясь и прищуривая левый глаз, нагло меня разглядывает. От дикого смущения лицо моё заливается краской, а я теряю дар речи, не в силах вымолвить ни слова. Так и стоим в немой сцене. Он пялится на меня, а я смотрю то на него, то на мои трусики, так нелепо повисшие на кустике смородины. Их белый цвет так резко контрастирует на фоне зелёной листвы. А ещё это предательское мокрое пятнышко на них, …ну просто кошмар… Мужичок видимо уловил мой смущенный взгляд и тоже поглядев на смородину, ещё шире расплывается в улыбке…
Тут Серёжа выскакивает из домика и с криком «Нашёл!» размахивает как флагом упаковкой презервативов. Пипец… приплыли… Я совсем сгораю от стыда…
А мужичок за забором, увидев его, приподнимает шляпу в приветствии и произносит:
- Доброе утро, соседи!
- Упс… Здравствуйте, дядя Ваня! - Серёжа опешив, прячет руку с резинками за спиной.
- Передавай привет родителям! - дядя Ваня нахлобучивает назад свою шляпу и как будто уже собирается уходить, но замешкавшись оборачивается и хитро улыбаясь говорит: - А я вижу, Сергей, в вашем саду уже и яблочки созрели. Да ещё какие наливные! Прямо глаз радуют!
И не дождавшись ответа, развернувшись топает дальше по тропинке к своему дому. Слышится его громкое бормотание:
- Эх, молодёжь! Ха-ха… Ну прям Ева в райском саду…
Серёжка падает на траву и катается на ней от смеха.
- Что ты ржешь, придурок! - обижаюсь я. - Отвязывай меня скорей…
- Ну уж нет, Ева! Теперь держись… - и с этими словами стаскивает с себя джинсы…
…
Вот такая забавная история приключилась со мной и с моим будущим мужем, когда мы были молоды и безбашенно-наивны. Не знаю повеселила ли я вас своим рассказом, но лично мне тогда хватило весёлых впечатлений надолго. Я потом много раз встречала того самого соседа и каждый раз его хитрая улыбочка заставляла меня краснеть. Хотя надо отдать должное, дядя Ваня оказался очень добродушным и хорошим человеком, но юморным до ужаса. Каждый раз, при всяком удобном случае, в шутку напоминал мне про мои наливные яблочки. И именно с его лёгкой руки и с его шутливого языка ко мне и приклеилось это имя - Ева…
А ведь, дверь приоткрыта, стучать не надо, а она сидит в кресле, в позе «клеопатры». Надменна, слегка, но улыбчива. Подзывает к себе не роняя ни слова, лицо скрыто черной вуалью, а тело поразительным нарядом не скрывающим саму владелицу. От такого в кармане что-то начинает мешать, тянуться наружу.
Подхожу, и начинаю бегать пальчиками по ее такому невинному и трепещущему телу. Опускаюсь на колени, начинаю гладить и целовать…
Теперь перейдем кругами до низа и вверх. Вот он поцелуй в шейку. Теперь за ушком. Еще один, еще. Обласкаем плечики, нет только не сразу раздевать. Пробегусь поцелуями по бедрам, по животику.
Дохожу до края в своих поцелуях, слегка касаюсь своим язычком твоих губок, ведь трусики твои не скрывают главного. Отстраняюсь чтобы лицезреть тебя всю.
О какой будоражащий взгляд у тебя сейчас. Сколько в нем нежности и ласки, сопряженной с коварством и любовью.
Облакачиваю на спинку кресла, и пробегаюсь кончиками пальцев от плечиков до самой кошечки, местами медленно, местами быстро. Тебе это больше напоминает эротический массаж нежели, просто нежное прикосновение. После они возвращаются обратно, но уже другим путем, обманывая твои ожидания. И вот уже недавняя клеопатра больше напоминает изголодавшуюся волчицу.
Какими глубокими и выразительными могут быть твои глаза. Это уже интересно. Наладившись глубинами твоих глаз возьму тебя за ладони. Разведу их в стороны. Преклонившись пред тобой на колени буду покрывать нежными поцелуями твою шею.
Иногда поднимаясь для поцелуя к ушку, иногда шепчу какую нибудь шуршащую белеберду или просто дую для разрядки, а может на оборот для растревоживания твоей страсти.
И только заметив что тебе хочется на много больше и поскорее. Начну очень осторожно спускать свои поцелуи к бюсту.
А достав до бутончиков, и уделив каждому из них внимание так ласково и нежно, чтобы они еще больше возбудились.
Потом я решу их на пока оставить в покое. И перейду вот к чему, отпустив твои руки…
Достигнув твоего бюста начну целовать пространство вокруг ореолов. Потом обхвачу один из них губами и начну дразнить его язычком иногда прихватывая его зубками. После чего начну уделять такое же внимание второму бутончику. Иногда отрываясь лишь для того, что бы поцеловать тебя в шейку или ушко. И я точно увижу, что они уже сильно возбудились оба.
И вот потом я тебя раздену полностью не поднимая с кресла, слегка сдвину тебя вперед, что бы у тебя создалось ощущение, что ты частично весишь в воздухе. И буду спускаясь изучать своими губами, твои выпуклости и впадинки, на сладострастном пути от бюста к пальчикам ног.
Ну и конечно, дойдя до ворот рая, обязательно окунусь язычком внутрь, после того как найду спрятанное сокровище, о чем узнаю из твоего не планированного резкого вздоха. И дойдя до них. Возьму и подниму тебя за ножки.
Так что бы ты своей попкой почувствовала мое возбуждение, в то время пока я буду целовать твои ножки и облизывать пальчики. Ловя твой иногда прячущийся взгляд.
А затем мне захочется доставить тебе довольно приятное удовольствие. И я…
Не отпуская ножек твоих, сам опущусь вниз дабы лицезреть твои губки.
Слегка их коснуться язычком по пути к попочке которую намерен расцеловать. Пошалить с ней язычком лаская и впиваясь в нее. И делать все то, что добавляет бунтующей крови.
Заставляет приливать к животику. Выбивает просто из твоих губ сладостные отклики приливных волн от касаний язычка в центре попочки. Лаская нежно твою дырочку у попы. Сильно стараясь проникнуть в нее язычком.
После мне захочется уложить тебя на животик на постели, всю такую, прекрасную, лучистую, обнаженную. И пристроившись на твоих ножках приступить к эротическому массажу, иногда заменяя свои пальцы на губы для поцелуев, и заменяя пальцы на белое перышко.
Такое ласковое и нежное. Которое под моим чутким руководством проходило бы по всем извилинам твоего горячего тела, пытаясь высвободить сидящие внутри стоны и вздохи.
А сам бы сидел обнаженным и своей головкой касался твоих губок, иногда подергиваясь, лишь для того, чтобы ты вспомнила, что он ждет твоего жаркого объятия.
И вот через несколько минут, когда ты расслабишься. Руки станут непослушными, а глаза начнут закрываться от такого блаженства. Ведь так???
Потом мы переместимся на мягкий ворсистый ковер. И уже уложив на него тебя стану стягивать остатки, так неуместно выглядящей на нас сейчас одежды.
Буду целовать те места твоего тела к которым сейчас прикоснуться мои пальцы. Нет, только не открывай глаз, лежи так, сейчас ты похожа на ручеек с таким тихим дыханием, вся такая податливая и мягкая.
Теперь беру массажное масло и начинаю им обильно смазывать свои руки. Лишь бы тебе было приятно, ароматно, мягко лежать.
Позволь тебя перевернуть теперь, чтобы иметь полный обзор твоего роскошного тела, бюста, шейки, твоего треугольничка волос, точеной спинки, нежной попочки, о как мне сейчас захотелось в нее впиться своим поцелуем на долго.
Сейчас устроюсь на твоих ножках. Уложив своего дружка меж твоих ног. Ты позволишь ему там погреться? Он сейчас спокойный. Но я уложу его с расчетом на то, что если вдруг ему вздумается проснуться, он бы не попал внутрь тебя, а лишь слегка задевал твои губки. Будем так дразнить их.
Теперь давай я буду смазывать тебя маслом, после того как расцелую нежно везде. Начну с шейки. Не забуду поцеловать и мочки ушей и их кончики. Потом смажу для запаха. Ты уже чувствуешь этот мягкий томный запах? Сейчас хочется полюбоваться выражением на твоем лице.
Смотрю и мне все нравиться. Улыбка полная умиротворения, носик, такой сексуальный, овал лица просто идеален.
Пожалуй надо продолжить массаж. Что-то я отвлекся. Теперь я буду покрывать поцелуями твои ручки. И не забуду дойдя до пальчиков облизать каждый из них. Ну и конечно смазать маслом с моих рук.
Вот мы и добрались до твоих холмиков с вершинка на них. Мне хочется остановиться на них подольше. Я люблю поддразнивать вершинки язычком. Слегка обхватывая зубками и водя язычком то по часовой, то против, то вверх, то вниз.
Брать между пальчиков и опять же целовать и облизывать язычком. И все до безумия нежно. Так нежно, что не хочется чтобы это закончилось. Но все же надо и бюст намазать массажным маслом.
Теперь спустимся на животик.
Буду его целовать и облизывать, показывая намеками, что мне хочется утопить свои губы в твоих. Как только добираюсь до низа животика от боков где так ласково я целовал твои ребра. И конечно не забуду смазать тебя маслом там где недавно прошли мои губы. Вот я и добрался до ножек вновь.
Как сильно мне хочется довести тебя до состояния, когда любое мое прикосновение вызывало бы в твоем теле бурю эмоций вызывающую подрагивание незамедлительно.
Давай теперь перевернем тебя на животик. Я хочу подарить радость массажа твоим плечикам. спинке, попочке (ее я даже обещаю похлопывать, ну и конечно опять нежно ласкать и целовать) и обязательно ножкам.
Ну что же приступим…
Буду только лишь массировать тебя всю от шейки. Как будто ты только что прилегла и я тебя до этого даже не касался.
Иногда буду внезапно менять точки прикосновений к твоей коже помогая тебе напомнить, что тебе делаю эротический, а не расслабляющий массаж.
Опять особое внимание уделю попочке. Ласку буду отдавать ей подольше. Ну и конечно пошлепывать так легонько-легонько, а иногда резко и слегка больно и горячо. А затем язычком в нее проникну, таким мягким, но в тоже время настырным, упорным и нежным.
Ты любишь когда твою попочку гладить язычком?
Вот я и добрался до ножек.
Придется освободить твои ножки. Поднять их к небесам держа в своих руках. Усядусь перед ними, так чтобы быть к тебе лицом. Облокотить твои ножки на свою грудь.
Не имея сил сдерживаться буду просить и молить тебя взять в твои руки моего мальчика и поместить внутрь тебя, но лишь только головку. Пусть он пока наслаждается. Твоя кошечка хочет чтобы он там побыл? Помести его головку, а я возьму твои ножки и буду целовать, ласкать и облизывать пальчики на ногах.
Будь облизывать и целовать то по одному, то по два, то сразу оба больших пальчика ног.
И вот после таких излияний наших тел. Мне захочется опустить твои ножки на ковер. Не выходя из тебя своим инструментом. Лягу на тебя чтобы ты почувствовала все тепло моего тела. И начну легкие движения своими бедрами.
То ускользая то снова приближаясь к тебе вплотную. Создавая приятное желание наконец-то всепоглощающего глубокого вхождения в эти сладострастные лепестки. В их объятия отдавая всего себя без остатка.
А затем начну входить в тебя все сильней и сильней, все глубже и глубже, все громче и громче. Пока тебя не начнет трясти от удовольствия и в теле твоем зародится сильный крик сдавленный нахлынувшим оргазмом. И в те минуты я буду чувствовать как упоительно ты КОНЧАЕШЬ!!!
Ну что, уходишь? …Уходи…
И чувств потухших не буди.
Устала я тебя держать,
Не в силах муку продолжать.
Ну что же ты стоишь в двери,
Уж коль собрался - уходи.
Но медлишь что-то ты, мой друг.
Ужель сомнения вдруг,
В твоей головке родились,
В душе моей надеждой разлились.
И вот, уже в который раз,
Тону я в омуте желанных глаз.
И от объятий твоих рук
Вдруг участился сердца стук.
А тело рвётся из одежд,
В преддверии больших надежд.
И ты срываешь мой халат,
Вдыхая женский аромат.
И шепчешь мне опять - люблю,
Я жадно ртом дыхание ловлю.
От сладких слов кружится голова
И рвутся шёлка кружева,
А пальцы вниз уже скользят
И трусики на пол летят.
В движении страстных твоих рук
Ловлю усладу сладких мук.
Смакую с губ любовный твой коктейль,
От крепости его я падаю в постель.
Моя душа пьяна слегка
И рвется ввысь под облака.
Уже на бреющем лечу,
Но я разбиться не хочу.
Вираж, виток, ещё виток
И пальцы ног под потолок.
А руки на моём бедре
Уж раздвигают ноги мне.
И шаловливый язычок
Ласкает грешный родничок.
Ну что за сладкая напасть,
Мне больше не сдержать уж страсть.
И я сквозь стон кричу, кричу,
Как снова я тебя хочу.
Бегут мурашки по спине,
Когда ты рвёшься внутрь ко мне.
И тело уж предательски вопит,
Душа моя от наслаждения скулит.
Ты вертишь мною как юлой
Как будто куклою немой.
И под конец лежу на животе,
Пока терзаешь плоть мою там в тесноте.
И я уж больше не кричу. Молчу,
Отдавшись в руки палачу.
Лишь стон мой слабый невпопад,
Да слёз солёный водопад…
…
Мучитель мой закончил раны бередить,
Теперь спокойно может уходить.
Целует в шейку. Всё, пока…
Его слова, как пуля у виска.
Мне остаётся губы закусить,
Да все обиды проглотить.
Вот хлопает входная дверь,
Опять холодная постель.
И я на ней, с раздавленным крылом,
Хочу забыться тяжким сном.
Хочу заснуть и умереть.
И от стыда в аду сгореть…
Я знаю, что ты меня хочешь, но ты медлишь даже с простым поцелуем. Я чувствую, как твои губы легко скользят по моему лицу, моим глазам, и не могу дождаться, когда же ты найдешь мои губы. Твои руки путешествуют по моему телу, не касаясь тех точек, прикосновение к которым сводит меня с ума. И очень скоро я начинаю жаждать более откровенных ласк. Я чувствую нарастающее возбуждение между ног, но ты не спешишь туда, дожидаясь момента, когда мое желание станет непреодолимым. Так чудесно ощущать полную близость с тобой, ты обнимаешь меня, целуешь меня, ласкаешь меня. Я расслабляюсь и чувствую себя уверенно. И тогда ты начинаешь говорить. Ты говоришь мне, как я красива, как ты тосковал по моему телу. Ты шепчешь мне… Внезапно этого становится мне мало. Я хочу заняться с тобой любовью. Твои слова разожгли во мне желание… Зная, что я-единственная женщина, рядом с которой ты хочешь просыпаться каждое утро, я могу отдаться тебе полностью. Заставь меня почувствовать себя единственной, и я буду любить тебя так, как никого в своей жизни. ТЫ станешь для меня единственным!..
…Ещё утром, разбудив меня нежным поцелуем и ароматом бодрящего кофе, ты обещал мне, что это будет незабываемый день, но ещё более незабываемый вечер. Я конечно наивно верила. А чуть позже, когда мы выходили из дома, ты прямо в прихожей стащил с меня мои кружевные трусики, обещав вернуть только вечером, после сюрприза. Ой, что-то рано я выбросила этот белый флаг моих трусиков перед моим Генералом. Может стоило ещё посопротивляться?
Опущу не столь значительные детали дня и сразу приступлю к описанию нашего вечера…
…Мы зашли в подъезд, ты замешкался у нашей двери, шаря по карманам в поисках ключей. Мне стало скучновато и я решила тебя немного подразнить:
- Милый, ты не знаешь где я оставила свои трусики?
Ты обернулся взглянуть на меня и обомлел:
- Дорогая! - единственное что ты смог внятно сказать перед тем как поперхнуться.
Я стояла посреди площадки с очень высоко поддернутой юбкой и слегка покачивала своей голой попкой. На фоне соседских дверей это выглядело очень дерзко и вызывающе. У тебя странно задергались усы, видно было что ты сильно разнервничался. И ворча что-то под нос про соседей, стал судорожно отпирать замки на двери. Это меня развеселило…
- Ты знаешь, Милый! - решила я его добить. - У меня сегодня на работе карандаш под стол закатился и мне пришлось его доставать.
И я нагнулась, делая вид что что-то достаю с пола:
- Вот так, доставала, доставала…
У тебя, бедненького даже руки затряслись и ты выронил ключи. Те с металлическим звоном упали на пол. Я не разгибая спины взглянула на тебя снизу вверх прямо в просвет между моими ногами:
- Ой у тебя что-то упало! - игриво произнесла. - А знаешь, у Паши в тот момент было такое же глупое выражение лица как сейчас у тебя. К чему бы это?
Ты чертыхнулся, поднял связку ключей и продолжил отпирать дверь. Я подскочила к тебе сзади и обняла руками твоё пузико. Мои ладошки скользнули ниже и нащупали ширинку. Мне тут же захотелось проверить её содержимое. Ты ещё больше занервничал, пытаясь отбиться от моих назойливых пальчиков, но в одной руке ты держал ключи, а в другой бутылку вина, поэтому твои попытки были неуклюжи. Да и спрятавшийся «боец» в твоих трусах уже и сам в нетерпении рвался в бой, лишь ожидая приказа своего командира. Еще мгновение и твои брюки бы спали вниз, обнажив закомуфлированный голубыми цветочками блиндаж.
Но тут в подъезде скрипнула дверь и кто-то кашляя с мороза стал подниматься по лестнице. Наконец-то справившись с замками ты буквально силой затолкал меня внутрь квартиры, не упустив случая шлепнуть по попе. Я рассмеялась и споткнувшись, упала на пол прямо в прихожей. Ты стоял передо мной, а твои расстегнутые брюки уже сползли на коленки. Из полусдернутых трусиков выглядывал несгибаемый воин. И я не удержалась, схватила его со всей страстью и после непродолжительной, но всё же ожесточенной битвы в катакомбах моего ротика, боец пал смертью храбрых, оставив после себя мокрое пятно на моей щеке…
не замечаешь как тонешь
стонешь
ногти вонзая в спину
месишь ее как глину
выгнув
тело свое дугою
волосы льют рекою
вою
зубы сжимая с силой
вскрик разрывает жилы
стыд отвергая лживый
живы…
Пахло мокрой сиренью, травой и горелой картошкой,
Дачный домик тонул в белой пене июньских цветов,
Ты смотрела в окно сквозь папирус прозрачной ладошки,
Иногда улыбаясь маслинами черных зрачков.
Было так хорошо, так блаженно и осоловело,
Не хотелось вставать с этой старой, промятой тахты…
Сотню лет задыхаться бы запахом женского тела,
По крупицам вбирая частицы земной красоты.
И касаясь губами сосков, возбужденных от ласки,
Ощущать под рукой легкий трепет ее живота,
Понимать, что реальность намного приятнее сказки…
Может это и есть наивысшая в жизни мечта?
Мы сбежали вдвоем из безликой московской квартиры
В захолустную небыль на семь очарованных дней…
На веранде давно подгорела картошка в мундире,
Терпеливо смирившись с поступками глупых людей.
3. Мы вошли в квартиру, дверь захлопнулась. Прям в прихожей ты встала на колени (к чёрту колготки!), выловила (цензирт)
(цензирт)
Я стоял как дурак с бутылкой вина в одной руке, с букетом ромашек в другой…
(цензирт)
И вот ты его укусила губами нежно, неожиданно, с лёгкой болью и он расплакался от умиления и удовольствия
(цензирт)
1:1
Мы разделись и пошли в душ.
Чёрного монстра я бросил в кастрюльку с горячей водой.
Приняли душ, легко поужинали. Я открыл красное вино, виноград дамские пальчики, сыр кубиками. Мы выпили по бокалу вина и поцеловались, ты крепко меня обняла обоими руками… Оба полотенца упали на пол и твоё и моё.
(цензирт)
Я нежно обнимал тебя и покрывал твоё лицо поцелуями. Бережно взял на руки и отнёс в спальню на кровать… На ней ещё пахло розами и лежали алые лепестки от нашего утрешнего хулиганства.
Ты лежала голенькая на спине. Я достал наручники, ты насторожилась. «Не бойся любимая Девочка» я тебя нежно поцеловал и застегнул наручники на спинке кровати. Ты была распята. Я лёг на тебя сверху, сдерживая свой вес и стал покрывать твоё лицо поцелуями…
(цензирт)
Я достал чёрную шёлковую шаль и завязал тебе глаза. Встал, ушёл на кухню за кострюлькой и вином. Ты лежала, прислушивалась и не понимала, что происходит…
Я вся напряглась. Голая, распятая на койке… С завязанными глазами… Надеюсь у него не хватит ума привести соседа… Хотя впрочем… Я всё равно ничего не вижу… кто будет меня брать, я и не пойму… Или чужой (цензирт) почувствую… Даже интересно стало…
Я раскусил виноградины и одел их на твою грудь. Сверху слегка прохладной струйкой полил на твою, нет на мною любимую грудь красное вино. Вино ручейком сбежало к пупку и наполнило озерцо, я положиил в него кусочек сыра и начал слизывать вино с твоей груди, закусывая и настоящими и твоими виноградинами. Я их слегка покусывал, целовал и снова покусывал. Мои поцелуи спустились к пупку и я язычком стал осушать озерцо вина и вылавливать кубики сыра.
Бабочки, бабочки лапками щекотили низ твоего живота… Ты уже ерзала попкой от наслаждения… Вот струйка вина побежала ниже и намочила забавную прическу твоей киски. Мой язычок заскользил ниже и вот я уже (цензирт)
Ты вся выгнулась и попыталась поймать такт моим движниям… Но я остановился…
Я перевернул тебя лицоом вниз и снова застегнул наручники… Несколько раз любя, шлёпнул тебя по заднице… Грубо в полсилы, чтобы она раскраснелась.
(цензирт)
Боль переходящую в удовольствие…
(цензирт)
От неожиданности мы вздрогули. Мы оба почувствавали как негр (цензирт)
И нам это нравилось…
(цензирт)
Ты закричала… Игорюшшшшшшш…
(цензирт)
Отцепил твои руки, лёг рядом, ты обняла меня и мы замерли в одном крепком бесконечном поцелуе…
Такое было у тебя впервые… Ты ещё не понимала того, что произошло… Но это было начало какой-то другой, совершенно счастливой жизни…
Жизни оргазмов…