ты прости, но сейчас не в моде я и отдать мне, похоже, нечего -
ведь живём мы в эпоху, вроде как,
/независимо-сильных девочек/.
кто их сделал такими, в общем-то,
глубоко рассуждать не в праве я -
говорят, будто жизнь. и общество
резво движется к равноправию.
только мне наплевать решительно -
и за слабость мою прости меня.
знаешь, видно меня родители
слишком женским назвали именем,
раз над болью твоей возвыситься
не могу - и сама ей скована.
я не сильная. и зависима.
и давно до тебя надломлена.
а душа неизбежно мирится
и не спорит, что изувечена…
мне в эпоху никак не вклиниться
/независимо-сильных девочек/.
Не надо вульгаризировать эпоху, выращенную на вульгаризмах.
В наше время мужество заключается в том, чтобы признать эпоху наступления матриархата.
Уж лучше смерть, чем жить в эпоху эту:
достоинство унижено нуждой,
и празднует ничтожество победу,
и дружба вдруг сменяется враждой,
и почести все - тем, кто был подлее,
и попрана жестокой силой честь,
и к совершенству ненависть всё злее,
и смелых губит подлой власти месть,
и признаётся истина за сильным,
и глупость с умным видом гнёт талант,
и правда скрыта под холмом могильным,
и служит злу добро, как арестант.
Уж лучше смерть, чем жизнь во власти зла,
но без меня любовь бы умерла.
Нам дружно всем не нравится эпоха.
Не вовремя! Мы поздно родились!
Но умирать наверно тоже плохо,
поэтому мы выбираем жизнь,
какая есть. И тащимся устало,
как в гору, не пытаясь изменить.
Разгул бюрократии, холодная война… Что-то мне это напоминает… Жду, когда начнуть давать бесплатные путевки в санаторий.
Журналисты - это и повивальные бабки, и могильщики своей эпохи.
Наша эпоха опасно играет печатными силами, которые похуже взрывчатых веществ.
Жестокий век! Мир укрепляется пушками бомбардировщиками. Человечность - концентрационными лагерями и погромами. Мы живем в эпоху, когда все перевернуто с ног на голову. Нынче агрессор - покровитель мира, а избитый и затравленный - возмутитель общественного порядка. И подумать только - целые народы верят этому!!! (Возлюби ближнего своего)
Демократия есть уже выхождение из естественного состояния, распадение единства народа, раздор в нем. Демократия по существу механична, она говорит о том, что народа как целостного организма уже нет. Демократия есть нездоровое состояние народа. В «органические» эпохи истории никаких демократий не бывает и не возникает. Демократия - порождение «критических эпох».
В чем секрет вашего долголетия?
- Стараюсь никому не делать гадостей, подлостей. Как прекрасно сказал поэт Иосиф Бродский, «надо понимать, что есть люди лучше тебя, и это облегчает жизнь». Я живу с чистой совестью. Думаю, что и у многих других людей моего поколения совесть чиста. Мы прошли войну, защитили Россию. Нужно уметь удивляться жизни, интересоваться всем новым, никогда никому не завидовать. И еще. Необходимо поддерживать в себе состояние влюбленности - в свою профессию, в людей, которые тебя окружают, в жизнь во всех ее проявлениях.
-Меня очень огорчает нечистоплотность, непорядочность, жестокость, которой так много в современной жизни. Убийства, криминал стали нормой. Я этого не принимаю…
-Совесть - высший судия. Существует в хорошем смысле нравственный покой, который влияет на сердце и на организм.
-Я мечтаю на несколько лет продлить творческую жизнь в театре и сыграть какой-нибудь итоговый спектакль. Может быть, это сделать и удастся. Мне через полгода исполнится девяносто девять лет. К этой дате собираемся подготовить своеобразный вечер, но я хочу сделать его незабываемым!
-У меня очень плотный график, я же до сих пор еще продолжаю служить своему отечеству, театру, где работаю уже более 70 лет. Мой трудовой стаж - около 80 лет. Это очень редко в жизни бывает.
Мы дети эпохи.
Атомная копоть,
Рыдают оркестры
На всех площадях.
У этой эпохи
Свирепая похоть -
Все дразнится, морда,
Детей не щадя.
Мы славим страданье,
Боимся успеха.
Нам солнце не в пору
И вьюга не в лад.
У нашего смеха
Печальное эхо,
У нашего счастья
Запуганный взгляд.
Любой зазывала
Ползет в запевалы,
Любой вышибала -
Хранитель огня.
Забыта основа
Веселого слова.
Монахи, монахи,
Простите меня!
Не схимник, а химик
Решает задачу.
Не схема, а тема
Разит дураков.
А если уж схема,
То схема поэмы,
В которой гипотезы
Новых веков.
Простим же двадцатому
Скорость улитки,
Расчеты свои
Проведем на бегу.
Давайте же выпьем
За схему улыбки,
За график удачи
И розы в снегу.
За тех, кто услышал
Трубу на рассвете.
За женщин
Упрямые голоса,
Которые звали нас,
Как Андромеда,
И силой тащили
Нас в небеса.
Полюбим наш век,
Забыв отупенье.
Омоется старость
Живою водой.
От света до тени,
От снеди до денег
Он алый, как парус
Двадцатых годов.
Мы рваное знамя
«Бээфом» заклеим,
Мы выдуем пыль
Из помятой трубы.
И солнце над нами -
Как мячик в алее,
Как бубен удачи
И бубен судьбы.
Давайте же будем
Звенеть в этот бубен,
Наплюнем на драмы
Пустых площадей.
Мы, смертные люди, -
Бессмертные люди!
Не стадо баранов,
А племя вождей!
Отбросим заразу,
Отбросим обузы,
Отбросим игрушки
Сошедших с ума!
Да здравствует разум!
Да здравствуют музы!
Да здравствует Пушкин!
Да скроется тьма!
Свидетели нашей эпохи,
Они не расскажут - немые,
Как вывезли их, в суматохе.
Забыли, скажите - не мы ли?
Цветы возлагали когда-то,
К подножию небожителей,
Эпохи ушедшей солдаты,
За что вас теперь обидели?
Вы в прошлое уже канули
И участи не предвидели,
Стоите вы в бронзе, мраморе -
Окраина вам обителью.
Когда-то вершили вы судьбы,
Грядущее нам пророчили.
Теперь с пьедестала люди
Низвергли вас в одиночество.
Одни восстали из подполий,
Из ссылок, фабрик, рудников,
Отравленные темной волей
И горьким дымом городов.
Другие из рядов военных,
Дворянских разоренных гнезд,
Где проводили на погост
Отцов и братьев убиенных.
В одних доселе не потух
Хмель незапамятных пожаров,
И жив степной, разгульный дух
И Разиных, и Кудеяров.
В других - лишенных всех корней -
Тлетворный дух столицы Невской:
Толстой и Чехов, Достоевский -
Надрыв и смута наших дней.
Одни возносят на плакатах
Свой бред о буржуазном зле,
О светлых пролетариатах,
Мещанском рае на земле…
В других весь цвет, вся гниль империй,
Все золото, весь тлен идей,
Блеск всех великих фетишей
И всех научных суеверий.
Одни идут освобождать
Москву и вновь сковать Россию,
Другие, разнуздав стихию,
Хотят весь мир пересоздать.
В тех и в других война вдохнула
Гнев, жадность, мрачный хмель разгула…
А вслед героям и вождям
Крадется хищник стаей жадной,
Чтоб мощь России неоглядной
Размыкать и продать врагам:
Сгноить ее пшеницы груды,
Ее бесчестить небеса,
Пожрать богатства, сжечь леса
И высосать моря и руды.
И не смолкает грохот битв
По всем просторам южной степи
Средь золотых великолепий
Конями вытоптанных жнитв.
И там и здесь между рядами
Звучит один и тот же глас:
«Кто не за нас - тот против нас!
Нет безразличных - правда с нами!».
А я стою один меж них
В ревущем пламени и дыме,
И… Всеми силами своими
Молюсь за тех и за других…
22 ноября 1919 г.