Самый любимый мужчина на свете,
Нежно целую его перед сном,
Жизнь наполняет он солнечным светом,
Все мои мысли - только о нем…
Искренне любит меня он, я знаю,
И между нами прочная нить,
Я от улыбки его, просто таю,
В крепких объятиях хочется жить…
Голос звучит, как ручей серебристый,
Глазки сияют, как звезды в ночи,
И аромат молока и ириски,
И поцелуи его горячи…
В сердце моем он живет… в счастье вера,
А ведь вначале под сердцем лежал,
Что-то родное внутри меня грело,
Тихо мне ножкой в животик стучал…
Самый любимый мужчина на свете,
Маленький сын, драгоценный, родной,
Нежной любовью его я согрета,
Он не предаст… всегда рядом со мной…
Вот и стал мой мальчик ты взрослым
Незаметно так вырос ты Не понятны твои мне вопросы
А тебе не понятны мои
Если б было все в жизни так просто
Было б легче все в ней и для меня
Вот и стал ты мой мальчик взрослым
Что совсем не заметила я
Твоя улыбка добрая такая! Она искрится радостью, добром.
А я уже не далеко от края, но это будет как-нибудь потом.
Между мирами только миг, лишь шаг, лишь крик, лишь тишина.
А между нами кружит боль, «прости» и одинокая свеча.
Ко мне ты не приходишь в дом, не пьем мы чай до зорьки ранней.
А я когда-нибудь потом… На склоне осени печальной.
Хороший мой, мальчишка мой родной, все в этом мире бесконечно зыбко…
Ну, здравствуй, я опять с тобой! Оградка, памятник, овал и навсегда застывшая улыбка…
Если мужчина готов на всё ради женщины, значит эта женщина - его жена. Если женщина готова на всё ради мужчины, значит этот мужчина - её сын.
-Ну привет, наконец-то с работы,
Извини, что опять на бегу
Вот опять не даются мне шпроты…
-Пап, давай лучше я помогу.
-А давай мы с тобой понемногу?
Только так, чтоб не видела мать
Знаешь ведь, что устроит тревогу,
Мы не будем её волновать.
И окинув заботливым взглядом,
По-отцовски обнимет любя,
-Мой сынок, я горжусь, что ты рядом,
И волнуюсь всегда за тебя.
Видишь, с виду ещё хорохорюсь,
А ведь возраст диктует своё
Я всего об одном беспокоюсь,
Чтобы счастье нашёл ты своё.
Ведь хочу я, немного, конечно,
Непослушных и шумных внучат
Буду баловать их бесконечно,
И гостинцы носить от зайчат.
Ты заботой их детство наполни,
Точно также, волнуясь любя,
И быть может, меня как-то вспомни,
И чему научил я тебя…
…Закрываю со сказками томик,
Ведь сынок не заснёт до конца…
Мне сегодня приснился наш домик,
И заботливый голос отца…
Семья едет в машине. Маленький сын спрашивает у мамы:
- Мам, а ты мне удочку купишь?
- Конечно! И удочку тебе купим, и лодку к ней купим, и друзей алкашей, бл@ть, купим, чтобы всё, как у отца было!..
Мамусь, расскажи мне на ночь сказку,
Мамусь, поговори со мной.
Ты на работе в такой завязке, -
Я вот соскучился за тобой.
Хочешь, поделюсь своим секретом?
Только и ты делись со мной.
И никто, никто не узнает на свете
Ни про мой секрет, ни про твой.
Мы посидим совсем немножко,
Нам и не надо целой ночи.
Ты не смотри на меня тревожно…
Знаешь… Я люблю тебя… Очень.
Твои глаза, сынок, от счастья светятся!
Как горд, что девушку нашел такую…
А я смотрю на вас, и мне еще не верится…
Что вырос ты… и я к ней не ревную!
Пусть ваше счастье станет бесконечным,
Любовь пусть никогда не будет остывать!
И радость в доме поселится навечно!
Чего ж еще вам может мама пожелать!)
На другой вечер, после того как схоронили маму («такая молодая, а хвороба съела её за два месяца», - говорили соседи), Трофим Колобок, отчим тогда одиннадцатилетнего Демида Хорола, вернулся с работы, как обычно, в семь, позвал мальчика в свою большую светлую комнату, где прежде жила мама и ещё сохранился её, только ему, сыну, ощутимый и до слёз родной запах, и сказал:
- Садись, поговорим… Ты еще несовершеннолетний, неопытный, в одиннадцать лет решить свою судьбу не можешь. Но я человек порядочный, честный и в память своей жены, а твоей матери, сделаю то, чего мне, возможно, не следовало бы делать. В интернат тебя не отдам, сам воспитаю честным и порядочным, похожим на меня человеком… Но ты мне чужой, не мой сын, и мне нужно знать, что деньги, которые я истрачу на твоё содержание и воспитание, на пропитание и учёбу, ко мне когда-то вернутся… Смотри, вот книжечка, - Колобок достал из кармана красный ледериновый блокнот. - Сюда я буду заносить все расходы, связанные с тобой. Первого числа каждого месяца буду сообщать тебе, сколько ты мне задолжал. Ты, если захочешь, сможешь проверить каждую мою запись. Значит, договорились?
- Договорились, Трофим Иванович! - Лицо Демида сияло от счастья; интернат, которого он неизвестно почему так боялся, отодвинулся, стал как бы тенью минувшей угрозы, отдалённым отзвуком грозы…
…Первого августа Трофим Иванович Колобок… неторопливым значительным движением вынул из ящика стола красную книжечку в ледериновом переплёте, протянул парню:
- Прочитай.
Демид раскрыл книжечку. На первой странице чётко, каллиграфически было выведено: «Книга затрат на содержание моего пасынка Хорола Демида Петровича». На другой страничке вверху стояла дата «17.VI - 1. VIII». Семнадцатого июня - это был день похорон матери. Первое августа - сегодня. Может, и для мамы у Трофима Ивановича была такая же книжечка… Колобок чётко и придирчиво записал все затраты за полтора месяца. На стирку белья, зубную пасту, на шнурки для ботинок, на еду, на плату за квартиру, электричество и коммунальные услуги. Одним словом, записано всё, причём абсолютно точно…
Под колонкой цифр - жирная черта и итог: «За указанное время затрачено на содержание Демида Петровича Хорола сорок шесть рублей тридцать одна копйка». Рубли прописью, копейки цифрами.
- Это твой долг. Проверь, не ошибся ли я. Мне от тебя ни одной лишней копеечки не надо, но и своих, понимаешь, копеек мне разбрасывать нет смысла. Проверь.
Демиду страшно было взглянуть на красную книжечку. Скользнул взглядом по листкам, ничего не понял и сказал:
- Всё верно.
Для мамы сына нет роднее …
Сын для нее - родная кровь !!!
Не может что-то быть сильнее …
Чем к сыну матери любовь !!!
Не будет маме безмятежно …
В тревоге за тебя родной …
А сын шепнет на ушко нежно:
Не бойся мама, я с тобой.
Сын не подарит родителям столько любви, сколько подарит дочь, но ни один сын не может опозорить родителей, так, как может опозорить дочь.
Дом построила… Сына воспитываю… А с деревом развелась!!!
Не понимаю я таких отцов,
Которые своих детей бросают.
Воспитывают и растёт чужих сынов.
А о своих, к несчастью,. забывают.
Ждет земля
Там, где цветущие были поля,
Сетью из трещин покрылась земля.
Вот удивится, наверное, сын:
Стало у мамы так много морщин.
А за селом пересохли пруды,
Словно от жажды раскрытые рты.
Снова напрасно всю ночь до зари
Свет в одиноком окошке горит.
Ждет, ждет, ждет земля,
Словно мать родного сына,
Ждет, ждет, ждет дождя,
Без дождя земля пустыня.
Дождь, дождь, приходи,
Приходи веселый ливень!
Сын скорее приезжай,
Плохо матери без сына.
Засуха, засуха - бич этих мест!
Снова земля погорела окрест.
Что ж ты не едешь так долго, сынок,
Что ж не напишешь хоть парочку строк?
Парни вернулись в родную семью,
Кто не домой, так хоть в землю свою.
Где же ты: жив ли, погиб ли давно?
Слышишь, я жду тебя, жду все равно!
Храни, Господь, ты сына моего
Огороди его от всех несчастий
Ведь я живу лишь только для него
И в нем одном вся жизнь моя и счастье.
Храни, Господь ты сына моего
Направь его на верную дорогу
Пусть будет солнце в жизни у него
И никогда не знает он тревоги.
Храни его, всегда будь рядом с ним
Храни его, ты слышишь, заклинаю!
Ведь я живу лишь только им одним
И им одним дышу, ты это знаешь!
Люби его, поддерживай всегда
Пускай его глаза всегда сияют
И не оставь его ты никогда
Ты дай ему все то, о чем мечтает!
Храни, Господь, ты сына моего
Я пред тобою на колени встану
Ведь я живу лишь только для него
Храни его, ты слышишь, заклинаю!