Надежда — самообман, но это все что у нас есть.
Она ходит по рукам, продавая свою честь.
Эта лживая тварь пыль пускает в глаза,
Исчезая в тот момент, когда она так нужна.
Она будет уходить и возвращаться много раз,
Всегда держа на расстоянии заветный алмаз.
Я без надежды убит, тоской навылет прострелен,
Потому что я надеялся, а не был уверен.
: Дельфин
Метет на улице метель, пурга, трещит мороз,
А на окне моем расцвел букет из снежных роз.
При свете матовой луны искрят огнем цветы,
И ледяные лепестки прозрачны и чисты.
А в комнате горит камин, трещит огонь в тиши,
Обьяты пламенем дрова, и в доме — ни души.
Под образами свет лампад отбрасывает тень,
Часы размеренно идут, встречая новый день.
Пусть и в душе твоей живет краса зимы цветов,
Лампады свет, надежд рассвет, уют от образов.
И коль на жизненном пути настигнет вдруг мороз,
Тебя надежно защитит букет из зимних роз.
Дождь музыкант, играет за окном…
И льются ноты с водосточных труб…
Они как теплота знакомых губ,
Тебя слегка согреют перед сном…
Ночь вновь покажется непроходимой далью…
От громких слов остались отголоски…
Ты фраз несказанных наброски,
В слезах утопишь… размешав с печалью…
В глазах бездонных, девичья усталость…
От прежних чувств остались только тени…
Но не склоняй красивые колени,
Что рухнул мир, тебе лишь показалось…
«Какой уютный столик на двоих!» —
Шепнула потихоньку Ветру Осень!
«Согласен!» -и листву с деревьев сбросив,
Сказал: «Я напишу красивый стих!
Давай пока здесь отдохнём чуть-чуть.
Поговорим с тобой, поотдыхаем,
Быть может, вместе помечтаем.
Пока нас дождь внезапный не настиг.»
И Осень улыбнулась: «Что ж, давай!
Хочу сейчас с лимоном вкусный чай!»
Наталья Галкина
Помню раньше мы мечтали,
Ох, до пенсии дожить.
На все лето на шесть соток,
Семье овощи растить.
А теперь мечты другие,
Няньчить внуков не с руки.
Как-бы на рабочем месте,
Не откинуть мне коньки.
И птицы поют, и веют ветры,
И солнце еще не остыло,
Когда ушел за край дневного света
Единственный, кого я так любила.
И утром снова розовеет свод,
И жизнь идет по Б-жьему посылу.
Зачем дышу, когда не дышит тот
Единственный, кого я так любила.
Зачем опять рука перо взяла?
Все пусто, безысходно и постыло…
И я к тебе схожу со своего ума,
Единственный, кого я так любила.
2004 г.
В фиалковом настроении
нарциссовые мечты,
Боятся они вторжения —
попрятанные цветы.
Я нежным ветром глажу
их веер лепестков…
А кто-то важно скажет:
побольше ноготков!
Не бойся одуванчиков,
они не обижают,
А бойся лучше мальчиков,
что быстро отцветают,
Внутри у них нарциссы
плодятся как сорняк,
Не подходи к ним близко,
в душе у них сквозняк…
Но почему-то очень
нарциссы мне близки,
Они поют про осень
и вянут от тоски.
Другим, пойми, не видно,
что это не сорняк,
Для них всё очевидно,
но это ведь — не так!
Бывает, прячут мальчики
на солнечных полях
Простые одуванчики
в нарциссовых краях.
Планета моя остывает,
И день не сменяет ночь:
Любимый мой замерзает,
А мне не согреть, не помочь.
Я пламень из сердца выну,
Я Ветру отдам его,
Быть может теплым хамсином
Согреет сердце твое…
Тоска мне душу терзает
И крик мой не тает в ночи…
Любимый мой умирает
И я не жива почти.
Я руки тянула мостами
К тебе, через сто морей.
Но только теряю сознанье
От холода жизни твоей.
2004 г.
Застит горе всю планету,
Черным камнем мир круша —
Умер мой любимый где-то.
И вопит моя душа.
Лишь вчера еще не знала.
Муза грелась у огня.
А сегодня растерзала
Боль отчаянья меня.
Где вы — крылья,
Где ты — воздух,
Колокольный светлый звон?
Черным светом светят звезды —
Умер, умер, умер он.
Для чего мне жизнь и песни? -
Мысль пугливую ловлю,
Для чего мне солнце, если
Умер тот, кого люблю.
2004 г.
В жизни всё до капли люблю,
Я, пардон, всеядная сволочь,
Все мгновения в банках храню
И в копилке случайную помощь.
Из взаимной любви варенье
На доверии сладком варю,
И гербарий из вдохновенья
Собирать по листочку люблю.
С надежды себе понемногу
Лепестки сохраняю яркие;
В потайном кармашке тревога,
А в нагрудном — объятия жаркие.
Собираю счастья обрывки,
Чтобы в тихий пасмурный день
Провязать их памяти нитками
И на самых любимых одеть.
У любви нет имени. У любви нет возраста.
У любви нет адреса. У любви нет голоса.
Для любви нет тюрьмы. Для любви нет оков.
Без любви нет земли. Без любви нет богов.
У любви нет друзей. У любви нет врагов.
В любви нет смерти. В любви нет бедности.
Только две судьбы В одной бесконечности.
Лыком шитая,
Нитками вязаная,
Огнём умытая,
Всем обязаная,
Простая и сложная
Бедно-богатая,
Как поганка, ложная,
А бывает рогатая:
Как коза-дереза
Или козлик горный;
Как у страха глаза
Её мир огромный.
И такая одна
Среди тысячи многих:
И красна, и бледна —
Для двоих двуногих.
Хотел я смерти не орлу,
Не хищникам чащобы —
Я в друга выпустил стрелу
Несправедливой злобы.
Я промахнулся… Повезло,
Быть может, нам обоим?
Но мною посланное зло
Летит, летит над полем.
Летит сквозь строй лесных стволов,
Сквозь городские стены,
С океанических валов
Срывает клочья пены.
Пронзая ливень и метель,
Соборы и заборы
И, словно дьявольская дрель,
Просверливая горы,
Летит стрела с моей виной,
Летит в мою долину —
И огибает шар земной,
Чтоб мне вонзиться в спину.
я так завидую тем, кому суждено стать чьими-то музами,
жить в строчках чьих-то, пусть даже корявых, стихотворений;
неважно: снежком или бомбой, паузой или музыкой —
их время не тронет
меня убивает
время
я стольких уже обессмертила, увековечила
в пусть даже корявых текстах — и мне так горько
ведь им обо мне сказать совершенно
нечего,
и время меня приучает к себе легОнько
я знаю, что все мои фразы имеют и мой несмываемый отпечаток,
но это лишь призрак того, чем живу я и чем являюсь;
я так завидую той, которая просто
чья-то,
что зависть порой обращается в гнев и ярость
но надо смириться, я знаю, что надо впустить, принять,
что нечего жадно глазеть на чужую радость;
и снова в чьих-то стихах окажусь
не я
но значит, так нужно;
я больше
не придираюсь.
Baby, помнишь этот прощальный ком
нам царапал горло. [дышать-то как?]
Убивая мысли одним гудком,
мы застыли чувствами на губах.
На двоих потраченной пустоты,
где друг друга каждый на миг обрёл,
не хватило, чтобы теперь остыть.
И не важно — решка или орёл
охладит ладонь. Испытай восторг,
уличив вопросы в правдивой лжи.
Хрупкий мир расторгнут. Ответ жесток —
завтра выйдут новые тиражи
свежих «ты» и «я». Кто кого искал? -
Вывод очевиден. Проступок смел.
Солнце, небом брошенное в бокал,
потечёт за грани, порвёт предел,
перейдет экватор, сойдёт волной.
[правда не доказанная никем]
До того, как ты умирал со мной,
по твоей, любившей меня руке
поднималась, пробуя каждый па,
между нами, [помнишь?] моя душа.
В танце страсти, силясь, не уступать —
я упала. Ревностью освежать —
это так по-твоему. Чуть скользя,
до предела вжиться в изломы скул.
Кто сказал, что тише любить нельзя?
Я тебя прикладываю к виску,
ощущая холод. Небесный стыд
у живого прошлого на краю.
Умирай в дописанные листы.
Осень наступила. Лети на юг.