ДУХ АВАНТЮРНЫЙ НЕ ПОГАС…
*******************************************
Оставив Скрипалей на Мэй,
лохматый Джонсон удалился,
лишился он жены своей —
болтают, что опять влюбился,
но мало ли что там болтают,
про БОриса все что-то знают…
Тереза Мэй пустилась в пляс…,
без БОриса ей веселей,
дух авантюрный не погас,
опять взялась за Скрипалей…
Смешна английская элита —
там бродит «новичок» с весны,
где ж ваша совесть — знать забыта,
гнобить Россию… — ВЫ БОЛЬНЫ…
--------------
Маргарита Стернина (ritass)
В просторах вселенной
Есть место такое,
Где прах неистленный
И души людей,
Таятся быть может
В вечном покое,
Ничто не тревожит
Обитель смертей.
Закончив путь бренный,
Земной и беспечный,
Кто грешный, кто верный
Круг жизни замкнув,
Тела остаются,
А души навечно
Наверх вознесутся,
Свободно вздохнув.
Всё неотвратимо,
По воле природы,
Приходит к единой,
Последней черте,
Но души не тают,
Как жизнь и, как годы,
Они обретают
Покой в темноте.
Copyright: Диомид Самоглядов, 2016
Свидетельство о публикации 116112801621
И что с того, что полюбил?
И что с того, что «неземная»?
Тебе не двадцать, есть семья, и
Ждёт та, которой говорил,
Что не изменишь, не предашь,
Что за тобой как за стеною.
Сейчас, увлёкшись молодою,
Своим не пишешь, не звонишь.
(Жены пусть молодость прошла,
Глаза тусклей, морщинки эти.
Красивость забирали дети,
Страсть — повседневные дела,
Но это ей вменять не в счёт:
Жену свою муж окрыляет.)
Любовь не рушит, не ломает,
Придя не к тем, сама пройдёт.
Любовь не делит пополам,
Не преступает что законно.
Мужчина ж верен непреклонно
Жене, Отчизне и Словам.
Мужчина верен сам себе,
Даже когда другая манит.
Не предавай. Спеши к семье.
Занавески линялые цвета сушёной цедры
укрывают от взгляда пустырь да скупой лесок.
У хирурга Стрельцова — квартира в районном центре.
В холодильнике пиво и пиццы сухой кусок.
Телевизора нет. Только книги. В квадратной клети —
сигаретного дыма дремотная пелена.
У хирурга Стрельцова давно разбежались дети.
От хирурга Стрельцова к другому ушла жена.
Он всё время один. И берложьи его привычки
никому не близки, обедняя любой сюжет.
У хирурга Стрельцова в районной его больничке
не хватает людей, и опять сокращён бюджет.
— Подожди, — говорит он себе, — и тебя уволят.
Это легче, чем выбросить мусор в глухой овраг.
У хирурга Стрельцова опять под лопаткой колет —
надо меньше курить, надо меньше курить, дурак.
Вот уже сорок лет, как он в эту больницу сослан.
Сожалей и мечтай теперь: если бы да кабы…
Вот уже сорок лет, как библейский пророк — народ свой,
сам себя он ведёт по пустыне своей судьбы.
Завтра день, новый день в охладевшей к нему Отчизне;
чья-то боль, троакары и скальпель среди нигде…
Если промысел Божий — в рутинном спасенье жизней,
то Стрельцову пора аки посуху — по воде.
А на душе тепло, как будто в печке,
пусть даже за окошком холода:
бежит моя Собачка-Человечка,
в зубах игрушка — мягкая сова.
Бежит, глаза горят! И хвост виляет.
Сову бросает в ноги: «На, играй!»
И даже если мир не идеален,
здесь, дома, абсолютный идеал —
Собачка-Человечка лучшевсехна,
любима безусловно и легко.
И, если есть сова, в квартире лето,
всем ливням разоктябистым назло.
И пусть грязны прогулистые лапы,
её не обнимать никак нельзя!
Какое счастье — дом, где есть собака,
Собачка-Человечка-Егоза.
Прощальный вальс, кружение листвы…
Она объята рыжим пламенем, осенним…
В пожаре том сгорят её следы,
Изчезнут прочь… в кружении последнем…
Огонь, в котором нет тепла,
Он буд-то тлен, давно остывший,
И стон холодного огня,
Мне как мотив, повсюду слышен…
Прервут мелодию прохладные дожди…
В прохладе той лишь неба отраженье…
Оно прекрасно, как глаза твои…
Прошу не уходи, в последнее круженье…
…Чернилами, по капельке из вены,..
Сочится то, что больше не вернешь. -
…Мы, в многоточьях, были откровенны…
Но, все мечты, слезами смоет дождь…
Он,.скачет с крыш,.врываясь, в купол неба…
.Его взрывая,.ликами грозы,.
…И к черту все, сомнения и требы !
…Забыты все, прощанья на крови…
…Блеснет минором, жаркий плен объятий…
…Стекая, дрожью страсти, меж колен…
…Не удержать, отбросив, сны и платье…
…В потоке, — бесконечности измен…
… Чернилами, по капельке из вены …
…Сочится жизнь, на белые листы!..
…Соприкасаясь, с вечностью нетленной…
… Уходим мы… Сжигая все мосты!..
Как хорошо побыть наедине с собой,
Налить зелёный чай жасмина с мятой
И ломтик шоколада чёрный и густой,
Слегка подтаявший в фольге измятой.
Спокойно сесть и посмотреть на небеса,
Послушать птичий гомон или ветер,
Увидеть, как рождается багряная заря,
Поверить в то, что чудеса живут на свете.
Без суеты, без спешки, без забот
Прислушаться к родному зову сердца.
И пусть мечта моя кружИтся и плывёт
В потоке безмятежности инерций.
Почувствовать до кончиков ногтей
Душистость чая, горечь шоколада,
Понять, что мир вокруг прекрасней и нежней,
А наша жизнь лишь лунная соната.
Где всё смешалось в музыке страстей —
Любви, надежды, горести и веры…
Наш путь — мозаика красок света и теней,
И нам неведомы, увы, его размеры.
Попробовать унять волнения души
И постараться просто наслаждаться,
И слушать ночью, как ликуют соловьи,
А утром в солнце ярком искупаться.
Побыть хоть иногда собой. Живой.
Без суеты, без спешки, беззаботной,
И чай попить наедине сама с собою…
И наконец- то стать совсем свободной.
Безликая, она забыла счет обличий:
Подсказывает роль любовнику в бреду,
И коршуна влечет над нивами к добыче,
И гидре маленькой дает дышать в пруду.
В пустыне выжженной встает былинкой смелой,
В ничтожной капельке селит безмерный мир,
Рождает каждый миг, вплетает тело в тело
И семена существ проносит чрез эфир!
От грозных пирамид и гордых библиотек
До гор, воздвигнутых из ракушек морских,
От криков дикаря, метнувшего свой дротик,
До черного червя, который мудро тих, —
Сверкает жизнь везде, грохочет жизнь повсюду!
Бросаюсь в глубь веков, — она горит на дне…
Бегу на высь времен, — она кричит мне: буду!
Она над всем, что есть; она — во всем, во мне!
О братья: человек! бацилла! тигр! гвоздика!
И жители иных, непознанных планет!
И духи тайные, не кажущие лика!
Мы все — лишь беглый блеск на вечном море лет!
1907
Опять ревизия в захламленной душе,
Ну, сколько раз я зарекалась — всё на свалку:
Обиды старые пылятся в стеллаже,
Поблекли синие чернила на шпаргалках.
Нелепые фантазии лежат рядком
И фантики пылятся от былых страданий,
Там слёз девичьих сизо-синий ком
И облака несбывшихся мечтаний.
Штук пятьдесят, наверно, розовых очков,
Всего одна корона для принцессы,
В коробке жестяной немного грёз и снов,
Затоптаны углы, где пробегали бесы.
Так много мокрых носовых платков —
Давно пора их выкинуть в корзину —
Тоски зелёной пара- тройка пузырьков
За год прокисли, превратившись в тину.
Ох, сколько чуши, дыма без огня
И платье для какой- то новой роли —
На солнце выгорели все его цвета.
Кареты остов в узком коридоре.
Гербарий «прынцев» сохнет на стене,
А от коней былых одни подковы.
Лишь тени призраков гуляют в тишине…
Разбор завалов для мечтаний новых.
В лицо мне веет ветер нежащий,
На тучах алый блеск погас,
И вновь, как в верное прибежище,
Вступаю я в вечерний час.
Вот кто-то, с ласковым пристрастием,
Со всех сторон протянет тьму,
И я упьюсь недолгим счастием:
Быть без людей, быть одному!
Именно 3 октября 1895 года, ветреным утром, родился поэт Сергей Есенин. Его памяти и нашему погружению в осень посвящается…
Живем мы в таких широтах, где климат Земли весьма многообразен. Мы послушно или не очень, но переодеваем одежду с приходом очередного времени года. А вот перемены в нашей душе… Их не так просто заметить и вовремя сменить, как наряды. Но они происходят с нами так же неизменно, как сменяют друг друга зима, весна, лето и осень.
Конечно, у каждого человека степень этой зависимости своя, но в большинстве случаев любая душа подвержена четырем состояниям, согласно приходящим временам года.
— Зимой она спит глубоким сном, как младенец, укрытая белой снежной шапкой.
— Весной просыпается и с юношеским азартом бурлит, подобно талым водам.
— Летом нежится под теплым солнцем в осознании своей зрелости и достатка.
— А осенью, словно отягощенный мудростью старец, начинает копаться в смысле жизни.
И раз уж так случилось, что за окнами снова мелкий дождь и опадающая листва, позволим своей душе опечалиться. И найдем ей помощника, того, кто подарит понимание и мудрость.
Листья падают, листья падают.
Стонет ветер, протяжен и глух.
Кто же сердце порадует?
Кто его успокоит, мой друг?
Может, и не думал Есенин, когда писал эти строки, что его пронзительные, отчаянные, как осенний ветер, стихи смогут помочь кому-то. Но мне действительно легче становится, когда их читаю.
Замечено, что у многих «осеннерожденных» очень сильная, иногда почти патологическая любовь к природе и внутренняя житейская мудрость, но с каким-то печальным душевным надрывом. А уж если родился осенью талант, то так сказать дано только ему:
О красном вечере задумалась дорога,
Кусты рябин туманней глубины.
Изба-старуха челюстью порога
Жует пахучий мякиш тишины.
Вот такое необыкновенное сравнение! И уже старая избушка в осеннем тумане на окраине деревни превратилась в маленькую сказочную миниатюру, по-осеннему печальную, но светлую.
И вся наша жизнь на фоне роскоши увядающей природы становится проще и понятнее.
Теплое, веселое лето отпускать ой как не хочется, но приходится принять условие, что все заканчивается, все проходит. Может, вместе с яркой, но уже неживой красотой природы понять это легче.
Не жаль мне лет, растраченных напрасно,
Не жаль души сиреневую цветь.
В саду горит костёр рябины красной,
Но никого не может он согреть…
Этот рябиновый костер прекрасен, но его огонь — лишь иллюзия. И сколько их, сгоревших иллюзий в нашей жизни… Все временно. Светло, грустно и… неизменно временно.
Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник —
Пройдёт, зайдёт и вновь оставит дом.
О всех ушедших грезит конопляник
С широким месяцем над голубым прудом…
Наверно, многие в стихах Есенина увидят и свои осенние метания, переживания и озарения.
Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,
Перстень счастья ищущий во мгле?
Эту жизнь живу я словно кстати,
Заодно с другими на земле.
И дай Бог, многие смогут понять, что все проходит, меняется и повторяется вновь. И все не зря, и все для чего-то.
И потому, что я постиг
Всю жизнь, пройдя с улыбкой мимо, —
Я говорю на каждый миг,
Что всё на свете повторимо.
Но, наверное, самое главное, что после прочтения есенинских стихов, пережив вместе с ним печаль и разочарования, в итоге — вдруг очень захочется жить, и не просто — а на всю катушку! Дышать полной грудью, любить и обязательно много успеть сделать.
Психологи советуют, что для излечения от осенней депрессии надо сначала в нее погрузиться, а потом так же благополучно выйти. Так вот, почитав томик Есенина, вы можете совершенно незаметно для себя выполнить все эти условия. Попробуйте.
А это стихотворение специально для каждого приведу полностью, чтобы вы легко и мудро прожили эту осень, наступающую зиму и всю последующую жизнь!
Свищет ветер, серебряный ветер,
В шелковом шелесте снежного шума.
В первый раз я в себе заметил —
Так я еще никогда не думал.
Пусть на окошках гнилая сырость,
Я не жалею, и я не печален.
Мне все равно эта жизнь полюбилась,
Так полюбилась, как будто вначале.
Взглянет ли женщина с тихой улыбкой —
Я уж взволнован. Какие плечи!
Тройка ль проскачет дорогой зыбкой —
Я уже в ней и скачу далече.
О, мое счастье и все удачи!
Счастье людское землей любимо.
Тот, кто хоть раз на земле заплачет, —
Значит, удача промчалась мимо.
Жить нужно легче, жить нужно проще,
Все принимая, что есть на свете.
Вот почему, обалдев, над рощей
Свищет ветер, серебряный ветер.
Le Desir
…
Я буду вслух читать стихи сегодня, на бархате ночи,
Прикосновением черной орхидеи к телу…
Строками обнажая тонкий след поцелуя на твоих запястьях
Сумасшествием, звучащим в крови.
Когда ты идешь во тьме на зов моих рук,
Мягким глотком пить тебя…
Знающие цену наслаждения…
Первый глоток — жажда, второй — страсть…
Пыльца цветов на пальцах — эстетика цветенья,
Совершенная каллиграфия обнаженных поцелуев…
Снять с тебя одежду, под которой ты так долго молчала…
Я выберу тона, подходящие к твоему звучанию…
К твоим касаниям,
Там, где время с пространством столкнулось и заговорило.
Там, где влажны лепестки…
Ты нежна и опасна, как пламя и лёд…
У вершины вдоха сойдись во мне всеми линиями и ливнями…
В литерах азбуки твоих движений,
В ребрах звезд, в ребрах ветра…
Плектрами* каждую струну твою остриём от лона до горла…
Пить поэзию твоей наготы,
Оттягивая приближение моих пальцев к твоим губам…
Завяжи глаза ей, вытяни руки её
И иди на прощание с разумом…
Нежный черный цветок:
Касанья, губы, руки, глаза — пропасти краЯ…
Жажда поёт в горле, отдавая нас огню.
Выдох как выстрел…
Глаза разлившихся любовью,
Срезанные ветром, разлитый лунный сок.
Воск не устанет течь любовью
На тело, испившее белые строки…
И месяц, заблудившись в связках,
Прочтет le Desir на всех языках любви.
Вчитываясь в твою кожу,
Смешивать кровь с вином.
Вином, переливающимся через край неровного дыханья.
Я буду вслух читать стихи сегодня, на бархате ночи
*Плектрами — тут, кольцо-коготь, надеваемое на палец.
*Le Desir (фр.) — желание.
Copyright: Эдуард Дэлюж, 2018
Свидетельство о публикации 118071104226
Мы мертвы, когда одеты…
Я зову тебя с собой насытить твоё молчание, любовь моя,
Туда, где черными клавишами бесконечной музыки дышит белое.
Помнишь, как среди обнаженного доверия
Теплый ветер дыханья медленно раскачивал слова.
Лето твоих песен во мне,
Во всех касаниях, что обретали звуки вслед за моею рукой…
Оспаривая право на тебя…
Эта нежность и эта страсть,
Эта грация бабочки,
Этот контур медлительной луны,
Эти губы, что знают все правила поклонения,
Эта поэзия нежности, вся, целиком…
И когда все уйдут, мы останемся вдвоем
Слушать разговор наших пальцев…
Ты утолила всё то, что не смогли утолить другие…
Острейшее касание стиха,
Я следую за голосом твоим,
Открытость всех морей в тебе…
Ночь пьёт Гекаты мёд,
Вальсируем пьяняще с тенью, касаясь друг друга невнятными буквами…
Где губы твои раскрываются всё жарче…
Где наши руки зажигаются огнём… как посвящение жажде…
Тебя, такую вольную во всем,
От ступней вверх до кончиков волос и снова вниз
Читать…
Яркие слова, я укрываю ими тебя…
Яркие слова песком у твоих ног…
Близость подобна разоблачению…
Я потерял своё инкогнито, мой бог…
Пульсирует на шее слово,
Отбрасывая тень к стене… сбрасывая тело в близость…
Глотаю воздух из твоих глаз,
Код нашей войны в нашей нежности…
Тень истекающих строк на гладком шелке…
Символы прикосновений… Пылающее сердце свечей —
Древнего речитатива и молитвы…
Ты похожа на мёд и красное вино…
Предел у влажных лепестков — так пахнет время красотой.
Покинь же ненадолго мир и возвращайся…
Как вечное, как своеволье… как… россыпь лепестков,
Где эти трепетные звуки пронзают кожу —
Так расцветает близость… Распяв руками руки.
На стебле расцветает лилия…
И вязью букв в величественном танце выгибают спину.
Ты, нищий, способен дать всё; Ты, всесильный, проси!
Вручая себя губам,
Безжалостному поединку двух откровений,
Где под утро вы станете произносить себя тишиной,
Долгим послевкусием разливаясь по венам тем, что было ночью вами.
Густая степень близости произнесения шрамирует бумагу,
Рисуя строками тебя как вечное,
Как своеволье древнего речитатива и молитвы…
Copyright: Эдуард Дэлюж, 2018
Свидетельство о публикации 118070908838
О, как чистокровен тот звук у молчащей строфы,
Что дрожит под языком так безмятежно,
Какие шедевры ночь шепчет теням опрометчиво-нежно,
Где насмерть сразятся все образы, спавшие днем.
Интимен твой внутренний шелест, ступающий «за»…
Как прежде роскошен цвет, вдохновляя воздух,
Наследую имя любви и ее первый возраст…
Как ложно сказанье, что ночь бесконечно темна.
И пишет иероглифом белым
Свеча в этих бренных тенях,
И просит словарь утешенья, блаженного мира,
И только немного помедлит
По следу рука…
И только немного отчётливей станут чернила.
Над белым молчаньем кружится воинство слов,
И близится листопад молитвой последней.
О, как чистокровен тот звук,
О, как невпопад
Приходят слова на твоё вечное откровенье.
Copyright: Эдуард Дэлюж, 2018
Свидетельство о публикации 118080605560