Никто другой, лишь ты меня простишь.
За то, что я так слеп и недостоин,
За то, что никогда тебя не стоил.
Не то из глаз, не то с покатых крыш
Течёт вода, в окошко бьётся ветер.
Спасибо, что ты есть на этом свете -
Жалеешь, и врачуешь, и бодришь
Теперь, когда идёт всё кувырком,
А не потом, когда всё станет складно
[Что в наши дни невыгодно и странно].
Спасибо, что не грезишь ни о ком,
Что не стремишься в пошлые романы,
Что как щенок зализываешь раны
Шершавым человечьим языком.
Вот, мой Бог, до чего тебя довели, -
Эти сонные улицы с острым оскалом домов!
Что ты узнаешь, когда под ногами земли,
Не останется вовсе за тенью тяжелых шагов…
Вот, мой Бог, как бывает смешна тишина.
Когда каждое слово объедками падает вниз,
Когда лучше людей: только камни, огонь и вода.
Одного попрошу, -
помолись за меня! помолись…
Знаешь, мам, - я устал, обними,
Мою душу. Тревоги все крепче.
Успокой сердце мне, расскажи, -
Будто время, и вправду, все лечит.
Знаешь, мам, слишком долог февраль…
Бьет холодными лапами ставни.
Слышишь, мам! Мне ушедших не жаль…
Вот и время, - разбрасывать камни.
Слышишь, мам… Я и ей не сумел,
Подарить: ни души, ни тепла…
Эта кожа белее, чем мел…
Эти синие с грустью глаза…
Целый век будет кликать зима, -
Не окликнет, с тоски захохочет.
Всем забывшим когда-то меня, -
Я желаю: «Спокойной ночи…»
Так невесомо, невесомо, -
Почти, как снег, почти, как снег,
Метет по улице знакомой,
Летит отчаянно на свет,
Но застывает в полумраке,
Проемах окон и домов,
И на каком-нибудь бараке,
Свернется, в сумерках дворов.
И будет плакать, будет плакать, -
С собой в борьбе, с собой в борьбе,
И будет падать, снегом падать, -
Простая память о тебе…
Давно не жду. Пренебрегаю макияжем.
Пью в одиночестве женьшеневый улун.
Сквозняк на кухне. На карнизе слоем сажа.
Смотрю в окно, /стою босая на полу/.
Там тусклый день углём по городу размазан,
А в грязных лужах отражается мой сплин.
Он в каждом тощем голубе чумазом,
Что перед самкой кружит перьев кринолин.
А я не жду. Мой холодильник разморожен -
Как вдохновенье /редкий гость/ мой аппетит.
Опять смываю в душе липкий холод с кожи,
А в кружке зелье, что ни греет, ни бодрит.
Не жду совсем. Шаги шуршат за дверью мимо.
В копилке множатся бессмысленные дни.
Я примиряюсь с тем, что им я не любима…
И вот тогда он снова в дверь мою звонит.
Память любит хранить ненужных.
Всё, что прожито, отсекай.
Он давно стал кому-то мужем,
Твой когда-то любимый Кай.
Снежной, Южной ли королеве
Или горничной… И ему
До тебя - ровно шаг - налево,
Но тебе это ни к чему.
Память любит хранить ненужных,
Возвращаться на год, на пять…
Научись понимать: нет хуже
Возвращений любимых вспять.
Даже если «ВЕЧНОСТЬ» растает,
Недостроенная с другой,
Значит, кубиков не хватает,
Матерьялец недорогой.
Память любит хранить ненужных,
С кем случалось нам «хорошо».
Ты доела бы старый ужин,
Если годности срок прошёл
Так давно, что пройдоха-плесень
Поросла не травой - дубьём?
В этом прелесть неспетых песен -
Довыдумывать вас вдвоём.
В этом прелесть неспетых песен:
Не сорвались ни в фальшь, не в визг.
Вы расстались, ваш мир стал тесен,
Значит, это был самый низ.
Нежность вымерзла, стало скучно,
И причина была веска.
Отпускай из души ненужных…
Всё, что прожито, отпускай.
Зачем слова, они пустое,
Ты продолжаешь жить одна.
Тебе не важно кто с тобою,
Как не крути всегда права.
Зачем тебе кого-то рядом,
К чему забота, сострадание.
Сегодня смотришь добрым взглядом,
А завтра нет уже желания.
Предложишь помощи и тут же,
Я все сама, я все сумею.
А мне похоже просто нужно,
Взглянуть на все это умнее.
Молчать, или совсем оставить,
К чему такие отношения.
Я жизнь свою хочу исправить,
А не испытывать терпение.
Мы наверное скоро расстанемся,
Не могу объяснить, но чувствую.
Мы как прежде друг к другу не тянемся,
И сердца песнь поют уже грустную.
Наконец дали место разуму,
Наши любящие отношения.
Видим оба, что слишком разные,
К одному не готовы движению.
И пусть образно будет сказано,
Не укрыться одним одеялом нам.
Тянем каждый к себе по разному.
Кто накрыт с головой, кто краешком.
И все больше непонимания,
Много слов бОльных, много скверности.
Растеряли друг к другу внимание,
Не даем зародиться верности.
А неверие давит тоннами,
Ледяными до боли силами.
Не возможно с души жить стонами.
Не к чему над собой насилие…
Нет ничего прекраснее Любви,
Она восходит светлыми лучами,
Жемчужина чудесная души,
Любовь была и есть и будет с нами…
Храните дар бесценный, дар святой…
Любовь не мыслит зла, Любовь не судит,
Она сияет солнечной росой
И тихим светом ласково целует.
Любовь всегда смиренна и проста.
На высоте Божественных сияний,
На небесах небес, блестит роса -
Жемчужина и тайна мирозданий.
Когда цветут священные сады
И вновь весна на сердце расцветает,
Храни всегда Ты Божий дар Любви.
Любовь не мыслит зла, Любовь прощает.
Твой запах возбуждает до безумства.
Теряю голову, в объятиях тону твоих.
Ты разреши мне снять с тебя одежду.
Почувствуй сладость от касаний губ моих.
Позволь тебя любить открыто,
Не стыдиться тела, пряча под одеждой.
Не вынуждай, чтоб наша страсть, любовь и нежность.
Существовала иль жила значеньем - «между».
Позволь быть рядышком с тобой.
И не гони, когда в душе осадок, настроение плохое.
Ты радость, смысл и услада для меня.
Ты в моей жизни самое родное.
в дворцовом окне наблюдаешь немало
житейских картинок: под визги и вопли
(супружница с кучером ночь прогуляла)
гоняется конюх за нею с оглоблей…
как любит ее, так и бьет… очень сильно…
а там у фонтана красивый и ладный,
сгорая от страсти, младой камердинер
не первую фрейлину тискает жадно.
надеясь, что с ней адюльтер славный выйдет,
в капризах он ей неспроста потакает…
а первая фрейлина это все видит
с балкона в плюще и безумно страдает…
жизнь бьет через край… но за стенкой и мимо…
ах, как напрягает тоскливое это…
тебе ж так вести себя недопустимо.
и жертвою царственного этикета
на троне сидишь ты в короне хрустальной…
грудь давит корсетом… «ах, в чем же тут дело
и как же так вышло», - ты шепчешь печально…
все люди, как люди, а ты - королева…
Если будет больно, одиноко,
Улыбнись сквозь слезы и сквозь грусть,
Да, судьба бывает к нам жестока,
Улыбнись, скажи ей:" Ну и пусть!
Ну и пусть ты ставишь на колени,
Я сильнее! Снова поднимусь!"
И как пел поэт, великий гений,
С журавлями в небо я вернусь…
Стучал в окно осенний дождь
Унылой нотою прощальной.
Как боль разлуки превозмочь?
Как сердцу справиться с печалью?
Случайно нас судьба свела,
На миг надеждой ослепила,
Безумной страстью обожгла…
И двери в счастья храм закрыла.
Но словно музыку без слов,
(Зачем слова? Душа парила!)
Тебе пьянящую любовь
Я каждой клеточкой дарила.
Я нежность с губ твоих пила,
В объятьях жарких пропадая.
Как искра наша жизнь мала!
Куда спешит Земля вращаясь?
Стучал в окно октябрьский дождь.
Свеча, мерцая, догорала.
Была единственною ночь,
Что нас разлукой обвенчала.
В кутерьме ежедневных проблем
Позабыла про нашу Любовь.
Ну, не то, чтобы вовсе, совсем -
Перестал будоражить мне кровь.
Я привыкла - ты рядом всегда,
Никуда от меня не уйдёшь.
Но летят безвозвратно года,
И мгновение из них не вернёшь.
Снится сон, что ты всё же ушёл
В мир иной… Поняла вдруг тогда,
Как ценила мало Любовь,
Что с тобой уйдёт навсегда.
Я проснулась в горьких слезах,
Крепко-крепко тебя обняла!
И «спасибо!» шепча Небесам,
Что безумно люблю, поняла!
Кувшинки в коме. Моросящий дождь.
На мушку звезд попалась иллюзорная
зоря. Сплетенные лианами мизинцев,
мы Купидоном пойманы в сачок,
зачерпнуты из городских проблем,
и нежимся, подобные горошинам
в стручке. Отправлены в туманную истому,
ударенные скалкой камыша.
Трава под нами мишурой шуршит.
Сыграл паук на арфе гамму нежности.
Забрался на ночевку поцелуй. Ты - лекарь.
Медовый шепот. Кожа - молоко.