Пока мы боль чужую
чувствуем,
Пока живет в нас
сострадание,
Пока мечтаем мы и буйствуем,
Есть нашей жизни оправдание.
Пока не знаем мы заранее,
что совершим,
Что сможем вынести,
Есть нашей жизни оправдание,
До первой лжи иль первой
хитрости.
Перевернулось все верх дном!
Совсем разрушились устои.
Теперь так редко за столом,
Семья большая, чаще двое.
А трое, это вообще
Такая редкость в наше время.
Мы варимся в своем котле-
Нет времени на попеченье.
Когда в семье детей пяток,
Скорее скажут : - Вы больные?!
Ведь каждый на счету роток-
Нам дети не нужны чужие.
А между тем, пока вы все
Зарплату трепетно храните,
Есть в детдомах детишки те,
Которых брать вы не хотите.
Еще малы, но есть у них,
Своя и вера и надежда…
Что заберут когда-то их И будет дом, любовь, одежда!
Что будет все, как у других
У тех, кто за окном гуляет
У тех с кем мамы, любят их Все ждут, но их не забирают.
Пока они, в надежде ждут-
Вам за столом вдвоем комфортно.
А годы скоренько бегут
Без добрых дел… Ведь график плотный.
«…счастливый чувствует себя хорошо только потому, что несчастные несут свое бремя молча, и без этого молчания счастье было бы невозможно. Это общий гипноз. Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные, что, как бы он ни был счастлив, жизнь рано или поздно покажет ему свои когти, стрясется беда - болезнь, бедность, потери, и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других».
Он лежал так одиноко,
Так бесчувственно-устало.
Одеяло, сникши с бока,
На пол комнаты упало.
Было больно, было душно,
Пред грядущим было страшно.
Ничего уже не нужно,
Ничего уже не важно.
Всеми предан, всеми брошен -
Мук трагичный ход отмерьте -
Он лежал, судьбой поношен,
На пороге верной смерти.
Кто поможет? Кто утешит
В час последний, самый горький?
Скажут едко: «Он был грешен,
Тяжких бед принёс он сколько!»
Был он крепок, был он властен,
Не желал от зла омыться.
Он обрёл земное счастье,
Но…
всего пришлось лишиться.
Тяжело на смертном ложе…
Мы - больных да не осудим!
Лучше, в чём сильны, поможем,
Если мы, конечно, люди.
Я помню одного замечательного дедушку, который жил в моем доме. Я его частенько видела по утрам в окошке, он как будто провожал меня взглядом, желая хорошего дня. А вечером он обычно сидел на лавке около дома и смотрел на играющих ребятишек. Дети очень любили его, он всегда угощал их конфетами и шутил с ними.
Однажды, ранним утром я увидела дедушку в нарядном костюме, аккуратно причесанного, важного, очень красивого и слегка помолодевшего. Его внешний вид вызвал не только у меня, но и у соседей множество вопросительных взглядов. Мое любопытство не знало границ. Позже я выяснила, это был день рождения… но не его… нет свой он давно не отмечал… и даже неверное позабыл дату. Это был день рождения его любимой жены, которая уже как несколько лет покинула его. К этому долгожданному дню он ответственно готовился, откладывая копейки своей пенсии, чтобы потом непременно купить хороший табак, кусок настоящего мяса, чекушку водки и пару килограммов конфет.
В этот день дедушка сначала пошел гулять по красивой зеленой аллее, наслаждаясь каждым мгновением солнечного дня, а затем пошел в продуктовый магазин: он набрал полную корзину еды. А потом, как ребенок, окрыленный счастьем, буквально полетел в сторону дома. Его лицо озаряла светлая беззубая улыбка, но настолько искренняя и добрая, что люди оборачивались ему в след и улыбались.
Заворачивая за угол, вдруг на дедушку камнем вылетел здоровый парень, громко и не связно болтая по телефону. Он с такой силой налетел на деда, что тот, сбившись со всех ног, с огромным шумом плюхнулся прямо лицом в глубокую грязную лужу, оставшуюся еще после вчерашнего проливного дождя. Парень злым взглядом оглядел деда, будто бы тот во всем виноват, и крикнул:
- Какого черта ты лезешь мне под ноги! Старый пень! Тебя давно хоронить надо. А ты еще по улицам шастаешь, людям ходить мешаешь! - И топнув с невероятной злостью по большой луже, парень обрызгал еще раз деда и побежал дальше.
Наблюдая за этой сценой, я словно оцепенела, передо мной открылась жалкая картина: валяющийся в лужи бедный дедушка, запачканный грязью костюм, чумазое лицо. Тяжелая сумка деда с легкостью выпала из его рук: кусок мяса кубарем вылетел из сумки и утонул где-то в глубине лужи, конфеты рассыпались и мгновенно пропали под водой, булка хлеба была напрочь потеряна и только чакушка водки осталась жива и невредима, однако и та предательски закатилась в самый центр этого «моря» и исчезла без следа. По лицу деда тихонько покатились слезы, которые перемешиваясь с грязными каплями превращали и без того жалкий вид деда в еще более ужасный и неопрятный вид. Растрепанные волосы превратились на давно немытые лохмотья. Костюм стал совсем не парадный, а с трудом накопленные гроши и купленные на них продукты были с легкостью брошены в лужу…
Дедушка попытался подняться, но у него ничего не получилось, руки и ноги, словно не слушались его. Он остался сидеть в этой луже и плакал уже навзрыд… и никто… ни один прохожий не подал ему руки… все подумали бомж… грязный вонючий неухоженный. Все глядели на него с опаской и фыркали… а слезы дедушки текли и текли по обеим щекам… и пропадали в этой самой огромной грязной луже…
Меня ужаснула эта картина. Жестокость, бессердечие, лицемерие людей повергло меня в ужас. Даже соседи, детей которых он радовал конфетами проходили мимо, словно не были с ним знакомы. Наконец чуть придя в себя я скорее побежала к деду, хотела ему помочь, но вместо этого, поскользнулась и плюхнулась вслед за ним.
Обнявшись, мы вместе сидели и плакали…
Человек и его поступок - вещи разные. В то время как хороший поступок заслуживает одобрения, а дурной - осуждения, человек, независимо от того, хороший или дурной поступок он совершил, всегда достоин либо уважения, либо cocтрадания.
Задумывались вы когда-нибудь-сколько несчастных на земле? Нет-не голодных. И не тех-кто не имеет крыши над головой. Умный человек всегда найдёт выход из положения. Самые несчастные люди на земле-обделённые разумом. Их по разному называют. Олигофрены, дебилы, шизофренники. Названиями этих болезней люди часто оскорбляют друг друга. Только здоровые люди даже на секунду не могут представить-как это страшно. Когда твой разум-это полярная ночь. Когда ты-руководствуешься одними инстинктами. И вот таких несчастных больных людей-очень часто оскорбляют, унижают. Смотрят на них свысока-своего разума. Где любовь, где сострадание? Все те чувства, которые нас делают-по настоящему разумными людьми.
Не изведав чужой боли,
Ты не можешь сострадать.
Не познав чужого горя,
Ты совет не сможешь дать.
Не поняв чужой обиды,
Учишь всех легко прощать,
Ну, а коль тебя обидят,
То прощенья не видать.
Если видишь - кто-то счастлив,
Ты завидуешь порой,
Думая, что все несчастья
Происходят лишь с тобой.
Почему-то очень часто
Ты стремишься предлагать,
Чтоб изведать все ненастья,
В твоей шкуре побывать.
Чтоб узнать, чья жизнь послаще,
Боль чужую понимать,
Должен ты и сам почаще
В чьей-то шкуре побывать.
Старик недавно потерял жену.
Не находило сердце утешения.
Невыносимо было одному.
И не было потребности общения.
Однажды, к небу устремив свой взор,
Он плакал от печальных размышлений.
Вдруг неожиданно к нему во двор
Вбежал малыш и впрыгнул на колени.
Они сидели долго, просто так.
Пока старик не успокоил душу.
Малыш на цыпочках пошел назад,
Стараясь мир пришедший не нарушить.
-Что ты сказал такое, отчего
Вдруг перестал старик вздыхать и ахать?
Ответил маме мальчик:-Ничего,
Я просто помогал ему поплакать.
Сострадание - убивает «человека» в человеке.
Настоящий крик души не подделать! Иногда натыкаешься на чей-то статус, или цитату, или комментарий - и тебя мгновенно пронзает боль… И хочется обнять незнакомого тебе человека, который в отчаянии выплеснул свои страдания на всеобщее обозрение, крепко прижать к себе и баюкать, как маленького, пока боль, которая разъедает его сердце, не уйдет потихонечку, капля за каплей… И бесконечно жаль, когда ты не знаешь, как ему помочь, а те слова сострадания и поддержки, которые ты ему написал, не дошли до адресата, потому что ту страничку, где ты оставил свое послание, он посещал последний раз еще ДО тебя…
Каждый обитатель нашего дома, в котором жила и я, знал, насколько был уродлив наш местный кот.
Уродливый любил три вещи в этом мире: борьба за выживание, поедание «чего подвернётся» и, скажем так, любовь. Комбинация этих вещей плюс бездомное проживание на нашем дворе, оставила на теле Уродливого неизгладимые следы.
Уродливый кот имел только один глаз. С той же самой стороны отсутствовало и ухо, а левая нога была когда-то сломана и срослась под каким-то невероятным углом, благодаря чему создавалось впечатление, что кот всё время собирается повернуть за угол. Его хвост давно отсутствовал. Остался только маленький огрызок, который постоянно дёргался. И, если бы не множество шрамов, покрывающих голову и даже плечи Уродливого, его можно было бы назвать тёмно-серым полосатым котом.
У любого, хоть раз посмотревшего на него, возникала одна и та же реакция: «До чего же Уродливый кот!». Всем детям было категорически запрещено касаться его. Взрослые бросали в него бутылки и камни, чтобы отогнать подальше и поливали из шланга, когда он пытался войти в дом, или защемляли его лапу дверью, чтобы он не мог выйти.
Удивительно, но Уродливый всегда проявлял одну и ту же реакцию. Если его поливали из шланга - он покорно мок, пока мучителю не надоедала эта забава. Если в него бросали что-то - он тёрся о ноги, как бы прося прощения. Если он видел детей, он стремглав бежал к ним и тёрся головой о руки и громко мурлыкал, выпрашивая ласку. Если кто-нибудь всё-таки брал его на руки, он тут же начинал сосать уголок блузки, пуговицу или что-нибудь другое, до чего мог дотянуться.
Но, однажды на Уродливого напали соседские собаки. Из своего окна я услышала лай псов, его крики о помощи и команды «фас!» хозяев собак, и тут же бросилась на помощь. Когда я добежала до него, Уродливый Кот был ужасно искусан, весь в крови и почти что мёртв. Он лежал, свернувшись в клубок, дрожа от страха и боли. Его спина, ноги, задняя часть тела совершенно потеряли свою первоначальную форму. Его грустная жизнь подходила к концу. След от слезы пересекала его лоб.
Пока я несла его домой, он хрипел и задыхался. Я бегом несла его домой и больше всего боялась повредить ему ещё больше. А он тем временем пытался сосать моё ухо.
Я остановилась и, задыхаясь от слёз, прижала его к себе. Кот коснулся головой ладони моей руки, его золотой глаз повернулся в мою сторону, и я услышала… мурлыканье! Даже испытывая такую страшную боль, кот просил об одном - о капельке любви! Возможно, о капельке сострадания… И в тот момент я думала, что имею дело с самым любящим существом из всех, кого я встречала в моей жизни. Самым любящим и самым-самым красивым. Он только смотрел на меня, уверенный, что я сумею смягчить его боль.
Уродливый умер на моих руках прежде, чем я успела добраться до дома, и я долго сидела у своего подъезда, держа его на коленях.
Впоследствии я много размышляла о том, как один несчастный калека смог изменить мои представления о том, что такое истинная чистота духа, верная и беспредельная любовь. Так оно и было на самом деле. Уродливый сообщил мне о сострадании больше, чем тысяча книг, лекций или разговоров. И я всегда буду ему благодарна. У него было искалечено тело, а у меня была поцарапана душа. Настало и для меня время учиться любить верно, и глубоко. Отдавать любовь ближнему своему без остатка.
Большинство из нас хочет быть богаче, успешнее, быть сильными и красивыми.
А я буду всегда стремиться к одному - любить, как Уродливый кот…"
Мы правильно живём в этом мире, если правильно любим его…
Вот, как-то тёмною порой,
Старушка, вдруг упала.
И, совесть тут, само собой,
На ту беду попала.
Лежит старушка на земле,
Тихонечко вздыхает.
А совесть бьётся в темноте,
Себя всем предлагает -
- Возьмите, дамы, господа,
Меня к себе впустите!
Откройте же свои глаза!
Старушке помогите!
А люди, просто мимо шли.
Глаза лишь отводили.
Не думали о ней они.
И по делам спешили.
Металась совесть - тут и там,
От одного к другому.
Но, так никто её не взял,
Не всем она знакома.
Взмолилась совесть тут тогда.
Слезами зарыдала. -
- Неужто, я уж не нужна?
И, у людей пропала?
Но, вот старушка, чуть дыша,
К себе её пригрела.
И, в сердце совесть позвала.
Теплом своим согрела.
- Зачем тебе-то я нужна? -
Тут, совесть удивляться…
- М н е, п р о с т о, с о в е с т н о - п р о с и т ь
л ю д е й,
ч т о б ы
п о д н я т ь с я !
Жалость делает жалеемого слабым, игнорируя его ошибки. Сострадание помогает, признавая ошибки другого.
Любовь сострадает несмотря на ошибки другого.
Кошачье
Пинка не дашь? Болит нещадно бок.
К двуногим порастеряно доверье.
А может ты и есть - кошачий Бог?
Меня с котят не называли «зверей».
Что уши? Потерял не с куражу.
Там, на помойках, жизнь - не земляника.
У самого-то шкура, погляжу,
не молью глупой трачена, поди-ка.
Я лапы отморозил на снегу.
Так, думал, и загибну в жутких корчах.
Ты извини - мурлыкать не могу.
Забыл, как подключается моторчик.
Горбуша? Мне?! Зачетные харчи.
Ты, брат, того… Теперь нас тоже двое.
Я, говорят, тоску могу лечить.
Мышей отважу, если беспокоят.
Из детства вспомнил - розовый клубок…
А можно на диван? Посплю немножко.
Какой дурак когда-то ляпнуть мог,
что только к дому привыкают кошки?