Он родился таким - нелюбимым, ненужным,
Раздражая людей своим видом наружным…
Самым страшненьким был из рожденных котят,
И никем был не выбран, никем был не взят…
И пищаньем своим раздражал даже кошку,
И решили хозяева выбросить крошку…
А он выжить сумел, не замерз, не подох,
Научился бороться, спасаться от блох…
Побеждать и сражаться в неравных боях,
Закаляясь, мудрея на этих страстях…
Поедая отбросы у мусорных свалок,
И скрываясь от криков и брошенных палок…
Им пугали родители шумных детей,
Шкурка цвет потеряла от снега, дождей,
Внешний вид заставлял возмущаться народ:
«До чего же ужасно-уродливый кот!»
Даже местные псы и собаки
Избегали с котом этим драки…
Он покорно терпел, ожидая прощенья,
Он причины не знал людской злобы и мщенья,
Он бежал за детьми и выпрашивал ласку,
Терся лбом и мяукал, увидев колбаску…
Благодарно мурлыкал сердобольным старушкам,
Их размоченным в банках консервных горбушкам…
Как-то утром от криков проснулся весь дом,
Это было весной, это было с котом…
Он лежал на боку, и мяукал от боли,
И вокруг была лужа от вытекшей крови…
Он хрипел, задыхался, пытался ползти,
К тем, кто мог бы помочь, к тем, кто мог бы спасти…
И в глазах было столько страдания,
Умирая, он ждал сострадания…
Вдруг увидел он над собой человека…
Как и кот - он был инвалид и калека…
Замурлыкал, почувствовав рядом тепло,
Он привык быть ненужным и чувствовал зло…
А здесь трепетность и соучастье,
А здесь помощь, где боль и несчастье…
Человек, прижал к сердцу дрожащий клубок:
- Потерпи, милый котик! Я рядом, сынок!"
И укрыв его тельце махровым шарфом,
Осторожно понес по дорожке за дом…
Это утро застыло у многих в глазах,
До сих пор вспоминают старушки в слезах,
Как их добрый сосед, сам больной, еле ходит,
На прогулку кота необычного водит…
Кот-красавец, какой-то, мол, редкой породы,
Что однажды его чуть не сбили уроды…
Такой умненький котик! И верный - на диво…
И на солнышке шкурка сияет красиво!
Никуда не уходит от ног инвалида,
Умиленье такое от этого вида!
И привязанность, преданность на загляденье,
Ну не котик, а прелесть! Вознаграждение…
- Уже, наверное полгода, наш домашний телефон как с цепи сорвался.
Каждый день раз по пять мне вызванивают какие-то пьяные уроды и пытаются вызвать такси. Мой номер одним нулем отличается от телефона их диспетчерской…
Чего я только не делала, и жаловалась и хамила, даже все рифмы к слову «такси» изучила… Как только беру трубку и слышу - Але, такси?
У меня сразу выскакивает ответ типа:
- Накося выкуси, иди от армии коси, поломаны шасси, и даже Ханты-Манси…
И вот сегодня мы с дочкой собрались на встречу, стоим уже в дверях, вдруг звонок, беру трубку, а оттуда мужской голос:
- Але такси? С Днем Победы Вас.
Я только хотела сказать - «отсоси», да не успела - это «С Днем Победы» сбило меня с толку. Голос продолжил:
- Скажи, красавица, а у Вас есть какие-нибудь скидки для ветеранов войны, все же 9-е мая сегодня? И ехать мне совсем не далеко, но обязательно надо…
Меня, как по голове ударило, кричу:
- Да, да, не волнуйтесь скидки есть! Ждите у подъезда, машина серая Мазда будет у Вас минут через пятнадцать. За рулем девушка.
Приезжаю в Кузьминки, две тетки (видимо соседки) выводят из подъезда ветерана с костылем. Старенький, рот открыл, дышит тяжело, медали к земле клонят и пахнет от него, как пахнет от всех наших дедушек и бабушек. Пахнет уютом, старыми книгами, перьевыми подушками, детским мылом и часами-ходиками…
Едем в Сокольники. Разговорились. Павел Иванович рассказал, что там, у фонтана на лавочке его ждет старый друг Вадим, они воевали на одном фронте и каждый год встречаются уже лет пятьдесят.
Про скидку тоже поговорили и я подтвердила, что, да, диспетчер не обманула - скидка будет, не переживайте…
Припарковались и Дедушка заметался, не зная как быть, вначале костыль из машины выставить, или ногу, чтобы упереться?
Видно было, что из дома дед выходит очень не часто…
Вызвалась его проводить. Он испугался, что это скажется на цене, но от помощи не отказался.
Пришли к фонтану, прохожие улыбаются, дарят цветы, фотографируют с нами детей, а друга Вадима, что-то не видно…
Павел Иваныч заволновался, опустился на скамейку и принялся ему названивать.
Но все безответно. Трубку никто не брал.
Потом стал рыться в карманах, вытащил старинный женский кошелечек и спросил:
- Машенька, сколько я Вам должен? Вы поезжайте, а я посижу, позвоню, подожду еще.
Я говорю:
- Не переживайте, уберите деньги, может Вас обратно домой отвезти?
И дедушка неожиданно расплакался, как будто закашлялся:
- Я так и знал. Не дожил Вадик до 9-го мая. Не дожил. Не берет трубку.
Что же я теперь???
Прохожие подходили к плачущему парадному ветерану, увеличивали его разношерстный букет, поздравляли, улыбались и шли дальше. Всем казалось, что старика растрогало внимание и военные песни…
Я порыдала вместе с ним и стала поднимать деда с лавочки:
- Вставайте, поехали к Вадиму. Где он живет?
Путь оказался не близким, друг жил, аж в Голицыно, но мне было уже все равно, хоть во Владивостоке.
Приехали, долго плутали, нашли дом, я кое-как затащила деда на второй этаж. Стали звонить в квартиру, никто не открыл. Вышли соседи и сказали, что уже давно его не видели. Павел Иваныч начал задыхаться и я повела его на улицу, на воздух. Спустились на один пролет, вдруг сверху щелкнул замок и раздался сиплый голос:
- Паша, ты Куда? Я слышу, что звонят, пока встал с постели, пока дошел. Быстрее не получилось, спину прихватило. Прости, не поехал к фонтану, не смог, да и телефон куда-то задевался. Звонит, а где звонит?
- Павел Иванович, стал еще сильнее задыхаться и заговорил глотая слова:
- Ты чего, я же ждал в Сокольниках, звонил, думал, что все… Подлец - ты подлец!
Поднялись в квартиру, пока я отыскала в баке с грязным бельем разряженный мобильник Вадима, они распили чекушку водки и мой дед попросил у друга денег на обратную дорогу.
Тут я и призналась, что не таксистка и ни копейки с них не возьму.
Когда уже стемнело, отвезла старика обратно в его Кузьминки, правда не бесплатно, гвоздики все же пришлось взять…
Дёшево стоит чужая боль…
Не смейся над слепыми, ради БОГА,
Ты, чьи глаза покуда хороши.
Порой слепые лучше зрячих могут,
Увидеть тайники твоей души.
Собственные беды оставляют в душе рубцы и учат человека важным истинам. Это аксиома. Но мне кажется, если человек запоминает только такие уроки, у него заниженная чувствительность. Плакать от собственной боли нетрудно. Трудней плакать от боли чужой.
- Мужичок, вы пошто животно мучите?!
- А я что - кажну соплю спрашивать буду?
- Продай котейка!
- Пожаласта! Вам всю свесить?
- Всю! Подарю мамы… на аменины…
Еду с ребенком в маршрутке. Среди пассажиров одна пожилая женщина, все остальные - лет до 40. Маршрутка пригородная, едет по принципу наполнения,
-Мама, а почему ты встала?
-Ну должен же хоть кто-то уступить место, если все остальные инвалиды, то я уступлю, мне не трудно.
-А почему все инвалиды?
-Ну, если у человека нет руки, ноги, глаза или еще чего-то - он инвалид. А совесть - тоже часть человека. Если совести нет, то он тоже инвалид.
Никто мне ничего не ответил, всю дорогу все ехали молча, а я так и ехала стоя. Видимо, все «мужчины» согласились быть инвалидами… Печально…
Несу свой крест
И, падая, встаю.
Несу свой крест
И потом обливаюсь.
О состраданьи небо я молю,
Рыдаю, негодую,
Задыхаюсь.
Уже ползу
И змейкой льется кровь.
В чем согрешила,
Я не понимаю.
Чтоб заслужить Создателя
Любовь,
Вздыхаю и Крест крепче обнимаю.
Не ищите понимания и сочувствия там, где процветает безразличие. Ведь, в сущности, каждый страдает в одиночку.
Человечность определяется не по тому, как мы общаемся с людьми, а по тому, как ведем себя с животными.
Люди - не обижайте беззащитных животных! У них тоже есть душа и им тоже больно, как и Вам! Только страдают они от ран молча!
Не пользуйтесь тем, что они не могут Вам ответить или отомстить!
Пожалуйста - не будьте животными!!!
Никогда-никогда себялюбцем не будь:
За себя помолясь, ты других не забудь.
Помолись и о тех, что больные лежат,
Что томятся в жару, темной ночью не спят.
И о том, кто молчит, и никем здесь не стал,
И о том, кто скорбит, и о том, кто устал.
Кого горе гнетет, кто погиб весь от зла.
И о том, кто убит, и о том, кто убил,
Чтоб Господь воскресил, чтоб Господь Всех-простил.
И о том, кто далеко ото всех уже глаз,
И о том, кто горит, и о том, кто угас.
И о том, кто всю жизнь здесь напрасно любил,
И о том, кто в тоске себя жизни лишил,
И о том, кто тебя здесь когда-то ласкал,
И молясь, и любя только блага желал.
Помолись и о тех, от земли что ушли,
Вспомни с нежностью их, им привет свой пошли.
И тоска убежит от души твоей прочь,
И светла для тебя станет темная ночь,
Будет светом полна, будет утром она.
В старость юность придет, придет в осень весна.
Мы часто путаем понятия … Бывает, что ждем от того, кого считаем абсолютно нормальным человеком, сопереживания, сочувствия, сострадания … Мы восклицаем: «Ведь, он же человек разумный, а значит априори способен на такого рода эмоции!» Но разумный человек (hрomo sapiens) и добрый (bonum hominis), к сожалению не всегда одно и то же. Давайте вдумаемся и заглянем в словарь: человек разумный - от современных человекообразных, помимо ряда анатомических особенностей, отличается значительной степенью развития материальной культуры (включая изготовление и использование орудий), способностью к членораздельной речи и абстрактному мышлению. Понимаете???
… Не всегда homo sapiens способен сопереживать, но bonum hominis - всегда.
Тише, тише. .. Не судите это грех.
Вы порадуйтесь душою за успех. ..
Вы поплачьте над чужой бедой,
Состраданье - ручей с живой водой.
Не ругайте с горяча,
Чья то жизнь, возможно, как свеча.
Не задуйте кривотолком тот огонь,
Поддержите поднеся к нему ладонь.
Тише, тише. .. Не врывайтесь жизнь людей,
Наблюдая с высоты своей.
Потому что сплошные этажи,
Там, в верху возможно много лжи.
Тише, тише. .. Ведь слова, острей ножа. ..
Нужно жить, на сердце злобы не держа.
Много мнений, только помнить нужно, впредь.
Что на всех рубашку не надеть.
Тише, тише. .. Там где слухи. .. Правды нет.
Лишь Всевышний знает правильный ответ.
И от глаз его не скрыться, не уйти.
Вот поэтому живи и не суди !
Тише, тише… Не судите, это грех…
Вы порадуйтесь душою за успех…
Вы поплачьте над чужою - над бедой…
Сострадание - ручей с живой водой…
Тише, тише… Не ругайте сгоряча…
Чья -то жизнь, возможно, гаснет как свеча…
Не задуйте кривотолком тот огонь…
Подержите, поднеся к нему ладонь…
Тише, тише… Не врывайтесь в жизнь людей,
Наблюдая с высоты судьбы своей…
Потому что жизнь - сплошные этажи…
Там, в верху, возможно, просто больше лжи…
Тише, тише… Ведь слова острей ножа…
Нужно жить, на сердце злобы не держа…
Много мнений, только помнить нужно впредь,
Что на всех свою рубашку не одеть…
Тише, тише… Там где слухи - правды нет…
Лишь Всевышний знает правильный ответ…
И от глаз его не скрыться, не уйти,
Вот поэтому живи и не суди…