вы верьте всё же в чудеса, они порой приходят,
а суть ведь в том… на небесах их ангелы находят!
не торопите просто их и подвернётся случай,
быть может это будет штрих, а может что покруче.
Судьба, порой, по разному пинает,
то мордою в дерьмо, а то на взлёт,
мы ищем выход и она всё точно знает
а вот подсказки не всегда нам выдает…
Белый храм, белый крест, белый снег.
В сером небе холодные сны.
Жизнь замедлила быстрый разбег,
Тает абрис далёкой весны.
Столько ярких цветов в той дали,
Серебра росных трав на лугу.
Сытных запахов тёплой земли
Я забыть и зимой не могу.
Стынет небо в морозную ночь.
Оглянусь и увижу окрест:
Уплывают тихонечко прочь
Белый храм, белый снег, белый крест.
Как тяжело Хранителю со мной!
Я не хочу советов его слушать
И, заглушая голос неземной,
Капризно затыкаю себе уши.
Как тяжело Хранителю со мной…
Он терпелив и нежен, Ангел мой,
Когда, возникнув рядом осторожно,
Подсказывает:"Слушай, так нельзя.
Не торопись и я скажу, как можно."
Как терпелив и нежен он со мной.
Как часто отвожу я сень крыла:
«Я взрослая, - кричу в негодованье, -
Я всё сама сумела и смогла!
Не надо мне небесного призванья!»
Отталкиваю нежных два крыла.
О, как слепа и неумна была…
Ничто так не укрепляет веру в человека, как предоплата.
Каждый раз, кoгда боль проходит, а слезы высыхают, я отчетливо чувствую, как грудную клетку обхватывает нoвый слой брони. Каждый раз, когда от меня отворачиваются, я становлюсь сильнее, жестче и циничнее. Когда-нибудь я перестану слышать oт других о своей доброте, отзывчивости и мягкости. Еще пару раз меня опрокинут и вера в людей покинет меня насовсем. Я перестану им доверять, oткрывать душу и сердце. Я стану той, которой никогда не хотела быть, но чтобы избежать боли и предательства, надо взрослеть, отпускать детские сказки, начинать нoсить каблуки и презирать смазливых красавчиков, у которых идеальные черты лица и холодное, пустое сердце. Для тoго, чтобы слепить из себя непробиваемую личность, нужно убить ребенка внутри себя. Ну что ж, время пришло. Добро пожаловать вo взрослый мир, малышка.
Материалисты возможно и правы что Бога нет, именно для них и нет. Но для верующих его не может не быть, ведь миллионы верующих из поколения в поколение думали о Нем. И он просто не мог, не материализоваться из их мыслей.
Годами жизни не измерить,
Не хватит лет и зим и вёсен.
Мы, как деревья, листья сбросив,
В весну бессмертья будем верить.
С надеждой жить совсем не страшно,
Ей вера подарила крылья.
А вечность будет вечно былью,
И нет конца у жизни нашей.
Пусть локоном свисает проседь,
Для мудрости открыты двери.
Есть смысл в бессмысленных потерях,
Как будто наступила осень.
И плачет дождь, наполнив воды,
И мокнут листья на дороге.
Бессмертие в Великом Боге,
В Его Любви бессмертны годы.
Я совсем изнемог от бесовских бесед с книгочеем.
Захотелось летать - я спустился вдоль сосен к качелям.
Лунный окунь плескался в пруду,
да известно, ему наплевать на блесну и мормышку,
а за ловлю в казённой воде, ну, теперь уж не «вышку»,
так иную схлопочешь беду.
А качели - ничьи. Я с утра догадался, что - Божьи…
Как чудесно, качнувшись, взлетев, оказаться в дебоше
стай вечерних, дабы
вновь лететь к синеватой траве с зеленеющей выси,
как царевич Дмитрий при честном покуда Борисе,
знать не зная судьбы.
Вера схожа с любовью. При матери общей - не странно.
Обе во время к людям приходят: не поздно, не рано.
Это нам дожидаться не в мочь.
Это девушка - прямо с моста в удивлённую реку,
не дождавшись, когда Шантеклер пропоёт «ку-ка-ре-ку»
и закончится страшная ночь…
Ох, как я высоко!.. Да ко мне уж и птицы привыкли:
что-то даже кричат мне азартное, кажется - «Quickly!»
Да куда уж ещё - аж до крон!..
Я заметил, что птицы, как правило, иноязычны:
по-китайски мяучат скворцы, и картавы и зычны
сионистские речи ворон.
Всё равно все друг друга на этом ветру понимают…
На веранде две тени друг друга взахлёб обнимают.
Джинн по кличке «Табак»
вырывается из кулака проходящего мимо
просто путника или - скитальца, гонца, пилигрима,
и сникает, слабак.
Ибо джиннам не место в раю, кроме разве «драй джинна»,
за которым заснул книгочей. Ну, скажи мне, вражина,
что ты вычитал там, на листе?..
И за это заплачено жизнью высокого леса?
Будь ты проклято это величие мелкого беса,
чьи печати - везде!..
Вера схожа с любовью… Надежда, она покапризней.
Это кажется только, что мы с ней едины. А мы с ней -
то вдвоём, то поврозь.
Вот сейчас я качнусь посильней, и она возвратится…
Слушай, птица… Да нет же, не ты, а соседняя птица -
что заплакала? Брось!
Однажды по утру оставив тело
в зародыше вернусь на перепутье.
твоё, моя сторонка, и несмело
раскрою для объятий руки -прутья
в пушистых почках в Вербном Воскресенье.
Усталым взглядом странствующей тучи
прижмусь к реке в ледовое броженье,
прольюсь апрельским кАпельным созвучьем
в Пасхальном перезвонном пробужденье
на колокольне старенькой церквушки.
Затеплится души моей лампадка
светло и тихо в праздничном уборе-
В бездонности небес нет беспорядка,
в земном и вечном только разговоры
и примет небо всё,
грехи отпустит.
Если есть вера, а с ней и надежда бьётся рядом, то обязательно получится. Пусть всё рухнет вокруг, лишь бы они жили в тебе. При этом уже не важно какой раз ты пытаешься, главное действие, а с ним будет результат.
Благодарю, Тебя, Спаситель мой
За год прошедший, за снежинок россыпь.
За каждый день подаренный земной,
За белые берёзовые косы.
Благодарю, что я ещё жива
Твоею милостью, Твоим прощеньем,
За эти завитушки кружева,
За каждый вздох и каждое мгновенье.
Что жизнь моя без близости Твоей?
Что я могу, склонённая ветрами.
Стою среди заснеженных ветвей
Перед Тобою с робкими словами.
Прости меня, томленье, суета,
Как быстро этот год земной промчался.
Начну опять всё с чистого листа,
Страницы чистой лист ещё остался.
Начну, Ты вновь поможешь, укрепишь,
Дашь сил, научишь, мало что умею.
Благодарю, что сильно не коришь,
Что вновь дышу и верю и надеюсь.
Убереги меня, убереги
От суеты, завистливого взгляда.
Хранима я, когда с Тобою рядом,
Мне не страшны ни беды, ни враги.
Убереги от лести, от судов.
Сама судима, не имею права
С высокомерьем, что души отрава,
Клеймить словами, обличать без слов.
Кто я? Тростинка, хрупкая душа,
Согнут ветра, иссушат, изломают.
Как свято жить, сама ещё не знаю,
Иду, ропщу, свой тленный путь верша.
Убереги меня в моей судьбе,
От лжи коварной, от суждений всуе.
Жизнь вне Любви - её не существует!
Навек меня определи Себе!
Храни, одну не оставляй в пути!
Со всех сторон поставь душе защиту!
Извне и изнутри Тобой сокрыта,
Не пропаду, будь рядом, чтоб спасти!
Храни меня от подступившей мглы
И ранним утром и глубокой ночью.
Пускай Любовью сердце мироточит,
Но, а уста слагают песнь хвалы!
Убереги, дай меч духовный мне!
И, если вдруг на мир грядут стихии,
Ты будь со мной во времена лихие,
Дай сил и веры выстоять в огне!
Помолись о нищей, о потерянной,
О моей живой душе,
Ты, всегда в своих путях уверенный,
Свет узревший в шалаше.
И тебе, печально-благодарная,
Я за это расскажу потом,
Как меня томила ночь угарная,
Как дышало утро льдом.
В этой жизни я немного видела,
Только пела и ждала.
Знаю: брата я не ненавидела
И сестры не предала.
Отчего же Бог меня наказывал
Каждый день и каждый час?
Или это ангел мне указывал
Свет, невидимый для нас?
когда захлопнулись все двери
и ты не знал куда идти
ты сразу вспомнил свою веру
и то что ты счастливым был
© сергей эр