Вот и сентябрь … В школу пора…
Пёстрые листья летят на ветру.
Осень златая вступает в права…
Я наглядеться никак не могу!
Солнце играет в белых бантах
Девочек - школьниц, бегущих, весёлых…
Скоро звонки для них зазвенят!
Двери откроет любимая школа…
Мальчики важно шагают, чинно несут
Астр, гладиолусов ярких букеты…
Взрослые с трепетом нежно ведут
В класс первоклассников робких… И это
Тихое счастье для пап и для мам,
Бабушек, дедушек… Праздник весёлый!
Даже прохожий с улыбкой следит
Дети нарядные - парами в школу…
Первый звонок, первый урок,
Первое слово в тетрадке…
Машет в окне красный листок…
Клён шлёт привет школьникам новым!
(Иринаморе)
11−11 01/09/13
Сижу, завтракаю. С улицы слышится мужской голос: «Галя! Галя, иди сюда! Галя, ко мне! Галя, фу! Галя иди ко мне!». Думаю, странная кличка для собаки. Выглядываю в окно, а там отец пытается оттащить от лужи дочку, бьющую по воде ладошками.
Всю прошлую неделю популярный сайт по психологии публиковал статьи, посвященные психологическим проблемам людей, которые ухаживают за своими престарелыми родственниками. Почему пожилым людям так тяжело перестать водить автомобиль, как братьям и сестрам договориться о том, кто из них и как будет ухаживать за родителями, где искать психологической поддержки тем, кто давно ухаживает за старым и больным родственником - всего больше 20 статей.
Среди прочего там была статья, ссылающаяся на два исследования, в ходе которых было установлено, что люди, которые ухаживают за близкими с болезнью Альцгеймера, наносят урон и своему здоровью: они теряют от четырех до восьми лет жизни. Другое упомянутое исследование было о людях, которые заботятся о раковых больных: в этом случае не справляется иммунная система.
Признаться, что-то подобное я подозревала давно. Моя мама много лет ухаживает за моим дедом. Деду 90 лет, у него четыре инфаркта. Он один из самых жизнелюбивых и стойких людей, которых мне приходилось встречать. Он всегда гладко выбрит, на нем свежая рубашка и аккуратные тапочки. Первый инфаркт случился с ним десять лет назад, с тех пор он попадает в реанимацию приблизительно четыре раза в год. Больше всех на свете он любит мою маму, и она всегда рядом с ним.
Каждый раз, когда дед попадает в больницу, кто-нибудь из врачей или медсестер обязательно говорит маме, что с таким больным сердцем, как у моего деда, так долго жить можно только благодаря такому фантастическому, невероятному уходу. Одним словом, они говорят, что, если бы мама так не заботилась о деде, его давно бы не было в живых.
Моей маме 60 лет. Она красивая женщина с легким характером и отличным чувством юмора. Уже десять лет она никуда не уезжала из Москвы, хотя мы часто мечтаем о том, как хорошо бы было походить по магазинам где-нибудь в Париже. Она сама сильно болеет - никто не знает чем, просто постоянная слабость. Она сильно подавлена и часто плачет. Она практически не спит - прислушивается, как там дед, не стонет ли, не зовет ли на помощь.
Я хочу сказать, что-то, как мама ухаживает за дедушкой, очень сильно улучшило его жизнь и очень сильно усложнило - ее.
Западными психологами эта наша ситуация - а она мало чем отличается от ситуации миллионов людей во всем мире - давно описана. В определенный момент так называемые «средние» взрослые, к которым относится моя мама, меняются местами с пожилыми взрослыми, к которым относится мой дед. Иными словами, теперь моя мама стала как бы мамой моему деду. Психологически это очень сложная ситуация - и для бывших детей, и для бывших родителей. Эта проблема существует во всем мире. Свежий пример: 85-летняя испанка герцогиня Альба собралась замуж за своего 60-летнего избранника, скажем так, простолюдина. Ее шестеро детей были против и не позволили ей сделать это. Дело кончилось тем, что Мария дель Росарио Кайетана Альфонса Виктория Эугения Фитц-Джеймс Стюарт и Сильва, как полностью зовут герцогиню Альбу, написала завещание, в котором поделила все свое имущество между детьми и внуками. И уже после этого объявила, что выходит замуж.
Можно представить, насколько может быть унизительной ситуация, при которой твои собственные дети, которых ты купал и кормил с ложечки, начинают говорить тебе, за кого и когда выходить замуж.
Можно представить, насколько тяжело, когда твои собственные дети купают и кормят с ложечки тебя.
Где-то приблизительно в этой точке начинается проблема в большей степени российская, чем общемировая.
Попробуйте найти в Рунете форум, где люди, ухаживающие за стариками, поддерживали бы друг друга. Где они разбирали бы психологические проблемы, возникающие в таких ситуациях. Где они пытались бы понять, как помягче сообщить своим старикам, что пришла пора перестать водить машину, как это делают на американском сайте Психология сегодня Мне это не удалось. Если вы и найдете что-то на эту тему в Рунете, это будут практические советы по уходу: как избежать пролежней, как сделать вожжи, помогающие старику самостоятельно садиться в кровати, как купать лежачего больного.
Другими словами, единственный способ ухаживать за стариками - быть им сиделкой, нянькой и медсестрой в одном лице. В этой странной логике, хорошая дочь не та, кто рассказывает старенькой маме анекдоты, красит ей ногти и играет с ней в карты, а та, которая сама меняет ей подгузники. Ужас в том, что так считают не только старики, но и дети.
Почему я не могу нанять сиделку для своего деда, чтобы облегчить жизнь своей маме? Потому что и мама, и дед отнесутся к этому как к предательству. Ситуации, при которой я заговариваю с ними о доме престарелых, я так и вовсе даже представить не могу.
Каждый, кто хоть раз был в обычном российском доме престарелых и видел стариков и старух, одинаково побритых под машинку, даже словосочетание «дом престарелых» произносит с трудом. Даже если речь идет о новом, дорогом доме престарелых с шестиразовым питанием и ежевечерней развлекательной программой.
В стране, где и больницы-то до сих пор похожи на тюрьмы, не говоря уже об интернатах, домах инвалидов и престарелых, единственным приемлемым способом ухаживать за стариками стало подвижничество и самоотречение их родственников.
Как мне объяснить маме, что ее жизнь тоже чего-то да стоит? Как мне объяснить себе, что дом престарелых - это не предательство? Как, в конце концов, поверить в то, что любому ребенку нужна веселая и здоровая мама, даже если ребенок - это твой престарелый родитель, а мама - это ты сама.
Ну не понимаю я, хоть убей, не понимаю: -
Откуда такие большие дети берутся…
Кажется, еще недавно совсем родила, -
А она уже меня догоняет…
Навещайте почаще родных,
Тех, кто ближе вам всех и дороже.
Навещайте пока вы моложе,
Но и в старости помните их.
Возвращайтесь в родные дома
Навестить постаревшую маму.
Не ленитесь прислать телеграмму,
В ее жизни без вас- кутерьма.
Покажите свою доброту,
Не жалея скопившейся ласки,
Не боясь ни стыда, ни огласки,
Заполняя сердец пустоту.
Навещайте почаще родных,
Тех, кто ближе вам всех и дороже.
Тех, что вас ожидают в прихожей
Среди стен сиротливо пустых.
Вот эти люди - не прочитавшие ни одной книги за всю сознательную жизнь; законченные пошляки и восхитительные идиотки; потребители сериалов, поклонницы Малахова и слушательницы Стаса Михайлова; мужские экземпляры, вся сила интеллекта которых сосредоточена на рыбалке; верные мужья, разыскивающие в Одноклассниках своих случайных и податливых подруг, а также верные жены, откапывающие в Контакте своих, как они это называют, друзей; люди, чей главный жизненный принцип «Я ничего никому не должен», зато им, если им что-то надо - а им всегда что-то надо - от человеческого участия до земельного участка - вот им-то должны все, и это даже не обсуждается; представители, так сказать, человечества, прощающие себе любую подлость, вульгарные и тупые, и гордящиеся своей тупостью и своей вульгарностью, и несущие всё это с вызовом; выраставшие в душе плотоядную пустоту, погрязшие в непрестанных непотребствах, живущие в тёплом и привычном скотстве, как в утробе…
Вижу эти лица, эти немигающие кроличьи глаза, и вдруг не верю своим ушам!
- Почему на тебя жалуются учителя? - восклицает отец.
Да на него самого впору жаловаться федеральному прокурору, в отдел по борьбе с экономическими махинациями, в земское собрание, и в ООН тоже.
- Почему ты так оделась? - восклицает мать.
А сама она приходит в общественное заведение накрашенная, как вампир, к тому же, в кожаных штанах с заклёпками, на два размера меньше рекомендуемого. И если она сделает неловкое движенье, к примеру, резко присядет, то штаны взорвутся со страшным грохотом и заклёпками может поранить случайно пробегающих мимо детей.
«Почему ты не выучил урок?
Почему не дочитал „Капитанские дети“?
Почему ты не трам-парам-пам-пам-парам-пам?»
«Не гуляй с этим парнем!»
«Что за проститутка рядом с тобой?»
«Ты что, куришь?»
«Твой отец впервые попробовал спиртное в девятнадцать лет!»
«Как ты разговариваешь с матерью? Мать так никогда не говорила с твоим дедом!»
«Выключи телевизор, ты скоро ослепнешь от него!»
«Куда собрался на ночь глядя? Включи телевизор, посиди дома!»
«Чего ты там накачал в свой мобильный, идиот?»
У ребёнка взрывается голова. Даже не в четырнадцать, и, тем более, не в шестнадцать, а уже в десять лет он отлично знает, что все эти нотации - полное враньё.
Отец попробовал спиртное, как только он вырос чуть выше стола, и дождался момента, когда родители оставили его одного на кухне. Мать выглядит на юношеских фотографиях так, словно её сфотографировали во время полицейского рейда по самым злачным местам, а деда она посылает прямым текстом доныне. Оба родителя не читали никаких «Капитанских детей», и не отличают Чайковского от Чуковского, зато телевизионное пространство ценят, и чувствует себя в нём уютно, как жуки в навозе.
А в мобильные к ним вообще лучше не заглядывать.
Впрочем, ребёнок может и не знать, кого там и от кого не отличают его родители, и какие тайны хранятся в их телефонах, но он уже чувствует ещё не огрубевшей своей кожей, что ценности, которые ему навязывают, отдают какой-то прокисшей тоской.
Можно набрать воздуха в лёгкие и ещё раз обрушиться на этих родителей.
…но порой задумаешься и вдруг понимаешь, что их поведение куда больше продиктовано голосом нормальной человеческой природы, чем какой-то там подлостью.
Иной раз, дети, наверное, вправе жёстко осадить родителей и поймать их на вопиющем несоответствии произносимым вслух сентенциям.
Но чаще всего родители ведут себя подобным образом по одной простой причине: они ещё помнят, что такое хорошо - но сами так уже не умеют.
Душа подрастрачена, тело в некоторых местах разрушено чрезмерным употреблением тех или иных подсудных средств, биография таит чёрные дыры, куда лучше не оступаться, а то такие демоны вылетят - можно сон потерять, если увидеть их в глаза. Но при этом, не до конца, к счастью, уничтоженный родительский инстинкт требует, требует, требует произносить всё то, что приходится произносить при виде детей.
За каждым лживым словом очень часто стоит тихое моление: сын (дочь) не будь такой (такая) как я (как я)!
Пусть взрослые люди произносят всё это, пусть.
Больше ханжества, больше!
Куда страшней и отвратительней обратная сторона.
Помню, был у меня один знакомец.
Он, с очевидным и восторженным удовольствием рассказывал мне, какой у него разбитной батя был - и, собственно, таким и остался.
«Прогуливаю школу, - смеялся мой знакомец, - гляжу, батя прёт с какой-то бабой, мнет ей сисьску. Батя меня хвать за шкибот, сует четвертной: „Матери чтоб не слова!“ Я каждую неделю с него получал по четвертному!»
Батя учил моего знакомца: «Увидел хорошую бабу - хватай её за…» И называл все вещи своими именами.
Потом сын вырос.
Я ничего тут не буду рассказывать про этого парня, где и когда, и при каких обстоятельствах мне довелось его встречать - у меня ни малейших оснований выступать в качестве моралиста.
Но, право слово, мой знакомец всё-таки был законченный урод. Всякий раз, когда я его видел, он предоставлял всё новые и разнообразные доказательства этого.
Надо сказать, впервые я его увидел двадцати двух летним: только что женившимся, ждущим первенца, несколько мудаковатым, но задорным, очень смазливым типом. А последний раз он мне встретился спустя лет пять, и это был гнусный боров с глазами, в каждом из которых хотелось немедленно и с шипом забычковать сигарету.
И никто не поколеблет моей уверенности, что моему знакомцу стоило за свою стремительную деградацию благодарить именно родного папу. «Папа, на тебе четвертной, иди купи себе цианистый калий, ублюдок».
Тысячу раз можно ловить самого себя на лжи, когда советуешь ребёнку не курить (не слушать, не смотреть, не нюхать, не пробовать, ни целовать) эту дрянь. Но во сто крат лучше и выше эта ложь, чем похабная родительская ухмылка и грязный родительский рот, из которого изливаются на ребёнка самые ничтожные речи.
«К чёрту эти книги - батя вырос и без этой херни».
«Все учителя в твоей школе придурки, и у меня были такие же - а я ничего, стал человеком».
«Дочка, хорошего мужика хватай за хобот, и тащи к себе, а то ухватят другие».
«Своего Гайдна пусть они сами слушают, а ты мне поищи-ка, сынко, радио про шансон».
«Плюй на людей сверху, они этого заслуживают!»
«Пороюсь в твоём гардеробе, дочка, я тоже хочу задницей повертеть перед нормальными кобелями, а не перед этим чмо в лице твоего папы».
«Не переключай эту программу, смотри, какие курицы пляшут».
«Если плохо лежит - надо брать и перепрятывать».
«В этой стране ты ничего никому не должен - появится возможность, немедленно вали».
Не переживайте, жизнь быстро предоставит ребёнку шансы стать такой же сволочью, как и вы.
Не торопите события.
У него будут все возможности научиться пахнуть тем же смрадом. Разводить тех же червей в ушах. Кормить свою душу из тех же помоек.
И не надо врать себе, что так ребёнок становится сильнее. Сами сидите сильные, как бесы, в своём аду, не тащите за собой потомство.
Если ребёнок ни в пятнадцать, ни в десять, ни даже в пять лет так и не узнает, что есть хоть какая-то светлая человеческая правда, и хоть какой-то другой, пусть и ханжеский, но всё-таки возможный мир - ему будет некуда
вернуться.
А он должен иметь хоть один шанс сбежать из нашей грязи и пожить человеком. Сквозь муть и мерзость нашей жизни надо прокричать ему, что если для нас самих, то для него этот путь - есть.
- Дочь, послушай, ты должна знать, что такое быть женщиной, и что такое быть законченной тварью. И не смотри на меня, просто слушай.
- Сын, послушай, я тебе расскажу, что такое быть подонком, и что такое быть настоящим мужчиной. Лучше, если бы я тебе показал это, но я сегодня плохо выгляжу.
- Это ничего, что со мной такие проблемы, дитя моё, это поправимо: поэтому, слушай меня, любимое чадо, и поправляй на себе.
Чтоб ребёнок, когда ему станет совсем не по себе - знал, куда можно вернуться.
Пока живы родители, мы ещё дети, ещё кто-то стоит между нами и вечностью, как бы прикрывая нас собой, как щитом, от неизвестности…
«Я накричал на своего восьмилетнего сына за то, что он не собрал игрушки. Беспощадно обругав его, обозвав безответственным лентяем, я хлопнул дверью и тут с ужасом понял, что точно так же со мной самим поступал мой отец. Сплошной крик и унижение. Я превратился в своего отца». … Как часто мы слышим отголоски речей наших родителей в том, как мы общаемся со своими детьми? Нравится нам это или нет, мы сами - продукт воспитания и инстинктивно свое видение родительской роли моделируем по образцу своих собственных родителей. Во многих ситуациях нашей «естественной» реакцией является повторение в отношении своих детей тех же методов, которые мы сами испытывали на себе, будучи детьми. Когда же мы полны решимости отвергнуть подход, применявшийся нашими родителями, мы очень часто перебарщиваем. И тогда, когда мы имитируем воспитательную методику наших родителей, и тогда, когда мы стараемся применить противоположный подход, факт остается фактом: то, как воспитывали нас, в огромной степени воздействует на то, как воспитываем мы сами. Это происходит само собой и большей частью бессознательно. Мы импульсивно реагируем на те или иные ситуации, рубим с плеча, часто сами не понимая, что мы говорим и делаем, пока не остынем. Родителям важно поднять на поверхность их собственное мировоззрение. Нижеследующие вопросы зачастую могут стать для вас отправным пунктом в исследовании своей личной и уникальной истории детства: 1. Что родители принимали во мне, а что критиковали? 2. Ощущал (а) ли я себя особенным ребенком, индивидуальностью, обладающей собственными уникальными чертами? 3. Говорили ли мне, что я могу стать тем, кем захочу и что меня будут любить и уважать вне зависимости от моего выбора? 4. Что происходило, когда ситуация складывалась не так, как я ожидал (а)? Предлагали ли родители свои варианты позитивного решения или советовали отказаться от «несбыточной затеи»? 5. Были ли окружающие меня взрослые примером успешных и реализовавших себя людей, искренно радовавшихся моим успехам? Независимо от того, утвердительно или отрицательно мы отвечаем на эти вопросы, наша задача - понять, почему окружавшие нас взрослые действовали именно так, как они действовали, какой эффект их действия оказывали на нас в детстве и насколько мы можем принять или отвергнуть такие подходы в отношении наших собственных детей. Внутреннее исследование подразумевает, что мы проникаете в свое прошлое и задаемся вопросами: «Какими были мои родители? Насколько я сам (а) отличаюсь от них? Какие их отрицательные или положительные черты я повторяю?». В ходе этого процесса, проанализировав, как воспитывали нас самих, мы можем вычленить из этого воспитания все, что в нем есть конструктивного, позитивного, и внедрить эти подходы в отношения со своими детьми. Аналогичным образом мы можем выделить и «выпустить» из себя устаревшие, непродуктивные или вредные убеждения и нормы поведения. Наша постоянная задача при этом - обретать понимание и мудрость, а не распалять в себе раздражение к злобу.
Ожидание УЗИ на определение пола ребенка по ощущению сравнимо с игрой в лотерею, с одной лишь разницей - в отличие от лотереи, здесь ты знаешь на сто процентов, что в любом случае останешься в выигрыше!)))
Моя вина, что наш ребёнок пошёл не в маму, а в отца. Ведь я сама в момент зачатья просила: «Только не в меня !!!»
Никогда не ставьте Родителей на второй план! Любимые бросают, друзья предают… Родители же всегда простят, никогда не разлюбят и не предадут! А мы, нанося им всё новые и новые раны, укорачиваем их, и без того короткую жизнь! Любите и цените тех, кто всегда рядом. Ведь потеряв их, вы поймёте, как были не правы… но уже нельзя будет что-либо исправить!
Какими милыми мы были,
Как нас родители любили
Какими грубыми мы стали
И про любовь позабывали
Родителям теперь милы
Чужие дети, а не мы
Мы виноваты в этом сами
Как годы юности прошли,
Себя считая молодцами
Ведем как твари и козлы
Мы перестали извиняться
Забыли сочетанье слов,
А ведь они за нас боятся
За тварей грубых и козлов.
Одна хочет 101 розу, другая 101 киндер, а я хочу, чтобы родители больше 101 года жили.
Очень часто подростковый эгоизм, помимо заботы, поддержки и любви, требует от родителей слишком многое, порой даже невозможное…
Поймите, что самое ценное они вам уже подарили - это жизнь!