Когда-то давным-давно и очень-очень далеко жил один король, который был очень мудр. Но он постоянно о чем-нибудь беспокоился. То одно, то другое заставляло его чувствовать подавленность и уныние. Как и многие мудрые люди, он не мог отнестись к чему-то легкомысленно и со смехом. Его министры и подданные редко находили короля в приятном расположении духа и даже не решались засмеяться или улыбнуться в его присутствии. Однажды доброжелатели короля тайно собрались вместе, чтобы обсудить, каким же образом можно изменить его натуру, и придумали удачный план. В следующий раз, когда все придворные собрались, король, как обычно, подозвал министра и сказал: «Мой дорогой министр, я обеспокоен одной проблемой». Министр сразу же ответил: «Да господин, я уже подумал над ней». Тут королю пришла пора озадачиться: «Как ты можешь быть в курсе моей проблемы до того, как я успел ее выразить?» Министр ответил: «Мне не нужно ее знать, я знаю нечто более важное - как ее решить». Теперь король был просто потрясен. «Как ты можешь знать решение до того, как узнал проблему?» Министр спокойно ответил: «Будь у вас даже не одна, а множество проблем, у меня есть одно общее решение для них всех». При этих странных словах министра потрясение и удивление короля еще больше возросли. Как можно предлагать решение проблемы, даже не узнав, в чем она заключается? С сомнением король ответил: «Могу я узнать, в чем заключается твое решение?» Министр ответил: «Не беспокойтесь. Это как раз и есть мое решение». До короля мало-помалу стал доходить смысл этих слов, но он был все еще не в состоянии уловить его полностью. «Как я могу не переживать, когда есть проблема?» «Но господин, - ответил министр, - решило ли ваше беспокойство хоть раз какую-нибудь проблему?» - «Нет», - сказал король. - «В таком случае, зачем переживать? И ожидать, что это решит что-нибудь… Секрет успеха заключается в том, чтобы не беспокоиться, а работать ради осуществления задуманного. И, кроме того, факт в том, что это беспокойство, а не работа, изматывает и убивает в нас все силы. Радость жизни - в смехе. О король! - продолжал министр. - Вы подаете нам пример своей мудростью, так почему бы вам не подавать нам также пример своим смехом и жизнерадостностью?» Наконец, король полностью осознал всю нелепость своих тревог, и то, в какой тонкой, изящной манере это было донесено до него. Он начал смеяться, и вскоре осознал, что каждый из присутствующих присоединился к веселью. Эта древняя история показывает нам, что беспокойства никогда ничего не решали, они только лишь ослабляют нашу решимость и истощают наши силы на пути к успеху. Преодоление беспокойства - это половина победы над проблемой.
Дружили два друга один богатый, другой бедный. Они были лучшими друзьями. Однажды богатый друг собрался со своей женой в ресторан. Тамк ней стал приставать мужчина и богатый пырнул его ножом в живот. Он не знал что делать и позвонил своему бедному другу, тот сразу приехал. через некоторое время ресторан был забит ментами и бедный друг взял всю вину на себя. ему дали 20 лет Вот он сидит в тюрьме и ему надоело и он сбежал. пришел он к дому своего богатого друга и стучится, а тот его прогоняет и не открывает. бедный удивился поступку его лучшего друга, он только одно промолвил: Бог судья и Он всё видит «.. .. .. .. .. . Бедный не знал куда идти, он сел на лавочку и сидел. К нему подошел пожилой мужчина и отдал ему сумку, а сам ушел.. .. бедный опять ничего не понял и решил открыть сумку, а там были миллионы. на эти деньги он купил севе дом, машину, поменял имя.. .. Однажды днём он ехал на своей машине и встретил шикарную девушку. она была очень красивой. Они познакомились стали общаться и в дальнейшем она переехала к нему жить. Как-то утром в дверь позвонила пожилая женщина. Она просила у него поработать домохозяйкой за бесплатно, но он стал говорить что у него есть деньги и он может заплатить.. .. она стала у них работать. Через некоторое время он решил жениться на этой девушке и позвал на свадьбу своего друга. НА свадьбе все веселяться, все рады, и тут богатый друг взял микрофон и говорит :.. .. БРАТ, а помнишь как мы дружили? а помнишь как я убил человека, а ты всю вину взял на себя? а я всё помню брат.. .. . БРАТ, а помнишь когда ты пришел ко мне в дом, а я тебя прогнал? а знаешь Почему? так знай брат потому что у меня дома были менты.. .. брат, а помнишь того старика который оставил тебе сумку с деньгами? это мой отец.. .. А помнишь ту женщину которая пришла к тебе работать за бесплатно домохозяйкой? это была моя мать.. .. БРАТ, а эта девушка что сегодня стала твоей женой это моя сестра.. . ТАК БРАТ, Я ОТДАЛ ТЕБЕ САМЫХ ВАЖНЫХ В МОЕЙ ЖИЗНИ. ОНИ-ЭТО МОЯ ЖИЗНЬ. Я ОТДАЛ ТЕБЕ СВОЮ ЖИЗНЬ, БРАТ.
… Он собирал свои вещи в чемодан. Она молча стояла в стороне. Не уговаривала, не ругалась, думала про себя: -«Ну и пусть уходит, не могу так жить больше. Стал возвращаться домой глубокой ночью, а то и вовсе не ночует дома. Не работает, сидит на моей шее, а ведь у нас маленькая дочка. Начал водить дружбу с непонятными людьми, это ужасно. Нет лучше уж жить одной, чем так». Постояла, оделась и ушла на работу. Вечером вернулась, мужа уже небыло. В доме было тихо и жутко одиноко. У неё потекли слёзы. Дочка спросила: -«Где папа?» -«Папы нет, он ушел от нас». Слёзы душили… Полетели дни в одиночестве, дома ей было неуютно, тоскливо. Началась депрессия. Успокоительные не помогали. Постоянно хотелось плакать. -«Все-таки не нужно было так поступать, я сама виновата, когда у мужа на прежней работе начались неприятности я не разобралась, не помогла ему. В общем бросила в трудный момент». Дочка успокаивала, но она так хотела чтобы папа вернулся. Прошло две недели, всё это время она не знала где он. Стала беспокоиться за него. Наконец решилась позвонить. Он сразу же ответил. -«Слава богу, ты жив, как ты? Где ты? Дочка скучает, может навестишь?» -«Хорошо.» Он примчался тот же миг. Она увидела только его глаза, в них было столько отчаянья. И она поняла что ему было еще хуже чем ей. Они прильнули друг к другу и долго не могли оторваться. Они наконец поняли что не могут жить друг без друга. Они поняли что всё преодолеют и будут вместе. Люди не должны быть одиноки…
… Маршрут пройден - день закончился. Чавкая сапогами по болоту, Иван вышел к вагончикам базы. Дизельная электростанция уже работала, был слышен шум её двигателя. «Как обычно, Лёня пришёл первым.» - подумал Иван. Вошёл в вагончик, сел на лавку, начал стягивать сапоги.
- Лёня, ты данные уже забил в нэтбук? - Чулок резинового сапога и носок мокрые, успел черпануть в болоте.
- Нет ещё, только начал. - Ответил Леонид, не отрываясь от нэтбука. - Успеешь в столовую сходить.
Плотный ужин - первое, второе, салат, компот. Хоть что-то путнее, горячая пища. Кое-как уломали начальство на повара, а то лапша быстрого приготовления уже поперёк горла встаёт. Да и вообще, эта профанация какая-то, а не работа. На маршруте должны работать пары, а не в одиночку. Тундра, что тут сказать - болото, медведи, олени, росомахи… Всякое может случиться, даже если провалишься в окно, в одиночку, на вряд ли, выберешься, что уж говорить про остальное. Был случай, правда, давно: сохатый пробил копытом геологу грудную клетку, да рогатый так и таскал его за собой три месяца, пока не загнали его вертолётом, тогда и сняли покойничка. А сейчас начальники в такие сроки загнали, что уж тут про пары говорить, когда и в одиночку не успеваешь маршруты пробежать. Техники нет, всё ещё весной утопили, только крыши тракторов и вездеходов из болота торчат. Вот и приходиться по тридцать-сорок километров в день пробегать по тундре-болоту.
- Вано, скажи мне, любезный, зачем у тебя на рабочем столе фото «Дамы», а не жены или детей? Все же знают, что отношения у вас закончились. - Леонид выдернул флэшку из разъёма нэтбука.
- С женой, тоже, отношения закончились. А «Дама», люблю я её, глубоко она у меня в душе живёт. Не хочу с ней расставаться. - Иван достал из чехла прибор и блокнот. - Если тебе нужна душещипательная беседа, то потерпи полчаса, данные перенесу и я к твоим услугам.
- Потерплю, тебе выговориться надо, вижу…
Данные внесены, суточный отчёт составлен, чай заварен, над клавиатурой нэтбука склонился следующий товарищ, внося данные и составляя отчёт.
- Вам, Леонид, беседы хотелось? Ну, так и давайте поковыряем мою тушку, если у вас желание не пропало.
- Давайте, милейший, давайте. Не нравится мне твоё состояние. - Леонид лежал на вагонной полке, выполнявшей функцию кровати, и разглядывал фотографии обнажённых красавиц, приклеенных на потолке. - Не пойму логики твоих действий. Если тебе так больно, то зачем ты продолжаешь общение с ней, продолжаешь ей помогать?
- Я тебе уже сказал - я её люблю и, так получается, помочь ей не кому. Помнишь десятый год, когда меня из госпиталя выписали, да как я домой вернулся?
- Хм, а кто этого не помнит? Невесёлая ситуация была. - Лёня сел. - Ну сейчас-то всё нормально. Жена тебя в задницу зацеловать готова, до смерти.
- Вот это мне и не нравится. Это одна из причин по которой я сбегаю от неё. - Иван отхлебнул из кружки горячий чай.
- А всего их сколько?
- Много, слишком много для того, чтобы их игнорировать. Но, самая главная причина - я не могу ей простить отношения к себе за три года моего, вынужденного, лежания по больничкам и реабилитации. Не могу простить игнорирования, пренебрежения, попыток унизить, прямых и косвенных обид. Очень глубоко это засело. Боюсь, закипит гавно, хоть и старается она быть идеальной женой, оторву ей голову за эти застарелые обиды или, ещё какие, увечья нанесу. Ни когда не замечал за сбой такое злопамятство. Но, нет-нет, а всплывает. Да и чувств к ней, извини, нет, выморозило всё.
- А «Дама"-то что?
- А «Дама» появилась в самый тяжёлый момент, была мысль - пулю в лоб, помнишь апрель-май одиннадцатого года?
- Помню, мы тогда в загранке были, тебя депресняк изводил. Ты тогда на пиндосах отрывался, нервы им выкручивал, да залёты получал. А последний твой финт, когда ты на скалу залез под носом у пиндосов. Всё командование на ушах от жалоб на тебя стонало. Поржали все… - Леонид издал короткий смешок, упёр локти в стол и положил подбородок на ладони.
- Это я для неё камень срубать залазил. Потом я в краткосрочный ездил домой. Встретился с ней. Понравилась она мне, чувства не описать, но, по моему, это и есть «любовь с первого взгляда». Дальше узнал, что командировка в мой родной город нашему отделу светит. Ох, сколько же конины и вискаря я выставил за то, чтобы попасть в эту командировку, не поверишь - мой годовой запас. Почти всё потратил, что за командировку заплатили.
- Сожалеешь о деньгах?
- Нет, что ты. За такое и жизни не жаль. Даже не задумывался. Жизнь шла как сон, только во сне ни чего плохого произойти не может, в крайнем случае, всегда можно проснуться, только пробуждение было от удара ломом по хребту…
Леонид приподнял голову с ладоней. - Ага, сон говоришь? Я помню твою эйфорию, когда ты выпрашивал выходной и, тут же, сваливал с курьерами. - Смешок.
- Смешно. Как малолетка безответственная, бросал подчинённых и уезжал. А с ними ездить, сам знаешь, комфорта мало…
- А то!
- …то припёртый сейфом, то в обнимку с ящиками со взрывчаткой, то с химией какой-нибудь.
- Я ещё помню, как тебя начальство из-за неё изводило. Николаевича служебками и отписками затрахали. У всей группы тогда объяснительные, по поводу твоего поведения, собирали. Сбэшники ходили и каждому мозг сверлили из-за тебя. Только удивляюсь, как её эти проверки обошли тихо?
- Волшебная сила общевойскового эликсира «Конина» действует безотказно. - Иван улыбнулся, воспоминания о прошлогоднем лете будоражили душу и приятно успокаивали.
- Ну, а сейчас-то чего? Куда твоя безалаберная удаль делась? Где ходячий парадокс безответственности и дисциплины? - Внимательные глаза Леонида смотрели в упор. - Зачем ты-то под сокращение напросился? Сидел бы сейчас на «линейке», уже в штабе был бы замкомбата или замначштаба.
- Я из-за неё напросился, потерять боялся.
- Хорошо. А почему во Вьетнам не поехал? Там деньги хорошие платят.
- Тоже из-за неё.
- А сюда чего попёрся?
- Из-за неё же.
- Я тебя не пойму, какого хера тебе надо?
- Знаешь, Лёня, единственное, что мне надо - это её. А всё остальное мне не надо, без неё я и себе-то не очень нужен.
- Мля, и стоило тебе этот жизненный круг заворачивать на полтора года?
- Стоило, Лёня, стоило. Да и не круг это вовсе. Теперь есть она у меня. Пусть далёкая, пусть не доступная, но очень мне нужная и нежнолюбимая.
- Эх, Вано, вижу, запутался ты, и меня запутал. Давай спать, завтра на маршрут.
- Как хочешь, а я ещё почитаю.
- Да, и перестань писать депрессовые стихи, а то прочитаешь такое и самого давить начинает…
… Подъём, завтрак, оделись, разобрали приборы, сверили маршруты и в тундру. Под ногами чавкало болото. Иван шёл быстрым шагом, сверяя показание прибора и значки на карте. Время от времени он доставал телефон и проверял, не появилась ли связь. Три километра, четыре, пять. На мониторе телефона появился значок оператора - «Есть связь!». Иван скинул прибор на кочку, снял перчатки и, замерзающими руками, набрал смс - «Я люблю тебя, красота @-- «, короткое ожидание - «сообщение отправлено». Спрятал телефон во внутренний карман, поднял прибор. Впереди ещё двадцать семь километров…
Она была «Сущий Ангел». Многие, кто её знал, так о ней и говорили. Конечно, при её внешности никто не сомневался в этом. Да и как можно было не видеть очевидного? Её кожа, такая светлая, будто светилась изнутри, густые мягкие волосы золотистым нимбом окружали её голову, а в больших выразительных глазах сосредоточились Любовь и Гармония всей Вселенной.
Она была «Сущий Ангел», и многие, кто её знал, говорили, что видели за её спиной белоснежные крылья, и поэтому казалось, что она парит в воздухе, грациозная и невинная. И даже имя её говорило о том же.
Работала она в большой корпорации, название которой, в принципе, не имеет значения, просто не каждый мог попасть в её штат - отбор был очень строгий, а кандидатов всегда предостаточно. Она, Анжелика, занимала место где-то на верхушке иерархической лестницы, а если сказать более точно - её единственным непосредственным начальником был БОСС. И хотя сотрудники корпорации были одной большой счастливой семьёй, Анжелику и БОССА связывали ещё какие-то более тесные отношения, более тёплые чувства, более крепкие узы.
Её любили все. Кто только не предпринимал попыток обратить её внимание на себя. И совсем юные клерки, почти мальчики, с нежным румянцем на щеках, и восторгом, граничащим с поклонением, в глазах. И молодые, уверенные в себе и своей неотразимости служащие среднего звена. И более почтенные, полные достоинства и ощущающие свою значимость сотрудники верхних палат. Но было им не более сорока, и были они красивы и подтянуты, и привлекали к себе внимание «простых смертных»…
Кто может точно сказать, когда началась эта история? Возможно в январе, но всё по-порядку.
Это был день, когда она поздравила его с Днём Ангела, день Святого Серафима. Именно в этот день она впервые коснулась его взглядом своих глаз, чарующих и обещающих ВСЕ и НИЧЕГО… И именно в этот день она дала ему осознать, что он будет стремиться к этой Вселенской Любви, заключённой внутри неё, искать эту гармонию, увиденную в её глазах.
Наверное, Анжелика отличила его из всех, поняв, что он не такой, как другие. Она каким-то тайным чутьём уловила в его душе ту струну, которая таилась и в ней самой, скрытая от посторонних, невидная никому, кроме Серафима.
Незаметно текло время, но ощущение, что оно вообще остановилось, что его больше не существует, с тех пор не покидало обоих. Корпорация жила своей жизнью - строились планы, выполнялись поставленные задачи, решались текущие проблемы, ставились новые цели. Но что-то неуловимо изменилось в тот день, и та большая счастливая семья перестала существовать в сознании двоих, что нашли друг друга.
Она очаровывала его, соблазняя, обольщая, рождая в его сознании опасные, запретные пока ещё мысли и желания. Как недоступна была она в обществе, как холодна и далека от него. Но как нежны были её случайные прикосновения, как горячи и откровенны взгляды, касающиеся его глаз и губ. Анжелика пока не могла бы определить, кем для неё становится Серафим. В её жизни, наполненной определённостью и неизменностью течения появились новые оттенки чувств. Это всё слегка пугало обоих и они не торопились приближаться друг к другу, тихонько, на ощупь прокладывая тропки к своим сердцам, и втайне чувствуя грядущую незбежность.
Кто сказал, что Ангелам живётся легко? Вот и Анжелика, до сих пор беспристрастная ко всем другим ищущим взглядам, поняла, наконец, как трудно бывает, когда приходится скрывать свои истинные чувства, истинные желания, бороться с собственными мыслями, пытаться найти ответы, которых не существует. И всё, что касалось их двоих, рождало тайны, тайны рождали ложь, ложь рождала ревность, ссоры, примирения и порочный круг снова замыкался. Ведь в душе каждого Ангела живут тёмные силы, а как далеко они спрятаны и насколько бывают сильны, не знает никто.
Она открывалась перед Серафимом с других тайных сторон своей натуры… Дикая, своенравная, чарующая… Никому, кроме Серафима, она не позволяла видеть себя такой прекрасной. В свете закатного солнца её волосы отливали червоным золотом, в глазах светилась страсть, и его Ангел превращался в Демона, который поглощал всю сущность, не оставляя места ничему другому в их жизни. Сколько длились эти ночи, они не могли бы сказать. Она дарила ему крылья, и он принимал от неё этот дар, смутно осознавая, что всё это не может длиться вечно, но не мог понять откуда исходит угроза этой потери.
Любя его всем сердцем, Анжелика никогда не слышала, чтоб он говорил о своей любви. И стараясь вызвать его на откровенный разговор, она совершала странные, дикие поступки… говорила такие слова, боль от которых с трудом успокаивала своей любовью и откровениями.
Что делает с мужчиной Любовь? Что делает с мужчиной Страсть? Какой Дьявол искушает их обоих? Никто и никогда в жизни не имел над Серафимом такой власти, как Анжелика. Сколько тайн сокрытых в его душе она прочитала по глазам. Она одна знала, как он боится потерять её, как ревнует к другим, которые крадут его время общения с ней. И она одна знала, как глупы и безрезультатны все его попытки отомстить за всю эту боль. Он не говорил ей освоих страхах и сомнениях, терзающих его сердце, его душу, да она и не спрашивала. Всё, что ей нужно было знать о нём, о его чувствах, она читала в его любящем взгляде.
Она приручала его, и Серафим без оглядки доверялся ей. В их встречах было всё - и жар страсти, и трепетность нежности, и лезвия несправедливых упрёков, и муки ревности… Но все обиды и вся боль искупались сладким нектаром Любви, но никто из них не знал, что нектар этот источает яд. Тайная любовь…
Запретная любовь…
БОСС чувствовал, какую опасность для них обоих таит эта связь. Он один догадывался об этом, и как мужчина, осознающий красоту Анжелики и силу, которую таит в себе эта красота, всеми способами пытался оградить их друг от друга.
«Мой Ангел, мой Ангел…" - звучало как заклятье в его устах, и он ещё надеялся спасти души Анжелики и Серафима.
Анжелика дарила крылья, она учила Серафима летать, и он, влюблённый, не мог отказаться от этого дара. И только какой-то частью своей души не мог не чувствовать приближающейся трагедии.
Однажды… она разбилась, подарив ему последнюю третью пару крыльев, а попросту отдав Серафиму всю свою любовь и страсть, на которую была способна. Но и эти шесть лёгких воздушных крыльев, подаренные Серафиму, ничего не значили теперь для него без Анжелики, без единственного любимого существа, которое он потерял.
БОСС скрыл от всех её смерть… А Серафим… Эти крылья были слишком слабы для него… Отчаявшийся, опороченный, одинокий - он…
Кто сказал, что Ангелом быть легко? Ангелы, как люди страдают… плачут… И даже падают вниз на Землю. Однажды упав, они, как звёзды, уже не могут подняться на небо, и так же точно умирают для остальных, превращаясь в простых смертных… Пусть лучших из них, но всё-таки всего лишь Людей.
Искренне Ваш Серафим.
Надоело как-то Васе делать гадости, и он, как обычно, начал делать добрые дела. Прямо сразу. Без какого-либо плавного переходного периода. Вчера, значит, пакостил направо и налево, вдоль и поперёк напропалую, а сегодня всем норовит сделать что-нибудь. В смысле, хорошее, доброе и запоминающееся на всю жизнь до гроба. И вот он делает, делает - а у него ничего путного не выходит и не предвидится. То есть никто не хочет и не жаждет от него добрые его дела принимать как должное с распростёртыми объятиями и слезами счастья на глазах. Все почему-то гадостей каких-нибудь ждут искренне. И от этого ведут себя с настороженным восторгом и предвзятостью.
Конечно, Вася на людей обижался. Мол, что за ерунда в решете и что за недоверие неоправданное? И где презумпция того, что человек звучит гордо и рождён для добра, любви и всех благ?
И так обижался Вася на людей, обижался, совал им свои добрые дела в нос, совал, потом разочаровался в добре и его целебных свойствах и снова начал гадости делать самозабвенно.
И все воспринимают это как должное, ходят с Васей в кафе и в гости и вообще - подобру-поздорову приятельствуют. А он от деланья гадостей удовольствие получает. Вполне заслуженное и непреходящее. То есть бесконечное. И всем от этого хорошо, прекрасно, великолепно и, уж во всяком случае, неплохо и лучше чем было. Это - как минимум и даже как пить дать.
Мне рассказала старшая сестра
О том, когда она тебя пытала,
Как вместе мы с тобой живём…
Ты ей сказал:" Она - моя Душа"…
Ну почему ты промолчал
И не сказал об этом мне тогда,
Хоть часто говорил, что любишь???
Теперь, узнав об этом, снова плачу…
Мы делили её любовь на троих, хотя каждый из нас любил её очень сильно. Но даже ревнуя её друг к другу, мы, вобщем-то, жили без больших скандалов и даже делали вид, что дружим между собой. Наташа любила каждого из нас, но никому не принадлежала полностью. И каждый знал, что в её жизни кроме него есть ещё двое…
Гарик познакомился с ней самым первым на какой-то выставке, которые она посещала достаточно часто (сначала одна, а потом и с ним вместе). Он увидел её издалека… да и она обратила на него внимание. Поговорив с ним, как-то так сразу получилось, что она пригласила его к себе, на что он с радостью согласился. Это теперь он представительный и вальяжный, а раньше, господи, что в нём было такого, кроме имени. Ну понятно… иностранец - Гарольд, а фамилию вообще не выговорить. Поесть любит - настоящий обжора… но он считает себя гурманом и эстетом. Вот интересно, есть у него какое-нибудь занятие, кроме как лежать на диване? Чем, интересно, он её берёт? Или правда, что женщины любят ушами? Нашепчет ей на ушко всякого, она и растает, и спят всю ночь вместе. Обидно.
Дальше - Лорка, это та ещё фифа. Не подумайте чего плохого, а хотя какая разница, что вы подумаете, против правды не попрёшь. Она вообще-то неформалка, но выглядит шикарно. Сначала вроде как подружка -подружка… а потом выясняется… Так-то Лорка симпатичная, глаза у неё чёрные-чёрные, бывает уставится и смотрит не мигая, гипнотизирует что ли… Но я - однолюб, это я к слову. И вообще я Наташку люблю, она очень красивая и добрая, и меня больше всех любит, я-то знаю. И хоть Лорка вредничает часто, у неё, вообще, характер не сахар, то ли клептомания у неё, то ли ещё какая другая фигня… только бедная Наташка постоянно из-за неё свои вещи теряет. Пока найдёт потерю, пока Лорке навешает по первое число… а той палец в рот не клади, ответит - не постесняется… Может Наташка её за оригинальность любит? Лорка на шее шнурочек кожаный всегда носит, а на нём маленький такой колокольчик-бубенчик… Звенит при движении, ненавязчиво так, завораживает…
Может она Наташу приворожила?! Мистика… колдовство… Ага, сейчас я ещё до чего-нибудь додумаюсь… методом дидукции… нашёлся Шерлок Холмс.
А Наташа, она во всех только хорошее видит.
Меня она вообще от смерти спасла и к жизни вернула. Были в моей жизни не лучшие времена, конечно, сначала пожалела, привела домой… А потом полюбила… на ноги поставила, Личностью сделала.
За эту любовь, за её большое сердце, я её до самой смерти люблю и любить буду. Серьёзно, не смейтесь. А я для неё дороже всех - это она мне так сказала, когда мы как-то раз вечером в парке гуляли, только вдвоём, без «свидетелей». Она так и зовёт меня Дорогой, только по-английски, а мне нравится такое обращение.
Как у неё времени на всех нас хватает - удивляюсь.
Когда Наташа уходит по делам и мы остаёмся втроем, начинаются разборки. То Гарик с Лоркой отношения выясняют, то я с Гариком… Лорку не трогаю, что с неё взять - девчонка! Да это даже как-то пикантно. А вот Гарик - это соперник, и тут уж ничего не попишешь. Порычать и пошипеть друг на друга - это святое, расставить все точки над «ё «. и каждый раз получается, что ситуацию никак не изменить, и от своей любви никто отказываться не собирается… А Наташа… чувствует себя хозяйкой положения, её, как ни странно, всё устраивает. Мы все для неё, как члены одной семьи.
И пока она не обратила свой взор ещё на какого-нибудь мужчину, который хоть и не заменит нас в её сердце, но всё-таки… Мы по-прежнему готовы делить её любовь на троих…
Мы - это кот скотиш-фолд ГАРОЛЬД,
крыса голубая норка - ЛОРЕН,
и я - DARLING - просто пёс.
Шел мальчик по дороге. Светило солнце и вдруг он споткнулся и упал. Поранил ноги, сшиб лоб. И тогда обиделся мальчик на своего Бога и сказал: Какой же ты хранитель, если позволил мне так больно удариться. И пошел он по другой дороге, Но не знал мальчик, что впереди на той дороге, где он только что упал - лежала ядовитая змея и смерть поджидала его. Пошел мальчик по другой дороге и вдруг началась гроза. Побежал он к дереву, чтобы укрыться от дождя, но снова упал и ушибся. И снова он сказал Богу: Ты не позволил мне даже укрыться от дождя, какой же ты хранитель после этого. И свернул на третью дорогу. Но не увидел мальчик, как молния ударила в дерево, под которым он хотел укрыться и оно сгорело огнем мгновенно. Пошел мальчик по третьей дороге. Шел он осторожно, смотря под ноги и говорил: Не надеюсь я на тебя больше, Бог, не охраняешь ты меня, не даешь идти по дорогам выбранным мною. И вдруг снова упал и сломал себе руку. Дикая боль охватила его и возненавидел он своего Бога и сказал: Не верю я больше в то, что ты есть. Не пойду я по дорогам, а пойду через горы. Не помогаешь ты, а только мешаешь. Но не знал мальчик, что третья дорога никуда не вела, а в конце её была лишь чёрная пропасть. И полез мальчик через горы. Трудно было и тело ныло, но когда он добрался до вершины, то с высоты её увидел три дороги, и змею ядовитую-на первой дороге, и дерево обгоревшее на второй, и пропасть чёрную на третьей и понял, что каждый раз Творец спасал его от гибели. и с тех пор стал доверять ему… … Мораль… запомни--не все, что на первый взгляд кажется тебе неудачей, ею является. Возможно неудача- есть великое благо для тебя, ибо именно она спасает от беды, к которой тебя не допустила. Не спеши роптать на судьбу, возможна она к тебе очень благосклонна. Не всегда глаза могут увидеть то, что впереди тебя.
Она сидела у меня в гостях. Сколько помню Катьку, она всегда была шебутной. В том смысле: ветер в голове - это то, что видно снаружи, и остов из кремня, о чём догадывались лишь немногие. Мы учились в одном классе, и вот всегда она вся из себя такая…
- Знаешь, Лариска, интересная штука жизнь, - мы сидели на кухне и болтали за жизнь, потягивая «Корону» и поглощая орешки, чипсы и сухарики. Вернее, это она болтала, а я слушала.
- Вот не любила я геометрию в школе… теоремы… доказательства… А жизнь получается - сплошная геометрия, кругом одни фигуры и постоянно что-то кому-то доказываешь.
- ???, - немой вопрос в моих глазах, поскольку рот был занят очередной порцией орешков, побудил её к дальнейшему философствованию…
- Возьмём СФЕРУ. Мы думали, какой огромный мир вокруг, миллионы людей, тысячи городов (эх, угораздило же родиться в провинции!). И кажется вся жизнь ещё впереди, и стоит только где-то задержаться, и уже не успеешь встретиться с чем-то удивительно-прекрасным и, несомненно, очень важным и значительным в этой, пока ещё юной, жизни.
Дальше ТОЧКА. Какую возьмём точку отсчёта? Сколько их может быть у человека? - ну это уж как самой захочется. Захочется жизнь сначала начать, зачеркнуть прошлое - вот и точка отсчета тебе.
А впереди лежит дорога, до самого горизонта, ПРЯМАЯ, как стрела, ровная… и ещё не отмечены на ней точки обозначающие ОТРЕЗКИ этой сумасшедшей жизни.
И вот начинаешь ты свой свободный полёт… или бег, кому как нравится. Тебе как нравится? Да, вобщем-то это всё-равно… Будешь ещё пиво? И вот стремишься ты вперёд, не оглядываясь, не сворачивая со своего пути. И встречаются тебе на нём прекрасные люди… и не очень прекрасные… И начинаешь вдруг понимать, что жизнь не сказка, и не ты центр Вселенной,
Вот оно! Явилось! Первое разочарование в любви, и начинаешь понимать, что у него, оказывается своя прямая дорога. А до твоей ему как-то ПАРАЛЛЕЛЬНО, а значит вы никогда не будете вместе.
Помнишь Толика, ну этого рыжего, с Филейки?
Ладно, Бог с ним… Черт! Посчитать бы сколько их, таких параллельных у меня было. Ты, Ларис, своих не считала? да брось, главное мужу не проболтайся. Кстати, куда ты его сплавила?
-Сына к бабушке повёз, - только и успела вставить я.
- А, ну молодец! Да не он, а ты - сидим вот пиво пьём. Думаешь, я на жизнь жалуюсь? Кому бы жаловаться, ну ты-то ведь знаешь меня.
О чём это я… А, ну вот нашла ты, наконец, свою половинку, и соединились две индивидуальности, две точки одним ОТРЕЗКОМ, в смысле бытом-житиём. И всё у них хорошо до поры до времени, только скучно становится. И нашла вдруг одна индивидуальность себе развлечение, естественно тайное. Завернула за УГОЛ, а там та ещё блондинка, ну или блондин, в зависимости от индивидуальности. И получилась у них ещё одна фигура, хрупкая пока что, но вполне вероятно, что она окрепнет. Господи! Любовный ТРЕУГОЛЬНИК - никакой устойчивости, никакой надёжности. Кстати у вас такого нет? Ну слава Богу! Тьфу-тьфу-тьфу.
Слушай, а ты про свингинг слышала? Ну это когда две постоянные пары партнёрами меняются. Прикол, они как специально синоним в русском языке искали! Вот, пожалуйста, у них ещё та фигура, хоть и более устойчивая. Слушай, твой поймет если ему такое предложить? - я аж поперхнулась…
- Давай, давай постучу! да не смотри ты на меня так. это тест был.
А, вообще, вам ещё дочку родить надо, тогда у вас основательный такой КВАДРАТ получится. Уже думаете над этим? Вот молодцы, хотя гарантий тут никто дать не может. Да не каркаю я… Я же вас всех троих люблю, а родится доча - четверых любить стану…
- Ларис, чё то у нас пиво, по-моему кончается… О, есть ещё холодненькое! Так вот, идёшь ты по жизни, идёшь, типа, по прямой, не оглядываясь, не останавливаясь, а получается, что ходишь по КРУГУ, как лошадь в цирке. Что, неудачное сравнение? Потому что ситуации повторяются, и отношения между тобой и людьми похожи, и как будто не было уроков, данных твоей жизнью, как и не было никакого толку от школьной геометрии. А, вообще, всё равно ведь, он так и остался этот мир - огромный, с миллионами людей и судеб… тысячами городов… И перед нами всё та же прямая нашей жизни, уходящая за горизонт…
Знаешь, честно говоря, я устала доказывать, что эта жизнь нравится мне именно такой, какая она есть. Ну не семейный я человек! Я люблю приключения, я люблю новых людей, какими бы они не были. И пусть в который раз я возвращаюсь на то же самое место, пусть я хожу по кругу, только ведь… если линия моей дороги уходит за горизонт значит она - Меридиан. А мой дом, куда я возвращаюсь - Полюс - самая важная точка на моей дороге.
Ладно, поздно уже… пошли спать… Ну её нафиг, эту геометрию. Я завтра снова в Лондон лечу. Что вам привезти в подарок?
- Мужчина! Не стесняйтесь, присаживайтесь.
Молодой человек смущенно обвел взглядом всех сидящих в вагоне людей, стараясь уловить их реакцию.
Девушка продолжила:
- Меня, конечно, приводит в ярость, когда мужчины влетают в поезд и нервно бегающими глазами ищут свободное место, а потом стремятся к нему, распихивая женщин, детей и стариков на своем пути, чтобы никто не смог их опередить. Но сейчас поздний вечер, людей мало, полно свободных мест. Вы один стоите!
Поезд, как нарочно, ехал плавно и бесшумно. Медленно, а иногда и вовсе останавливался в тоннеле. На станциях было безлюдно и тихо. А эта девушка, наверное, специально начинала говорить, когда ее голос могли услышать даже далеко сидящие.
Его смущение нарастало с каждым ее словом. Еще какую-то минуту назад пассажиры клевали носами и, зевая, потирали глаза, сейчас же их сонливость как рукой сняло, и они оживлялись.
Он понимал, что эта особа теперь от него не отстанет. Такие, как она, всегда добиваются своего и причем любыми способами. У него возникло желание сесть, но не рядом с ней, а подальше от нее, но он тут же отмел его. Она обязательно встанет и уже сама подсядет к нему. Можно было выйти, дождаться следующего поезда или пересесть в другой вагон. Но тогда она расценит это так, что он просто сдался. Но и поддаться ее уговорам он тоже не мог, не хотел проигрывать. И потом, неизвестно, сколько еще коварных идей может родиться в ее голове и что она предпримет, если он согласиться на поражение и сядет рядом. Ведь тогда уж точно пощады ждать нечего. Оставалось игнорировать ее слова. И почему его угораздило встать рядом с ней? А еще эти люди! Их любопытство, нескрываемый интерес злили его. Он начинал ненавидеть метро.
Она обращалась к нему все настырнее:
- Молодой человек, у Вас такие красивые руки, - громко, четко и с выражением говорила она, будто была на сцене. - Можно я посмотрю Вашу ладонь, я немного в этом разбираюсь. А вдруг Вы должны встретить сегодня свое счастье, а Вы об этом не знаете и упустите его.
Он по-прежнему стоял каменный, как парализованный. Теперь каждый человек пожирал его сверлящим взглядом, а она, получая молчаливое одобрение окружающих, мило и одновременно ехидно говорила и улыбалась только ему одному:
- Вы знаете, у Вас очень симпатичная рубашка, но она черного цвета. Вот если бы Вы одели что-нибудь посветлее, освежающее, то было бы просто великолепно.
Она явно входила во вкус и останавливаться не собиралась. Ну, а он уже и не надеялся, что она от него отстанет.
Люди, что сидели ближе к ним, видели: у мужчины на безымянном пальце правой руки блестит золотое кольцо. И они поражались решительности этой девушки. Поэтому им было интереснее вдвойне знать, чем все закончится. Наверное, кто-то ради такого даже пропустил свою остановку и наслаждался сейчас зрелищем. Все понимали, что мужчина оказался в весьма щекотливой ситуации, видели его неловкость и скованность, а в душе злорадствовали и, затаив дыхание, ненасытно ждали.
- Я вижу, что Вы нервничаете, раскрепоститесь, не стесняйтесь. Скажите хоть слово, поддержите беседу. А то неудобно как-то получается: я пытаюсь с Вами поговорить, а Вы молчите.
В ее глазах блестело удовлетворение. Она-то уж точно была спокойна и уверена в себе.
- Я восхищаюсь Вашей стойкостью. Вы, случайно, не оловянный солдатик? А можно тогда я буду Вашей балериной?
Теперь в ход пошли ядовитые слова. Она начинала язвить. Но когда он впервые за все это время посмотрел в ее небесно-голубые глаза, то не увидел ничего, кроме нежности и доброты. И он понял: она действительно хочет, чтобы он сел рядом с ней. Ее маска пожирательницы сердец, одетая специально для публики, для него вдруг слетела.
К сожалению, люди не могли уловить перемену, произошедшую в них обоих.
Словно камень упал с его души, и он сел рядом с девушкой. Как только это произошло, она облегченно спросила:
- Ты больше не будешь на меня обижаться?
- Мир! - радостно произнес мужчина.
Девушка моментально взяла его под руку, а на безымянном ее пальце заблестело скрываемое до этого обручальное кольцо.
© Copyright: Рина Милорадова, 2012
Свидетельство о публикации 21 210 191 592
Дело было на турецком курорте. Отель, до отказа забитый руссо туристо - со всеми вытекающими. Жизнь по схеме «пляж - ресторан - анимация - бухалово у бассейна». Муж выпил лишнего, жена пораньше вернулась с лодочной прогулки и застала в номере бабу. Остроты добавил статус гостьи: волоокая девица оказалась проституткой. Моментально оценив ситуацию, Света не стала тратить время на расспросы и возмущенные крики. Тем более, что муж Юрик, до сих пор ни в чем подобном не замеченный, был настолько пьян, что сам не помнил, как оказался в постели с пятидесятидолларовой жрицей коммерческой любви.
Стук закрывающейся за проституткой двери сработал как ядерная кнопка: Светлана молниеносно собрала вещи, вызвала такси и умчалась в аэропорт. Дотла выпотрошив семейную кредитку, купила билет в бизнес-класс на ближайший рейс и улетела в Москву.
Ломануться за ней с целью вымолить прощение Юрик не мог - денег у него осталось на пару пачек сигарет. Поэтому он ежился в отеле, испуганный и омерзительно трезвый. Каждый час звонил в Москву, слушал длинные гудки и с ужасом представлял, как вернется в разоренное семейное гнездо.
- Я перед отъездом ремонт в ванной закончил. Полку повесил - зеркальную. Как она хотела, - уныло повествовал Юрик, сидя у бассейна и сжимая в потной ладони раскаленный мобильник. Те из соотечественников, кто был еще в сознании, сочувственно кивали. - Она там так красиво свои банки-склянки расставила… А теперь, небось, все собрала и уехала…
Иллюзий по поводу Светкиного отношения к произошедшему он не питал.
Через сутки в отеле не осталось никого, кто не знал бы душераздирающую историю «русского идиота» - так обозвала Юрика неоднозначная пара британцев, бескомпромиссным пьянством доказавшая свое право находиться в русском анклаве. Эти двое уничтожали спиртосодержащие жидкости так сосредоточенно и упорно, словно готовились представлять Британию на чемпионате мира по скоростному разрушению печени. В русские разборки англичане не лезли, но, услышав горестные стенания Юрика, сочли уместным поинтересоваться, ху, собственно, этот пур гай, и чего он хочет. В корявом изложении школьной учительницы английского из Тагила история выглядела как сводка с фронта - скупо и трагично. Британцы подумали и вывели несложную формулу: Светлана - вери бьютифул вуман, Юрик - абсолютли идиот.
- Они надеются, что при разводе жена отберет у тебя все, включая здоровые органы, - перевела учительница.
«Пидарасы, - тоскливо подумал Юрик. - Правильно отец советовал в Абхазию ехать».
В отличие от безжалостных британцев, соотечественники демонстрировали настоящую мужскую солидарность. Русские женщины были не так лояльны, как их мужья, однако выражали недоумение по поводу того, что Светлана позволила проститутке уйти с поруганного супружеского ложа, сохранив оба глаза и целые конечности. Поведение Светланы было признано «странным, если не сказать хуже».
- Я бы этой суке малолетней все патлы повырывала, - непедагогично возмущалась тагильская учительница. И перевела для британцев: - Тир ол зе хайр.
- Она проститутка, - пожали плечами британцы. - Она просто делала свою работу. За что ее бить?
- Это коллаборационизм - заклеймил и британцев, и Светлану прокурорский работник из Москвы.
Длинное слово и столкновение менталитетов породили бурную полемику, которая продолжалась до позднего вечера. Юрик в дебатах не участвовал, от спиртного отказывался и мучительно колотился мозгом о железную дверь собственной памяти. Вызвал он проститутку по телефону или подцепил на пляже, как попал в номер, что делал, и главное, зачем - все осталось там, за этой чертовой дверью.
На третий день после отъезда Светы британцы начали выражать осторожное недоумение по поводу Юрикова бездействия.
- Возможно, жена идиота попала в беду, - втолковывали они тагильской учительнице. - Если бы я исчез на три дня, моя жена уже позвонила бы в полицию.
- Его жена позвонит в полицию, - обалдело перевела учительница. Разочарование от того, что перед ней не романтическая гомосексуальная пара, а обыкновенные собутыльники, заставило ее добавить от себя: - Пьянь и рвань, а туда же, в полицию…
Узнав, что какая-то неведомая иностранка собирается заявить на него ментам, Юрик опрокинулся в кому. И не сразу понял, что из телефона вместо привычных длинных гудков несется звонкое «Алло, вас не слышно, перезвоните, пожалуйста».
- Светик, - просипел он, опомнившись. - Ты где, Светик?
- Дома, - абсолютно спокойно ответила жена. - На диване.
- А я? - растерялся Юрик, имея в виду свою дальнейшую судьбу.
- А ты в Турции, - напомнила Светлана. - Вернешься через три дня. И раз уж ты позвонил… придется тебе из аэропорта взять такси. Честно говоря, я не в состоянии вести машину.
Воображение Юрика немедленно нарисовало страшную картину: диван содрогается от рыданий жены, по ковру катаются пустые бутылки из-под водки, мелкие таблетки феназепама высыпаются из светиной холодеющей руки. Чувство вины размером с гиппопотама придавило Юрика к шезлонгу.
- Ты меня простишь? - безнадежно спросил он.
- Ммммм, - ответила жена.
- Ты меня ждешь?
- Жду, Юрик, - вздохнула Светлана. - И жду, и даже где-то скучаю.
Это туманное «где-то скучаю» превратило Юрика в горного козла, заплутавшего на конопляном поле. Последние три дня он посвятил эйфорическому пьянству и буйным авто-поздравлениям с тем, что жена его, идиота, все-таки любит. Во всяком случае, не бросит.
- Все вам, гадам, с рук сходит, - злобно сказала тагильская учительница, чей муж днем раньше свалился в детский бассейн, сломал руку и теперь усердно компенсировал нанесенный здоровью вред, вливая в себя литры халявного гостиничного бухла.
- Мужичок - не соломки пучок, - философски заметила ее пожилая землячка. - За свое надо держаться.
Британцы, которых немедленно ввели в курс дела, засомневались, что «идиот» правильно интерпретировал настроение жены. Им казалось невероятным, чтобы «янг бьютифул вуман» осталась в Юриком после такого вопиющего «дизреспекта».
- У русской бабы душа широкая, не то что у вас, червей островных, - снисходительно объяснял Юрик, размахивая стаканом. - Русская баба - она понимает, что человек может оступиться! Она простит!
- Простить-то простит, но пилить будет всю жизнь, - охладил Юрикову национальную гордость бритый наголо парень, который при знакомстве представлялся «Леша, член ЛДПР».
- Ну, попилит, подумаешь, имеет право! Раз сразу не убила, то все! Прощено и забыто!
И только пятидесятилетний владелец автосервиса Ашот, успевший уже приватно поужинать тагильскую учительницу, покачал головой:
- Лучше бы твоя жена тебе сразу, я извиняюсь, глаз подбила. Покричала, пообижалась, золота себе накупила. И успокоилась. А теперь тебе, я извиняюсь, пиздец.
Первые подозрения в том, что Ашот, пожалуй, угадал, посетили Юрика, когда он, похмельный, с растрепанным чемоданом, выгрузился во дворе своего дома. На его обычном парковочном месте вместо глянцево-вишневой «шкоды» стоял обгорелый скелет. Трогая пальцами обугленный остов машины, Юрик чувствовал предсмертные корчи плавящихся покрышек не только сердцем, но и желудком.
В лифте ему стало плохо, поэтому он спустился на этаж ниже и дисциплинированно поблевал в соседскую ледянку. Утерся висящим тут же ватником, пригладил выгоревшие под турецким солнцем волосы и, сделав глубокий вдох, двинул в родное гнездо.
- С приездом, дорогой, - как ни в чем не бывало сказала жена. Она и правда сидела на диване и, сверкая безупречным маникюром, листала журнал. - Симпатичные бусики.
В «бусики» - крашеные ракушки, криво нанизанные на леску - его нарядила тагильская учительница:
- Жене в подарок. Она ж ничего купить не успела, а ты с пустыми руками…
- Откуда ты знаешь, может, он уже чего везет, только сам пока не знает, - загоготал партиец.
Юрик попытался содрать с шеи ракушки, запутался, покраснел и противным тонким голоском спросил:
- Хорошо горела?
Светлана взглянула на мужа с интересом. Даже в пылу сражения с бусами Юрик успел заметить тень уважения, мелькнувшую на ее лице.
- Неплохо, - сообщила она. - Быстро.
- А менты?
Света улыбнулась.
- Такое дело… дура-баба жидкость для снятия лака пролила, окурок уронила, а машина возьми да вспыхни как спичка… Никто не виноват, глупая случайность. Слава богу, обошлось без жертв.
С этим Юрик мог бы поспорить, но не стал.
- Заслужил, - твердо сказал он, чувствуя, как желудок снова сводит судорогой. - Теперь все?
- Практически, - кивнула жена.
- То есть, забыли? - уточнил Юрик.
- Ну я - да, - Светлана испытующе посмотрела на него. - А вот насчет тебя не уверена.
- Свет, да я и не помнил ничего! Я ее вообще на спор вызвал, - заторопился Юрик, даже не пытаясь скрыть облегчение. - Мужики говорили, на проститутку, даже самую страшную, у любого встанет…
- Мужики - это те пьяные бугаи из Нижневартовска?
Бугаев Юрик не помнил, но на всякий случай кивнул.
- Ну да, а я сказал, нет, я не смогу, я жену люблю…
- И не смог! - захохотала Светлана. - Ты это сам придумал, или тебе мужики подсказали?
Отмазка действительно была частью большого плана и плодом коллективного творчества.
- Главное - убеди ее, что ты с этой шлюхой не спал, - втолковывал Борян. Он был родом из Иванова, вследствие чего считал себя экспертом по женской психологии. - Запомни, даже если тебя застукали в койке, отрицай до последнего. Говори: еще никто ничего никуда не засунул!
- Факта проникновения не было, - веско подтвердил прокурорский работник из Москвы.
Ашот слушал, потягивал виски, и на лице у него было написано: какие же вы все, я извиняюсь, дебилы.
Сейчас, глядя в смеющиеся глаза жены, Юрик понял, то Ашот и тут оказался прав: дебилы и есть.
- Свет, - умоляюще сказал он, - ну что мне сделать, чтобы ты меня простила?
Светлана посмотрела на него долгим взглядом и ответила:
- Я сама все сделала. Прощаю.
И тут Юрику стало по-настоящему жутко.
Он распахнул дверь в маленькую комнату, дико заозирался по сторонам и исторг душераздирающий вопль. Стеллаж, на котором стояли модели кораблей числом сто восемь штук, был пуст.
- Где… Ты… - захрипел он. - Я их собирал с двенадцати лет!
- А следующие двенадцать будешь собирать обратно, - невозмутимо отозвалась жена и выволокла на середину комнаты бельевую корзину, доверху наполненную разноцветными детальками. - Вот твои кораблики, не плачь.
- А почему они коричневые? И розовые? - с ужасом спросил Юрик, хватая фанерную палубу с торчащими бобышками.
- Покрасила, - больше не скрывая торжества, ответила Светик. - Чтоб тебе было интереснее собирать! Времени на это убила - жуть. Еле успела к твоему приезду.
- Что еще? - пискнул Юрик, усевшись на пол и обняв корзину со своей бывшей коллекцией.
- Главное ты уже видел, осталось так, по мелочи.
Мелочью оказались два деловых костюма, аккуратно распоротых по швам, четыре пары ботинок, перекрашенных в ядовито-желтый цвет, и охотничье ружье, дуло которого Светлана каким-то образом загнула вертикально вверх.
- Теперь можешь стрелять из-за угла, - сказала Света, удовлетворенно наблюдая, как Юрик, подвывая, ползает по ковру среди обломков своей загубленной жизни.
Наутро Юрик выглядел как бездомный клоун, который сражался с бродячими псами за кусок беляша, причем псы победили. Желтые ботинки, зеленые летние штаны, купленные специально для поездки в Турцию (в магазине Юрику казалось, что в этих штанах он вылитый Киану Ривз), белая рубашка с подпалинами от утюга (последний привет от Светланы) и пиджак от костюма, который Юрик усердно сшивал всю ночь. Рукава пиджака почему-то смотрели назад, подкладки не было вовсе - Юрик решил, что летом можно обойтись и без нее.
- Красавец, - прокомментировала Светлана. - В метро ты будешь иметь бешеный успех.
Юрик вспомнил, что машины у него больше нет, и застонал сквозь зубы. Позвонить кому-нибудь из приятелей и одолжить костюм значило навечно обречь себя на насмешки и издевательства.
- Попроси у отца, - сжалилась Светлана. - В таком виде в больницу нельзя.
- А зачем мне в больницу? - не понял Юрик. - Я здоров.
- Ну и хорошо. Справку только принеси, - взгляд жены стал таким недобрым, что Юрик понял: придется пройти и через это. - Давай, звони отцу.
- И что я ему скажу?
- Правду. Но он, по крайней мере, не будет ржать над тобой в пивной следующие десять лет.
Отец действительно не ржал. Приехал через час, швырнул на диван упакованный в целлофан костюм и уставился на сына.
- Щедро ты его отоварила, - то ли с восхищением, то ли с отвращением сказал он невестке. - Разводиться будете?
- Нет! - в один голос сказали Юрик и Светлана.
- Ну слава богу, а то я уже голову сломал, чего матери говорить.
Костюм оказался черный, туфли - лаковые, на подозрительно тонкой подошве.
- Ну что смотришь, - огрызнулся отец. - Я думал, меня в нем похоронят.
Юрик с содроганием натянул «гробовое», влез в ботинки и ушел на работу.
Вечером, шлепая по квартире черными, как у тролля, ногами («похоронные» ботинки красились даже сквозь носки), Юрик сказал:
- Знаешь, Свет, я сегодня обедал в чебуречной у метро. И было вкусно!
- Я рада, что тебе стали доступны простые радости жизни, - отозвалась жена, и Юрик с облегчением услышал прежнюю Свету.
Он не стал рассказывать ей, что, пожирая дешевый чебурек, услышал, как молодая и на вид вполне симпатичная женщина визгливо отчитывает мужа:
- Спрааайт? Он, между прочим, денег стоит! Что, до дома не мог потерпеть? Да не хлопай ты дверью, машина не казенная! Ты где ботинки уделал??? Месяц как купили…
И на Юрика вдруг обрушилась иррациональная гордость за свою жену, которая в три дня уничтожила финансовую стабильность семьи лет этак на пять вперед. Бешеным вихрем промелькнули в голове Настасья Филипповна из литературы, княгиня Ольга из истории и почему-то Джессика Раббит. Юрик подумал, что черт с ней, с машиной. И с корабликами. Главное, жена его простила. И три месяца воздержания, на которые обрекли его Светлана и инкубационный период некоторых малоизученных вирусов - это не так уж долго, если смотреть в контексте всей жизни.
Однажды я шел по местным магазинам, делая покупки, и вдруг я заметил, как кассирша разговаривает с мальчиком не больше 6 лет.
Кассирша говорит: Мне жаль, но у тебя не достаточно денег, чтобы купить эту куклу.
Тогда маленький мальчик повернулся ко мне и спрашивает: Дядя, а вы уверены, что у меня не достаточно денег? Я пересчитал деньги и ответил: Дорогой мой, у тебя не достаточно денег чтобы купить эту куклу. После оплаты своих покупок я вновь подошел к нему и спросил, кому он собирается дать эту куклу?
Эту куклу моя сестра очень любила и хотела ее купить. Я хотел бы подарить ей на ее день рожденье! Я хотел бы дать куклу моей маме, чтобы она смогла передать это моей сестренке, когда она уйдет к ней!
Его глаза были грустными, когда он это рассказывал.
Моя сестра ушла к Богу. Так мне отец сказал, и сказал, что вскоре мама тоже уйдет к Богу, поэтому я подумал, что она может взять куклу с собой и передать ее моей сестренке?!
Мое сердце внезапно остановилось. Маленький мальчик посмотрел на меня и сказал: Я сказал отцу, чтобы мама пока не уходила, пока я не приду с прогулки. Затем он мне показал своё фото, где он счастлив и улыбается. Я хочу чтобы мама взяла моё фото с собой, чтобы моя сестренка не забыла меня.
Я быстро взял свой портмоне и сказал мальчику: Может мы, еще раз пересчитаем твои деньги, если ты считаешь, что их достаточно чтобы купить куклу…
Не показывая ему я добавил из своих денег и мы заново начали считать. Было достаточно, чтобы купить куклу и еще даже осталось немного денег.
Маленький мальчик сказал: Спасибо Господи за то, что ты мне дал денег! Затем он посмотрел на меня и добавил: Вчера перед сном я просил у Бога дать мне деньги, чтобы купить куклу для моей сестренки, чтобы передать ее через мою маму! Он услышал меня! Я так же хотел бы иметь немного денег, чтобы купить белую розу для моей мамы, но я не спрашивал об этом у Бога. Но он мне дал достаточно денег, чтобы купить куклу и розу. Моя мама любит белые розы…
У меня из головы не выходил этот мальчик. Затем я вспомнил - в местной газете была статья два дня тому назад о пьяном мужике в грузовике, который сбил женщину и маленькую девочку. Маленькая девочка погибла сразу же на месте, а женщина была в критическом состоянии. Семейство должна решить отключить аппарат, который поддерживает в ней жизнь, так как молодая женщина не способна поправиться от комы. Неужели это семья того мальчика, который хотел купить куклу для своей сестренки?
После двух дней в газете была опубликована статья, где говорилось, что та молодая женщина скончалась. Я не сдержал слезы. Я купил белые розы и пошел на похороны. Молодая девушка лежала в белом, в одной руке была кукла и фото, а на одной стороне была белая роза.
Я ушел весь в слезах, и чувствовал, что жизнь моя теперь изменится… Я никогда не забуду любовь этого мальчика к своей матери и сестренке!!!
Пожалуйста, НЕ САДИТЕСЬ ЗА РУЛЬ В АЛКОГОЛЬНОМ СОСТОЯНИИ!!! Вы можете разбить жизнь не только свою…
Он очнулся, как от толчка… Тела своего он не чувствовал.
Что со мной? Где я?
Вопросы оставались без ответа. В голове шумело нестерпимо и хотелось найти какой-то выключатель, что бы повернув его, избавиться от этих звуков! Открыв глаза, он увидел белый потолок и лампочку, печально с него свисавшую на длинном проводе. Больше разглядеть ничего не удавалось - тусклый свет, мягко струившийся откуда-то с боку не позволял этого сделать.
Голова не поворачивалась, руки тоже не слушались… Леденящий душу ужас наполнил всё его обездвиженное тело. Он попытался крикнуть, но услышал лишь жалкие хрипы.
- Сестра! Сестра! Вдруг услышал он чей-то тревожный голос.
Вскоре послышались шаги и он увидел склонившуюся над ним молоденькую девушку в белом халатике.
- Ну слава Богу, произнесла она и взяла его за руку.
Это прикосновение придало ему силы, страх постепенно проходил! То, что это была больница - стало ещё более очевидным, когда медсестра принесла капельницу. Снов не было или он их не помнил, периодически проваливаясь в вязкую липкую пустоту…
Речь вернулась на третий день, тогда же он впервые после того, как пришел в себя, - почувствовал, что у него есть тело. Он силился что-то вспомнить, но в голове отзывалась только усиливающаяся тупая боль, а сердце начинало бешено колотиться!
Вскоре он перестал что-то пытаться вспомнить. В памяти был только визгливый звук тормозов… Позже ему рассказали, что он попал под машину и без сознания провел почти две недели.
- Почему к вам никто не приходит? - как-то спросила медсестра, которая первой к нему подошла, когда он очнулся.
- У меня никого нет - не задумываясь ответил он.
То, что он абсолютно один всплыло в его памяти мгновенно, сразу после её вопроса. Больше он ничего не помнил. При нём были документы и он заново привыкал к своему имени. Так пролетали дни, на поправку он шёл на удивление быстро и врачи начали уже говорить что неделя-другая и его выпишут.
ВЫПИШУТ! ЭТО и радовало, и пугало его одновременно. Летнее солнце не давало залёживаться по утрам. Вот уже семь дней, как он начал ходить. И часто подойдя к окну, опираясь о спинки кроватей, усаживался на подоконник и с высоты 3-ого этажа наблюдал за жизнью улицы, кипевшей за больничной оградой…
Его почему-то постоянно притягивало к одному месту возле магазина напротив. Там каждое утро женщина открывала маленькую палатку и продавала цветы.
Удачное место - как-то раз про себя заметил он.
Действительно, рядом больница и недостатка покупателей у цветочницы не было. Последнее время его стало преследовать одно видение, от которого он и не пытался избавиться. Он видел девушку с огромными печальными тёмными глазами, прижимавшую к лицу огромный букет ромашек.
- «это тебе, Алёшка!!!» - звучал её мягкий и нестерпимо родной голос…
Память постепенно возвращалась. Но зовут его Антон и он абсолютно был уверен, что девушку эту он никогда не видел.
- Что Вы хотите, Батенька? - сказал профессор, оперировавший его - Клиническая смерть не шутка и не такое бывает…
Антоном он себя не чувствовал совершенно, а вот Алексеем… Ему становилось невыносимо тоскливо, когда он понимал, что эта девушка с ромашками только лишь его воображение и в его большой квартире в центре города он никогда её не увидит и не услышит её манящий голос:
«Это тебе, Алёшка!!!»
Антона не было… Он всем своим существом, с каждым днём всё больше и больше проникал в жизнь другого, какого-то совершенно ему раньше незнакомого, молодого человека по имени Алексей. И с каждым днём параллельно с всплывающими воспоминаниями о его реальной жизни, в его жизнь входила другая, нестерпимо более близкая жизнь этого Алексея, обрастая всё большими и большими подробностями, что вскоре он физически стал ощущать запах волос этой девушки и чувствовать её прикосновения…
Жизнь Антона мало его теперь беспокоила, он целыми днями был погружён в жизнь другого более счастливого, как ему казалось человека, раз его любила такая девушка!!! Сердце разрывалось от щемящей тоски! Семьи у него давно не было и он уже несколько лет вёл холостяцкую жизнь, но так как работа занимала практически всё его время, как рабочее, так и свободное, что его это мало беспокоило.
Сегодня его выписывали и, ожидая документы, он по своему обыкновению наблюдал, как женщина продаёт цветы.
Почему-то именно сегодня она торговала ещё и обычными садовыми ромашками, которых он давно не видел в продаже в цветочных магазинах…
Он вышел на улицу. Его окружили запахи и звуки живущего своей жизнью города. На мгновение закружилась голова и он, проходя мимо цветочной палатки, невольно ухватился за его прилавок и остановился.
- Что Вам предложить? Истолковав, видимо по своему его остановку, спросила цветочница.
В его голове звучал голос той, до боли родной и любимой, девушки… Голова прошла, но голос звучал:
«Это тебе, Алёшка!!!»
Не раздумывая он купил зачем-то большой букет ромашек и с мыслью, что подарит его первой же встречной девушке, пошёл вдоль улицы.
Людей было мало и претендентов на его букет не находилось. Так он бродил целый день, не замечая куда идёт. С левой стороны начался большой забор и вскоре он понял что это кладбище, и проходя мимо его входа он почему-то повернул внутрь…
Шум города остался позади и его укутала тишина печального места.
С таким настроением только здесь и гулять - горько ухмыльнувшись подумал он.
Широкая дорога вскоре закончилась и он очутился на маленькой аллейке, усыпанной мелким гравием. По бокам росли большие деревья и, идя в их тени, он дошел почти до конца, когда совершенно случайно за одной из оград он увидел стройную фигурку девушки, стоявшей к нему спиной. Конечно он не собирался дарить цветы на кладбище и, подумывая уже тихонько пройти мимо, увидел у девушки в руках такой же букет ромашек. Видимо она тоже только подошла. Сердце его бешенно забилось! В это мгновение девушка наклонилась и, положив букет на могилу, слабым голосом, еле сдерживая рыдания, проговорила:
«Это тебе, Алёшка!!!»
Из его груди вырвался слабый стон, он не верил своим ушам -ЭТО ТОТ САМЫЙ ГОЛОС!!!
Услышав его стон, девушка испуганно обернулась. Она, не мигая, смотрела на него, переводя взгляд на его букет ромашек и снова на него…
- Ангел мой - простонал он.
- Душа моя - прошептала она в ответ…
В этих словах заключалась вся их боль и любовь, отчаяние и надежда…
Стою на балконе, смотрю вниз
на проезжую часть. Горит
светофор красный. Подъезжает
пара машин, одна из них
семерка вся в обвесе, рядом
вроде десятка и через 3
машины от них стоят менты.
Ну дальше загорается
зеленый, свист резины у семерки и голос в рупор: «И вот ваз 2107 вырывается
вперед, обходит одного,
второго, третьего, прижимается
к обочине и достает
документы»