Желающих немало получить награду за волков,
И среди них охотник из Техаса Теннерей,
Он опытный и превосходно подготовлен, снаряжён,
Имел немалый опыт, волкодавов, ружья, лошадей,
Не сомневался- скальпу Лобо украшать его седло.
С рассветом началась охота и собаки взяли след,
Весёлым лаем возвестили, что учуяли добычу.
Погоня всё азартнее, осталось где-то мили две…
Техас-равнина, здесь же местность вся скалиста,
И Лобо, повернув к ближайшему ущелью, в нём исчез.
Пройдя ущелье, волки разбежались, увлекая и собак…
Не все вернулись волкодавы, часть была изранена,
Упрямый Теннерей ещё надеялся снять с Лобо скальп
И он предпринял вскоре две попытки неудачные,
В которых лошадь лучшую имел несчастье потерять.
Явились два охотника до денег в следующий год,
И каждый думал, что наверняка его награда будет.
Один отраву новую, особую с собой привёз,
Другой и заклинания использовал с отравой в купе,
Считал, что Лобо оборотень, а не настоящий волк.
Но никакие яды, чары, заклинания не помогли
И старый хищник без препятствий совершал набеги,
Он пировал по-прежнему и был неуловим,
А скотоводы от него избавиться утратили надежду.
Охотники, отчаявшись, в края другие за удачею ушли.
Продолжение следует
Пастух один услышал призывной, знакомый вой,
И, притаившись, наблюдал охоту стаи Лобо.
Сомкнуло стадо инстинктивно полукруг рогов,
Вожак со стороны смотрел, усевшись на пригорок,
А остальные волки с Бланкой нападали на коров.
Но массу плотную из тел нарушить нелегко,
И, потеряв, терпение вожак покинул место лобное,
Он бросился на стадо, издавая глухой рёв
И от испуга стадо разбежалось во все стороны.
Так разлетаются осколки при разрыве бомб.
Как все, намеченная жертва попыталась убежать,
Но Лобо не оставил на спасение и шанса,
Ударом мощным сбита тёлка, ей уже не встать…
За несколько всего секунд её добила стая,
А вожаку и не пришлось убийство завершать.
Швырнув на землю ловко эту жертву так,
Всем видом показал, что стаей недоволен.
«А вы тянули!" - будто он хотел сказать…
Да, явно Лобо был охотою такой расстроен
И потому он захотел урок для стаи преподать.
Продолжение следует
- Елизавета Михайловна, а вы когда булочки лопаете, вы их аджикой мажете?
- Зачем же, Виталий Евгеньевич? Они же сладкие! Не говорите глупостей…
- Ну, отчего же глупостей? Вы, Елизавета Михайловна, сначала попробуйте, а уж потом говорите.
- Ах, отвяжитесь Виталий Евгеньевич. Ничего я пробовать не буду.
- А зря. А вы, Елизавета Михайловна, прежде чем булочку слопать, надрез на ней делаете или так?
- Какой надрез? Это еще зачем?
- Ну, как же! Булочка ведь круглая, и ежели на нее ложку аджики положить, то аджика непременно свалится, заляпав вам платье. А ежели аджику в надрез напихать, то она уже никуда не денется.
- Виталий Евгеньевич! Ну, что вы несете! Я же сказала вам, что не ем аджики! То есть, конечно, я против нее ничего не имею, но с булочками не ем!
- А зря. А вот вы, Елизавета Михайловна, за сколько, так сказать, укусов обычную булочку съедаете?
- Ну, как придется, Виталий Евгеньевич. Обычную - так за два. А что?
- Ну, так нельзя, Елизавета Михайловна! Надо маленькими, так сказать, укусами булочку есть. А за два - вы себе, извиняюсь, всю пасть сожжете аджикой-то.
- Да идите вы к черту, Виталий Евгеньевич! Что вы прицепились ко мне с вашей аджикой? Не собираюсь я есть ее! Тем более с булочками!
- А зря. А вот, скажем, откушав булочку - вы ее чем запиваете?
- Ну, уж не аджикой, если вы об этом!
- Да что вы, Елизавета Михайловна! Кто ж ее пьет? Ее кушать надо. Так, и все-таки? Чем запиваете-то?
- Сладким чаем с малиной. А что?
- И вам не противно во рту?
- Так! Что вы имеете в виду?
- Ну, как же, Елизавета Михайловна! Это же невыразимо противно, когда после острой аджики сладкий чай, да еще и с малиной, в рот попадает! Что-то у вас с вкусовыми рецепторами видно не то. Вам бы врачу показаться.
- Это вам, черт побери, врачу показаться надо! Ополоумели тут со своей аджикой! Что вы ко мне пристали? Вы, Виталий Михайлович, меня до белого каления довести удумали? Последний раз вам заявляю - я не ем вашу мерзкую аджику! Не ем, не ела, и есть не собираюсь! Точка!
- А зря. А вот, когда вы…
- Так! С меня хватит! Подите к черту! Я ухожу, а вы сидите тут со своей аджикой, дурак несчастный!
Елизавета Михайловна вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Виталий Михайлович некоторое время посидел, прислушиваясь к удаляющимся шагам; затем, потерев руки, достал из тайничка бутылку водки и, плеснувши в себя стопку, с удовольствием закусил булочкой, обмакнув ее в острую аджику…
На человека осторожный Лобо никогда не нападал,
Ведь в этой местности все люди с ружьями,
И зная это, встреч нечаянных умело избегал.
Ему хватало и ума и опыта и мудрости
Не приближать свою кончину и трагический финал.
Не раз пытались тщетно стаю Лобо отравить,
Но в стае действовал всегда закон неписанный:
Съедали мясо тех животных, сами что смогли убить.
Так хитро избежали волки гибели мучительной,
Поэтому и долго безнаказанно смогли прожить.
Но бесконечно длиться волчий беспредел не мог
За вожака уже давно была назначена награда,
А пастухи не пожалели бы добавить и коров,
И с каждым годом сумма премиальных возрастала,
Достигла тысячи! Ни разу столько не платили за волков!
Продолжение следует
Пять долгих лет не удавалось стаю извести,
Все способы и ухищрения охотников не помогали…
И осторожность и чутьё волков не подвели,
Отравы, все ловушки и капканы стая избегала.
Потери скотоводов были слишком велики.
Однажды Бланка с жёлтым волком просто так
За ночь овец две с половиной сотни растерзали
И, не попробовав своей добычи ни куска,
Как будто мастерство оттачивали или забавлялись.
Но ненависть людей такая выходка, конечно, разожгла.
Со скотоводов словно бы взималась дань,
В день волчья стая Лобо убивала по корове
И выбирали ту, что обязательно здорова, молода,
А старых, грязных и больных они не трогали.
Закон природы Лобо вместе с стаей нарушал.
Продолжение следует
Невелика у Лобо стая и волков в ней пять,
Но обладали все и ловкостью и силою
И каждый был известен и ему под стать.
Казалось странным, что так стая малочисленна,
С своим авторитетом мог он большую создать.
Но стая не росла, наверно Лобо так хотел,
А может дело в том, что нрав его свирепый слишком…
Достигла, видно, стая оптимальный свой предел.
Из всех волков заметен желтый, очень быстрый,
Он даже длинноногих антилоп легко догнать умел.
Помощник вожака почти такой же был гигант,
Совсем немного уступал он в росте и проворстве.
А белую красивую волчицу стали Бланкой называть,
Предполагалось, что она была подругой Лобо.
Мечтали скотоводы с этой стаи скальпы снять…
Продолжение следует
Рассказа о животных нет правдивей и печальней,
Чем Томпсона рассказ о Лобо, Бланке и о волчьей стае.
***
В стране богатых пастбищ и огромных стад
Потоками прозрачных вод река Куррумпо наполнялась,
По имени реки и называлась местность вся,
А властвовал здесь волк, гигантский и довольно старый,
Он волчьей разномастной стаи был вожак.
Как подобает вожаку, бесстрашен и хитёр,
И обладал соразмеримо росту непомерной силой.
Когда же Лобо заходил в ущелье, раздавался вой,
Который от других волков был пастухами отличимый,
Во всей округе понимали-это Лобо стаю вёл.
Опустошение долин немало длилось лет,
Набеги стаи приводили местных пастухов в отчаянье
И там, где пролегал гиганта Лобо след,
Царили ужас, безнадёжность и, конечно, понимание-
В стадах к утру опять не избежать потерь.
Продолжение следует
Когда мне было 15 лет, моя мама вышла замуж за теперешнего моего отчима. Через год мы переехали к нему. Во дворе его дома на цепи жил … белый волк… Он привёз его откуда-то с берегов Дуная ещё при Союзе… Так и назвал - Дунай…
долго мы с сестрой не могли подойти к нему даже покормить… Когда отчима не было дома, нам всё же приходилось это делать. В ход шли самые разные приспособления- грабли, швабры. Мы ими подсовывали миску с едой. (см. комент)
5 САМЫХ КОРОТКИХ И ТРОГАТЕЛЬНЫХ
РАССКАЗОВ В МИРЕ.
Это рассказы, объём которых не превышает 55-
ти слов.
1. Джейн Орвис
Окно
С тех пор, как Риту жестоко убили, Картер сидит
у окна.
Никакого телевизора, чтения, переписки. Его
жизнь - то, что видно через занавески.
Ему плевать, кто приносит еду, платит по счетам, он не покидает комнаты.
Его жизнь - пробегающие физкультурники,
смена времен года, проезжающие автомобили,
призрак Риты.
Картер не понимает, что в обитых войлоком
палатах нет окон.
2. Эндрю Э. Хант
Благодарность
Шерстяное одеяло, что ему недавно дали в благотворительном фонде, удобно обнимало его
плечи, а ботинки, которые он сегодня нашел в мусорном баке, абсолютно не жали.
Уличные огни так приятно согревали душу после
всей этой холодящей темноты…
Изгиб скамьи в парке казался таким знакомым
его натруженной старой спине.
«Спасибо тебе, Господи, - подумал он, - жизнь
просто восхитительна!»
3. Брайан Ньюэлл
Чего хочет дьявол
Два мальчика стояли и смотрели, как сатана
медленно уходит прочь. Блеск его гипнотических
глаз все еще туманил их головы.
- Слушай, чего он от тебя хотел?
- Мою душу. А от тебя?
- Монетку для телефона-автомата. Ему срочно
надо было позвонить.
- Хочешь, пойдём поедим?
-Хочу, но у меня теперь совсем нет денег.
- Ничего страшного. У меня полно.
4. Алан Е. Майер
Невезение
Я проснулся от жестокой боли во всем теле. Я открыл глаза и увидел медсестру, стоящую у моей койки.
- Мистер Фуджима, - сказала она, - вам повезло,
вам удалось выжить после бомбардировки
Хиросимы два дня назад. Но теперь вы в госпитале, вам больше ничего не угрожает.
Чуть живой от слабости, я спросил:
- Где я?
- В Нагасаки, - ответила она.
5. Роберт Томпкинс
В поисках Правды
Наконец в этой глухой, уединенной деревушке
его поиски закончились. В ветхой избушке у огня сидела Правда.
Он никогда не видел более старой и уродливой
женщины.
- Вы - Правда?
Старая, сморщенная карга торжественно
кивнула.
- Скажите же, что я должен сообщить миру?
Какую весть передать?
Старуха плюнула в огонь и ответила:
- Скажи им, что я молода и красива!
…В комнате тускло горел свет, отражая поземно снующую из стороны в сторону тень моего Одиночества. Я посмотрел на него со стороны - за долгие годы мы будто сроднились, оно давало мне прекрасную возможность разобраться в себе, коротая вечера в философских диспутах, рассуждениях на тему внутренней морали и целей бытия. Порой мне приедалось общество моего собеседника и можно даже сказать сожителя, оно ходило попятам и это становилось кране назойливым.
Однажды в один прекрасный день, когда солнце светило особенно ярко, а его лучи будто проникали в глубину моей души, освещая все ее потаенные уголки, когда черные туфли на моих ногах всем своим лакированным естеством утопали в осенней листве. - Уже тогда я впервые встретил ее, и имя ее звучит одинаково прекрасно на всех языках мира, лаконично и понятно для каждого кто еще не утратил способность чувствовать сердцем. Имя ей было - Любовь! Впервые за все время я забыл о своем обособленном друге, я будто впился всеми своими чувствами желаниями и намерениями пытаясь проникнуть в саму ее суть, постичь ее настолько насколько это представлялось возможным. Но так случается и неоднократно что, желая чего-то, искренне и безраздельно мы обрекаем себя на существование в мире иллюзий она была иллюзией, но настолько прекрасной и искренней что мне было радостно в нее поверить… Она уходила много раз и столь же часто появлялась в новом обличии, она меняла маски и декорации и ее монологи были все прекраснее и реалистичней, и я каждый раз как впервые верил в ее сладкие рассказы и отдавался полностью и нежностью и страстью и душой. Настал момент, когда я совершенно отчаялся и потерял всякое доверие к этой ветреной особе и именно тогда на помощь мне пришел мой давний друг имя которому Одиночество. И я спросил его… - Неужели Любовь, о красоте которой так много судачат по миру, Любовь, имя которой воспевали в веках и во имя ее совершали подвиги и жертвовали собой - столь изменчива. Знаете, что на это ответил мой мудрый друг? - Он сказал, что это была всего-навсего ее сестра близняшка, которая обладает совершенно иными моральными и духовными качествами. - Она игрива как юная девица у нее искристый характер и пылкий нрав, и имя ей - Влюбленность. И зная то, что многие восхищаются ее сестрой, она из чувства зависти выдавала себя за нее. А Любовь, настоящая Любовь она всегда отвечает взаимностью и становится верной спутницей до конца твоих дней…
Когда морозы начинают крепчать, приходит
время зимних забав. Лыжи, коньки, санки.
Насмотревшись на детские потехи на горке,
двое откормленных папаш среднего возраста
тоже возжелали оседлать санки. По их малиновым лицам было видно, что к прогулке
они готовились основательно, приняв
немалую взрослую дозу для сугрева. Отодвинув
своих чад, они принялись трамбоваться
на сиденьях. Пристроили меж колен весомые
животики, гикнули и понеслись вниз лихими
гусарами. Только снежок сзади вьется.
В санках плохо одно - под гору они летят
коняжкой, а в гору их приходиться тащить
деревяшкой. Когда два удалых ездока оказались
внизу, санки повели себя как непокорные кони.
Никак не хотели взбираться по склону
вслед за нетрезвыми хозяевами. Ткнувшись
пару раз мордой в снег, самый сообразительный
из папаш надел на себя санки как рюкзак, чтоб
балансировать руками. Ну, знаете, как дети
носят санки? Продевают руки под полозья, и вперед. Но, то дети, а не мужики с пузами…
Папаша кое-как, влез руками под полозья,
доковылял до вершины горы и попытался
стряхнуть с себя железного коня. Хренушки! Здоровенное тело извивалось в санках, шарф съехал на бок, шапка на морду. На снегу приплясывало нечто, напоминающее
взбесившуюся черепаху- мутанта, с криво
растопыренными передними ластами.
- Вован, - раздалось урчание из-под шапки, -
я застрял! - Ща, Леха! - товарищ,
видя такой казус, отбросил свои сани и ломанулся отдирать транспорт от друга.
Облапив санки, он с силой пьяного медведя
дернул их. Санки оказались крепкими,
чего не скажешь о Лехе. Тело его резко взметнулось вверх, ноги ножницами рассекли
воздух, шмяк! Сочленение человека и металла грохнулось на землю, немножко
прокатилось полозьями по снегу, и замерло
раскорякой в позероженицы.- Лех, ты жив? -
полюбопытствовал коллега. То, что Леха живее всех
живых доказала очередь крепких выражений,
вылетевших из-под шапки. - Ща, погодь. Я тебя
переверну и освобожу, - с этой благородной
целью Вован начал кантовать поверженное
тело. Через пять минут надсадных попыток
придать Лехе позу, удобную для съема саней, Вован плюнул и, разозлившись, пнул
другана в бок. Лекарство подействовало. Леха
разом перевернулся на живот, встал на четвереньки, затем резво вскочил на ноги и пообещал коллеге: - Да я те! Ща так пну,
кишки по снегу разлетятся! Видно, Вован
постеснялся, что люди будут рассматривать его
кишки на снегу. Поэтому, для начала, просто и незатейливо послал друга лесом. Затем
забежал за спину и вцепился за санки. Леха
попытался вывернуться и достать оппонента
кулаком, но противник оказался крепким, и хорошенько развернуться добру
молодцу не удалось. Ситуация была патовая -
держать нельзя отпустить. Ставьте
запятую, где хотите. Хотя Леха был и скован
санями за спиной, но представлял из себя
существо злобное и неадекватное. Но Вован
оказался гением пьяных разборок. Крутой склон
горки был отделен от улицы перилами. Он подтащил пятившегося ракоходом и махающего
своими коряками Леху к перилам, заклинил на них санки и ехидно поинтересовался: - Ну, давай, чо ты там хотел? Картинка бьющегося в истерике мужика, прилипшего спиной к перилам, как муха к ленте, никого не оставила равнодушным.
Постепенно неравнодушных собралось много. Народ ржал и снимал действо на телефоны. И, странное дело, почему-то никто не спешил помочь бедному Лехе выйти из клинча. Очевидно, действовалипо принципу «не я его клеил, не мне и отдирать». Может, не хотели портить сюжет.
Или, может, потому что этот Черепах-ниндзя,
грозил совокупиться с видеоператорами и зрителями куда ни попадя. Хотя в данный момент он не мог попасть даже пальцем себе в ноздрю, в его словах слышалась мрачная решимость. Когда энергия Лехи начала убывать, стоявший поодаль
Вован извлек из толпы парня поздоровее и скомандовал: - Снимал? Теперь плати за фото, помогай. Будем этого омара выковыривать! Хватайся за панцирь, да от клешней держись подальше! А я спереди тянуть буду!
Вдвоем они живо освободили раба санок из оков. Только вот стоять самостоятельно он уже не мог, ноги подкашивались. Вован связал сани паровозиком, усадил страдальца, впряг своих
и Лехиных ребятишек и, придерживая друга за плечи, направил караван в наступающие зимние
сумерки. Хватит, накатались! Пора вернуть отца в семью, ибо настоящий друг всегда возвращает
приятеля туда, откуда взял.
Демиурги Шамбамбукли и Мазукта сидели на большом удобном облаке и наблюдали за сражением внизу.
-Ух!- воскликнул Мазукта.- Смотри, смотри, конница выходит из резерва! А черные выдвигают слонов! До чего же красивая комбинация!
-Я не очень люблю подобные зрелища, - признался Шамбамбукли.- Но да, ты прав, действительно впечатляет.
-А вон белая королева удирает через всё поле! Пошла пехота.
-Да, вижу, - Шамбамбукли поднес к глазам театральный бинокль.- Лошадь бьёт слона, кто бы мог подумать…
Снизу доносились боевые крики и звяканье оружия.
-А что они кричат?- прислушался Шамбамбукли.- Кто этот Хухет, во имя которого они идут в бой?
-Одно из моих имён, - небрежно отозвался Мазукта.- Так меня называют черные.
-Ясно. А кто такой Кирмеш, за которого бьются белые?
-Тоже я. У меня этих имён…
-Погоди!- Шамбамбукли поднял руку.- Я не понял, и те и другие веруют в тебя!
-Ну да. Других богов в этом мире вообще нет, я, ты знаешь, не люблю конкуренции.
-А почему же они тогда воюют?
-Почему…- Мазукта задумался.- Ну, скажем так. Потому что одни называют меня Хухетом, а другие Кирмешем.
-Но это ведь одно и то же!
-Не-а, - Мазукта помотал головой.- Разница огромная. Хотя, конечно, и то, и другое - я. Но с разных точек зрения, понимаешь?
-Понимаю. А почему ты им не объяснишь, что ты один, и других не существует?
-В этом мире, - уточнил Мазукта.
-В этом мире, - кивнул Шамбамбукли.- Почему?
-Да я пытался объяснить, - вздохнул Мазукта.- Приходил и к тем, и к этим, увещевал, втолковывал… Этим сказал, что нет никого, кроме Хухета, тем - что Кирмеш един. Сам видишь, что получилось.
Демиурги вновь посмотрели вниз.
На поле шло великое сражение. Белые и черные отстаивали постулаты своей веры.
- Слушай Миш, а может такси вызвать? Куда ты такой, за руль?
- Да вы чего пацаны, тут ехать-то два квартала, ментов сроду здесь нет, да и что много выпил что ли?
- Ну смотри, как знаешь… Доедешь позвони.
- Хорошо, звякну. Ладно, помчался я, Наташка звонила, говорит они с Никитой уже дома скоро будут.
Через две минуты Михаил уже сидел за рулем своей машины.
«Во пацаны, придумали блин, такси. Тут ехать нет ничего, да и что я дурак нестись что ли? Выпил, веди себя прилично, не газуй!» Он улыбнулся своим мыслям и вставил ключ в зажигание. «Что-то холодает». Вскоре печка и магнитола работали уже на всю мощь. На улице было темно, кое-где горели уличные фонари.
Не торопясь, Миша выехал из двора своих друзей и направился в сторону своего дома.
Ехал Миша на самом деле медленно, аккуратно, уступая дорогу лихачам-любителям, да и не только им. По радио звучала какая-то красивая спокойная песня на английском языке. В салоне стало уже тепло, Миша зевнул «Что-то сон срубает, надо поскорее домой».
На повороте в свой двор, он остановился, и стал искать место для парковки. «О, отлично, моё место свободно!» Но в это же мгновение, Миша заметил, что с другой стороны, ему навстречу, двигается автомобиль, его не любимого соседа. И движется он целенаправленно на его, Мишино, свободное место.
«Ну уж козёл, хрен тебе сегодня! Привык блин на моём месте пастись, посмотрим, кто первый!»
И с этими словами Михаил газанул так, что весь двор услышал рёв его мотора. На приличной скорости, колесо машины наскочило на бордюр, машина подпрыгнула и выскочила на газон, но это не остановило водителя, у него даже не было времени посмотреть в зеркала, его цель - свободное место на парковке. Съезжая с газона, Миша включил заднюю скорость, времени осторожничать, не было… Магнитола, вторила его настроению, выдавая энергичную, забойную музыку. Колонки работали на полную мощь. «Нет, не успеешь, моё место, моё! Слышишь?»
Двигаясь на задней скорости, Миша машинально посмотрел в зеркало заднего вида. Он успел заметить две тени… А после, удар… Что-то стукнуло по его багажнику и задние колеса почувствовали препятствие. Михаил быстро нажал на тормоз. «Боже мой! Не может быть…»
Не чувствуя ног мужчина вышел из машины. То, что он увидел, фактически остановило его сердце.
- Наташа! Наташка.
Рядом с автомобилем лежала его жена. Она не дышала…
- Вставай! Вставай! Ну, что ты? Вставай! Наташ вставай!
Михаил пытался привести жену в чувства, делал искусственное дыхание, со всей силой тряс её… Но всё было бесполезно.
Кто-то незнакомый сказал ему, что вызвали скорую помощь. Вокруг машины, собралось много людей. Миша сидел на земле прижимая к себе безжизненное тело жены. «А где Никита?» Вдруг резкой болью отдалось в его голове. «Где сын?»
И в этот момент, он услышал тихий стон, который раздавался из-под машины.
Чужой женский голос прокричал - Смотрите, здесь ребенок! Он жив! Скорее!
В голове Михаила всё плыло. Полиция, чужие лица, соседи, врачи…
- Мужчина! Мужчина! Вы меня слышите? Вы папа мальчика? Я еще раз спрашиваю, Вы папа?
Словно из тьмы перед ним появилось лицо женщины, это была врач.
- Мужчина, Вы меня слышите?
- Да, да, я Вас слышу.
- Так это Вы отец мальчика?
- Да, я его отец.
- Мы забираем его, ему срочно нужна операция. Вы едите?
- А Наташа? Как же она?
- Это Ваша жена? Её уже не спасти, крепитесь.
Опять всё в тумане, дорога, врачи, Никита с маской на лице, больница, коридор, лица, одни чужие лица… Всё это время Михаил держал в своих ладонях детскую ручонку. Как будто он боялся, что сын уйдёт, оставит его, его - нерадивого папашу…
- Нет, Вам дальше нельзя! Ждите здесь!
- Он мой сын! Я с ним!
- Вам же сказали, ждите здесь! Мужчина! Отпустите руку мальчика, Вы мешаете нам!
Дверь перед ним громко захлопнулась. Так громко, что вздрогнуло всё тело.
- Спасите его! Спасите, я прошу Вас!
«Что же я натворил? Господи за что?» Михаил с громким стоном рухнул в кресло. Голова ничего не соображала, он не мог поверить в то, что произошло. Наташа, её лицо было перед его глазами. «Прости меня! Что же я натворил-то Наташ? Что я натворил? Никиту, сына увезли на операцию. Что мне делать?» Сердце сжималось в груди, давили слёзы, и громкий стук в висках, такой сильный, что больше ничего не было слышно… Эти минуты, эти часы ожидания, они сводили с ума, останавливали сердце, эти белые халаты… Все, кажется все кто проходил мимо, своим видом говорили ему «Ты убийца! Ты убил свою жену и сына! Ты убийца!»
И вот долгожданная минута, открылась дверь, вышел врач… Лицо врача было мрачным, он что-то начал говорить. Но в эту минуту у Михаила громко зазвонил телефон, так громко, что кроме этой мелодии, ничего не было слышно.
Врач продолжал, что-то говорить, а телефон всё звонил и звонил. Миша пытался его отключить, но это ему не удавалось. Вскоре мелодия телефона заполнила всё пространство, ничего кроме этого звука… «Это же мелодия Наташи! Кто-то звонит с её телефона!»
- Алло!
- Миш, ты где? Мы ключи забыли. Стоим тут тебя ждем в подъезде. Хорошо, хоть сосед дверь подъездную открыл, иначе вообще замёрзли бы.
- Наташ это ты… Ты жива?
- Ты чего там, перебрали что ли? Жену уже не узнаёшь? А ну быстро домой!
Только сейчас Михаил заметил, что сидит за рулём своей машины. Посмотрел в окно. Он во дворе своих друзей, рядом с их подъездом. Мужчина не сразу смог сообразить и поверить, в то что это реальность, что все эти кошмары были сном…
«Господи спасибо тебе!» во весь голос он прокричал эти слова «Спасибо тебе Господи!» Такой радости он не испытывал, наверное с самого детства, настоящая, радостная радость!
Рука машинально потянулась к зажиганию… «Ну уж нет! Такси, значит такси!»
Миша вышел из машины и с огромной улыбкой на лице, направился в сторону дороги, пешком.
Бабушка Люба.
В подъезде нашего дома жила бабушка. Бабушка Люба. Ей было 97 лет. Милая, приятная старушка, всегда в хорошем настроении, улыбчивая и приветливая. Для меня она - Просветленный Лидер. Спокойно! Я в с своём уме, и не падала ниц, когда видела её, сидящей на скамеечке около подъезда. Объясню почему я так думаю.
Сначала бабушка Люба украсила подоконники на нашем этаже в нашем подъезде горшками с цветами. Красиво. На следующий день самые яркие цветы, те, что с бутонами, украли, и около метро можно было увидеть прытких торговцев с горшками с бабушкиными цветами. Соседи решили поставить замок и домофон на входную дверь. А она повесила на стены рамки с изречениями великих, пробуждающие совесть и действующие, как заповеди. И снова поставила цветы на подоконник. Уютно.
В подъезд стали проникать шумные подростки. Бабушка Люба вышла и … предложила им воды или чаю. Они долго смеялись. Пообрывали цветы, и перевернули рамки.
На следующий день, она снова поставила цветы, вернула рамкам прежний вид и положила на подоконник книги. Классику. Пришли подростки. Галдели, шумели. Она вышла и … предложила им чаю со своими плюшками, аппетитными и вкусно пахнущими. Ребята не смогли отказаться. И даже уволокли с собой книги с обещанием прочитать. Цветы они не тронули, рамки тоже.
На следующий день она вынесла пластиковую бутылку с водой, чтобы каждый, кто решил позаботиться о цветах, смог полить. И … новые книги. Вечером пришли подростки, обливали друг друга водой, хохотали и галдели. Бабушка снова вышла к ним и предложила чаю, плюшек, забрала бутылку, наполнила её водой и попросила их полить цветы.
Ребята стали приходить в подъезд каждый день, соседи возмущались, даже как-то вызвали милицию, но бабушка сказала, что это мол к ней, её ученики пришли за книжками, раздала при милиционерах книги растерянным подросткам и проводила милицию «С богом!».
В подъезде появился шкаф с книгами. И рядом объявление: «Просьба! Если есть у вас дома интересные и важные книги, уже прочитанные вами, поделитесь! Будьте добры! А те, кто взял почитать, пожалуйста, верните для тех, кому так же это может быть нужно и важно!» Шкаф заполнился книгами. Цветы появились на подоконниках на всех этажах. Красивые рамки с цитатами тоже. Каждый вечер входную дверь в подъезд стали оставлять открытой. Вечером можно было увидеть на лестницах подростков, читающих книги. Бабушка положила на подоконник несколько фонариков, чтобы им было удобнее читать. Дети сидели в подъезде с включенными фонариками, и в нем было светлее, чем обычно.
Бабушка умерла. На первом этаже нашего дома открыли Клуб для детей и подростков. С библиотекой и цветами на подоконниках. Символом Клуба стал фонарик…
НАШИ БАБУШКИ - ЛУЧШИЕ БАБУШКИ В МИРЕ!
- Я хочу развестись с мужем, - сказала она, - и я хочу сделать ему как можно больнее.
- В таком случае, - посоветовал ей психолог, - начните делать ему комплименты. Когда он почувствует, что вы ему необходимы, решит, что вы его любите, - тогда подавайте на развод. Так вы сделаете ему очень больно.
Несколько месяцев спустя женщина вернулась и сообщила, что следовала предложению психолога.
- Прекрасно! - отвечал он. - Пора подавать на развод.
- Какой развод? - сказала женщина возмущенно. - Никогда! Я его люблю.