Милый друг, отдай скорее душу,
Чтоб жилось счастливей олигархам,
Покупались виллы, тачки, яхты,
Проститутки, клубы и беруши,
Чтоб заткнуть от стонов твоих уши.
Милый друг, отдай скорее сердце,
Чтоб его разделали на части,
Накормили алчущие пасти
Твоей верой и надеждой вместе,
Позабыв о совести и чести.
Милый друг, отдай свою свободу,
То, что от нее ещё осталось.
Бремена же, скорби и усталость
Ты оставь себе. Не нужен сроду
Никому ты. Разве только Богу.
Милый друг, отдай мечты и силу
Что там у тебя ещё под рясой?
Ты всего лишь пушечное мясо
Для тупых и правящих дебилов,
За который молишься: «помилуй».
Милый друг, ты отдал всё и что же?
Как счастливый принц стоишь раздетый
И вокруг вращаются планеты…
И не рухнул этот мир ничтожный
Так как он любим тобою всё же…
Любовь прольётся тусклым светом
На ложе из багряных роз,
Чтоб обвенчать закат с рассветом
Под музыку весенних гроз.
И облачит заря невесту
В наряд из мужниных оков:
Но участь девушки известна -
Лишится роза лепестков.
В слезах поднимется на плаху,
Кляня судьбу своих кузин…
Душа жестокого монарха
Простит неверную Катрин.
Мне ветер нашептал твою молитву
Из уст богини утренней зари,
Когда отец готовился к ловитве
И выбирала мать монастыри.
Запрет родных из прочного гранита -
«Не может он сердечно полюбить
Дитя крестьян. Проклятый инквизитор!
Он нашу дочь желает оскорбить!»
И я молчу, не смея с ними спорить;
Седлают братья вороных коней,
Спешат в закат, чтоб самосуд устроить
Под отблески карательных огней.
Но коль скажу - их правда больно ранит,
Смолчу - так сердце обратится в прах.
«Не я, а пламя чудака дурманит,
Застывшее у ведьмы на губах».
В толпе шутов и лицемеров,
Среди бродяг и королей
Сыны Христовы - тамплиеры,
Покинув трюмы кораблей,
Уселись за столы таверны
В надежде позабыть поход
И элем успокоить нервы
Убитые за прошлый год.
И я сидела рядом с ними,
Смотря на рыцарей в упор.
Один из них (да чтоб мне сгинуть!)
Потупил юношеский взор.
Сложив ладони, он молился
И тихо Матери шептал:
«Я за тебя в Дамаске бился,
Я руку Папы целовал.
Ответь же, где моя дорога,
И кем закончу грешный путь?
Обласкан буду дланью Бога,
Противник ранит в белу грудь?
Смогу покинуть я пределы
Своей безнравственной страны?
Останови мечи и стрелы!
Довольно дьявольской войны!
Мы жаждем праведного мира!
Хотим в покое умереть
В разгар зажиточного пира!"
Стыдливо начало краснеть
Моё лицо от обращений,
Что с губ срывались невпопад,
Представ тирадой обвинений,
Взамен блистательных услад.
Я покидала ту таверну
С тяжёлым грузом на душе.
В бою погибнет рыцарь, верно,
А не в весёлом кураже.
***
Мне довелось его увидеть
Спустя седьмое Рождество
Не в страхе, боли иль обиде -
К нему ходило большинство
Спросить про истину и веру,
Задать вопрос про вечный ад.
Вот так порой из тамплиера
Судьбой рождается аббат.
Колокольчик и душица, зверобой,
Василёк, ромашка, клевер луговой,
Незабудка, одуванчик, погремок,
Череда, цикорий, да чертополох,
Астрагал, вьюнок, гвоздика, сон-трава,
Василистник, горец птичий, лебеда,
Аквилегия, бубенчик, девясил,
Дикий лук, кипрей, да перистый ковыль.
С разнотравия дурманом голова.
От травы такой бессмысленны слова.
Таволга, бодяк, алтей и красный мак.
Утопает взгляд в шиповника кустах.
Тут кубышка и купальница, люпин,
Подмаренник, подорожник, сныть и тмин,
Вязель, донник, бурачок, да эспарцет.
Ничего ковра земного лучше нет!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2017
Я люблю тебя, как оазис с водой в пустыне,
Как единственный лучик света в кромешной тьме.
Как во время войны подписанный пакт о мире,
Как счастливый билет трамвайный, что выпал мне.
Я люблю тебя до кровИ, до небес, до дрожи
До отрыва на три четверти от земли,
До восторгов, слез, мурашек опять по коже,
До глубин и выси и до самой любви.
Я люблю тебя больше жизни и дальше смерти.
Так люблю тебя, как никто никогда не любил.
Я люблю тебя, как лучшее всё на свете…
Как такой простой и сложный безумный мир.
Любите поэта, пока он молод.
Как тяжело сказать «прости…»
Бродить наощупь в темноте.
А жизнь как будто тихо мстит -
Взамен меня дает не тех…
Взамен покоя ночь без сна.
А если сон, то я - во сне
Взамен полета - скользкость дна,
И одиночество - на дне.
Как тяжело сказать «люблю…»,
Улыбкой прикрывая боль.
Любовь, похожую на глюк,
Запрятать за тройной пароль.
Желание - за камуфляж,
А страсть - за равнодушный взгляд.
И за спиной носить багаж,
Где прошлое, как личный ад.
Как тяжело сказать «прощай… "
Не обернуться, уходя.
И унося свой личный рай
В страну отшельников-бродяг.
Туда, где нет любви моей.
Туда, где запаролен вход,
Туда, где ты совсем ничей,
И где никто тебя не ждет.
Я счастье строю по крупицам,
Характер мой прочней скалы.
Зачем мне журавли, синицы,
Когда на свете есть орлы…
Пускай другие верят в сказки,
А мне знакома боль потери.
В меня вселился Станиславский,
Я НИКОМУ уже не верю.
Толпа не любит тех, кто в оппозиции.
И движет этой ненавистью страх.
Не инквизиторы жгли ведьм на кострах,
А кучка ведьм других руками инквизиции.
Разольём с тобою водку по стаканам
Старое помянем, будем вместе плакать,
Как не доглядели за судьбой упрямой,
Разметавшей души на кусочки тряпок.
Помнишь эту фотку? Нам всего шестнадцать
На красивых лицах светятся улыбки…
Если бы сейчас ту искреннюю радость
Возвратить обратно. Не творить ошибки.
Только, к сожаленью, это невозможно
Не изменит мудрость повороты жизни,
«Если бы, да кабы» - слишком ненадежно
Смотрятся на фоне непреложных истин.
Лучше просто выпьем и закусим грустью,
Она верный спутник в жизненном пути
И уже навряд ли нас с тобой отпустит
Ей таких клиентов больше не найти.
Да и Бог с ней, с грустью, даже так честнее,
Чем с дурной любовью хоровод водить -
Пересадку сердца во сто крат больнее,
Чем похмелье с грустью утром пережить.
Для любви мы пешки, а хотели в дамки…
Разрывались в клочья, дрались до крови.
Ну и что в итоге? Рухнули все замки
Две огромных фиги за спиной любви.
Незаметно как-то мы в себе теряли
Лучшие мотивы, светлые мечты.
Потускнели лица и циничней стали
Взгляды наши, мысли, больше суеты
Появилось в жестах, в мимике и речи,
Всё острей утрата лёгкости былой…
Только знаешь, время ни хрена не лечит
Жизнь - это суженье в точку на прямой.
Когда дрогнет душа, когда дрожь разольётся по телу,
Словно душем всего окатив от фигуры её,
Принимайся за дело своё соблазнением смело.
Это вспыхнувшее волшебство теперь только твоё.
Не отдай никому своей жизни судьбу, своё счастье.
Не сдавайся, борись до слезящейся капельки чувств.
Ты пойми, без любви миг оставшейся жизни не скрасить.
Без любви не познать мира этого странного вкус.
Не преступно понять неприступность манящей красотки.
Полюбившему дан в соблазнительном деле карт-бланш.
От любви разорвётся барьер отчуждения тонкий,
Станет близкою явью прекрасный и яркий мираж.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2017
Всё должно было быть иначе -
Утро нежное, запах кофе.
И метающий стрелы мальчик
И родные глаза напротив.
Всё могло бы случиться весною -
Вспышки звезд друг от друга пьяных
Я с тобою, а ты со мною
Неба клок в потолке стеклянном…
Ты прости, что другое важным
Было в нашем житейском круге…
И не вспомнили мы однажды
В этой важности друг о друге.
Ты прости, что не получилось
Нам придумать другие судьбы
И что поздно понять случилось
Нет важнее для нас друг друга.
Всё должно было… но не стало
По делам. Поделом. По вере.
Так хотелось бы все сначала…
Но уходит навеки время.
я той песни не припомню
ни мотива и ни слов
где-то в море плыли кони
сто отчаянных голов
может быть не сто, а тыща
то ли плачут то ли ржут
за спиной пожар-огнище
и ковчег с пробитым днищем
навсегда залег на грунт
ой вы кони слезы-кони
ой вы гривы плач вдогонку
волны нехотя хоронят
ваш рыдающий табун
море хмурое не стонет
море рвет где очень тонко
на его на сером фоне
рвется разом тыща струн. ..
Copyright: Александр Боярд, 2017
Свидетельство о публикации 117 080 310 244