В детстве нам хватало двух стульев и одеяла, для того, чтобы попасть в сказку…
.
Ты, как Золушка, прост и невзрачен на вид -
Не чета хрусталю, что брильянтом блестит.
Не тебя за роскошным столом, полным яств,
Дамы тонкими пальцами держат, смеясь.
Не тобою, заслышав божественный звон,
Восхищается чопорный, строгий бомонд.
Но в тебя - не в шикарный богемский хрусталь -
Воду льют, чтоб запить анальгин и фестал.
Но в тебя газировкой чихал автомат
В жаркий полдень в Москве полстолетья назад.
Был спасеньем тот «монстр», хоть гремуч и облезл.
Три копейки - с сиропом, копеечка - без.
Но с тобою и с кружкой в большом рюкзаке,
На байдарках сплавляясь по горной реке,
Позабыв про покой, сквозь москитную мгу
«За туманом» романтики едут в тайгу.
Пусть в заплёванной, грязной пивнушке, мон шер,
Тебя лапают руки дурных алкашей,
В подворотнях, подвалах под крики и мат
Ты по кругу гуляешь раз двадцать подряд.
Но в тебя льют чаёк, подстаканник надев,
В пассажирских и скорых - в Орле и в Чите.
Но тому, кого в жизни последний ждёт вздох,
Подадут в тебе свежей водицы глоток.
И в день тризны среди поминальных свечей,
Хоть другой ты посуды не лучше ничем,
Но доверят тебе в память тех, кто усоп,
Сто грамм водки и чёрного хлеба кусок.
Ты - мерило широкой российской души!..
Ну… погнали, родимые!..
Стоя…
За жизнь!
- иz -
К сожаленью, уходит детство…
С каждым годом становимся старше.
В чудеса прекращаем верить,
И не верим в светлые сказки.
В детстве давнем, в ушедшем прошлом,
Мы, наверное, все мечтали
Поскорей подрасти, чтоб стать взрослым.
Но тогда мы не осознавали,
То, что детство вернуть невозможно,
Как бы этого мы не хотели.
Становились грубей и строже,
И от этого рано взрослели.
А сейчас, с неприкрытой тоскою
Смотрим, слёзы тайком утирая,
На детей, вспоминая былое,
Когда взрослыми стать мечтали.
Невозможно прожить, не взрослея,
Беспощадны летящие годы.
Но, хоть изредка, вспомнив детство,
Окунитесь в него ненадолго.
Облака над прудом затянули небо,
И столетний тополь шелестит листвой.
Босоногим парнем здесь недавно бегал,
А сейчас шагаю весь почти седой.
Не встречает лаем у избы собака,
И на голубятне не свистит сосед.
От воспоминаний хочется заплакать
И назад вернуться хоть на двадцать лет.
Но так мир устроен, так угодно Богу,
Что назад былого не вернёшь теперь.
Заросла травою старая дорога,
Навсегда закрылась в моё детство дверь.
Отшумели быстро годы золотые,
Утекла рекою юности пора.
Отчего-то стали все виски седые,
И ушла куда-то радость со двора.
Ну, а сад наш также шелестит листвою,
И скрипит калитка у резных ворот,
И всё те же птицы в яблоневой кроне,
Только мне уже не восемнадцтый год.
Я в родной посёлок поздно возвратился,
Новые соседи, новые дома…
Да и сам я очень сильно изменился,
Вместо лета в сердце у меня зима.
Подошёл украдкой я к порогу детства
И стою, как школьник, ворот теребя.
Это друг мой тополь с прудом по соседству,
Что босым мальчишкой помнили меня.
- Раньше романтика была, - Закуска.
У нового русского спрашивают:
- Вот у вас и все руки в перстнях, и три машины, и пятиэтажный дом, и унитаз золотой, а вместо туалетной
бумаги - газета. Почему?
- Дык, этта… Hостальгия…
А помнишь, мы были счастливы? Верните мне моё прошлое,
С Каспианом и Асланом, с принцессами на горошинах,
Верните мне дом с окошками, на фабрику выходящими,
Верни мне собаку с кошкой и за них возьми настоящее.
А помнишь, как в детском садике с подружкой играли в ладушки?
Ещё не родился братик мой и все были живы бабушки…
А помнишь, ловили ящерок в ближайшей за школой рощице?
А помнишь, ходили с мальчиком за ручку, а что-то большее
Казалось безумно взрослым и немножко нелепым всё-таки.
В то время девчонки с косами не выглядели экзотикой,
А помнишь от «Love is…» фантики и банку «Инвайта» вечером?
Да кроме такой романтики мне и пожелать-то нечего:
Та жизнь, где всего неприятного: когда много на дом задано.
Я не хочу менять её.
Хочу прожить её заново.
Мечталось, Любилось, Плясалось И пелось.
Куда-то Далеко, Далеко Летелось.
Вставалось Легко, Засыпалось Мгновенно,
И думалось, Думалось Так сокровенно.
Лесами ходилось, Лугами бродилось,
И, главное, Время на все Находилось.
На труд, на любовь, И на самую Малость.
И все удавалось, И все удавалось.
О молодость, Молодость, Ты несравнима.
Зачем ты однажды Проехала мимо? -
Куда ты? Тревожно спросилось И спелось. Ответила сразу: - К другим захотелось!
ностальгия некоторых людей о прошлом похожа на онанизм…
На перевале знак зелёный;
Наш герб висит на знаке том:
И днём и ночью пёс учёный
С нарядом ходит там кругом;
Идёт направо- след находит;
Налево он проверку ловит.
Там чудеса: дозор там бродит,
Секрет там на ветвях висит;
Там на неведомых дорожках
Следы невидимых людей;
И вышка там на курьих ножках
Стоит одна, среди полей;
И там я был, в «ЧГ» ходил;
На перевале знак зелёный;
Под ним сидел, и пёс учёный
Со мною знак тот сторожил…
Горы… Песни под гитару
У вечернего костра,
Как для Счастья мало надо,
Чтоб воспрянула Душа
От обыденных застоев
Ежедневной маеты.
Ну, так что, друзья? Готовы?
Шагом - марш! На раз - два - три!
Этот дворик, знакомый с детства,
Только деревце выросло выше…
Это было мое «королевство»,
Тут когда-то жил Карлсон на крыше…
Ощущенье - бегут мурашки…
Помню место, где спрятан «секретик»,
Под стеклом на конфетной бумажке -
Мой волшебный цветок-семицветик…
Продолжают играть девчушки,
Строят домики, возят кукол,
На скамейках сидят старушки,
(Так же чей-то котенок мяукал)…
Все знакомо, и все как прежде…
Только мир изменился мой.
Но живу я в наивной надежде,
Что однажды вернусь домой…
Папа рядом, живой, здоровый,
Мама, смех, так знакомый с детства,
Аромат леденцово-фруктовый,
Уходящего вдаль королевства…
Ах, детства милые игрушки:
Лошадка, пупсики, зверушки,
Взвод кукол, неваляшка, велик…
Взрослела я - они дряхлели…
На полках, по углам пылились,
Потом в мешках они хранились,
В кладовке маме всё мешали
И постепенно исчезали…
Лишь мишка плюшевый остался.
Он на окне к стеклу прижался.
Смотрели пуговки-глазёнки,
Как повзрослевшею девчонкой
Спешила я, захлопнув книжку,
На встречу на углу с мальчишкой.
Года, как птицы пролетают…
Уже и внуки подрастают.
Другие увлеченья ныне,
Да и игрушки в магазине…
Вдруг вспомню в сердце с нежной дрожью
Игрушки те, что всех дороже:
Любимых кукол поимённо,
Котёнка в башмачке зелёном,
Пластмассовую рыбку Маню,
С которой я плескалась в ванне,
И клоуна, что я когда-то
За заводного акробата
Выменивала у подружки…
Смешные старые игрушки!..
Возьму мишутку я с окошка,
В тиши с ним посижу немножко…
Не расставались мы, бывало -
Лишь с ним в постели засыпала.
Я глажу плюшевые уши -
Глазёнки смотрят прямо в душу,
И льёт в меня вновь дивный свет
Последний детства раритет!
Помнишь как пахнет лаванда,
Божественный запах дурманит опять.
И зовёт он к себе, и мне надо,
Снова любить, и терять.
И тянется в высь дымок наслаждения,
В весеннем саду расцветает сирень.
А я в сердце храню то мгновенье,
На зеленой траве твою тень.
Я все верю люблю, и скучаю,
И от холода осени тянет назад.
Я надеюсь, твоей быть мечтаю,
И отдам все за твой нежный взгляд.
Хмурых небес оживление,
От улыбки моей райский свет.
Я ищу, я ищу вдохновение,
Но среди мерзлоты его нет.
Слабых лучей щекотание души
Ветер листья как время уносит.
Провела бы с тобой свою жизнь,
Но ты не зовешь, и не просишь.
Я был когда-то пионером, И в то, что будет коммунизм По-детски искренне я верил, Поскольку был душою чист. Я по утрам свой алый галстук Горячим гладил утюгом, В кино переживал за Красных И собирал металлолом, Маршировал под барабаны, Любил, когда играет горн, Цветы дарил я ветеранам И обожал ночной костёр. Я помню, как до «синей ночи» Мы пели песни у костра О том, что «дети мы рабочих», Что ждёт нас светлая пора. И мы «всегда готовы» были Хоть в космос, хоть на целину, В забой, чтоб «сказку сделать былью», А если надо - на войну… Забыт давно и галстук алый И пионерский тот салют, Теперь другие идеалы И песни новые поют. Давно уж старый горн в утиле, А цель былую - коммунизм, Для многих нынче заменили Нажива, алчность и цинизм. С весёлой грустью вспоминаю Времён далёких дребедень, А девятнадцатое мая Теперь простой весенний день!