.
На стыке расстояний и времён,
в каком краю живёт сегодня он?
Тот, чьё тепло постель ещё хранит…
Но не со мной он дышит в унисон.
, ,,
Вокруг же, сердцем каменным не грея,
всё почему-то «дорианы греи».
Душой они трухлявы, будто пни,
хотя лицом с годами не стареют.
В пустых глазницах блеск тельца златого,
и в будуарах, как под Ватерлоо,
победу за победою куют.
Поди жени такого Казанову!
И, вроде бы, нежны, но в них при этом
жестокость и цинизм от Пиночета.
Не дай вам гордость показать свою!
Их месть страшна, как лезвие мачете!
Не слишком высоки их эвересты:
там Куршевели, «зелень», яхты, мерсы
и хищных, презентабельных матрёх
гламурно-силиконовые перси.
, ,,
Но верю, где-то ждёт меня мой бог
на стыке расставаний и тревог.
И нет на свете слаще этих грёз!
Любимый!
.. .. .. .. .. .. . Возвратись!..
.. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. Хоть на денёк…
- иz -
9.05.2013
.
Так хочу тебЯ я, так хочу,
Что, на счастье или на беду,
Я спешу к тебе, как к палачу,
И на плаху голову кладу.
Пусть, копаясь в наших потрохах,
Что-то о грехе ханжи шипят.
Нет на свете большего греха,
Чем их ложный стыд и тухлый взгляд.
За святую нравственность горой
Днём они воинственно кричат,
Но в постели, стылой и пустой,
После глухо воют по ночам.
Ложный пафос лицемерных слов,
Всю их пуританскую мораль
Я отдам за рук твоих тепло,
Колдовство творящих до утра;
За глаза - два ярких маяка
В океане смятой простыни!..
Помолчи…
Не надо слов пока…
Лучше меня крепче обними…
Пусть они там брызжут зло слюной!
Ты прости им зависть, мой родной!
Мысли свои мрачные гони.
Наконец-то…
.. .. .. .. . мы с тобой…
.. .. .. .. .. .. .. .. .. . о д н и…
- иz -
.
Смотрит грустно на меня
дама в зеркале,
но не верится, что с нею
знакома я…
И плыву я, всё кляня,
снами-реками,
словно щепка, по весне
вдаль влекомая.
Сказки добрые живут
в душах маетных,
и не вымести ветра
из груди никак.
Мало быть мне «на плаву»!
Понимаете?!
Я в мечту - в такую рань! -
без будильника.
Встретит грёз моих корвет
рифы, может быть.
Эй! Держитесь веселей,
братцы вы мои!
Вот бы как-нибудь у светлого
Боженьки
К жизни клавишу «replay»
слёзно вымолить!
Я ЖИВА,
пока проститься
не жалко мне
С «шелухой»!..
Глаза блестят
светом сказочным,
а в душе цветут нарциссы
с фиалками
И шуршат под животом
чудо-бабочки.
Боль и радость в клетке бед -
кошка с мышкою.
Вечность смотрит в душу мне,
бельмы выкатив.
Но надежда по судьбе
гладью вышита,
а любовь до смертных дней -
вечный двигатель.
- иz -
.
Этот мир пёстро-звонкий - мозаика встреч и разлук.
Мы - цветастые стёклышки в жизненном калейдоскопе.
Или свечи, что ярко горят сквозь непруху и мглу,
Но не те, что гроза геморроя… и посланы в *опу.
Можно очень бездарно и глупо проспать чудеса,
И особенно если ты в них ну ни капли не веришь!
Только надо ль упрямо растить обывательства сад
И плоды «злато-чахности» * прятать?..
Пускай настежь двери!
На окошке квашнёй по-мещански расселась герань…
Парит косточки кот флегматично-ленивый на печке…
Посмотри-ка, дружище!
Созрели шальные ветра
И настырно зовут нас с тобою друг к другу навстречу!
.- иz -.
[Ирина Zалетаева]
_____________________
* - производное от «над златом чахнуть»
.
.
А утром я солнца не жду
.. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. и готовлю тосты,
Не глядя в окно,
.. .. .. .. .. .. .. .. .. где пульсирует нервно жизнь.
А где-то художник, мечтая о жизни пёстрой,
Меняет прозрачность окон на витражи.
Ах, милый художник -
.. .. .. .. .. .. .. .. .. . поклонник «ницц» и «анталий»,
Что лучше, скажи мне, но только, прошу, не молчи:
Как медная бляха, начищенная реальность,
Иль сказочный мир через розовые очки?
Отмыть я могу до скрипучего блеска окна
И в сочный, галдящий мир широко распахнуть,
Но если на сердце до чёртиков тускло и блёкло,
Пастелью надежд не раскрасить мне всю эту муть.
Июльское солнце, как стражник, стоит в зените,
Но дождь занавесил вуалью окно в мой мир
И нудно прядёт рогожу из серых нитей,
Весёлый модерн на холодный сменив ампир.
Цыганское лето бушует цветным торнадо,
Дальтонику - мне ощутить это не дано.
Прошу, отскребите от скверны -
.. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. . мне очень надо! -
Погрязшее в чёрной тоске
.. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .в мою сказку окно!
.- иz -.
[Ирина Zалетаева]
.
Как позорный, дремучий ламер,
Замудоханная делами
В жизни, полной страстей и желаний,
Колгочусь в тоске, как глиста.
Позабыв, что такое радость,
От самой же себя баррикады
Возводя,
.. .. .. .. .. . я тут как-то с досады,
Вдруг к столу подошла,
а там!..
Среди пыли, бумаг и скрепок
В три погибели скорчась нелепо,
В тесном ящике чахла и слепла
Среди «прелестей» бытия,
Все напасти кляня на свете
(Как распятая тушка - вертел),
Незаметно, обидно до смерти
Задыхалась любовь моя!
Ты достань её осторожно,
Пыль стряхни с потускневшей кожи,
И, уняв отголоски дрожи,
Крылья белые распрями!
И забыв, что вокруг руины
И что путь в Эдем слишком длинный,
Поражённый изяществом линий
Восхищённо замри на миг…
Жизнь ещё подкинет дилеммы!..
Вот гадаю:
.. .. .. .. .. .. .. . вправо иль влево
Гордой поступью королевы
Мне шагнуть -
.. .. .. .. .. .. .. . то ли в топь, то ли в гать?
Но одно я знаю наверно:
Как бы ни было в жизни скверно,
Лучше падать, поднявшись в небо,
Чем совсем никогда не взлетать.
- иz -
.
ПНУ проклятый будильник -
.. .. .. .. .. .. .. как мерзко он взвыл!
В мире нет отвратительней звука!
Вот и /с Богом!/ еще один день наступил.
В пять вставать - просто адова мука!
Я вслепую, как зомби, паркета КОСНУСЬ,
Босиком ДОТАЩУСЬ до уборной;
Горсть холодной воды себе в ванной ПЛЕСНУ,
СУНУ в зубы колгейт тошнотворный.
НАМАЛЮЮ на сонном, помятом лице
Пухлый ротик и круглые глазки.
Бутерброд, чашка кофе - и вот, наконец,
Этот мир стал намного прекрасней.
На проспекте, безбожно весь свет матеря,
ВТИСНУСЬ в третью по счету маршрутку.
И зачем я ТЕРЗАЛА Инет до утра?!
Лишь немножко ВЗДРЕМНУЛА под утро.
ТКНУ наушники в уши с «Европой плюс»,
МЛЕЯ от «Turn me up» Benassy.
И вот тут окончательно… вроде… ПРОСНУСЬ!
Здравствуй, мир!..
.. .. .. .. .. .. . Я к тебе…
.. .. .. .. .. .. .. .. .. . За счастьем!
- иz -
.
- Мама, а как люди умирают?..
- Наверное, их аисты уносят.
Блудную нежность стреножу и - в стойло,
Синим ветрам застелю постель…
С аистом ночью куражиться стоило!
Крылья ему подарю XL.
Станет он грезить безумною высью, и Будет лихим этих «рук» размах!..
Поле надежды озимыми высею,
Чтобы совсем не сойти с ума.
Но… прилетают бесплодными аисты…
Штопанных крыльев муар - в утиль.
И всё не те выпадают масти мне…
Видимо, время пришло… уйти…
Птица, тебя отогрею я, вынянчу.
В небо взмахнут два шальных крыла!..
Только слегка задержись здесь,
иначе
Не обмануть мне «finita la…»
.- иz -.
[Ирина Zалетаева]
.
Где осталось моё детство?..
В синих прыгалках скакучих,
Что взмывали птицей к небу,
Унося меня с собою;
И в разбитых в кровь коленках,
Щедро смазанных зелёнкой,
Окроплённых слёзо-рёвом;
В ненавистной музыкалке,
Той, что гаммами терзала
В подлом сговоре с Чайковским;
В сладких бабушкиных плюшках,
Что пеклись по воскресеньям
Её тёплыми руками;
В старом дворике уютном,
Где скрипучие качели,
Где простынки на верёвках,
Словно крылья белой птицы,
Рвались в небо против воли
Цепких клювиков прищепок;
В царапучей кошке Мурке…
Но когда её погладишь,
То внутри стрекочет что-то;
В удивительной «тарзанке»,
Что - бултых! - швыряла в воду -
В мелкий, мутный лягушатник,
Гордо мнящий себя морем;
В солнце, что сияло ЯРЧЕ
Над травою изумрудной
в пятнах сказочных ромашек;
И в улыбках мамы-папы -
Самых добрых и весёлых…
Молодых… таких счастливых…
Там осталось моё детство…
- иz -
.
С чёрных веток сливы томные, лиловые
Подставляют мне вспотевшие бока.
Ароматы лета поздний август снова мне
Льёт густым ликёром в солнечный бокал.
Павы-яблоньки антоновкой беременны.
Ветви клонятся к земле - ох, тяжелы!
А близняшек в лоне яблонек - немерено!
Столько, что почти ломаются стволы.
Ощетинился шипами куст крыжовника,
Ополчился, зверь когтистый, на меня.
Только «серьги» его - бусины медовые -
Всё равно к себе, янтарные, манят.
А на грядках, где густые кудри-локоны
Распушив, сидит гламурная морковь,
Два тюленя-баклажана лежебоками
Развалились, загорелые с боков.
Помидор совсем пунцовый от смущения
Из-под листьев щёки пухлые надул…
Выбираюсь с грядок - на тропу Кащееву,
В чудо-царство Берендеево бреду.
На пеньке замшелом стайка митингующих
Босоногих несмышлёнышей опят.
Жаль под корень резать эту мелюзгу ещё,
Но она в лукошко лезет, торопясь…
Словно вновь рождаюсь этим летним утром я,
А в душе рекой блаженство разлилось.
Сквозь узоры паутины перламутровой
Этот мир волшебным видится… насквозь.
Я несу домой гостинчики, счастливая,
Бормоча им: «Как я рада - просто жуть!
Всех по баночкам бокастым, в пироги я вас
Аккуратненько и нежно разложу»…
В добром сговоре сегодня снова - мир и я:
Ускользающее лето консервирую!
- иz -
.
Щекочет ноздри дым осеннего костра, в котором плавятся сгоревшие надежды, и рвёт осенний ветер, словно злой мистраль, бюстгальтер, что тобой на форточку повешен. Вздымают «руки» к небу чёрные кусты, на них висит ажурной шалью паутина. В подол цыганский, пёстрый горстку золотых монет кидает вяз - осанистый мужчина.
Осенний сад узором сказочным расшит… Уже давно отхороводил куст жасмина… А ты пытаешься любовь и жар души так неумело подменить огнём камина. Вдыхаю полной грудью запахи дождя и прелых листьев колдовские ароматы и вспоминаю, как однажды, уходя, в мои глаза ты заглянул так виновато!
Сегодня МОЙ триумф!.. Сегодня Я твоя - одна из длинной вереницы бесприданниц… Весь в желтых «клавишах» крыльца резной «рояль». На нём в последний раз станцуем белый танец. На чёрном, звёздном небе, будто на холсте, рисует дождь свою абстракцию пунктиром… Я лишь безликая «любовница»… из тех… Нет, не Наташа… не Марина… Света?.. И…))
Стучат по крыше капли, ломятся в окно, в три такта отбивая вечную морзянку. Как не поймёшь ты!.. Мне уже давным-давно в твоих объятьях равнодушных очень зябко. О, как же ты умеешь женщин раздевать - красиво, медленно и капельку небрежно! Но холодна, спокойна, как морская гладь, твоя безликая, искусственная «нежность».
Я, утопив тоску и боль в твоём «раю», увядшей розой упаду в объятья ночи. Мой Бог!.. За что же я тебя боготворю?!! Ты будешь вновь творить со мною, что захочешь!.. Желанья полные, призывно ждут соски… (Какой же гений и мудрец придумал дачи!) А завтра, знаю, буду дико выть с тоски и тщетно ждать опять звонка, досаду пряча.
Последний, яркий залп взорвал тугую твердь!.. Мой грешный стон так сладострастен и… отчаян. Но никогда уже тебе не одолеть в моей больной душе презумпцию печали… Случайный наш союз - блистательный пример, как быстротечен краткий миг сей жизни тленной. Холодный ветер - этот вечный флибустьер - гоняет фантики и листья по Вселенной.
Я знаю, твой развратный кров - обитель зла… Мои мечты так безнадёжно иллюзорны… Но гордо реет над окном мой «белый флаг»! В который раз капитулирую пок (З)орно…
- иz -.
© Ирина Zалетаева
.
Чемодан грустит в кладовке -
весь нескладный и неловкий,
тощий, пыльный с длинной ручкой -
не от Bosch и не от Gucci,
а совсем обыкновенный.
Он - тоски тягучей пленник.
Скукой пасть его раздуло,
сводит «молнию», как скулы.
И ночами видит сны он
`офигительно цветные!
Не Мальдивы, не Канары
видит в снах блудник наш старый,
не бананово-лимонный
мир дворцов и златозвона,
а простую деревеньку
под Рязанью иль Тюменью,
где ромашковая скатерть,
земляничные полати;
где небесный страж тверёзый
сон хранит отары звёздной;
где горланит кочет звонко
над приземистой избёнкой.
Рай… сенями в мир распахнут!
Лепота!..
.. .. .. .. И Русью пахнет.
- иz -
.
Ночь-куртизанка нас снова окутала
Сладким, пьянящим дурманом весны
И паутиной волшебной опутала
Плоть нашу, дерзкая дочь Сатаны!..
О, эти пальцы божественно длинные
Нежно срывают с цветка лепестки.
Миг - вот и хрупкое дно сердцевинное,
Полное света, любви и тоски!
О, эти губы шальные, поспешные
Мечутся, дикие, словно в бреду,
Будто в безумном отчаянии грешники
На сковородке горячей в аду!
Миг - и навстречу любви распускается
Изнемогающий, влажный бутон.
Миг - и, пронзив тишину, вырывается
Из моих уст то ли вздох, то ли стон!
Жаждет «помпеи» хмельного «везувия».
Вот он - великий и страшный - дрожит!
Миг - и обрушилась лава безумная!
Миг… то ли смерть, то ли вечная жизнь!..
И вот уже нет ни пространства, ни времени…
Пусть эти хаос и мрак - до поры…
Есть только взорванная Вселенная
И опрокинувшиеся миры!
- иz -
1994
.
Бывает тошно - хоть по венам бритвой!
Ещё чуть-чуть - и ты сойдёшь с ума!
Но вновь твердишь упрямо, как молитву,
А может быть, как гимн: «The world is mine!»
И пусть нас загоняет жизнь в цейтноты,
Бросает то в пучину, то в пике,
Ещё не время на «разбор полётов»
К исповедальной нам припасть руке.
Пока своей натруженной душою
Мечту ваяешь, как Пигмалион,
Ты продлеваешь бренной жизни шоу
И веришь свято, что «show must go on»!
Мы победим! Ведь это в наших силах -
Остановить вокруг себя бедлам…
Ещё желанья в жилах не остыли!
Пока «горим», пока «cherche
la femme»,
Пока друзья с «живой» водой стаканы
Поднять ещё способны, не грусти!
Не жди успокоенья и нирваны,
Судьбе c последней взяткою вмасти…
Какая б ни терзала нас непруха,
Не дрогнем мы, когда придёт момент, -
Погоним прочь костлявую «старуху»!
Её визит - совсем не «happy end»…
… Опять по скоростному автобану
Помчимся птицей - только свист в ушах!
Вон, на ходу зализывая раны,
Вновь на обгон судьбы пошла душа.
Когда ж для нас в конце пути земного
Настанет миг срывания подков,
Мы, с грустью констатируя: «Game over…»,
Отправимся в нехудший из миров…
Но всё, что мы так лихо «замутили»,
Не сгинет ли бесследно… Вот вопрос!
Смешная пьеска «Жизнь, to be continued»,
Похоже, нами сыграна всерьёз.
- иz -
.
Днюха - это, если ты осыпан
Морем добрых слов, любви, цветов,
Но ещё не памятник…
.. .. .. .. .. .. .. .. Так выпьем!
Благо, нам сегодня есть, за что!
Пусть порой бесчинствует непруха,
А потерь пусть больше, чем побед.
Пожелайте мне, друзья, на днюху
То, что пожелали бы себе.
Все печали наши и несчастья
Пусть просеет жизни решето.
Будем легкомысленно прекрасны
И «за восемьдесят», и «за сто»!
Сколько ни дано Господней властью
Почудить на этом мне веку,
Из последних сил я попытаюсь
Отдалить финальное «ку-ку».
- иz -