И первый пролетел стрелою, а по лицу судьи крыло скользнуло.
И в миг, когда прикрыли дверцу, раздался крик хозяина-
«Арно!Всего три месяца и уже первый приз. Ты умница!»
Не премии, а птицы возвращению он так порадовался.
И это первый подвиг, а впереди блестящая карьера лучшего.
И за победу получил кольцо из серебра и личный номер.
«Ах, глаз какой, а грудь как хороша, а крылья крепкие какие!».
На цыпочки присев, все с восхищением смотрели на героя.
Он первый из пятидесяти, с десяток вовсе и не возвратились.
Вот так и совершенствуется в испытаниях почтовая порода.
Последним появился Угловой, неповоротливый и крупный,
Родился в угловом гнезде, поэтому его так и прозвали
«Вот он, толстяк безмозглый, что вернётся я не думал!
Какой огромный зоб, похоже время зря не потерял он».
Работник понимал, что почтаря хорошего из сизаря не будет.
Уж очень ноги длинные, ещё одна помеха для рекордов.
Хоть он и отличался силой крыльев, но слишком много веса.
Красавец, с длинной шеей, гордился превосходством смолоду
И рано начал обижать тех, кто поменьше ростом и слабее.
Хозяин в него верил и будущность великую ему пророчил,
Теперь же каждый день проводят в голубятне испытания,
Меняя направления по всем окрестностям Нью-Йорка
И каждый раз на тридцать миль всё дальше расстояния.
Из птиц осталось всего двадцать, такое воспитание суровое.
У всех есть кольца, но Арно всё так же лучшим оставался.
Он скромный дома, но первым вылетал, когда корзина открывалась
И быстро набирая высоту, он мчался, в направлении определяясь,
Не останавливался для питья, еды и ни на что не отвлекался.
А угловой запаздывал, последним с полным зобом возвращаясь,
Бывало, аж на несколько часов, но всё ещё в двадцатке оставался.
Трудней лететь через моря-совсем нет ни примет, ни ориентиров.
Нелёгкий тот полёт, когда сплошной туман, не видно даже солнца,
Но остаётся чувство направления, когда и слух и зрение бессильны,
А сильный страх способен это чувство напрочь уничтожить.
Тогда спасёт лишь храброе сердечко, что бьётся между крыльев.
Продолжение следует.
По рассказу Эрнеста Сетона Томпсона «Арно»
В конюшне нежный сена аромат, все запахи в нём потерялись,
А с чердака слышны и воркование и звуки взмахов крыльев.
На южной стороне отгородили угол солнечный для голубятни.
Живут в ней голуби почтовые, на всю округу знаменитые.
Сегодня молодым неопытным назначено впервые состязание.
Для тренировки голубей устраивать необходимо гонки
И, прежде чем впервые в путь самостоятельный отправить,
Сначала их с родителями вместе отпускают на свободу.
И цель, чтоб лучшие вернулись, а слабаки все потерялись,
Для этого и расстояние берут немалое для перелёта.
Всегда породы этой голубь отовсюду возвращаться должен.
В нём ценится привязанность к родным местам и к голубятне,
Способность находить из разных дальних мест назад дороги.
Не по соседству где-то рядом, а без ошибки приземлиться
В свой дом, чтоб вовремя прочесть послание им принесённое.
На свете нету никого с таким же тонким чувством направления.
Возвратные выносливы, умны, а тело крепкое, но очень лёгкое.
Разводят их не на показ, окраска скромная, без украшений.
По выпуклостям над ушами их отличают и по крыльям мощным.
Настало время испытанию подвергнуть выводок последний.
И служащие и любители-соседи пари держали на разных голубей,
Между собой договорились и установили приз для победителя.
Судья фиксирует, кто первым залетит, когда захлопнет двери
И это дело не простое, не прозевать бы, ведь прилетают вихрем
«Смотрите, вот они!"И видно, будто облако над крышами белеет.
Продолжение следует.
По рассказу Эрнеста Сетона Томпсона «Арно»
За что животных вы казните? За чем вы отравляете им жизнь?
Ведь нет существ на этом свете вернее, искреннее их.
Они оскаливают зубы только от грубости людской,
Это защита, но никак не нападенье. Не нарушайте их покой.
Они готовы подарить любовь, сильней которой вам не встретить.
Но чаще в жизни видим мы: животных обижают даже дети…
Куда мы катимся? Очнитесь люди! И посмотрите вы по сторонам!
Не следует мечтать о благе, не сделав ничего на благо сам!!!
Мы должны осознать, что мы не лучше, чем ЖИВОТНЫЕ.
Мы не лучше, чем зоопарк…
Жизнь одиночки проходила в постоянных поисках съестного.
В горах и на равнинах знали все его природную свирепость
И гордый жеребец мустанг при встрече уступал ему дорогу,
Его едва завидев, кошки дикие взбирались на деревья,
Свежеубитую добычу оставляли и скрывались волки.
Уэб неплохо ориентировался в запахах и изучал их постоянно,
По ним он понимал значение всего, что в жизни окружало.
Весь мир как будто говорил с ним языком особым обоняния.
«А это мы, съедобные и вкусные"-такое слышал он от ягод.
«Здесь сытные орешки"-кедровники как будто бы кричали.
Он сотни запахов приятных знал и те, что вызывали ярость,
Но ветер северный принёс какой то новый и ужасный,
И он манил к себе-«Иди скорее!», что было очень странно.
А в этот пасмурный дождливый день на лапе ныли раны…
Уэб, превозмогая боль, спустился с гор к дымящей яме.
И осторожно лапу в воду опустил в приятную и тёплую,
Потом улёгся в яму, растянувшись, нежился, весь погрузился.
Пары над головой, а ощущения приятные, особенные.
И в лапе боль прошла и сам как будто заново родился.
Уэб стал часто навещать целительные серные источники.
Щли годы и Уэб уже не рос, а становился всё светлее.
Его владения огромны стали, а он сам всё злее и опаснее.
Но вот в низовье речки облюбовали место фермеры.
Клеймовщики скота, увидев серого, решили с ним не связываться.
Хозяин фермы из охотников. интересуется повадками медведя.
Узнал немало из рассказов про известного в окрестностях Уэба.
Он догадался сам, что разбирается медведь в капканах
Не хуже звероловов и может утащить приманку
незаметно,
А может, чтоб капкан захлопнуть бросить на него бревно иль камень.
Бывает исчезает зверь на пару месяцев куда-то летом.
В верховьях Йеллоустона был организован для животных заповедник,
Их поведение здесь изменилось, а леса не знали топора.
Зажили дикие животные совсем без страха перед человеком,
Заводы не мутили реки и природа первозданной здесь была.
И безопасно и спокойно и еды хватает, а границы не очерчены.
А в центре парка для его гостей была построена гостиница
И пировать объедками сюда сходилось множество медведей.
Владелец фермы оказался тут по случаю и серого увидел.
Ах, вот куда уходит регулярно летом из своих владений.
И удивительно-Уэба не узнать, сама покорность и смирение.
Лишь пару раз всего медведь повёл себя непозволительно,
Когда пришёл сюда впервые и ещё не разбирался в правилах.
Зашёл в гостиницу, стрелять нельзя и шланг пожарный применили.
В другой раз чёрную медведицу «учил», на место ставил,
Она задумала его прогнать, шлепок и будто в мячик
превратилась.
Однажды во владения Уэба издалека пришёл «лохматый».
Так в Биттерруте называли местные охотники медведей серых,
Пришелец был не очень крупный, но хитростью он отличался.
Владения Уэба так ему понравились, что принял он решение,
Во что бы то ни стало этой местности хозяином остаться.
Все метки на деревьях оставлял, пенёк к стволу подставив,
И будто он громадный ростом и на голову Уэба выше.
Так на соперника он действовал заочно с ним и не встречаясь.
Уэб напуган, подступала старость, потому спускался ниже
И постепенно наглому сопернику владения так отдавал он.
У серного источника однажды всё могло бы разрешиться.
Лохматый затаился и как в западне всего в десятках метрах.
Но так болели раны, стёрлись когти, зубы
подточились…
Уэб впервые в жизни, чуя рядом запах ненавистного соперника,
Был вынужден принять нелёгкое решение-от боя уклониться.
Уэб брёл тихо, ослабел, прихрамывал, учуял запах странный.
Примешан запах трупов, его раньше слышал, но не близко.
Он из лощины потянулся на него и сладостным казался …
Дойти бы можно и до парка, но как же мало силы…
«Зачем идти? Как хорошо!"-подумал навсегда здесь засыпая…
По рассказу Эрнеста Сетона Томпсона
Но спустя время появились всё же люди, золотоискатели.
Блуждали между гор, довольно пожилые и уже седеющие.
Они похожи были чем-то на медведей и у речки проживали,
В земле, в ручьях копались, добывали не еду и не коренья
И не охотились, хотели лишь покоя, чтоб им не мешали.
Они, казалось, понимали серого, всегда при встречах замирали.
«На нас не нападёт, ты просто стой"-один сказал другому.
Уэб, громадина, сначала во весь рост на лапы задние поднялся,
Но будто чувствовал, что люди и не собирались его трогать
И опустившись, преспокойно по своим делам отправился.
Медведя встретив чёрного случайно, Уэб загнал его на дерево
Вдруг вспомнились ему река родная и леса, которые едой богаты,
И вскоре он пришёл в ту чащу, где ягоды и муравейники.
Он помечал деревья, расширял владения и уходил всё дальше,
Здесь жили чёрные медведи, теперь он убирал их метки.
Какие же прекрасные места! Полно ореховых запасов,
Припрятанных под плоскими камнями от прожорливых медведей.
Но это чёрным не под силу приподнять, а серому так запросто.
Уэб орехи доставал, нередко заедал их и самими белками,
Что попадались в тайниках, легко прихлопывал их лапой.
Владения Уэб отстаивал-медведям красноносым здесь не место.
Убил того из них, который сбросил с дерева его когда-то.
И даже не позволил людям здесь устроить свою ферму,
Спугнул их лошадей и разорил и уничтожил целый лагерь.
Теперь все знали, кто хозяин этих гор, лесов и рек обеих
Продолжение следует
По рассказу Эрнеста Сетона Томпсона
Решил за гибель друга Миллер отомстить, убить медведя,
Когда нашёл записку, где одна лишь строчка, да и та неровная
«Стрелял, пытался в доме спрятаться, не убежал я от Уэба.»
Охотник много дней капканы ставил и разбрасывал приманки,
Но оказалось всё напрасно и ни разу не увидел зверя.
Но наконец то он услышал треск и со скалы скатился камень,
Подумал, что обвал, но оказалось, что Уэб так пищу добывает.
С подветренной был Миллер стороны и мог его разглядывать,
Как тот рычал, когда ногой больной неосторожно наступает
На что-нибудь неровное, что доставляло боли и страдания.
И, притаившись, Миллер приготовился стрелять и свистнул
Так оглушительно, что замер зверь как будто вкопанный,
Но промахнулся, пуля только шерсть немного зацепила.
Уэб по дыму видел место, где охотник и кинулся к нему галопом.
А Миллер влез на дерево высокое, которое поближе было.
Напрасно бушевал медведь под деревом, не дотянуться,
Но ещё несколько часов он рвал кору зубами и когтями,
Ушёл.Охотник выждал и подумал, что медведю не вернуться,
Слез с дерева, надеясь, что Уэба рядом нет, домой отправился.
Но только этого и дожидался скрывающийся в зарослях хитрюга.
И не смотря на все ранения, медведь быстрее человека.
И он его догнал и сделал то, что с ним хотели сделать…
Товарищи нашли ружьё охотника и поняли как было дело.
И развалилась хижина, никто здесь жить не захотел из-за медведя.
Который царствовал в лесу, не находилось больше смелых.
Продолжение следует
По рассказу Эрнеста Сетона Томпсона
Только владельцы собак могут быть настолько деликатными, насколько самокритичными. - Lucky! Погоди, сейчас покушаешь, я тоже жрать хочу…
Шли годы и в шесть лет Уэб силён, огромный и угрюмый.
Врагов всё меньше становилось, но друзья не появлялись.
Никто не слышал, чтобы у него хоть раз была подруга,
Когда весной пора любви в природе неизбежно наступала.
Медведь в расцвете лет, но одиночка почему-то…
Нехорошо медведю оставаться одному-угрюмость нарастала…
Опасен, не дай Бог, чтоб на его пути кому то оказаться.
Характер злобный, да его ещё усугубили многие несчастья,
От бед, врагов и с человеком встреч, конечно, наложился отпечаток.
Не страшны ему звери, но с хитростью людской не мог тягаться.
Почуял как-то раз от падали уже знакомый запах резкий
Нашёл лося, всё рассмотрел, на задние встав лапы, сверху,
Но это не спасло и снова угодил в капкан железный,
На этот раз не в волчий, не в бобровый, а в медвежий.
Взревел от боли, правая передняя нога попала в челюсти.
Уэб пытался в ярости разгрызть капкан, рыча от боли,
А изо рта от бешенства и от отчаяния шла пена белая,
И как когда-то он не раз себя уже спасал, он вспомнил.
Со всею силою хотел сдавить пружины, но они ни с места.
Тогда он сдёрнул кол и так с капканом поднялся на гору.
Случайно на глаза попалось толстое поваленное дерево.
Медведь сообразил, что можно упереться в него мощными плечами,
Опять нажал одновременно на пружины с силою неимоверной,
Капкан разжался, вынул лапу… Не хватает пальца.
Залечивал такую рану долго и левшёю стал, всё делал левой.
Теперь Уэб лишён возможности пни поднимать и камни
И находить там разную вкуснятину-червей, жуков,
личинок.
Он снова опыт получил, что если чуешь человека запах,
То надо убегать подальше, если время есть, чтоб скрыться,
А если нет, то ради жизни, первым нападать бесстрашно.
В округе про Уэба знали все охотники, его не трогали.
Но как-то в своих дальних и давно не посещаемых владениях,
Медведь увидел странную огромную как будто бы берлогу
И от неё шёл ненавистный и знакомый запах человека,
«Паф!», боль сильнейшая пронзила искалеченную ногу.
Уэб могуч и брёвна он бросал как будто палочки,
И горного огромного быка мог уложить одним ударом,
А от скалы куски он отрывал как будто бы играючи.
Что для него какой то человек, который в доме спрятался?
В крови лежащего нашёл охотника пришедший к вечеру товарищ…
Продолжение следует
По рассказу Эрнеста Сетона Томпсона
Уэб стал взрослым, сильным, как настало третье лето,
Но не хватало ещё мужественности и дородности.
Теперь он после линьки стал необычайно светлым
И кличку «Светлой шкуры» получил от Спавата охотника.
Который много дней преследовал и ранил всё-таки медведя.
Попал в плечо, но рана оказалась не смертельной
Инстинкт Уэбу подсказал, что надо лечь, не двигаться,
Потом вылизывал и рана, как бинтом прикрылась шерстью,
Скреплённою слюной. Так оставалась защищённою и чистою.
Но запах человека чувствовал медведь-Спават шёл следом.
Пришлось подняться выше, но и там настиг его охотник
И снова ранил, чем и вызвал у медведя приступ бешенства.
Уэб с трудом взобрался на уступ и притаившись там улёгся.
С тех пор как мать убили, ненавидел и боялся человека,
Сейчас без страха жертву поджидал, был очень осторожен.
Спават вооружён и смело двигался по следу с кровью,
Удачу предвкушая, по склону с острыми камнями забирался,
Он так был увлечён, ни разу голову наверх не поднял,
А там превозмогая боль медведь уже на ноги приподнялся
И близко подпустив индейца, по голове ударил
лапою огромной.
А тот упал совсем беззвучно и не шевельнулся даже.
Так мощь природная и злость в один удар
соединились.
Медведь ушёл, чтоб раны залечить и наконец то отлежаться.
С тех пор ни разу не встречался ему охотник ненавистный.
Опять Уэб урок усвоил, чтобы выжить, надобно сражаться.
Продолжение следует
По рассказу Эрнеста Сетона Томпсона
И вот медведь почувствовал Уэба, он рычал и злился,
А медвежонок испугавшись убежал к себе в ущелье…
Пришло тепло, начало лета, вырос, сильно изменился,
Начал линять, в грязи валялся и усердно тёрся о деревья.
А залезать на них уже не мог, так когти сильно удлинились
Уэб заметки на деревьях оставлял всё выше, выше.
В лесу он стал хозяином и помечал свои обширные владения,
Однажды чёрного медведя встретил и ужасно рассердился,
Он вспомнил, как когда-то этот красноносый яростно его преследовал,
Каким же маленьким стал тот, кого когда-то он страшился.
Теперь же мощной лапой может раздавить обидчика
И, наконец-то, отомстить за унижение и за страдания от боли.
Но чёрный словно белка вдруг на дерево запрыгнул,
А серый попытался за ним следом, но мешают когти.
Так и ушёл ни с чем, оставив безуспешные попытки.
Увидел как-то раз, что рядом с падалью сидят шакалы
И наблюдают, как один из них подпрыгивал на месте.
Казались мелкими, а ведь когда-то на Уэба нападали.
Одним ударом лапы превратил в бесфоменный клок шерсти,
Того, кто будто бы привязан. Насторожил знакомый запах …
А через несколько шагов щёлчок, капкан сработал волчий.
Уэб не позабыл, что надо делать, чтоб освободиться,
И лапами одновременно на пружины надавил, а защемлённую отдёрнул.
Вниз по реке пошёл, но всюду запах человека ненавистный.
И вынужден был повернуть обратно, к своим лесам кедровым.
Продолжение следует
По рассказу Эрнеста Сетона Томпсона
А еще у животных встречается такое, что никогда не бывает у человека: у самцов куниц увеличение яичек и члена всегда сопровождается увеличением мозга. Вы должны согласиться, что у мужчин, как правило, наоборот.
Когда собаке нечего делать, она яйца лижет
- Счастливые псы виляют хвостом вправо, расстроенные - влево…
- Белки целуются, чтобы опознать друг друга…
- Молодые коалы пахнут, как леденцы от кашля…
- Стрижи спят в полёте…
- Переверните акулу и она впадёт в транс…
- Лось может почувствовать, как муха садится на его рога…
- Жираф может облизать изнутри собственные уши…
- Учёные, которые впервые увидели утконоса, пытались оторвать его «ненастоящий» нос…
- Коровы могут расстроиться, если люди смеются над ними…
- У богомола ухо находится между ног…