С кинематографом я рассталась легко, без сожаления. Я потому перестала сниматься в кино, что там тебе вместо партнера подсовывают киноаппарат. И начинается — взгляд выше, взгляд ниже, левее, подворуйте. Особенно мне нравится «подворуйте». Сперва, я просто ушам не поверила, когда услышала. Потом мне объяснили — значит, делай вид, что смотришь на партнера, а на самом деле смотри в другое место. Изумительно! Представляю себе, если бы Станиславскому сказали: «Подворуйте, Константин Сергеевич!». Или Качалову… Хотя нет… Качалов был прост и послушен. Он был чудо. Я обожала его. Он, наверное, сделал бы, как его попросили… Но я не могу «подворовывать». Даже в голод я не могла ничего украсть: не у другого, — помилуй бог! — а просто оставленного, брошенного, забытого не могла взять. Ни книги, ни хлеба… И взгляд тоже не могу украсть… Мне нянька в детстве говорила: чужое брать нельзя, ручки отсохнут. Я всегда боялась, что у меня отсохнут ручки. Я не буду «подворовывать»!
Женщины стократно умнее. Покажите хоть одну даму, вдруг потерявшую голову от стройных мужских ножек. Таких уникальных особей слабого пола в природе нет, в отличие от мужчин.
Вот женишься, Алёшенька, тогда поймешь, что такое счастье. — Да? — Да. Но поздно будет.
«Я верю в бога, который есть в каждом человеке. Когда я совершаю хороший поступок, я думаю, это дело рук божьих.»
Актрисы обсуждают, как срочно похудеть к празднику.
— Ешьте фрукты, — советует Раневская.
— Какие именно, Фаина Георгиевна?
— Немытые.
Бог создал женщин красивыми, чтобы их могли любить мужчины, и — глупыми, чтобы они могли любить мужчин
Юноша с девушкой сидят на лавочке. Юноша очень стеснительный. Девушке хочется, чтобы он её поцеловал, и она говорит:
— Ой, у меня щёчка болит.
Юноша целует её в щёчку:
— Ну как, теперь болит?
— Нет, не болит.
Через некоторое время:
— Ой, у меня шейка болит.
Он её чмок в шейку:
— Ну как, болит?
— Нет, не болит.
Рядом сидит Раневская и спрашивает:
— Молодой человек, вы от геморроя не лечите?!
Людей, самых различных по своей натуре, вкусам и воспитанию, можно легко спаять, крикнув им: «Куси!»…
И тогда начинается то, что так любят охотники.
Талант - это неуверенность в себе и мучительное недовольство собой и своими недостатками, чего я никогда не встречала у посредственности