«Два гвоздя вбей в мои крылья…
если хочешь, чтоб я замолчал…»
_______________ (Энрике Бунбури)
***
Два гвоздя - рассыпанные перья…
В крылья вбить - старинное поверье…
А быть может, прищемить их дверью? -
На потеху палачу.
Два гвоздя - наверно, будет мало…
Ржавых два - чтоб голоса не стало.
С двух сторон вонзившиеся жала…
Только я не замолчу!
Два гвоздя - две алых струйки крови…
Третья - из прокушенного слова…
И урок - вполне средневековый.
Ничего… не привыкать…
Не найти для голоса мерИла.
Не ему - чирикать в клетке мило…
И с гвоздями в крыльях в небо взмыла,
К молчаливым облакам.
декабрь 2015
Нельзя души рукой коснуться… ни поцелуем, ни кнутом…
Но очень просто дотянуться когда-то сделанным добром…
С годами начинаешь понимать богатство нашего детства и бедность нашего бытия!
Находясь в древнем, пустом, готическом соборе. Стоял он передо мной, стоя ко мне спиной, свет розетки собора так красиво освещал его образ, и звучал красивый, церковный хор, пение которых окрыляет, и одухотворяет, от которого сияет свет чистоты в душе. Он был одет в темно коричневый, церковный, средневековый халат с капюшоном, в плаще с накидкой. И спросил я у него что есть высшая ценность. Он ответил что это вечная любовь и вечный покой души, вечное счастье души бескорыстном благородстве, истинное счастье наступит лишь тогда когда все абсолютно все будут счастливы. На земле счастье есть лишь мгновение, а в раю оно длится вечно, которое по силе своей намного превосходит грешное, земное, материалистичное счастье грешных гедонистов, которым не понять что время это глупая выдумка людей, они не понимают что все они лишь ничтожные частицы вечности. И дотронулся я до его плеча и ощутил я, что это вовсе не одежда, а его гниющее, древнее тело. И снял он капюшон и сказал он мне что все здесь гниет по воле божьей. Все кроме души которая намного ценнее чего-либо еще. И увидел я что под этой плотской одеждой чистая как кристалл, душа, удивительно, изумительно голубого цвета. Повернувшись ко мне, я увидел что он совершенно безликий, ни ушей, ни носа, ни рта, ни глаз, лишь голубая поверхность головы, сказал он мне, я бессмертен, ибо я лишь частичка порожденная природой, дитя вселенной, неразрывно взаимосвязанная с самой вечностью.
Душа должна стремиться к небу, как растение,
Иначе ждёт её падение и тление.
Довольная маска лежит на лице -
Двенадцатым слоем на коже…
Пропущен антракт в бесконечности сцен,
Ход пьесы - фальшиво-ничтожен.
Сценария вызубрен текст назубок,
Страницы - как зАмок бумажный…
Но суть - в глубине… молоком, между строк -
Увидят не все… И не важно…
Аншлаг - полный зал… Сцена тихо-пуста
В театре с одним лишь актёром…
И «Подано кушать» - как сход со Креста -
Сыграю, под свисты с галёрок.
В надрыв, наизнос… Только это - внутри.
Снаружи - лишь маска Паяца,
Блестяще-довольная, с лоском витрин,
Слоёная… номер двенадцать…
Освистан?.. Непонят?.. Да не привыкать!
Всего-то - вопрос антуража…
А душу замкнёт Соломона печать,
И маски вокруг - вместо стражи…
ноябрь 2014
Кто так светится? Душа.
Кто ее зажег?
Детский лепет, нежный трепет,
Маковый лужок.
Кто так мечется? Душа.
Кто ее обжег?
Смерч летящий, бич свистящий,
Ледяной дружок.
Кто там со свечой? Душа.
Кто вокруг стола?
Один моряк, один рыбак
Из ее села.
Кто там на небе? Душа.
Почему не здесь?
Возвратилась к бабкам, дедкам
И рассказывает предкам
Всё как есть.
А они ей говорят: - Не беда.
Не тоскуй ты по ногам и рукам.
Ты зато теперь - душа, ты - звезда
Всем на свете морякам, рыбакам.
Ангелы - не знали? - тоже плачут,
Горько, безутешно и навзрыд.
И у них бывают неудачи.
Есть у них, что ноет и болит…
Ангелы, бывает, тоже плачут,
Не надеясь в миссии своей
Ни на благодарность, ни на сдачу…
Их не слышат? - горя нет страшней.
Ангелы, поверьте, тоже плачут,
Тихо, незаметно, по чуть-чуть.
Улетают, в крыльях слёзы пряча,
Если «глухотой» их оттолкнуть…
ноябрь 2014
Золотая осень пришла,
Твои мысли расстались с болью.
Душа воспарила с утра -
И жизнь возродилась с любовью.
Ты голос мой вспоминаешь,
Он поутру в сердце стучится.
Ты сердце моё ласкаешь -
И оно начинает биться.
По пояс увязнув
В зыбучих песках глупых правил,
Придуманных кем-то
И брошенных сетью на свет,
В обличиях разных,
С рассудком сомнительно-здравым,
В наложенных вето
Копаясь - искала ответ…
Бродила изгоем
По скошенным напрочь страницам.
Ей ноги босые
Жгли угли, кололо стернёй.
Во что-то другое
Боясь невзначай превратиться
Сквозь мыслей засилье -
Носила венец жестяной.
Под звон колокольцев
Ещё не угаснувшей страсти,
Пыталась укрыться
В ковыльных иллюзиях снов.
Ныряла в колодцы,
Отбросив смущений балласты,
Но чуждые лица
Мелькали в осколках миров.
А в проблесках света
Надсадно для Неба читала
Анафему боли,
Свою нелогичность круша.
Затерянной где-то,
Ей было по-прежнему мало,
И пуще неволи -
Хотела быть нужной ДУША…
январь 2015
Внешность не бери ты за основу!
И выводы ты делать не спеши…
Внешность не бери ты за основу,
Куда важнее качество души.
Твоя собственная душа - поле, заросшее сорняками и колючками, над которыми нужно трудиться всю жизнь.
Стать лёгким, точно лист осенний; подобно дрогнувшей звезде,
мелькнуть в мгновенном устремленьи - быть всюду и не быть нигде.
Ветвей дрожащих позолота - немеющее торжество.
Нет ничего, кроме полёта. Помимо Духа - ничего.
Любимых чувствуют душой. Их не встречают в жизни дважды. Им просто вместе хорошо, а расстояние неважно.
Умение влюбляться - признак молодости нашей души!
Умение понимать и соболезновать - признак зрелости ДУШИ!
Умение жить ради только своих потребностей - признак отсутствия того, что мы считаем ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДУШОЙ