Мы еще и не живем
И не начали.
Только контуры углем
Обозначили.
Мы как будто бы во сне
Тихо кружимся
И никак проснуться не Удосужимся.
Нам отпущен воздух весь,
Дни отмерены,
Но как будто кем-то здесь
Мы потеряны.
Нас забыли под дождем.
Мы не пикнули,
Но как будто вечно ждем,
Чтоб окликнули…
Как хорошо, пустынно, голо,
Последний лист танцует соло,
И суетится вкруг него
Снежок мельчайшего помола…
Не понимаю одного -
Как удалось дойти досюда -
До этого земного чуда,
Откуда - взгляд куда ни брось -
Видны пустоты и откуда
Видна вселенная насквозь.
А время как будто с цепи сорвалось:
Куда-то бежит и бежит без оглядки,
Сверкают то лета, то осени пятки.
Оно и меня, к сожаленью, взялось
Тянуть за собою, но я погожу
И, шаг замедляя, ещё погляжу
Идти ли мне дальше иль здесь задержаться,
Чтоб с облаком в сонном пруду отражаться.
А можно обходиться малым:
Одним мостом, одним каналом,
Одной рекой, одним окном.
Увидеть можно и в одном
Окне весь мир, хотя дорожка
Всего одна видна в окошко.
Но и на ней, но и на ней
Танцует множество теней,
Теней, лучей, небесных пятен,
Внушая: мир невероятен.
О, Господи, откуда что берётся?
Откуда свет, что непрерывно льётся?
Откуда воздух, что слегка дрожит?
Откуда время, что всегда бежит?
А, может, нету времени. Есть племя,
Придумавшее скорость, сроки, время?
Поющий циферблат. Крылатые часы.
- Скажи, который час?
- Час утренней росы.
Час утренней росы и птичьих голосов.
Волшебные часы. Точнее нет часов.
- Живя по тем часам, скажи, который час?
- Тот самый, заревой, когда Всевышний спас
Нас, грешных, от тоски, вручив бесценный клад:
Крылатые часы, поющий циферблат.
Нет, нет, не надо сокрушаться,
Что дни осенние крошатся
На уйму охристых частиц,
На землю падающих ниц
Иль упадающих на спинку.
Нет, надо полюбить картинку,
И даже рвущуюся нить
Необходимо полюбить -
- Нить, на которой всё держалось.
И, если даже сердце сжалось,
То ведь печальные сердца
Есть тоже замысел Творца.
Надеюсь, дальше будет легче,
Из сил не буду выбиваться,
А буду трелям птички певчей
Внимать и небом любоваться.
И я пойду и погуляю,
И солнце будет греть мне темя…
Я, может, зря употребляю
Так щедро будущее время?
Не дай-то мне Бог до копейки
Истратить словарный запас.
А как же прилипший к скамейке
Листок, что намок и погас?
А ветер, который хлопочет
И носится взад и вперёд?
Он тоже участия хочет.
Он тоже внимания ждёт.
И даже дождинка, тревожа
Страницу мою, что бела,
Мне шепчет: «Скажи, что я тоже,
Я тоже на свете была».
А если творить, то уж сразу для вечности,
Для сини небесной, для облачной млечности,
Для будущих вёсен, для будущих лет,
Для тех, кто ещё не родился на свет,
Для тех, кто на свет потому и рождается,
Что в чём-то земном и небесном нуждается.
Всем трудно, всем - собакам, лошадям,
Деревьям, травам. Всем без исключенья.
И нам, конечно. Жить - и приключенье
И риск большой, как бегать по путям,
Где поезда. Всё ж стоит рисковать.
Ведь только здесь и может отыскаться
Возможность приласкать и приласкаться,
И рук родных из рук не выпускать.
Пока, пока, до скорого, пока,
Пока не пересохла та река,
Та темная, что держит на плаву,
Пока она не высохла, живу.
Dum spiro, spero - мертвая латынь -
И та велит - надейся, не остынь.
Пока дышу, твержу на все лады:
«До скорого, до завтра, до среды».
Чтоб жизнь не обманула ожиданий,
Не надо ей давать больших заданий
И поручений муторных давать,
И тягостных вопросов задавать.
И надо оставлять её в покое,
Пускай она течёт себе рекою,
Течёт себе, мечтая о своём
И радуясь, что мы ей жить даём.
Завтра будет новый дождь,
Завтра будет новый ветер,
Завтра будет много-много
Совершенно новых туч.
Это значит, что и я Быть должна такой же новой,
По возможности готовой
К переменам бытия.
Сияют окна в темноте,
И это значит - всё в порядке,
И мировые неполадки
Еще не страшные, не те,
Что могут взять и отменить
И свет в окне, и в доме кошку,
И звезд веселую окрошку,
И жизни тоненькую нить.