Любовь существует не для того, чтобы делать нас счастливыми.
Я думаю, она создана, чтобы показать нам, насколько мы сильны в страдании и терпении.
Не надо плохо говорить о животных. Конечно, они часто бывают страшными, но всё-таки они куда более настоящие, чем люди.
Если в виде исключения найдется человек, способный понять тебя несколько лучше, нежели другие, - значит, человек этот находится в таком же положении, как и ты, так же страдает или так же пробуждается.
Это не моё и не твоё дело - выступать против веры того или иного человека с утверждением, что верит он в ложь и галиматью.
У вас болезнь, которая, к сожалению, теперь в моде и которую ежедневно встречаешь у интеллигентных людей. Врачи, конечно, ничего об этом не знают. Она сродни moral insanity, ее можно назвать также индивидуализмом или воображаемым одиночеством. Современные книги полны этим. В вас вселилась фантазия, будто вы одиноки, ни один человек вами не интересуется, ни один человек вас не понимает. Тому, в ком уже сидит эта болезнь, достаточно нескольких разочарований, чтобы он поверил, будто между ним и другими людьми не существует вообще никаких отношений, разве что недоразумения, и что каждый человек, в сущности, шагает по жизни в абсолютном одиночестве, что ему никогда не стать по-настоящему понятным для других, нечего с ними делить и невозможно иметь что-либо общее. Бывает даже, что такие больные становятся высокомерными и считают всех прочих, здоровых людей, которые способны еще понимать или любить друг друга, за стадных животных. Если бы эта болезнь стала всеобщей, человечество неминуемо вымерло.
Если тебе непременно нужно чье то разрешение на твое удовольствие, то ты действительно бедняга.
Отчаяние Бог посылает нам не затем, чтобы убить нас он посылает нам его, чтобы пробудить в нас новую жизнь.
Жить в мире, словно это не мир, уважать закон, и всё же стоять выше него, обладать, как бы не обладая, отказывать, словно это никакой ни отказ… способен один лишь юмор.
От всего, чего человек жаждет, он всегда отделен только временем! Оно - одна из опор, один из мостов, которые надо прежде всего упразднить, если хочешь свободы.
Ты страшился тысячи вещей… Но все это были лишь маски, лишь видимости. На самом деле страшило тебя только одно решиться сделать шаг в неизвестное, маленький шаг через все существующие предосторожности. И кто хоть один раз оказывал великое доверие, полагался на судьбу, тот обретал свободу.