Человек предпочитает пострадать и внешне покаяться, чем измениться в душе…
Игра в бисер
Человек испытывает страх только тогда, когда гармония внутри него нарушена. Людям страшно, потому что по-настоящему они никогда себе не принадлежат. Целые общества состоят из людей, напуганных неизвестностью внутри себя.
Цветок сникает, юность быстротечна,
И на веку людском ступень любая,
Любая мудрость временна, конечна,
Любому благу срок отмерен точно.
Так пусть же, зову жизни отвечая,
Душа легко и весело простится
С тем, с чем связать себя посмела прочно,
Пускай не сохнет в косности монашьей!
В любом начале волшебство таится,
Оно нам в помощь, в нем защита наша.
Пристанищ не искать, не приживаться,
Ступенька за ступенькой, без печали,
Шагать вперед, идти от дали к дали,
Все шире быть, все выше подниматься!
Засасывает круг привычек милых,
Уют покоя полон искушенья.
Но только тот, кто с места сняться в силах,
Спасет свой дух живой от разложенья.
И даже возле входа гробового
Жизнь вновь, глядишь, нам кликнет клич призывный,
И путь опять начнется непрерывный…
Простись же, сердце, и окрепни снова.
Перевод Соломона Апта
Женщина, любовь и сладострастие в ответе за всё в мире, за всю свистопляску страстей и вожделений, супружеской неверности, смерти, убийства, войны.
«В действительности же любое „я“, даже самое наивное, - это не единство, а многосложнейший мир, это маленькое звездное небо, хаос форм, ступеней и состояний, наследственности и возможностей»
Я всецело погрузился в себя самого и свою судьбу, хотя порой не без ощущения, что речь
Идёт о человеческой участи вообще;
Всю войну, всю похоть человекоубийства
Все легкомыслие, всю грубую тягу к Удовольствиям, всю трусость мира я сполна
Находил в себе самом.
Я потерял вначале уважение к себе, потом
Испытал даже презрение к себе, я не мог
Делать ничего иного, как только доводить до конца заглядывание в хаос.
С надеждой, торазгоравшейся, то гаснувшей,
Что снова обрету по ту сторону хаоса
Природу
Обрету невинность.
Как странно бродить в туманной округе!
Замкнут каждый куст и цветок,
Стволы не ведают друг о друге,
Каждый из них - одинок.
Когда-то я стольких друзей обнимал,
И жизнь моя исходила светом,
А нынче сошел* туман,
И все до единого скрылись при этом.
При свете не станешь умным,
Но будет сумрак пролит -
И вдруг струеньем бесшумным
Тебя ото всех отделит…
Как странно бродить в туманной округе!
Уединенность - наш рок,
Люди не ведают друг о друге,
Каждый из них - одинок.
*)сошел туман - Nun, da der Nebel fllt (теперь, когда опускается туман)
Im Nebel (в тумане)
Seltsam (странно), im Nebel zu wandern (бродить в тумане: der Nebel)!
Einsam ist jeder Busch und Stein (одинок каждый куст и камень: der Busch, der Stein),
Kein Baum sieht den andern (ни одно дерево не видит другое: der Baum, sehen-sieht - видеть),
Jeder ist allein (каждый одинок).
Voll von Freunden (полон друзьями: der Freund) war mir die Welt (был для меня ["мне"] мир)
Als noch mein Leben (когда ещё моя жизнь: das Leben) licht war (светла была);
Nun, da der Nebel fllt (теперь, когда опускается туман: fallen-fllt),
Ist keiner mehr sichtbar (никого больше не видно «никто больше видимый»).
Wahrlich (поистине, в самом деле), keiner ist weise (никто не мудрён),
Der nicht das Dunkel kennt (кто не знает темноты),
Das unentrinnbar und leise (которая неизбежно и тихо)
Von allen ihn trennt (от всех его отделяет: trennen).
Seltsam, im Nebel zu wandern (странно бродить в темноте)!
Leben ist Einsamsein (жизнь - одиночество: das Leben, das Einsamsein).
Kein Mensch kennt den andern (Ни один человек не знает другого: der Mensch, kennen),
Jeder ist allein (каждый одинок).
Im Nebel
Seltsam, im Nebel zu wandern!
Einsam ist jeder Busch und Stein,
Kein Baum sieht den andern,
Jeder ist allein.
Voll von Freunden war mir die Welt
Als noch mein Leben licht
Nun, da der Nebel fllt,
Ist keiner mehr sichtbar.
Wahrlich, keiner ist weise,
Der nicht das Dunkel kennt,
Das unentrinnbar und leise
Von allen ihn trennt.
Seltsam, im Nebel zu wandern!
Leben ist Einsamsein.
Kein Mensch kennt den andern,
Jeder ist allein.
Двух людей, как бы ни были они близки, всегда разделяет бездна, которую шаг за шагом по хрупкому мостику пытается преодолеть одна только любовь.
Не там глубина мира и его тайн, где облачно и черно, глубина в прозрачно-весёлом.
перевод (Д.Каравкиной и Вс. Розанова).
«Любой цветок неотвратимо вянет
В свой срок и новым место уступает:
Так и для каждой мудрости настанет
Час, отменяющий ее значенье.
И снова жизнь душе повелевает
Себя перебороть, переродиться,
Для неизвестного еще служенья
Привычные святыни покидая, -
И в каждом начинании таится
Отрада, благостная и живая.
Все круче поднимаются ступени,
Ни на одной нам не найти покоя;
Мы вылеплены божьею рукою
Для долгих странствий, не для косной лени.
Опасно через меру пристраститься
К давно налаженному обиходу:
Лишь тот, кто вечно в путь готов пуститься,
Выигрывает бодрость и свободу.
Как знать, быть может, смерть, и гроб, и тленье -
Лишь новая ступень к иной отчизне.
Не может кончиться работа жизни…
Так в путь - и все отдай за обновленье!"
Сочинение плохих стихов делает человека намного счастливее, чем чтение самых распрекрасных стихотворений.
Мало кто знает, что душа расцветает только тогда, когда обнажается и жертвует собой.
Я потому тебе нравлюсь, и важна для тебя, что я для тебя как бы зеркало, что во мне есть что-то такое, что отвечает тебе и тебя понимает?
Вообще-то всем людям надо бы быть друг для друга такими зеркалами, надо бы так отвечать, так соответствовать друг другу, но такие чудаки, как ты, - редкость и легко сбиваются на другое: они, как околдованные, ничего не могут увидеть и прочесть в чужих глазах, им ни до чего нет дела. И когда такой чудак вдруг все-таки находит лицо, которое на него действительно глядит и в котором он чует что-то похожее на ответ и родство, ну, тогда он, конечно, радуется.