Стань моей птицей, стань моей птицей,
Чтобы во мне повториться, чтобы во мне повториться.
Стань моей кровью, стань моей раной,
Чтоб задыхаясь на плаху, чтоб на прощание не плакать,
Чтоб четыре крыла по периметру неба, чтоб кричали тела горячо и нелепо
Чтобы высохшим ртом по периметру пульса, не целуйся.
Стань моей крохой, стань моим сыном,
Чтобы во мне не остыло, чтобы во мне не остыло.
Стань моей смертью, стань моим страхом,
Чтоб задыхаясь на плаху, чтоб на прощание не плакать
Чтоб четыре крыла по периметру неба, чтоб кричали тела горячо и нелепо
Чтобы высохшим ртом по периметру пульса, не целуйся.
Чтоб четыре крыла по периметру неба, чтоб кричали тела горячо и нелепо.
Чтоб четыре крыла по периметру неба, чтоб кричали тела горячо и нелепо.
Чтобы высохшим ртом по периметру пульса, не целуйся.
Стань моей птицей…
Стань моей птицей…
И даже некому сказать, открыть, открыться, обнажить, что мы случились друг у друга…
Тошно душе среди равнодушных стен,
Холод-клише, сумерки перемен,
Они за столом поют что-то про свой уют
В сытую ночь к черному дню…
Серая ночь, в окнах дымит рассвет,
Солнце взойдет, а может быть больше нет,
Ночь без любви, пусты между людьми мосты,
Нет ничего, есть только ты…
Свобода, свобода, так много, так мало,
Ты нам рассказала, какого мы рода,
Ни жизни, ни смерти, ни лжи не сдаешься,
Как небо под сердцем в тоске моей бьешься…
Темный подъезд, еще одного ко дну,
Кровь на полу, капля за каплей в нас
В этой ночи она - рваная та страна
Сгребает золу остывающих глаз…
Серая речь в темном больном окне,
Сдаться и лечь, в серую ночь во мне,
Нет не могу, прости, в мертвую жизнь врости,
Нет, не она в этой горсти…
Свобода, свобода, так много, так мало,
Ты нам рассказала, какого мы рода,
Ни жизни, ни смерти, ни лжи не сдаешься,
Как небо под сердцем в тоске моей бьешься…
ГЛАЗИЩА
Вот она - куда-то идет,
Вот он я - смотрю на нее.
Это было вчера, мы молчали вдвоем,
Она свежа и прекрасна, я сказал: «Пойдем!
Я там, где небо без крыши, где дым без огня,
Где саблезубые мыши все мимо меня,
Где гвозди, вбитые в воду, ржавеют дождем,
Где мы в непогоду погоду найдем.»
Эта любовь ужасна, эта весна хороша.
Ах, твои, твои глазища,
Твое имя на заборе,
Я согласен выпить море-
Лишь бы доползти до днища.
Разгулялася природа,
При деньгах, а все же нищий
Продолженья просят рода
Эти чертовы глазища.
… Пора!
Я сказал ей, я сказал ей: «Пора!»
Я сказал ей, я сказал ей: «Пора!»
Я сказал ей, я сказал ей: «Пора!»
Вот она- куда-то идет,
Вот он я- смотрю на нее.
Здесь я не знаю, что петь, и я не знаю, чем быть.
Я научился не спать, но разучился любить.
Я вроде что-то забыл - ты, конечно, права,
Иди ко мне, мы потом обсудим дела.
Эта весна ужасна, эта любовь хороша.
Я сказал ей, я сказал ей,
Я сказал ей,
Я сказал ей, я сказал ей Я сказал, сказал, сказал ей Я сказал ей:"Пора!"
Он сказал ей Пора и она превратилась в ладонь.
Не сомкнул своих век, в этот век, обручальный огонь.
И решили они, слыша голос костра
Он начнется с утра.
В эту древнюю ночь загорелась звезда.
Пожилые ветра положили ключи.
У дверей на печи закипела вода.
Он сказал ей Пора и она превратилась в ладонь.
Не сомкнул своих век, в этот век, обручальный огонь.
И решили они, слыша голос костра
Он сказал ей Пора и она превратилась в ладонь.
Не сомкнул своих век, в этот век, обручальный огонь.
И решили они, слыша голос костра
Только скрипнет рассвет, он войдет в эту дверь
И очистится свет, и отступится зверь
От всего, что всем нам прокричала звезда.
Он сказал ей Пора и она превратилась в ладонь.
Не сомкнул своих век, в этот век, обручальный огонь.
И решили они, слыша голос костра
Я хочу тебя легонько
прижать к себе…
Чтоб услышать, как твоё сердце
стучит во мне…
Ты обнимешь меня в ответ.
И никого вокруг больше нет.
Только ты и я, и любовь,
И мы с тобой…
Две судьбы одинокие,
лишенные счастья, увы!
Но теперь мы с тобой любимые-
друг друга нашли.
Будет радость, покой и уют,
и солнечный свет зари…
Для тебя мне не жалко себя…
Люблю, пойми…
Пуля-дура, учи меня жить. Каземат, научи меня воле. Отдай им свой ужин, отдай им свой хлеб, отдай им свою печень, отдай им свой мозг. Отдай им свою юность, отдай им свой страх. Не стоит ждать, пока они придут за тобой сами.
Я пережиток эпохи, заблудившийся в завтрашнем дне.
Старый, уставший клоун с блёстками на бороде.
Странник и странный прохожий с выжженным солнцем в сердце,
Иду, на себя не похожий, стуча каблуками скерцо.
Мои бубенцы и свирели в траве саламандры бег,
Не громче весенней капели, не ярче, чем талый снег.
Мои шаги к дому - подобью заброшенных птицами гнёзд,
Где постель - пеленальник причудливо-детских грёз.
Где стол, а с него глядит в окно сиротливое горло «Вдовы Клико»
Нас единицы, нас миллионы,
Чужие мужья, чужие жены.
Мы неприкаянны, мы непричастны,
Вместе не счастливы, врозь - несчастны.
Вместе не связаны, врозь - неразлучны,
Ничем не обязаны благополучию.
Чем голос слабее, тем громче зовы,
Хрупкие пальцы ломают оковы.
Носим в себе несгоревшее сердце,
Но на снегу нам не согреться.
Боже, не дай нам забыть и забыться,
Нас стерегут наши прежние лица.
Ждут, что приклеятся мертвые маски,
Чтобы стереть и звуки, и краски…
Ждут, что приклеятся мертвые маски,
Чтобы стереть и звуки, и краски…
Мы недоступны, нас недостойны,
Жизнь превращаем в тихие войны.
Нас миллиарды, мы пчёлы и соты.
Время диктует, с кем ты и кто ты.
Прорубь зрачка, застывшее фото.
Мозг закипает от порванной ноты.
Боже, не дай нам забыть и забыться,
Нас стерегут наши прежние лица.
Нас единицы, нас миллионы,
Чужие мужья, чужие жены.
Мы неприкаянны, мы непричастны,
Вместе не счастливы, врозь - несчастны.
Вместе не связаны, врозь - неразлучны,
Ничем не обязаны благополучию.
Чем голос слабее, тем громче зовы,
Хрупкие пальцы ломают оковы.
У нас есть в себе несгоревшее сердце,
Но на снегу нам не согреться.
Боже, не дай нам забыть и забыться,
Нас стерегут наши прежние лица.
Ждут, что приклеятся мертвые маски,
Чтобы стереть и звуки, и краски…
Ждут, что приклеятся мертвые маски,
Чтобы стереть и звуки, и краски…
Я хочу поскорее отсюда уйти.
Ты забудешь меня, как только выключишь свет.
Похоронишь в сиреневых мыслях покой
И вернешься в копилку своих новых побед.
Я хочу поскорее закрыть на замок
Двери всех квартир, дома всех городов.
Наложить на любимые плечи руки,
Дать понять всем, что мы не нуждаемся в звуке.
Зачеркнула полнеба параллель проводов
Из окна твоего только горы преград.
Пепел мною сожженных семи городов
Не дает мне вернуться отсюда назад.
На чужих колках твои натянуты струны.
Ты пытаешься петь холодным камням.
Тот, кто создал меня, нас с тобою разрушит.
Плата будет под стать вместе прожитым дням.
Проигрыш.
Я хочу поскорее отсюда уйти.
Мне не верится в то, что мы можем пропасть.
Мне так трудно привыкнуть беречь козыри,
Мне так трудно подкидывать каждому в масть.
Мне бы вылечить нас от взаимной простуды,
Сколько лет можно жить в состоянии войны.
Убери из-под ног стекла битой посуды,
Я не буду просить белый саван взаймы.
Проигрыш.
Я хочу поскорее отсюда уйти.
Ты забудешь меня…
Я хочу…
Я хочу поскорее отсюда уйти
Я хочу забыть про тебя…
Мне не верится в то, что мы можем пропасть.
Мне так трудно привыкнуть беречь козыри,
Мне так трудно подкидывать каждому в масть.
Я хочу поскорее отсюда уйти.
Ты забудешь меня…
Как только выключишь свет.
Похоронишь в сереневых мыслях покой.
И вернешься к постели своих новых побед…
Если лёгок как дым
То таким и не надо никуда
Ничего потом
И зачем
Я ненавижу поезда
Стал летуч как луч
Ты говоришь куда куда ты постой
Я не вернулся домой
Не вернулся повернулся оглянулся
Мне повезло
Всё что не было со мной
Было и прошло
Я огонь огонь я как заря заря
Девушки поют
В голове моей выбрали царя
Как тебя зовут
Верить нелегко думать тяжело
Всё что не было со мной
Было и прошло
Голова в петле, а ужин на столе
Ты моя беда
Голова летела по параболе
Что за ерунда
Думать нелегко верить тяжело
Всё что не было со мной
Было и прошло
Если труден твой путь
То тебя заберут куда-нибудь
И будет день за днём
Где-то там ты забудешь о нём
Стал летуче туч
Все говорят куда куда ты постой
Я не вернулся домой
Не вернулся повернулся оглянулся
Мне повезло
Всё что не было со мной
Было и прошло
Всё что было не со мной было и прошло
Еще не сорваны погоны
И не расстреляны полки,
Еще не красным, а зеленым
Восходит поле у реки.
Им лет не много и не мало,
Но их судьба предрешена.
Они еще не генералы,
И не проиграна война.
У них в запасе миг короткий
Для бурной славы и побед,
Сентиментальные красотки
Им восхищенно смотрят вслед.
А на парадах триумфальных
Их ждут награды и чины,
Но эти сцены так фатальны,
А эти лица так бледны.
Кровавая, хмельная,
Хоть пой, хоть волком вой!
Страна моя родная,
А что ж ты делаешь со мной?!
Горят фамильные альбомы
В каминах жарких на углях,
От стен Ипатьевского дома
Уже накатывает страх,
Уже сошел с небес мессия,
И помыслы его чисты.
Свой вечный крест несет Россия,
Считая свежие кресты.
Вчера изысканные франты,
Сегодня - рыцари войны,
Они еще не эмигранты,
Они еще ее сыны.
Но жизнь прошла, как не бывало,
И не оставила следа.
На горизонте догорала
Их путеводная звезда.
Припев
Последний выстрел с сердцем скрещен,
Неумолим прощальный взгляд,
Но дневники любивших женщин
Их для потомков воскресят.
Ах, боже мой, что б с нами было,
Когда бы это все не зря…
Когда бы разум не затмила
На башне красная заря?!
Судьба непростая,
Другой не хочу,
То ночью летаю,
То утром кричу.
То конь мой взлетит
На отвесный утёс,
То лодку стремнина
Выносит на плёс,
То мама опять
Провожает в полёт,
То где-то разбился
Не мой самолёт.
То песни на сто
Миллионов летят,
То петь одному
Человеку не рад.
Судьба не простая,
Да что мне с неё?
Над крышами стая
Всё время снуёт.
То ангелов рой,
То чертей кавардак,
То счастье горой,
То всё время не так.
И не так, и не этак,
Ни ночи, ни дня.
Душу до рассвета,
А после - меня.
Душу я за гриф
Семиструнку свою,
Частенько берутся
За шею мою.
Судьба не простая,
Да, видно, не зря
Я время листаю
На календарях.
Отчеркнуты даты:
Рожденье и смерть.
Рожденье - когда-то,
О смерти - не сметь!
Не сметь мне грозить -
Я людьми защищён
От сплетников, гадов,
А психи не в счёт,
Завистников разных
Мастей и пород,
Я рот открываю -
Плюют они в рот.
Судьба непростая,
Да брешет молва,
Халат не снимаю -
Я врос в рукава.
Гитара - не скальпель,
Но лечит ещё
Микстура из капель,
Добытых со щёк.
Судьба непростая,
Другой не хочу…
Я ночью летаю,
А утром кричу.
Сядем рядом, сядем ближе
Да прижмемся белыми заплатами к дырявому мешку
Строгим ладом - тише, тише
Мы переберем все струны да по зернышку
Перегудом, перебором
Да я за разговорами не разберусь, где Русь, где грусть
Нас забудут, да не скоро
А когда забудут, я опять вернусь
Будет время, я напомню,
Как все было скроено, да все опять перекрою.
Только верь мне, только пой мне,
Только пой мне, милая, - я подпою
Нить, как волос. Жить, как колос.
Размолотит колос в дух и прах один цепной удар
Да я все знаю. Дай мне голос -
И я любой удар приму, как твой великий дар
Тот, кто рубит сам дорогу -
Не кузнец, не плотник ты, да все одно - поэт.
Тот, кто любит, да не к сроку -
Тот, кто исповедует, да сам того не ведает
А я в ударе. Жмут ладони
Все хлопочут бедные, да где ж им удержать зерно в горстях.
На гитаре, на гармони,
На полене сучьем, на своих костях
Злом да ласкою, да грехами
Растяни меня ты, растяни, как буйные меха!
Пропадаю с потрохами,
А куда мне, к лешему, потроха…
Но завтра - утро. Все сначала…
Заплетать на острых пяльцах недотрогу-нить
Чтоб кому-то полегчало
Да разреши, пожалуй, я сумел бы все на пальцах объяснить
Тем, кто мукой - да не мукою -
Все приметы засыпает, засыпает на ходу
Слезы с луком. Ведь подать рукою
И погладишь в небе свою заново рожденную звезду.
Ту, что рядом, ту, что выше,
Чем на колокольне звонкой звон, да где он - все темно.
Ясным взглядом - ближе, ближе…
Глянь в окно - да вот оно рассыпано, твое зерно.
Выше окон, выше крыши
Ну, чего ты ждешь? Иди смелей, иди еще, еще!
Что, высоко? Ну, ближе, ближе.
Вот еще теплей… Ты чувствуешь, как, как горячо?
Когда придёт зима, когда наступит февраль,
И чёрный фонарь станет жёлтым, как янтарь,
Я прикажу себе молчать и не ходить в тот дом.
Кому-то станет интересно, в чём беда?
Я раньше не бывал так часто дома никогда,
И я мечтал о телефоне, а он теперь для меня ерунда.
Но это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов,
Я забываю обо всём, я гашу свет.
Нет мира кроме тех, к кому я привык
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом, чувствовать, что жив.
Когда ветра морские будут крепко дуть,
Я постараюсь развлечь и уснуть,
Я это так давно и навсегда решил.
К каждому звуку я буду готов,
Но в том доме не предпримут ни малейших шагов,
Обвиняя во всём сдутость шин.
Но это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов,
Я забываю обо всём, я гашу свет.
Нет мира кроме тех, к кому я привык
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом, чувствовать, что жив.
Когда пройдёт много лет, и я вернусь в тот дом,
Где холодно всегда без огня и с огнём,
Меня встретит хозяйка и посмотрит на часы,
И тогда я пойму, что мой дом сгорел,
И я оставил всё, а сам уцелел,
Но зачем я опять вернулся к тебе?
Ведь это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов,
Я забываю обо всём, я гашу свет.
Нет мира кроме тех, к кому я привык
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом, чувствовать, что жив.
Но это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов,
Я забываю обо всём, я гашу свет.
Нет мира кроме тех, к кому я привык
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом, чувствовать, что жив.