Вперед, за вечноcтью, за горизонты, за пустые слова. За тобой. За твоей душой, твоими мыслями, за твоим сердцем, вперед. За тобой, неважно куда, не суть. К тебе.
Куда нам без Любви …Она повсюду.
В дыханье ветра .В шелесте листвы.
Она в луче, что к нам крадется утром…
Она вплетется ночью в наши сны…
А без Любви у нас сомкнутся крылья
И небеса безмолвны … далеки…
Нет воздуха… нет света… лишь бесилье…
Любовью не наполненной строки…
Куда нам без Любви. ведь мы иные,
Мы рождены, чтоб трепетно любить,
…Любовь дарить и, расправляя крылья,
Вне времени. вне возраста парить.
Каждое новое поколение оставляет нам людей, которые помнят об ошибках человечества.
Ты пришел в мою жизнь
Так обычно и просто:
Просто с неба упал,
Поскользнувшись на звездах,
Просто в сердце шагнул,
Зашумев листопадом,
И в глазах утонул
Незнакомым мне взглядом.
Стал светом и тьмою,
Стал жизнью и смертью,
Стал солнцем и морем,
Стал волей и сетью.
В моих жизненных титрах
Твое имя несется,
Мое сердце на нитке
И вот-вот оборвется.
Надо верить и ждать,
Надо мчаться навстречу,
Надо все отдавать
За единственный вечер.
И срываться с земли,
Не бояться исчезнуть.
Мы друг друга нашли
Над смеющейся бездной.
разреши быть с тобой,
Разреши идти следом,
Лишь скользни по лицу
Неразгаданным светом.
И взгляни из-за туч
На меня удивленно:
Этот взгляд…
Этот луч…
Все, что в жизни я помню.
Умерла у одного известного физика - его имя часто можно встретить в авторитетных научных журналах - дочь.
Единственное утешение и отрада после смерти любимой жены…
Все его статьи, все изобретения, многими из которых пользуемся мы сейчас даже не зная, кто их автор, да и сама жизнь - потеряли для него свой былой интерес.
Всякий дальнейший смысл.
Верил бы в Бога, как стали теперь многие верить, так было бы легче.
А так…
Как сделанный им когда-то в юности робот, почти механически ходил он в институт, делал там что-то.
Затем возвращался домой, что-то ел и опять делал…
То вытирал пыль с казавшейся ему бесконечно длинной, темной стенки, боясь коснуться семейных фотографий.
Наверное, чтобы не разорвалось от горя и без того стучащее в груди на пределе сердце….
То поливал поникшие, словно осиротевшие вместе с ним цветы.
Так продолжалось до тех пор, пока не зашел он в храм.
Большой такой, с сияющими в лучах заходящего солнца крестами на синих куполах.
Сам не зная зачем, зашел.
Постоял в нем, глядя на огромные темные иконы старинного письма и силясь хоть что-то понять.
Потоптался у свечного ящика, где продаются иконы поменьше.
Купил - побольше да покрупней - свечей.
Но, стесняясь спросить у молодых парней в подрясниках, где ставят свечи за умерших - все-таки немолодой, седой человек, к тому же признанный во всем мире ученый, а таких прописных истин не знает, - только вздохнул.
Потоптался.
Да так и вышел со свечами из храма.
Принес их домой.
Поставил на стол большую сервизную тарелку, в крупных, с бутонами, розах, на которой жена в дни их рождения с особенной гордостью - хорошо готовить она, если честно, никогда не умела - подавала им с дочкой один и тот же, невероятно вкусный торт.
Подогрев спичкой снизу, прилепил к ней, сколько у него их было, свечи.
Зажег все до единой.
Выключил свет.
И сел перед целой стаей живых огней, подперев кулаками впавшие за последний месяц скулы.
«Зачем жить, если всё когда-нибудь да кончается. Причем, так страшно… нелепо… глупо… - думал он. - Вон, свечи и те плачут. Восковыми, конечно, слезами…
Слабо удивившись тому, что он, как говорится, до мозга костей физик неожиданно стал самым настоящим лириком, он прикрыл глаза и стал вспоминать жизнь дочки с самого ее рождения.
Слезы потекли теперь и по его щекам.
Он пытался стряхнуть их резкими движениями головы, но они струились уже и по подбородку.
Так прошла минута, а может, и час.
Спроси у него кто - сколько именно, он бы и не знал, что ответить.
Только пришел в себя от ощущения, что чего-то ему не хватает.
И вскоре, даже не открывая глаз, понял чего: света.
А когда открыл их, убедился.
Да, точно: свечи почему-то погасли.
Все до одной.
Неужели, и правда, совсем незаметно прошло столько времени?
«Нет!» - взглянув на окно, убедился, что еще даже вечер не перерос в ночь, он.
И вздохнув, с горечью сделал вытекающий из всех своих предыдущих мыслей, вывод:
- Вот, даже свечи и те погасли…
Он снова закрыл глаза и почти тут же невольно открыл их от какого-то странного ощущения внезапно вновь появившегося перед ним света.
«Не может быть!» - прошептал он.
Но факт, как любил он приговаривать во время своего очередного открытия в лаборатории, - оставался фактом.
Свечи - горели…
Все.
До одной!
Как физик, он прекрасно понимал, что этого не может быть.
Ну, хотя бы потому, что такого не может быть никогда!
И тем не менее - свечи горели!
Причем, еще более ярко и даже как-то радостнее, чем прежде.
Да, припомнив недавний разговор с другим ученым, попытался объяснить он это явление земными мерками. Тот говорил ему, что где-то за рубежом химики изобрели шуточные свечи, которые могут сами собой гаснуть и зажигаться вновь.
Но то - шуточные.
А это же были не какие-то там искусственные, а самые настоящие, судя по цвету и запаху, восковые. Причем, купленные не в предновогодней лавке со всякими шумными петардами и ракетами, а - в православном храме.
И, более того, изготовленные, как ему сказали при их покупке, в одном из строгих монастырей.
Пока он размышлял над всем этим - свечи опять погасли!
Затем, уже прямо на его глазах - снова зажглись.
Словно живые.
Будто подзывая его и силясь о чем-то сказать…
И тут он вдруг понял - о чем!
Уже больше не пытаясь определить причину того, что происходило сейчас перед ним, он только ахнул от совершенно неожиданной мысли:
«Вот и свечи загорелись! Да еще не раз, чтобы мне, тугодуму и маловеру, стало ясно, что таким образом они дают мне понять то, что-то сих пор было скрыто от меня - о моей дочке! Ведь точно так же и ее душа, которая, как мне казалось, навсегда погаснув, загорится вновь! Или, как, наверное, правильней будет сказать - воскреснет! И жены! И - моя тоже душа! И я встречусь с ними опять! Причем, навсегда, навечно!»
Потрясенный этим - как он теперь ясно понимал - главным открытием в своей жизни, физик сидел, не отводя глаз от живых свечей.
И думал, думал…
Лицо его было светлым.
Жизнь снова обретала свой смысл.
И больше не отдавала его назад.
Хотя свечи вдруг снова, и на этот раз окончательно, погасли.
Но теперь - устало улыбнулся физик - уже совершенно естественным образом.
Ведь давно уже наступило утро!
«ПАПА, СТОЙ!»
Любовь - это настоль долгое занятие, для которого одна жизнь - ничтожна мала. Любовь - это готовность провести вдвоем вечность.
Человеческое тело - это машина, которая сама заводит свои пружины. Это живое воплощение вечного движения.
Буду любить я тебя вечно
В следующей жизни с тобой
Может, я встречусь
И говорят, что разлука лечит
Только разлука сама
И есть эта вечность
И говоря, что разлука лечит
Только разлука сама
И есть эта вечность
Любовь - это вечность, длящаяся день. Это жизнь, прожитая в неделю.
Во всем одни контрасты
До самой глубины.
Тихони только страстны,
Пророки все лгуны.
И эта сила слабых,
И эта нежность злых.
И недоступность славы -
Спасенье для иных.
И тупости парадной
Незыблемый гранит.
Спокойствие неправды
И правды динамит.
Меняются иконы,
И четких формул нет.
И временны законы
Для звезд и для планет.
И тянутся мгновенья,
Сжимаются века.
Что стоят откровенья
Седого старика?
Во всем неравномерность,
Повторов страшных круг.
О, наша непомерность!
Ты нам и враг и друг.
То, что сегодня вечность, -
Минуты все сомнут.
О, жизни быстротечность!
О, медленность минут!
Аисты (Небо этого дня - ясное…)
Небо этого дня -
ясное,
Но теперь в нём броня
лязгает.
А по нашей земле
гул стоит,
И деревья в смоле -
грустно им.
Дым и пепел встают,
как кресты,
Гнёзд по крышам не вьют
аисты.
Колос - в цвет янтаря.
Успеем ли?
Нет! Выходит, мы зря
сеяли.
Что ж там цветом в янтарь
светится?
Это в поле пожар
мечется.
Разбрелись все от бед
в стороны…
Певчих птиц больше нет -
вороны!
И деревья в пыли
к осени.
Те, что песни могли, -
бросили.
И любовь не для нас -
верно ведь,
Что нужнее сейчас
ненависть?
Дым и пепел встают,
как кресты,
Гнёзд по крышам не вьют
аисты.
Лес шумит, как всегда,
кронами,
А земля и вода -
стонами.
Но нельзя без чудес -
аукает
Довоенными лес
звуками.
Побрели все от бед
на восток,
Певчих птиц больше нет,
нет аистов.
Воздух звуки хранит
разные,
Но теперь в нём гремит,
лязгает.
Даже цокот копыт -
топотом,
Если кто закричит -
шёпотом.
Побрели все от бед
на восток,
И над крышами нет
аистов,
аистов…
1967
Две горы две тыщи лет
Всё зовут в объятья:
На одной Фаворский свет,
На другой - Распятье.
На Фаворе благодать,
На Голгофе - горе,
Но без горя не видать
Света на Фаворе.
На Фаворе хорошо!
На Голгофе - плохо.
Без разбору в порошок
Разотрёт эпоха.
И душа - как нагишом
На позор, бедняжка.
На Фаворе хорошо.
На Голгофе - тяжко.
Господи, прости, прости!
Дал бы только силы
Совесть дабы донести
До креста-могилы,
Не предать - себе виной -
Доброту-сердечность.
Вид с Фавора: шар земной.
Вид с Голгофы: вечность.
Каждый день мы боримся со всем и всеми подряд-доказывая всем и вся вокруг, что мы достойны быть частью окружающего нас мира, однако пока мы это делаем мир делает свое скромное, но очень значимое дело-подводит наш итог! Но и это не все, наши дела и их результаты зачастую видим не мы, а те которые нас и не узнают, а мир меняется у нас на глазах, нередко становясь жестоким, злым и беспощадным! В то же время прекрасным, неповторимым, глубоким и непознанным-вот он неизведанный и невоиспроизводимый баланс гармонии силы и духа! Так давайте же быть частью природы, а не её управляющим, ведь управляющий у нее уже есть… её создатель!
Омар Хайям
Дарить себя - не значит продавать,
И рядом спать - не значит переспать,
Не повторять - не значит не понять,
Не говорить - не значит не узнать.
Не значит не увидеть - не смотреть,
И не кричать - не значит не гореть,
И промолчать, и не найти ответ -
Две вещи разные, в них родственного нет!
Стоять - совсем не значит не лететь,
И замолчать - не значит умереть,
И замереть, когда увидишь смерть -
Не значит унижение стерпеть.
Бежать во мрак - не значит уходить
И отпустить - не значит упустить;
Не отомстить - не значит все простить.
И порознь быть - не значит не любить…
Сказать «люблю» - не значит полюбить,
Сказать «прощу» - не значит все простить,
Сказать «уйду» - не значит навсегда,
И «не прощу» - не значит никогда…
Идти с другим - не значит быть чужой,
И рядом он - не значит он родной,
И без тебя - не значит не с тобой,
Любить тебя - не значит, что ты мой…
И ты с другой - не значит, ты любим,
И я с другим - не значит ты забыт,
Не вместе мы - не значит не хотим,
Ведь ты с другой, а значит я с другим!
И этот бред не значит ничего,
И ты прочтешь - не значит, ты поймешь…
Я не уйду, а значит никогда,
Ведь я люблю, а значит навсегда…
перевод Владислав Коломейцев
Отчество - как кончик нитки, смотанный в клубок.
Потянешь за этот кончик - до самой глубины клубка доберёшься.
Назовёшь по имени-отчеству себя, вспомнишь отца.
Назовёшь по имени-отчеству отца - вспомнишь деда.
А отчество деда - это имя прадеда, а отчество прадеда - имя прапрадеда…
Нитка без обрыва, длиной в целую вечность.