Я тебя никому не отдам -
Замерзающий плакал котенок,
Умудренный не по годам,
Рыл он снег серебристый под кленом.
Навсегда я останусь с тобой,
Я спасу нас обоих от стужи,
Потому что под этой луной
Мне никто больше в мире не нужен,
Я сейчас закопаю нас в снег,
Там тепло, отогреются лапки,
Мимо быстро прошел человек,
В зимней куртке и в пуховой шапке.
А потом все опять расцветет,
Будет солнце сиять над землей,
И никто никогда не поймет,
Что пришлось пережить нам с тобой.
Ты держись, не смотри, что я мал,
И что в кровь изодрались лапки,
Я не выдохся, просто устал,
Ничего, нам помогут боги,
Нет, серьезно, я слышал о них,
Есть такие кошачьи боги.
Даже ветер в долине стих,
Слушал сказ малыша у дороги.
А котенок копал и копал,
Вспоминая о солнечном лете,
Он, безумец, еще не знал,
Что остался один на свете.
Рядом с ним, на седом полотне,
Еще теплое тело лежало,
А из глаз, по мохнатой щеке,
Золотая слезинка бежала.
Эй, малыш, перестань копать,
Все равно ей уже не поможешь,
Будет лучше тебе поспать,
О нее погреться ты сможешь,
Но безумец не слышит, сопит,
Он не сдастся теперь холодам
И упрямо во мглу твердит,
Я тебя никому не отдам.
Время - за полночь, люди спят,
Находясь в поддельном раю,
У котенка глаза блестят,
Он закончил работу свою,
Тихо, тихо ступая на снег,
Подошел, где трупик лежал,
И почти что как человек,
Он на ушко ей прошептал -
«Милая, милая моя, я с тобой,
Я тебя никому не отдам,
Я у клена, под снежной горой,
Нам построил постельку, мам.»
Он туда ее перенес,
А потом закопался сам,
Колыбельную пел мороз,
Но ее не услышать вам,
Колыбельная эта для тех,
Кто любовью всю жизнь живет,
Забывая о бедах своих,
Только верность в крови несет,
Он, безумец, в холодном снегу,
Он за ближнего душу отдал,
До последнего мига, в бреду,
Он за шею её обнимал.
Слёзы… не от боли, не от обид… а от пустоты внутри… мне просто хочется любить…
слёзы не могут заставить того, кто тебя больше не любит, полюбить тебя снова
Ненавижу, когда говорят, что слезы - это слабость… ЭТО НЕ СЛАБОСТЬ! Это доказательство… того… Что у тебя ЕСТЬ сердце… и душа! ©.
в сообщениях смайлы, на аватарке и рабочем столе веселые картинки… а на душе слезы и боль, и так противно…
КРИЧИ!!! РУГАЙСЯ!!! ПЛАЧЬ!!! СМЕЙСЯ!!!
Доказано, когда женщина кричит на мужчину, она продлевает себе жизнь ровно на 4 года. Ученые выяснили, что женщины устраивают семейные скандалы примерно три раза в день по пять минут. Получается, что в год женщины ругаются четыре дня без остановки. И это хорошо. Ведь во время крика выбрасываются гормоны стресса. Не сдерживайте себя - терпеливые женщины часто страдают сердечно-сосудистыми заболеваниями.
А вот мужчинам кричать противопоказано, это может привести к аритмии и сердечной недостаточности. Но, с другой стороны, безропотно слушать крики в свой адрес тоже опасно. Выход есть. Можно покричать, когда никого нет дома, или просто поплакать.
Ведь вместе со слезами из организма выходят все вредные вещества. Более того, женские слезы - путь к красоте. Благодаря соленым каплям кожа под глазами дольше остается молодой, а цвет лица после очередного сеанса слезотерапии улучшается.
Два-три раза в месяц, по поводу или без, плачут и мужчины и женщины. В отличии от крика, слезы лечат и мужской, и женский организм. Но частые слезы без причины - это сигнал! Значит, в вас живет проблема, которую вы отказываетесь замечать и решать.
Чтобы негативные эмоции не разрушали организм, не доводите дело до скандала. Выскажите свои претензии мужчине, только когда он поел, отдохнул и выспался. И помните, что самый простой способ снять стресс - смех. Главное, что воспользоваться им могут и мужчины, и женщины в любое время!
Маленький мальчик спросил маму: «Почему ты плачешь?»
- Потому что я - женщина.
- Я не понимаю!
Мама обняла его и сказала: «Этого ты не поймёшь никогда».
Тогда мальчик спросил у отца «Почему мама иногда плачет без причин?» - «Все женщины иногда плачут без причин» - всё, что смог ответить отец.
Потом мальчик вырос, стал мужчиной, но не переставал удивляться: «Почему же женщины плачут?»
Наконец он спросил у Бога. И Бог ответил:
«Задумав женщину, Я хотел, чтобы она была совершенной.
Я дал ей плечи такие сильные, чтобы держать весь мир, и такие нежные, чтобы поддерживать детскую головку.
Я дал ей дух настолько сильный, чтобы вынести роды и другую боль.
Я дал ей волю, настолько сильную, что она идёт вперёд, когда другие падают, и она заботится о павших и больных, и усталых, не жалуясь.
Я дал ей доброту любить детей при любых обстоятельствах, даже если они обижают ее Я дал ей силу поддерживать мужа, несмотря на все его недостатки.
Я сделал её из его ребра, чтобы она защищала его сердце.
Я дал ей мудрость понять, что хороший муж никогда не причиняет жене боль намеренно, но иногда испытывает её силу и решимость стать рядом с ним, без колебаний.
И, наконец, Я дал ей слёзы. И право проливать их, где и когда необходимо.
И тебе, сын Мой, надо понять, что красота женщины не в её одежде, причёске или маникюре.
Eё красота в глазах, которые открывают дверь к её сердцу. Тому месту, где обитает любовь".
Я боюсь ночи. Потому что когда она приходит я остаюсь наедине со своими мыслями и от этого не могу сдержать слез. Я не могу успокоиться и не могу уснуть. Засыпаю лишь под утро… От бессилия…
КАЗНЬ НЕРОЖДЁННЫХ. Им приговор - мешают «жить».
…Недавно в один из моих антиабортных блогов - дневников написала читательница, решившая передать рассказ своей сестры. Признаюсь честно - не поверил бы, если не многие подобные рассказы разных женщин, как медицинских работников, так и пациенток гинекологических отделений, которые описывают, по сути, один и тот же процесс умерщвления ребенка, который выжил при «солевом аборте». Правда, рассказы эти весьма коротки, умещаются в несколько строк - видимо, вспоминать такое тяжело (и то верно - рехнуться можно. Это как же надо любить СЕБЯ, что бы ради своей «СПОКОЙНОЙ» жизни «без проблем» таким страшным образом КАЗНИТЬ, другого слова не найдешь, своего ребенка?)
Так как рассказ уважаемой читательницы был более полон, размещаю его с её разрешения.
…Моя подруга лежала в больнице (у неё был выкидыш, подскальзнулась и упала), в гинекологии. В палатах там лежат все - и беременные, и на аборт, и после выкидышей. Аборты на больших сроках делали прямо в палатах, на виду у всех. Делали укол, вызывающий роды и ребеночка 5−6 месяцев вытаскивали по кусочкам: РУЧКИ, НОЖКИ, ПОЛОВИНА ТЕЛЬЦА, ДРУГАЯ ПОЛОВИНА, ГОЛОВКА…
«Ой, а у вас мальчик! (девочка)» - Девчонки молодые, побоявшиеся раньше рассказать мамам, взрослые женщины, не желающие иметь детей, беременные, лежащие на сохранении, только что потерявшие - у всех в глазах ужас от происходящего. А женщина, из которой достоют кусочки её ребеночка лежит - представляете, о чем она думает? Страх? Стыд от того, что ВСЕ это видят? Позор? Угрызения совести? Раскаянье? Унижение? Осознание того что она совершает убийство? Да много о чем думает!!! О чем бы не думала, она только сейчас осознает, что это она пронесет через всю свою жизнь, э то будет её грех и она будет его искупать!
Это происходит по много раз: «РУЧКИ, НОЖКИ, ГОЛОВКА, ТЕЛЬЦЕ… Опять - „РУЧКИ, НОЖКИ, ГОЛОВКА, ТЕЛЬЦЕ,"МАЛЬЧИК“, „ДЕВОЧКА“…
Врачи на вопрос „Почему это делается в палате?“ Отвечают:"Пусть смотрят, может кто-то передумает». Действует: одна девушка кричит, что хочет домой, что не сможет этого сделать… Сработало! Чудо - один остался в живых! Но сколько убили???
Многие боялись ходить в туалет - очень страшно!!!
Женщины, которым ввели солевой раствор (они называют это «заливкой»), но ребенок с таким огромным желанием жить, увидеть мир, любить - что никакой раствор ему нипочем, родился - кричит от боли, т.к. все его крошечное тельце в ожогах, местами потемневшая, сожженая кожа - врачи отдают этих деток «мамам», потому что сами убивать не хотят. А «мамы» - кто во что горазд: кто просто на окне оставит замерзать, кто в туалете пытаеся утопить, кто подушку на лицо положит, а кто и руками задушит… А они кричат во всю силу своих крошечных лёгких, ведь они не могут себя защитить, они беспомощны, самый близкий и родной человек, который ДОЛЖЕН их ЗАЩИЩАТЬ и ОБЕРЕГАТЬ - лишает их права на жизнь!
Вот и боятся ходить в туалет - придешь, а там на окне лежит ребенок и кричит, долго кричит, и замерзает, и никому до него нет дела…
А когда они умрут - «мамы» относят их врачам, которые их оформляют как мёртворожденных (хотя это убийство матерью новорожденного и за это… есть статья)
Боже, подари мне ребенка я очень тебя прошу!
Я знаю слишком хорошо себя: тебя я не обижу и намеком, но вот глаза мои, который день блестящие от слез, пусть будут для тебя упреком!
Конечно, я должна забыть
Но что мне делать, как мне быть???
Ведь стоит только
Встретить вновь…
Как снова обожжет любовь,
А сколько лет уже прошло.
Казалось, память занесло
Снегами времени навек,
Но солнце встречи топит снег.
Под этим солнцем
Я сама и таю, и схожу с ума…
Раз в полгода приходит. Проверить те швы, что на сердце.
Постоит на пороге с минуту, как будто дает отдышаться.
Только я в это время ищу то, на что опереться.
Боже мой! Кто тебя научил пошло так улыбаться?!
Как всегда ненадолго/на ночь. Как всегда ровно в восемь пятнадцать.
С двумя пачками Кента, с бутылкой ликера и водки.
«Чем займемся, малыш?», «Я не знаю…», «Давай целоваться?» -
Он смеется, а я глаза в пол… Как всегда… Идиотка!
Раз в полгода. Ни позже, ни раньше. Блин, ровно полгода!
Меня душит его эта точность и страх, что забудет.
Он ведь знает: «Она будет ждать и не спать в непогоду,
А однажды я к ней не приду и она не осудит.»…
Раз в полгода уходит… На швах полосует по-новой.
«До свиданья, малыш!». Как же это мучительно слышать!
Я в ответ попрощаюсь, и шепотом после три слова:
«До свиданья…» - и вниз по стене - Я попробую выжить…"
ТЕБЕ…
Я целовала чужие губы и глаза,
Сжимала я чужие плечи.
И по чужой щеке текла слеза,
А я должна была стирать ее губами.
Как трудно мне найти твои черты
В чертах других которых мне не надо.
Нужен мне лишь только ты!
И никого другого мне не надо.
И часто ночью не дают покоя
Мне ощущенья властных губ твоих.
Зачем судьба смеется надо мною?
Ведь не ты целуешь мои губы,
А другие, те далекие, чужие,
Как же больно мне!
Что я люблю тебя,
И, что на мне лежат чужие руки!!!
«Люблю…», - шептала она ему на ушко.
Прижавшись к его колючей щеке, обвив шею хрупкими ручонками, она поняла, что этот счастливый миг может закончиться… Испугавшись собственных мыслей, она до боли закусила губы, пытаясь не расплакаться… Он почувствовал, что по ее щекам потекли горячие слезы, отпрянул, чтобы убедиться… Ей стало стыдно за свою слабость, она начала вращать головой, чтобы он не смог увидеть ее заплаканные глаза… Ему удалось поймать ее нежное личико… Зажав в ладонях ее покрасневшие щеки, он начал большими пальцами вытирать слезы и целовать глаза…
От слез глаза темнеют… И сейчас они были темные, выразительные, со слипшимися ресничками,. Он видел в них свое отражение и тонул… и умирал от нежности, глядя, как она обиженно оттопыривает нижнюю губу и хлюпает носиком… Это милое создание, мокрое от слез, выглядело просто по-детски наивно и совершенно беззащитно… Он, немного небрежно сгреб хлюпающую мелочь в охапку, уткнувшись носом ей за ушком, вдохнул пряный аромат ее бархатной кожи, ощутил нежность шелковистых волос и понял, что никогда больше не расстанется с ней, ибо жизнь без нее для него просто не имеет смысла… © Schumacher