Вот раньше все правильно жили.
Порядок — основа уюта.
И дети по струнке ходили-
В углу, и ни шага оттуда.
Сервизы в серванте стояли,
Ковры обязательны были!
И будто бы на пьедестале
«Вазончики» в ряд и без пыли.
Еще занавески из тюля
Крахмалили, гладили рьяно!
Ведь видно хозяйку-чистюлю
По тюлю, ковру и дивану.
Есть правило жизни простое:
Чтоб всё, как у всех и не хуже.
А все развлеченья — пустое,
А то испоганите мужа
Захочет рыбалку с друзьями,
Надумает в отпуск куда-то!
Нет, надо построже с мужьями,
Все это ненужные траты.
Все «отдыхи» — дело бомонда.
У нас же — рабочие предки!
И нам - никуда без ремонта!
А то отстаём от соседки.
Мы все очень правильно жили!
Исправно несли своё бремя.
А нынче с ума посходили.
И кто воспитал это племя?
Куда не посмотришь — засада.
И даже глядеть неохота.
Невестка — исчадие ада,
А сын её любит за что-то.
Есть коврик один — в коридоре,
А так — ни ковров, ни гардины.
Как лето, так сразу на море!
Устали они от рутины!
А дети… Испортила внука!
Он шумный! И это ужасно.
Насквозь её вижу, гадюку!
Коварна! Хитра и опасна!
Сетями опутала сына!
Советами пренебрегает!
Твердит: мол, любимый мужчина!
Его за бардак не ругает!
И он всё над нею трясётся,
Не день и не два, год за годом!
С работы домой аж несётся,
Как будто там мазано мёдом.
Живут уже больше десятка,
И что она сыну внушает?
Ведь нет у них в доме порядка,
А им их бардак не мешает.
Смеются, и нет с ними сладу.
Нет, всё же живут они странно.
А раньше всё было как надо:
Вазоны, сервизы, диваны.
Copyright: Ольга Гражданцева, 2018
Главная причина всех семейных неурядиц кроется в том, что крыши у мужчин и женщин едут с разным ускорением.
Ван Ваныч божился и клялся, что с вечера в квартире было чисто. Наталья Ильинична, его жена, причитала громко, напоказ, зная, что её завывания будут услышаны и вечером на посиделках, когда ей будут сочувствовать все бабы во дворе, она получит-таки свою минуту славы…
Ван Ваныч уворачивался от мокрого полотенца, которым нещадно хлестала его яростная супруга, и не менее громко (его тоже ждала вечером минута славы, но от сочувствующих мужиков-собутыльников) объяснял своей Натусе, что вчера, когда она ушла в ночную смену, он, как и обещал, прибрался в квартире, приготовил вкуснейший борщ и даже помыл посуду, но какая-то неведомая сила ночью, пока он крепко спал, как верный муж, дожидаясь жены со смены, сожрала борщ, устроила разгром в квартире и, главное, от помытой посуды не осталось и следа! Раковина призывно зазывала горой грязной утвари к себе… Надо сказать, что Ваныч и впрямь мог не помнить о происшедшем: слаб был к «беленькой», которую принимал, естественно, исключительно с целью «лечения», и в алкогольном состоянии сразу впадал в спячку, да так, что ничего не помнил ни до, ни после… …Ситуация разрешилась сама собой, когда из ванной комнаты ползком вылез сосед Виктор Степаныч. На расспросы Ильиничны он горячо божился и утверждал, что ночью на квартиру напали ведьмы, все были на мётлах, косматые, страшные, они затерроризировали мужиков, устроили грязную оргию, а потом улетели, правда, не как следовало — через окно, а более прозаично — через дверь. Все безобразия, утверждал Степаныч, дело их рук, ног и прочих частей тела… Степаныч, правда, скромно умолчал тот факт, что «ведьмы» «прилетели» на вызов по телефону. и куражились они вместе…
У квартиры супругов Коньковых незаметно собралась толпа зевак, часть которых была не прочь выступить свидетелями происшествия…
Минута славы грозила приобрести вселенские масштабы…
каждая женщина, жена, мать в семье должна быть собой, уметь быть интересной не только для своей семьи, но и для себя… это не легко, но это очень нужно для семьи… для сохранения семьи и уважения себя в семье…
Ты говорила, розы — это пошло;
Как черные чулки и красная помада.
Прости, родная, ты застряла в прошлом;
И кроме дома и работы, тебе так мало было надо.
А Он — другой, Он не такой как все;
И жаждал ярких красок этой жизни.
Не мог сидеть на запасной скамье,
Себя осознавая третьим лишним.
Ты говорила, главное — семья,
Но лишь себя за личность принимая;
Сложна семья для Стрекозы и Муравья:
Ей лето подавай, тебе — работу без конца и края.
Ты не смогла понять, что Он — не твой;
Ему нужна другая спутница по жизни.
Ты не была его любимой, лишь женой;
Ты замки строила, вселяя миражи в них.
Ты говорила, розы — это пошло;
Не стал он спорить в сотый раз с тобой.
Открыл коньяк подаренный хороший;
И пил за то, что Он — не твой герой.
За счастье нужно не бороться, а встретив, быстро сдаться в плен …
Насущность проблем в семейной жизни компенсируется злободневностью и актуализацией личных потребностей, проще говоря — углубляясь в семейные отношения, не забывайте о себе.
Домашний быт для женщины — каторга. Причем — на взгляд большинства мужчин! — сладкая.
Дети — цветы жизни. Увы, как нередко оказывается впоследствии, многие — с не очень приятным ароматом.
Развод, как и восток, — дело тонкое, ребята. И потому при разводе брак трещит по всем швам и рвётся, а попытки сшить испорченные отношения не вернут прежней формы и в любом случае изменят целостность содержания.
Прошёл год. Нелёгкий, волнительный, полный надежд… Несмотря на пережитый ужас, этот год прошёл в ожидании: Лера всё ещё любила бывшего мужа, она ждала, что он раскается, поймёт свои ошибки, что придёт и попросит прощения, расскажет, как скучал и переживал. И она примет его и простит, несмотря ни на что. Чтобы унять душевную боль, Лера много работала, а дома, пытаясь заглушить тоску, сначала кинулась вязать: сыновьям кофточки с орнаментами, себе красивые пуловеры, жилетки… Потом она стала делать в своей однушке ремонт, купила и повесила новые портьеры… Жить стало веселее…
В этот год он не пришёл, и Лера в отчаянии порвала все фотографии с изображением мужа — это принесло ей огромное облегчение. А когда через год он заявился, чтоб «поговорить», она, увидев его жалкий вид, ощутила брезгливость и неприязнь к нему и поняла, что не любит этого человека, что этот чужой мужчина ей омерзителен и видом своим, и запахом, и у неё нет желания принять его обратно… Вскоре после него заявилась и свекровь, виновато кривя свой рот в отвратительной улыбке. Лера, увидев её, содрогнулась от воспоминаний о былом, она не пустила её на порог своей квартиры, захлопнув дверь прямо перед её носом и сказав: «Нам не о чем с вами разговаривать»…
Как пережить развод и при этом не сойти с ума теперь Лере известно не понаслышке. Она поняла, что бывший муж не достоин был её ожиданий, надежд и впустую потерянного года, что предавший раз — предатель навсегда, что мужчина, поднявший однажды на женщину руку, не имеет права на её доверие и любовь… Она это поздно, но поняла… Вот только отпустить прошлое ей пока было трудно, и потому на долгих 20 лет предательство бывшего мужа отбило у Леры желание верить мужчинам, разбив её трепетное женское сердце на осколки, которые она очень долго, но упорно «собирала, склеивала, сшивала», чтобы снова научиться верить и любить…
В конце концов было решено разъехаться, но Руслан и не думал отделяться от матери, нет! Он подал на развод и искал размен, чтобы оставить жену с детьми и жить с матерью. Это ли не бред! Лера пару раз вызывала мужа на разговор, ей очень было жаль детей, они ещё были очень малы, ничего не понимали, но накалившаяся атмосфера в семье так или иначе влияла и на них. Она ради детей готова была простить мужа, несмотря на все пережитые ужасы: один из таких кошмаров произошёл, когда Руслан не хотел отдавать её паспорт, спрятав его у себя с документами, чем вызвал у Леры кучу подозрений. Именно поэтому, улучив момент, она тайком пробралась в комнату мужа и выкрала свой паспорт, второпях прихватив ещё какие-то бумажки. Муж рассвирепел, увидев такой «беспредел» и не ожидая от жены такой прыти, он выбил ногой дверь комнаты, запертой на всякий случай на шпингалет, где на период осады ютились Лера и сыновья, и в порыве гнева опять начал всё рушить. Под руку попался ящик с книгами, обитый железными шпагатами, опрокинув его, Руслан не сразу заметил глубокую резаную рану через всю ладонь, а когда заметил, началось такое, что передать словами агонию, охватившую взрослого мужчину, волчком крутившегося на полу и истекающего кровью, невозможно. Это была ужасающая картина! Лера потом с содроганием вспоминала этот момент… Но самое страшное случилось потом, когда муж пошёл в милицию на освидетельствование и заявил, что рану ему нанесла жена… Этот мерзкий поступок Лера тоже пережила, как пережила поход мужа и свекрови к месту её работы, где они, оболгав её, опорочили и попытались таким образом уронить её ещё и в глазах коллег… Слава Богу, коллеги осудили «незваных парламентёров», пришли в ужас от их циничности и беспредела… Они встали на сторону Леры, безоговорочно поверив ей, ведь за годы сотрудничества коллеги полюбили её за её неунывающий нрав, оптимизм и трудолюбие…
Жестокость и бездушие Руслана просто резали по сердцу, а ведь Лера помнила его и другим! Она решила, что всему виной влияние свекрови на своего сына, что, если она будет жить отдельно от них, муж опять будет прежним: любящим, жизнерадостным и надёжным. Святая наивность любящей, всё ещё любящей женщины!!! Лера стала уговаривать мужа отделиться от матери, разменять квартиру и жить рядом, но отдельно, ей не хотелось лишать детей отца… Но, несмотря на все её попытки избежать катастрофы, неизбежное случилось, они разошлись, разъехались: Руслан в двушку с матерью, Лера с сыновьями в однушку…
Проблемы начались со злополучного переезда матери Руслана в их квартиру. Эта женщина сразу показала, кто в доме хозяин, особой помощи и поддержки она не оказывала, часто выражая своё недовольство поведением невестки. А Лера так же металась между домом, работой и детским садом, так же сама вела все домашние дела: стирала, кашеварила, поддерживала домашний уют… Свекровь не стремилась облегчить жизнь невестке. Сразу обустроив под себя одну из комнат квартиры, она врезала замок в свою дверь и запирала её на ключ… Лере было очень обидно, она восприняла этот поступок как оскорбление недоверием. Свекровь постоянно шушукалась с сыном, не посвящая невестку в свои планы, подчёркивая тем самым её чужеродность и ненужность. Из отношений с мужем куда-то девалось доверие, даже близость перестала радовать. Всё бы ничего, если бы Руслан поддерживал жену хотя бы ночью, но и в постели он попрекал Леру, продолжая начатые днём упрёки и недовольство матери! А особенно обидным было то, что муж не пытался разобраться в причинах начавшихся столкновений жены и матери, не хотел даже выслушать Леру, считая правой свою мать.
Однажды, когда Лера с Русланом заболели и муж лежал с температурой 38,5, Лера вынуждена была с такой же температурой бежать по указке свекрови через дорогу в соседний дом (в их новостройке тогда ещё не была проведена телефонная связь), чтобы вызвать «Скорую помощь», а когда вернулась, больная, ослабевшая от тревожного напряжения, ей пришлось слушать очередной шквал упрёков о своём равнодушии к здоровью мужа…
Лера теперь не молчала, ей надоело быть «рабыней Изаурой» — так она себя не в шутку называла. Она стала дерзкой и перестала терпеть невыносимый характер свекрови, которая перешла на оскорбительный тон и уже не скрывала своей неприязни к невестке. Руслан всё больше отдалялся, скандалы приобрели постоянный характер в их с Лерой отношениях. Причём причины конфликтов всегда исходили от свекрови: её больное воображение передавало сыну картины «преступлений» невестки всё краше и краше… Дело дошло до рукоприкладства! На глазах у детей муж жестоко избил жену! Лера потом долго пыталась вспомнить: за что? Но память ничего не выдавала в ответ, как бы она её не напрягала… Однажды дошло до того, что муж схватил топор и стал рубить в квартире всё подряд: дверь ванной комнаты, холодильник, телевизор… Это было по-настоящему страшно, чудовищно ещё и потому, что дома были дети, тогда оба были дома и всё это видели… И топор над головой Леры они тоже видели… ОН чуть не убил её на их глазах!!! Как они кричали!!! Только это остановило его…
Сегодня Лера поняла, что развод неизбежен. Она, как безумная, стала лихорадочно пытаться найти возможность избежать этого трагического момента. Было страшно, в груди нестерпимо горело от жгучей боли, а чувство безысходности не покидало и кололо, будто острая иголка, её сердце…
Причины развода, приближавшегося со скоростью лавины, были банальны и, в некотором смысле, смешны. А ещё нелепы, ведь это не были измены, разногласия или вредные привычки… Причина развода — свекровь. Да-да, третьей лишней для их молодой семьи стала мать мужа!
Когда Лера выходила замуж за Руслана, она верила, что он её судьба до гроба, она обожала его безмерно, заботилась о нём и была счастлива настолько, насколько безоблачным ей казалось их совместное будущее. Но всё изменилось почти сразу после регистрации: муж показал свой властный характер, Лера тут же стала его абсолютной собственностью, её слово ничего для него не значило, её место — у плиты, в постели, притом она ещё и активно трудилась во благо семьи, а после рождения двоих детей, сразу, с молчаливого согласия мужа, не выходя в декретный отпуск и отдав детей на попечение бабушки, мамы Леры, опять ринулась в пучину трудовых будней. Муж, будучи младшим в семье своей ребёнком, оказался очень требовательным, эгоистичным и капризным. Но влюблённой в него Лере эти стороны нрава мужа тогда были неведомы и невидимы за стёклами так называемых «розовых очков», которые не только зашорили её глаза, но и затенили душу…
Лера с самого начала совместной жизни не обращала на издержки в характере Руслана никакого внимания; ей, конечно, было обидно, что он не прислушивается к её мнению, что все свои действия она может совершать только с разрешения мужа, однако он был старше, а значит имел на это право — так думала она и продолжала любить, обожать и быть счастливой. Она надеялась, что её терпение, выдержка и покладистый характер когда-нибудь будут оценены по достоинству, и потому особых претензий к мужу не предъявляла. По характеру он был общительным, весёлым, ему очень нравилось послушание жены, её домовитость, старание в чистоте содержать их маленькую комнатку в общежитии и желание угодить. Семейная жизнь так поглотила сознание Леры, что она ни о чём, кроме мужа и детей, не думала и другой жизни себе не желала… Руслан был очень предприимчив: не прожив и года в общежитии, они получили трёхкомнатную квартиру, тогда их уже было четверо: в семье появились сыновья-погодки, это было таким счастьем для Леры! Она гордилась своим мужем, ей казалось, что с таким мудрым супругом она будет как за каменной стеной!
Бабушку привезли к нам во вторник, когда я еще был на работе. А вернувшись домой, увидел её, сидящей на диване и смотрящей очередную бразильскую мыльную оперу. Она, как и всегда, держала в морщинистых руках платочек, расшитый полевыми цветами, и с легкой улыбкой следила за бурлящим с экрана водоворотом чувств.
Бабушку привезли из больницы. Она с трудом ходила, с трудом говорила, иногда тихо смеялась, бормоча что-то себе под нос, иногда вздыхала и смотрела в окно, за которым ярко пылало жаркое лето. Так же часто она могла сказать что-нибудь невпопад, а потом смотреть на тебя, как на сумасшедшего, не понимающего простых слов. Либо просто молчала, думая о чем-то своем. Её любимой фразой была — «Ставь чай». Именно её она повторяла чаще всего, когда вся семья собиралась вечером за одним столом и обсуждала произошедшее за день.
— Ужас какой-то, — жаловалась моя мама, наливая в тарелку горячий суп и ставя передо мной. — У нас на работе мымра появилась. Молодая и наглая. Не нравится ей, видишь ли, когда мы медленно работаем, когда с обеда не вовремя приходим, когда отчеты на минуту задерживаем.
— Ставь чай, — сказала ей бабушка и улыбнулась. Мама устало вздохнула и, покачав головой, садилась за стол и придвигала к себе тарелку с супом.
— А сегодня Наташу до слез довела. За ошибку в отчете. И ладно бы цифры неправильные, а тут букву она пропустила.
— Ставь чай, — говорила бабушка, убирая ложку в сторону.
— Потом чай, мам. После ужина, — говорила моя мама, снова возвращаясь к проблемам на работе. Я слушал её невнимательно, стараясь быстрее отужинать и убежать в свою комнату смотреть новую серию любимого сериала. Даже отец что-то невнятно хмыкал, листая газету и не обращая внимания на бурчание мамы. Так продолжалось до тех пор, пока мама не находила благодарного слушателя и не переключалась на отсутствие внимания. — Вить! Ты можешь хоть раз свою газету за столом не читать?
— Ой, — морщился отец и, резко встряхивая газетой, демонстративно её убирал. — Одно и то же постоянно, Валь. Какая разница? Я же слушаю тебя.
— Ставь чай! — серьезно говорила бабушка.
— Сделай уже бабушке чай, — раздраженно говорил отец и, наскоро похлебав суп, уходил в комнату, где ему никто не мешал читать газету.
— Сань, ну хоть ты что скажи, — устало говорила мама, поняв, что домашние уже разошлись.
— Ставь чай.
— Сделай бабуле чай, мам, — говорил я, убирая тарелку в раковину. — Прости, я устал сегодня. Пойду к себе.
Но чай бабушке так никто и не давал. Я замечал, что в такие моменты она смотрит свою мыльную оперу без улыбки. Лишь смотрит на экран пустым взглядом и не теребит платочек в руках.
В пятницу я вернулся домой раньше обычного. Виной всему Оля, моя девушка, с которой мы договорились встретиться в центре и сходить в кино. Но за час до сеанса, когда я уже купил билеты, Оля позвонила мне и сообщила, что не придет. Она часто так делала, а я мирился с этим, обманывая себя мнимой заботой о чувствах Оли. Как итог, я с трудом вернул билеты в кассу, после чего пошел домой в расстроенных чувствах, а когда пришел, то увидел внимательный бабушкин взгляд и услышал её любимую фразу.
— Ставь чай, — сказала она и улыбнулась, когда я улыбнулся в ответ.
— Сейчас сделаю, ба, — вздохнув, сказал я и поплелся на кухню, но бабушка пошла следом за мной, придерживаясь слабой рукой за стену. — Ты куда?
— Буду ждать чай, — ответила она, вызвав у меня еще одну улыбку, и присела на стул с подушкой, которую положили специально для неё.
Я быстро сделал чай, налив в белую кружку кипятка и, выбросив заварку из ситечка, поставил напиток перед бабушкой, которая вдруг покачала головой и отодвинула кружку в сторону. Тут я уже не выдержал и, сев на край табуретки возле окна, потер виски дрожащими пальцами, а потом вздрогнул, когда моей головы коснулась бабушкина рука.
— Чай надо с баранками пить, — сказала она, улыбнувшись. — С печеньем, с пирожками и конфетами. Да.
— Хорошо, ба, — хмыкнул я и, встав с табурета, полез в шкаф за конфетами. Бабушка очень любила обычные леденцы, которые называла «долгоиграйками». Их я и достал, как и пакет с овсяным печеньем и баранками, который положил на стол. Затем, чуть подумав, я налил чай и себе под блестящим и радостным взглядом бабушки.
— Пей, — сказала она, указав пальцем на стакан. — И рассказывай.
Слова посыпались из меня, как из мифического рога изобилия. Но в них не было грусти или разочарования. Только смех. И смех бабушки, которая иногда вставляла свои комментарии, пусть и не совсем подходящие к разговору. Я улыбался, рассказывал ей об Оле и её причудах, делал глоток чая и хрустел сушкой, после чего снова возвращался к волнующей меня теме.
Мы просидели очень долго, выпили несколько кружек и съели почти все баранки. Но я вдруг осознал, что в моей груди больше нет тревог и тугого комка воспаленных нервов, грозящих вырваться наружу. Только спокойствие и легкая усталость.
— Вы чего это чаи гоняете так рано? — удивилась мама, входя в квартиру и неся в руках пакеты с продуктами. — Сейчас кушать будем.
— Я думал, ты с Олькой в кино идешь, — усмехнулся отец, забирая у мамы пакеты и относя их на кухню.
— Не получилось, — улыбнулся я. — Иногда чай попить полезнее.
— Ага, — хмыкнул отец, снова разворачивая газету, но мама была начеку.
— Хоть один ужин без газет! — вспылила она, заставив меня поморщиться от крика. Я грустно посмотрел в кружку с остывшим чаем и понял, что привычная жизнь медленно возвращается, как и мысли, мучавшие меня раньше. Но у бабушки были свои мысли.
— Ставь чай, — велела она, а я удивился, насколько окреп её голос. Удивилась и мама, замерев с половником в руках, и отец, ради этого отложивший газету. Я слабо улыбнулся и кивнул.
— Ставь чай, мам. По-настоящему. С печеньем и пирожными. Пожалуйста.
— Глупость какая-то, — вяло попробовала возмутиться она, но сникла, когда бабушка повторила любимую фразу. — Ладно, ладно. Вить, поможешь?
— Помогу, конечно, — кивнул отец и, встав со стула, прикоснулся к плечу мамы. Та робко улыбнулась и покачала головой. — Что делать?
— Достань торт из пакета и порежь его. Какой чай без тортика-то? — сказала она.
Теперь мы сидели все вместе, пили горячий чай, ели торт и болтали обо всем на свете. Мама рассказала о новенькой, которая не дает жизни всему отделу, а потом посмеялась, когда отец припомнил розыгрыш старосты в институте, которая вела себя похожим образом. Мама обещала его способ взять на заметку. Я рассказал про Олю и посмеялся над отцом, назвавшим меня слезливым романтиком. Но сильнее всех улыбалась бабушка, которая давно выпила свой чай и сейчас смотрела на нас с добрым блеском в глазах.
Когда я покинул родительский дом и обзавелся своей семьей, то в первую очередь установил одно правило. Если кому-то грустно и ему хочется поговорить, то за столом собирается вся семья. Затем заваривается чай, а на стол выкладывается печенье, конфеты, сушки и пирожные. За этим столом нет места для мобильных телефонов, газет и книг. Зато есть место разговорам, сочувствию и поддержке, о чем постоянно пыталась сказать бабушка своей любимой фразой. Важно помнить одну вещь.
Порой то, что кажется нам глупостью и маразмом, может оказаться настоящей мудростью, способной нам помочь.