Мужество, силу духа, выносливость советских людей признавали и враги. Воины, труженики тыла, блокадники стойко переносили все тяготы военного времени. У них была цель: победить…Победить тех, кто пришёл к ним с мечом…
И.Деген.
Мой товарищ, в смертельной агонии
Не зови понапрасну друзей.
Дай-ка лучше согрею ладони я Над дымящейся кровью твоей.
Ты не плачь, не стони, ты не маленький,
Ты не ранен, ты просто убит.
Дай на память сниму с тебя валенки.
Нам ещё наступать предстоит.
…"Несколько дней назад своей давней покровительнице Германии изменила Финляндия. Ещё раньше повернули оружие против немцев румыны. И вот пришёл черед Болгарии… Да, все то, что произошло в этих странах, есть следствие побед советского оружия. Русские армии в ряде мест уже пересекли границу своего государства. И там, где они появляются, оживают силы противодействия нацизму, казалось бы навечно раздавленные жестокими военно-фашистскими диктатурами."
…Летом 1942 года в Америке разразился грандиозный скандал. Газета «NewYork Herald» вышла с заголовком «У ангелов Гитлера - три миллиона долларов в банке США» (под «ангелами Гитлера» подразумевалось ближайшее окружение фюрера. - Прим. ред.). Журналисты писали, что Гитлер, Геббельс и Геринг «подложили яйца в американское гнездо», а нью-йоркский инвестиционный банк Union Banking Corporation (UBC) оказался «главной организацией по отмыванию нацистских денег».
В результате расследования, проведенного ФБР, выяснилось: именно эти капиталовложения позволили Германскому стальному тресту производить 50% чугуна, выпускающегося в рейхе, 35% взрывчатки, 38% гальванизированной стали и 36% стального листа. Кстати, в совет директоров UBC тогда входил Прескотт Буш, дедушка экс-президента США Джорджа Буша-младшего.
• Четыреста миллионов для диких обезьян
Конечно, можно изводить тонны бумаги, объясняя почтеннейшей публике грандиозное значение ленд-лизовской помощи, но никаким американофильским словоизвержением невозможно изменить реальные цифры. А цифры говорят, что, например, стрелкового оружия всех типов, но без пистолетов и револьверов, мы имели на 23 июня 1941 года и получили за годы войны 29.16 млн. штук. Из них пришло с американских, британских и канадских заводов 151,7 тысяч, то есть 0,52%. По артиллерии и минометам всех калибров эти цифры составляют, соответственно, 647,6 тыс. и 9,4 тыс. (1,45%). По танкам и самоходным орудиям 132,8 тыс. и 11,9 тыс. (8,96%) И, наконец, по боевым самолетам 140,5 тыс. и 18,3 тыс. (13,02%).
Да больше и не могло получиться. Поскольку из 42 951 млн. долларов, в которые обошлась американцам вся лендлизовская помощь, для разгромившей три четверти вооруженных сил Германии и ее европейских союзников Красной Армии добрый вашингтонский дядюшка выделил всего 9119 млн., то есть чуть больше одной пятой. В то время как одна Британская империя получила 30 269 млн. И даже страны Южной Америки, чьи боевые подвиги без электронного микроскопа практически неразличимы, урвали свой 421 млн. зеленых. Вероятно, для того, чтобы дикие обезьяны Бразилии случайно не померли с голодухи в блокадном Ленинграде.
Но, может быть, при общей незначительности объема заокеанской помощи она сыграла решающую роль именно в 41-м, когда немцы стояли у ворот Москвы? Что ж, посмотрим статистику поставки вооружений за этот год. С 22 июня по 31 декабря Красная Армия получила 1,76 млн. винтовок, автоматов и пулеметов; 53.7 тыс. орудий и минометов; 5,4 тыс. танков и 8,2 тыс. боевых самолетов. Из них наши союзники по коалиции поставили 82 пушки (0,15%), 648 танков (12,14%) и 915 самолетов (10,26%). С учетом же вооружений, имевшихся на 22 июня 1941 года, и этот, не слишком внушительный, процент снижается до совершенно ничтожных цифр (соответственно, 0,04%, 2,32% и 3,14%). Маловато будет, особенно если учесть, что изрядная часть присланной техники, как, в частности, 115 из 466 танков английского производства, в первый год войны до фронта так и не добралась.
• На тебе, Боже, что нам негоже!
Качество отправляемого вооружения тоже оставляло желать много лучшего. Так, из 711 истребителей, прибывших из Англии в СССР в первые полгода войны, 700 составляли безнадежно устаревшие машины типа «киттихок», «томагавк» и «харрикейн». Сильно уступая «мессершмиттам» и «якам» по скорости (520 км/ч против 570−590) и маневренности, они к тому же еще не имели пушечного вооружения. Даже если летчику и удавалось поймать врага в прицел, их пулеметы винтовочного калибра зачастую оказывались совершенно бессильными против брони немецких самолетов.
Что касается современных истребителей «аэрокобра», то наш друг Черчилль поставил нам в 1941 году всего 11 штук. При этом первая машина прибыла в разобранном виде, без соответствующей документации и вдобавок оказалась с практически полностью отработанным моторесурсом. Правда, наши левши, несмотря на нестандартную конструкцию (двигатель «кобры» расположен не в носовой части, а под кабиной, соединяясь с винтом длинным валом), все же самолет собрали и даже в воздух запустили. Но воевать на нем, естественно, мог разве что кандидат в камикадзе.
Это, кстати, относится, и к двум эскадрильям «харрикейнов», вооруженных 40-мм танковыми пушками для борьбы с бронетехникой противника. Когда британцы убедились на своем опыте, что штурмовики из дерьмовых истребителей получаются совсем поганые, они, не моргнув глазом, отправили их в Россию. Где те и пробыли всю войну без дела, поскольку желающих лететь на крылатых мутантах у нас не нашлось.
В целом, ознакомившись с присланным нам в помощь металлом, сталинские соколы быстро поняли принципиальную разницу между американцами и англичанами. Если британские джентльмены все же блюли приличия и, периодически посылая товар по принципу «на тебе, Боже, что мне не гоже!», хотя бы доставляли его в оговоренном количестве, то янки просто внаглую срывали поставки. Обещали прислать в 1941-м 600 танков и 750 самолетов, а послали первых всего 182, а вторых - 204.
Та же история продолжалась и в 1942 году. Если советская промышленность выпустила тогда 5,91 млн. единиц стрелкового оружия, 287 тысяч орудий и минометов, 24,5 тысячи танков и самоходных орудий и 21,7 тысяч самолетов, то по ленд-лизу за январь-октябрь было этих видов вооружения получено, соответственно, 61 тысяча, 532, 2703 и 1695 штук. После чего (в разгар боев за Сталинград и Кавказ!) поставки практически прекратились.
Перебои начались уже летом, когда немецкая авиация и подлодки разгромили караван PQ-17, брошенный 5 июля 1942 года по приказу британского Адмиралтейства конвойными судами. Впоследствии англо-американские морские волки оправдывались необходимостью утопить рвущийся к конвою немецкий линкор «Тирпиц», но при ближайшем рассмотрении это оказалось гнилой отмазкой. Возжелай два союзных линкора, авианосец и множество кораблей других классов действительно разобраться с «Тирпицем», они могли бы преспокойно идти вместе с конвоем, дожидаясь, пока фриц выйдет на добычу. Вместо этого вся компания на полном ходу рванула в противоположном от приближающегося «Тирпица» направлении. Вместе с ней удрали и эскортные корабли, почти бесполезные в эскадренном бою, но незаменимые против вражеских подлодок и авиации.
Результат оказался катастрофическим. До портов дошло всего 11 судов из 35, что и было использовано в качестве предлога для приостановки отправки следующего конвоя. Союзники тормозили до 2 сентября, потом со скрипом отправили следующий караван PQ-18, потеряв по дороге 10 транспортов из 37, а затем прикрыли лавочку аж до 15 декабря.
За 3,5 месяца, когда на Волге шла решающая битва Второй Мировой, в Мурманск и Архангельск пришло поодиночке всего 5 судов с лендлизовскими грузами. Складывается небезосновательное впечатление, что в Лондоне и Вашингтоне все это время просто сидели и выжидали: чем там у этих русских кончится дело под Сталинградом?
• Нефть для любимого фюрера
Естественно, либеральные историки все это знают. Но либо пропускают мимо ушей, либо с торжественным видом выкладывают свой решающий и последний козырь: поставки, не относящиеся к основным видам вооружений. И тут, казалось бы, крыть нечем, поскольку цифры получаются и вправду солидные. В частности, именно по ленд-лизу мы получили 2586 тыс. тонн авиационного бензина (37% произведенного в СССР в июне 1941 - мае 1945 гг.) и 409,5 тыс. автомобилей (45% использованных Красной Армией за годы войны, без учета трофейного автотранспорта). Немалую роль сыграли и поставки продовольствия. Хотя за первый год войны они были крайне незначительны, всего США поставили нам примерно 15% потребленного мяса и немало прочих вкусных вещей. А ведь еще были станки, рельсы, паровозы с вагонами, радиолокаторы и другие полезные предметы, без которых много не навоюешь.
Ознакомившись со всем этим впечатляющим списком, можно бы искренне восхищаться Рузвельтом… Но - только если забыть о том, что одновременно вполне сравнимую по объемам помощь американские корпорации оказывали и Германии!
Например, рокфеллеровская нефтяная корпорация «Стандарт Ойл» только по линии немецкого концерна «И.Г.Фарбениндустри» продала Гитлеру бензина и смазочных материалов на 20 миллионов баксов. Один венесуэльский филиал «Стандарт Ойл» ежемесячно отправлял в Германию 13 тысяч тонн нефти, которую мощная химическая промышленность Рейха тут же перерабатывала в тот же бензин. До середины 44-го года танкерный флот «нейтральной» Испании работал почти исключительно на нужды вермахта, снабжая его американским «черным золотом», формально предназначенным для Мадрида. Доходило до того, что немецкие подлодки иной раз заправлялись американской горючкой прямо с испанских танкеров - и тут же плыли топить штатовские же транспорты, перевозившие оружие для СССР!
Топливом дело не ограничивалось. Немцам шёл из-за океана вольфрам, синтетический каучук, и, конечно, куча необходимых штучек для автомобильной промышленности, которыми фюрера снабжал его большой друг мистер Генри Форд-старший. В частности. известно, что вермахту шло 30% автопокрышек, изготовленных на фордовских заводах, а только осенью 1942-го филиал Форда в Швейцарии отремонтировал 2 тысячи немецких грузовиков. Что же касается общего объема фордовско-рокфеллеровских поставок Германии, то полных сведений в открытой печати на этот счет до сих пор нет: коммерческая тайна. Но и просочившихся наружу кусочков вполне хватает, чтобы понять: торговля с Берлином тогда шла ничуть не менее интенсивно, чем с Москвой. И прибыль, которую получали от нее америкосы, исчисляется цифрами воистину астрономическими. Впрочем, как показала практика, и Советскому Союзу заклятые друзья помогали отнюдь не в убыток своему карману.
По признанию американцев, ленд-лиз приносил немалые выгоды самим США.
«Поставками из СССР, - отмечал бывший министр торговли США Дж. Джонс, - мы не только возвращали свои деньги, но и извлекали прибыль, что было далеко не частным случаем в торговых отношениях, регулируемых нашими государственными органами».
Ленд-лиз оказался источником обогащения американских монополий.
Подводя итоги в своей книге, посвященной помощи Советскому Союзу в годы войны, американский историк Дж. Херринг пишет: «Ленд-лиз не был самым бескорыстным актом в истории человечества… Это был акт расчетливого эгоизма, и американцы всегда ясно представляли себе выгоды, которые они могут из него извлечь».
Выгоды, очевидно, были немалые. И не только от ленд-лиза. Ведь единственной страной антигитлеровской коалиции, получившей весомый экономический выигрыш от войны, были США. Недаром в Соединенных Штатах Вторую мировую часто называют «хорошей войной». И, видимо, не случайно автор труда «Хорошая война: устная история Второй мировой войны» по этому поводу отмечает: «Почти весь мир во время этой войны испытал страшные потрясения, ужасы и был почти уничтожен. Мы же вышли из войны, имея в наличии невероятную технику, орудия труда, рабочую силу и деньги. Для большинства американцев война оказалась забавой… Я не говорю о тех несчастных, которые потеряли своих сыновей и дочерей. Однако для всех остальных это было чертовски хорошее время».
Все больше мифов появляется сегодня вокруг самой кровопролитной войны в истории человечества. Один из них - победу во Второй мировой войне одержали США и Великобритания. С открытием второго фронта в 1944 году произошел перелом в войне. Высадка в Нормандии союзных войск означало победу, а Восточный фронт был где-то сбоку, как бы ни при чем. Но так ли это?
• Что считали лидеры союзников о роли СССР в ковании общей победы?
• Как враг в лице генералов вермахта оценивал урон от Красной Армии?
• Кто же внес решающий вклад в достижение победы? и освобождение мира от нацизма?
***
США
Президент США Франклин Рузвельт:
«На европейском фронте самым важным событием прошедшего года, без сомнения, стало сокрушительное контрнаступление великой русской армии против мощной германской группировки. Русские войска уничтожили - и продолжают уничтожать - больше живой силы, самолетов, танков и пушек нашего общего неприятеля, чем все остальные Объединенные Нации вместе взятые». (28 апреля 1942)
«…С точки зрения большой стратегии… трудно уйти от того очевидного факта, что русские армии уничтожают больше солдат и вооружения противника, чем все остальные 25 государств объединённых наций вместе взятых…» (Письмо Генералу Д. Макартуру 7 мая 1942)
«Под руководством маршала Иосифа Сталина русский народ показал такой пример любви к родине, твердости духа и самопожертвования, какого еще не знал мир. После войны наша страна всегда будет рада поддерживать отношения добрососедства и искренней дружбы с Россией, чей народ, спасая себя, помогает спасению всего мира от нацистской угрозы» (28 июля 1943)
Рузвельт умер 12 апреля 1945, чуть-чуть не дожив до победы.
Госсекретари США:
Госсекретарь США 1933−1944гг Cordell Hull:
«…Только героическое сопротивление Советского Союза спасло союзников от позорного сепаратного мира с Германией. Это сепаратное соглашение открыло бы дверь для следующей, 30-летней войны…»
Госсекретарь США 1944−1945гг Edward Stettinius:
«…Американскому народу не следует забывать, что в 1942 году он был недалёк от катастрофы. Если бы Советский Союз не смог удержать свой фронт, для немцев создалась бы возможность захвата Великобритании. Они смогли бы также захватить Африку, и в этом случае им удалось бы создать свой плацдарм в Латинской Америке…»
(ВИЖ 1, 2005, с.3)
***
ВЕЛИКОБРИТАНИЯ
Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль:
«Я воспользуюсь случаем, чтобы повторить завтра в Палате общин то, что я сказал раньше, что именно Русская армия выпустила кишки из германской военной машины и в настоящий момент сдерживает на своем фронте несравненно большую часть сил противника» (письмо И. Сталину 27 сентября 1944 г., «Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941−1945 гг.» М., 1967. Т. 1. С. 260)
«Я встаю утром и молюсь, чтобы Сталин был жив, здоров. Только Сталин может спасти мир» (1943 год, Ф. Чуев «Сто сорок бесед с Молотовым»)
Выступления в 1943 - 1944:
«…Ни одно правительство не устояло бы перед такими страшными жестокими ранами, которые нанёс Гитлер России. Но Советская Россия не только выстояла и оправилась от этих ран, но и нанесла германской армии удар такой мощи, какой не могла бы нанести ей ни одна другая армия в мире…»
«Чудовищная машина фашистской власти была сломлена превосходством Русского манёвра, русской доблести, советской военной науки и прекрасным руководством советских генералов…»
«Кроме советских армий, не было такой силы, которая могла бы переломить хребет гитлеровской военной машине…»
«Именно русская армия выпустила кишки из германской военной машины…»
(В.Г.Трухановский. «Уинстон Черчилль». М, 1989 г, с.447−448)
***
ГЕРМАНИЯ
Генерал-майор вермахта Burkhart Mller-Hildebrand:
«До войны с Советским Союзом немецкая армия несла удивительно малые потери. Во всех прошедших военных компаниях с начала войны немецкие сухопутные силы потеряли убитыми и пропавшими без вести в общей сложности менее 100 тыс. человек. Столько же, только убитыми потеряли уже в первые восемь недель войны против Советского Союза…» (с.284)
«…Тяжелые бои на Востоке и Западе начиная с июля 1944 г. принесли с собой исключительно большие потери. В то время как на Востоке… было уничтожено большое количество немецких дивизий, на Западе до 26 июля 1944 г. удалось сохранить целостность фронта. Поэтому там до этого момента не было потеряно целиком ни одной дивизии […] Такого высокого уровня месячных потерь (имеются в виду немецкие потери) до сих пор даже приблизительно не знала действующая армия. За эти два месяца было уничтожено или расформировано в общей сложности 34 дивизии: 2 - на фронте вторжения на Западе, 24 - в ходе разгрома группы армий „Центр“ на Востоке, 5 - в группе армий „Северная Украина“ на Востоке, 2 - в Италии и 1 - в Норвегии. Остатки ее были влиты в другую разгромленную дивизию…» (с.447)
«…В противоположность Восточному театру военных действий обстановка на Западе, казавшаяся безнадежной, была улучшена, так как армии противника топтались там, несмотря на громадный материальный перевес, ограничиваясь ведением замедленных методических действий […] Между тем на Востоке тяжелые ошибки в руководстве войсками приводили к поражениям и потерям…» (с.449−450)
(Б.Мюллер-Гиллебрандт, «Сухопутная армия Германии 1933−1945гг», М, Изографус, Эксмо, 2002)
***
Начальник штаба сухопутных войск Вермахта Генерал Франц Гальдер:
«…Следует отметить упорство… русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен…» (24 июня 1941 года, 3-й день войны, с.37)
«…Вечерние итоговые сводки за 25.6. и утренние сводки сообщают:
Группа армий «Юг» медленно продвигается вперед, к сожалению, неся значительные потери. У противника, действующего против группы армий «Юг», отмечается твердое и энергичное руководство…" (26 июня 1941 года, 5-й день войны, с.47)
«…б) Командование противника действует энергично и умело. Противник сражается ожесточенно и фанатически;
в) Танковые соединения понесли значительные потери в личном составе и материальной части. Войска устали…" (11 июля 1941 года, 20-й день войны, с.118)
«…Ожесточенность боев, которые ведут наши подвижные соединения … не говоря уже о большой усталости войск, с самого начала войны непрерывно совершающих длительные марши и ведущих упорные кровопролитные бои, все это вызвало известный упадок духа у наших руководящих инстанций. Особенно ярко это выразилось в совершенно подавленном настроении главкома…» (20 июля 1941 г., 29-й день войны, с.165)
«…на центральном участке фронта следует перейти к обороне…» (30 июля, 39-й день войны, с. 213)
(Ф. Гальдер, «Военный дневник». Т.3, Кн.1, М, 1971):
***
Нацистские СМИ о Красной Армии
Газета «Frankfurter Zeitung»
«…психологический паралич, который обычно следовал за молниеносными германскими прорывами на Западе, не наблюдается в такой степени на Востоке… в большинстве случаев противник не только не теряет способности к действию, но, в свою очередь, пытается охватить германские клещи…» (6 июля 1941г)
Газета Vlkischer Beobachter:
«…Русский солдат превосходит нашего противника на Западе своим презрением к смерти. Выдержка и фатализм заставляют его держаться до тех пор, пока он не убит в окопе или не падет мертвым в рукопашной схватке…» (29 июня 1941 г.)
«…Во время форсирования германскими войсками Буга первые волны атакующих в некоторых местах могли продвигаться вперед совершенно беспрепятственно, затем неожиданно смертоносный огонь открывался последующим волнам наступавших, а первые волны подвергались обстрелу с тыла. Нельзя не отозваться с похвалой об отличной дисциплине обороняющихся, которая дает возможность удержать уже почти потерянную позицию…» (начало сентября 1941г)
(Фуллер Дж.Ф.Ч., Вторая мировая война 1939−1945 гг. Стратегический и тактический обзор. М, 1956, с. 161, 163)
Утром ярким, как лубок.
Страшным. Долгим. Ратным.
Был разбит стрелковый полк.
Наш. В бою неравном.
Сколько полегло парней
В том бою, не знаю.
Засыхало - без корней -
Полковое знамя.
Слушайте! Это было на свете.
Облака печально шли
Над затихшей битвой.
И тогда с родной земли
Встал солдат убитый.
Помолчал. Погоревал.
И - назло ожогам -
Грудь свою забинтовал
Он багровым шелком.
Слушайте! Это было на свете.
И подался на восток,
Отчим домом бредя,
По земле большой, как вздох.
Медленной, как время.
Полз пустым березняком.
Шел лесным овражком.
Он себя считал полком
В окруженье вражьем!
Из него он выходил
Грозно и устало.
Сам себе и командир,
И начальник штаба.
Слушайте! Это было на свете.
Шел он долго, нелегко.
Шел по пояс в росах,
Опираясь на древко,
как на вещий посох.
Ждал он часа своего,
Мстил врагу кроваво.
Спал он в поле, и его
Знамя согревало…
Слушайте! Это было на свете.
Шли дожди. Кружилась мгла.
Задыхалась буря.
Парня пуля не брала -
Сплющивалась пуля!
Ну, а ежели брала
В бешенстве напрасном -
Незаметной кровь была,
Красная на красном…
Слушайте! Это было на свете.
Это было со страной,
Значит - было с нами.
Над тобой и надо мной
Вьётся наше знамя.
Слушайте! Это знамя - бессмертно!
«Не может быть отдыха, пока последний враг не умрет на нашей земле», - говорила Герой Советского Союза, женщина-снайпер Второй мировой войны.
Стрелять так стрелять
Людмила родилась 12 июля 1916 года в маленьком городке Белая Церковь неподалеку от Киева. Ей с детства во всем хотелось быть первой: от стрельбы из рогатки по воробьям до учебы в школе. Талантливая девочка училась легко, но преподаватели ее не особенно любили, потому что Люда была вспыльчивой и своенравной. Можно даже предположить, что уроки мало ее интересовали: во время занятий она часто тайком под партой читала книги о дальних странах и приключениях. А в десятом классе, оканчивая школу, пошла на завод, стала шлифовальщицей и занялась стрелковым и планерным спортом.
Но ей этого было мало, хотелось новых открытий и новых знаний: Павличенко решила поступать на исторический факультет Киевского университета. Защита курсовых работ, спортивные соревнования, студенческие посиделки, ситцевые платья в цветочек, надежды и светлые мечты - этому беззаботному и счастливому существованию положил конец голос Левитана: «Сегодня в четыре часа утра без всякого объявления войны германские вооруженные силы атаковали границы Советского Союза».
22 июня 1941 года Людмила была в Одессе, где собирала материал для дипломной работы о Богдане Хмельницком - герое, которым восхищалась с детства. На вопрос «Что делать?», который волновал тогда всех, девушка ответила не задумываясь: «Идти добровольцем на фронт». И отправилась в военкомат. Во время контрольных стрельб она неожиданно перевыполнила все нормативы, и ее с ходу отправили снайпером в знаменитую 25-ю дивизию, ту самую, которой в 1919 году командовал Василий Чапаев. Для Людмилы это назначение было знаковым: ее отец прошел Гражданскую войну и, согласно семейным преданиям, не раз встречался со знаменитым комдивом.
Он не вернулся из боя
Первый убитый товарищ, первый убитый враг: «Кто хоть однажды видел это, тот не забудет никогда» …"Мне удалось занять хорошую позицию, откуда противнику меня не было видно, - вспоминала свой первый бой Людмила Михайловна, - но я никак не могла заставить себя нажать на курок. И пока я колебалась, немцы застрелили нашего солдата прямо рядом со мной. Он был такой молодой и хороший! Меня охватила ярость, и после этого я уже ни в чем не сомневалась".
Военные будни снайпера выглядели примерно так: нужно встать задолго до рассвета, быстро собраться, не позже четырех часов утра выдвинуться на позицию и сидеть там до вечера. Изнурительная летняя жара, промозглый осенний дождь, холодная земля и выматывающие часы ожидания - ко всему этому пришлось привыкнуть. «Приемы у снайперов разные бывают, - рассказывала потом Людмила. - Лежу я обыкновенно впереди переднего края, или под кустом, или отрываю окоп. Со мной всегда есть наблюдатель, который смотрит через бинокль, дает ориентиры. Убитых проверяет разведка. 18 часов пролежать на одном месте довольно трудное занятие, причем шевелиться нельзя, а поэтому бывают просто критические моменты. Терпение здесь нужно адское».
В Севастополе, на оборону которого бросили ее дивизию, Людмила Павличенко была настоящей знаменитостью. На нее заглядывались, ее уважали: «От же ж, господи боже, яке диво! По виду чисто стрекоза, а в деле - тигра!» Когда она проходила по улицам, ее нередко останавливали мальчишки и допытывались об обстановке на фронте. Однажды, узнав, что она уже несколько дней не стреляла, ребята дружно выдохнули: «Очень плохо. Фашистов надо убивать каждый день!» А ведь не раз бывало так, что пролежишь три дня - и никакого результата. И тогда, по словам Людмилы, так бесишься, что однополчане с тобой даже заговаривать боятся.
За снайперами велась настоящая охота. Если немцам удавалось определить снайперскую позицию на нашей стороне, артиллерия задавала такой «концерт», что просто невозможно было пошевелиться. Военный корреспондент спросил однажды у Людмилы о планах на будущее. «Пока ни о чем не думаю и ничего у меня нет, кроме войны. Буду воевать», - ответила она. Действительно, какие планы на войне? Дожить бы до конца дня… Но так было не всегда. С мужем, Алексеем Киценко, Людмила познакомилась еще до войны. Они вместе пошли на фронт снайперами и попали в одну дивизию. Надеялись, что так будет и дальше, что они пройдут войну, строили планы на будущее, мечтали о детях. Ничему этому не суждено было сбыться. В один из февральских вечеров 1942 года бойцы сидели вокруг костра, болтали, смеялись. Алексей приобнимал Людмилу. И вдруг - неожиданный артналет. Когда рядом разорвался снаряд, все осколки достались Алексею. Один из них чуть не отсек ту руку, которая лежала у Людмилы на плече. Если бы не муж, снаряд мог бы перебить ей позвоночник.
Она сама отвезла любимого в госпиталь. Алексей то впадал в забытье, то снова приходил в себя; пытался что-то сказать Людмиле и не мог. Операция не помогла, он умер поздно ночью от ран. У Павличенко тогда отобрали пистолет - боялись, что покончит с собой. На нее было страшно смотреть: за эти дни она почернела и осунулась. После похорон к ней подошел комиссар и вернул оружие: «Дашь салют по Алексею». Людмила отказалась: «Нет. Не артистка, чтобы впустую стрелять».
Покорение Запада
Летом 1942 года, спустя полгода после смерти мужа, Павличенко была серьезно ранена, и ее отправили в госпиталь на Кавказ. Оттуда знаменитого снайпера внезапно вызвали в Москву и объявили, что она отправляется с делегацией в США. Людмила предпочла бы вернуться на передовую, но ей объяснили всю важность этой поездки. Советское командование всеми силами стремилось подтолкнуть союзнические войска к открытию второго фронта. Для этого нужно было склонить общественное мнение на свою сторону. Жена американского президента Элеонора Рузвельт пригласила советских делегатов принять участие во Всемирной студенческой ассамблее, и это предложение пришлось как нельзя кстати.
Людмила Павличенко оказалась идеальным кандидатом для этой поездки: студентка исторического факультета (а значит, политически подкованная), молодая, привлекательная, на фронте с первых дней войны. И она не подвела: ее открытое лицо и широкая улыбка приковывали взгляды и завоевывали сердца.
С женской эмоциональностью она рассказывала об ужасах войны, о том, что ей довелось увидеть самой: о девочке-подростке, убитой немцами просто так, для развлечения, о молодой женщине, которая предпочла смерть изнасилованию, о маленьком ребенке, которому размозжили голову только потому, что его плач мешал отдыхать немецким офицерам.
Американская публика практически не представляла, что именно происходит там, в далекой охваченной войной Европе, и журналисты порой задавали откровенно дурацкие вопросы: «Красят ли женщины на фронте губы и какую помаду при этом предпочитают? Какие сигареты курят? Разрешит ли мисс Павличенко печатать ее портреты на коробках сигарет? Фирма готова заплатить за это миллион долларов! Какое белье предпочитает Павличенко, и какой цвет ей нравится?» В ответ на все эти вопросы Людмила лишь удивленно вскидывала брови: «Вы понимаете, что у нас идет война?»
Многих американцев девушка-снайпер потрясла. Кантри-певец Вуди Гатри написал про нее песню Miss Pavlichenko, ее фотографии печатали газеты.
Поездка оказалась успешной, и, как удовлетворенно отметил советский консул, «в некоторых делах сейчас в США в корне изменилось отношение к нам. Быстро и благоприятно решаются многие вопросы, которые до недавнего времени приходилось утрясать неделями, а то и месяцами». Кульминацией этой поездки стало легендарное выступление Людмилы в Чикаго: «Джентльмены, мне двадцать пять лет. На фронте я уже успела уничтожить триста девять фашистских захватчиков. Не кажется ли вам, джентльмены, что вы слишком долго прячетесь за моей спиной?!»
Мирное время
После этой поездки Людмилу на фронт больше не пустили: она стала легендой, а легенды нужно беречь. В 1943 году ей присвоили звание Героя Советского Союза и назначили инструктором в снайперской школе «Выстрел». Павличенко делилась опытом и цитировала, как Библию, любимый учебник «Искусство снайпера»: «Снайперское искусство - это дерзкое умение терпеливых, искусство ждать подходящего момента и мгновенно использовать его». Людмила не раз проверяла эту фразу на практике.
После войны она окончила Киевский университет и перебралась в Москву, где работала научным сотрудником Главного штаба Военно-морского флота. Много ездила по стране, выступала на зарубежных конференциях. Снайпер Павличенко, гроза немецких солдат в дни обороны Севастополя, в мирное время возвращалась домой в квартиру, где жила с мамой, и проводила вечера за неспешными беседами и вязанием. Спицы в ее руках смотрелись так же органично, как некогда любимая «Света» - самозарядная винтовка системы Токарева. В День Победы Людмила получала десятки поздравлений от участников севастопольской обороны и просто незнакомых людей. Она умерла в возрасте 58 лет в 1974 году.
Барон фон дер Пшик
Покушать русский шпик
Давно собирался
И мечтал.
Любил он очень шпик,
Стесняться не привык,
Заранее о подвигах
Мечтал.
Орал по радио,
Что в Ленинграде он,
Как на параде он И ест он шпик.
Что ест он и пьёт,
А шпик подаёт
Под клюквою развесистой
Мужик.
Барон фон дер Пшик
Забыл про русский штык,
А штык бить
Баронов не отвык.
И бравый фон дер Пшик
Попал на русский штык,
Не русский,
А немецкий вышел шпик!
Мундир без хлястика,
Разбита свастика,
А ну-ка влазьте-ка
На русский штык!
Барон фон дер Пшик,
Ну где твой прежний шик?
Остался от барона
Только пшик - капут!
Об Алексее Скурлатове знают даже те, кто его не знает. Потому что он - тот самый Алёша, который, как поётся в популярной песне, «стоит над горою» в болгарском городе Пловдиве.
Сам «прообраз» о своей «монументальности» и не подозревал. Вернулся после войны на Алтай, женился, работал в МТС трактористом, комбайнёром, экспедитором. Работал Скурлатов так же, как и воевал, - с полной самоотдачей. Дома практически не жил: с ранней весны до поздней осени - в вагончиках на полевых станах. Вот почему песню «Алёша» услышал по радио много лет спустя после окончания войны. Удивился и сказал родным в шутку: «Может, это про меня? Я ведь там был…» Он даже предположить не мог, что через посольства и военкоматы, журналы и радио по всей огромной стране искали прототип того самого Алёши, «в Болгарии русского солдата». «Не мой ли это Алёша?» - писали матери и вдовы со всей России. Ошибиться было нельзя, поэтому, когда наверху наконец узнали про Алексея Скурлатова, живущего на Алтае, его досье чуть ли не под микроскопом изучали и в крае, и в Москве, и в Софии. Сомнений не осталось - он! Подтвердил это и Методи Витанов, посмотрев на фотографии Алексея Ивановича. Сразу же написал другу, который стал почётным гражданином Пловдива: «Братушка Алёша, я тебя нашёл!»
Кстати. Памятник нашему Алёше в Пловдиве нежно любят. Когда местные политики попытались снести монумент «как наследие коммунистов», горожане установили на горе Бунарджик круглосуточные дежурства, а женщины из красных и белых нитей сплели «русскому солдату» на шею гигантскую мартиницу - символ здоровья и долголетия. Местная пенсионерка Аня Минчева даже пыталась… усыновить каменного Алёшу. Хотела завещать ему квартиру, чтобы на вырученные за неё деньги можно было содержать монумент.
Есть люди, которым хочется аплодировать стоя… Их уже осталось мало. Ветераны Великой Отечественной Войны… Они уходят, но остаются их дети, внуки, правнуки, а, значит, память о них останется и эта память, как эстафета, будет передаваться из поколения в поколение…
Я ЗИМЫ БОЛЬШЕ НЕ ЛЮБЛЮ
Люблю весенний трепет пробужденья,
Фиалок россыпь в парке под сосной,
Тягуче-жаркий привкус наважденья
В пропахший хвоей терпкий летний зной,
Дожди с прохладой бережно-печальной,
В туманной дымке бледную зарю,
Осенний клин, курлычущий прощально…
Вот только зимы больше не люблю.
Есть прелесть в припорошенном рассвете,
Но к холоду привыкнуть не могу.
Меня убили. Утром. В сорок третьем.
На белом в черных рытвинах лугу.
Снайперская симфония
Дело было в 1943 году под Оршей. Звание я носил самое обыкновенное - гвардии старшина, но зато должность у меня была уникальная, ни-какими уставами не предусмотренная: командир снайперского движения 33-й армии. Прибывает к нам пополнение: двадцать девушек, окончивших снайперскую школу. Девчата одна к одной. И все рвутся в депо. Как, думаю, сделать так, чтобы дать им возможность с наименьшим риском вжиться во фронтовые будни и в то же самое время проявить свои снайперские таланты? Думал, думал и сочинил такую «музыку)). При-казал собрать где только можно обручи от бочек. К ним привязали порожние консервные банки, в которые насыпали разных железок, и вновь закупорили. Надо сказать, что позиции наших войск на том участке проходили по высотке. Именно это обстоятельство и лежало в основе моей снайперской симфонии. Тщательно укрыв девушек на боевых позициях, я велел начать концерт. Обручи с банками покатились вниз, издавая на ходу громкое звяканье, которого до сих пор никто не слышал. Из естественного любопытства сразу в нескольких местах высунули из окопов свои носы гитлеровцы. Их любопытство было в тот же момент нашими девушками строго наказано. Подобные же концерты мы проиграли и на других участках фронта. И повсюду с одинаковым успехом. Потому что «музыканты» были у меня экстра-класса. Играли, как по нотам…
Справка:
В 1943 году вступил в ВКП (б).
К маю 1944 года Григорьев уничтожил 328 гитлеровцев, из них 67 офицеров и 18 снайперов. Считался лучшим снайпером 33-й Армии. Обучил снайперскому мастерству 130 солдат и сержантов, многие из которых стали отличными снайперами и были удостоены высоких наград.
Указом Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 июня 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом мужество и героизм гвардии старшине Григорьеву Илье Леонидовичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (4344).