Нас кружит жизни водоворот
Амбиций, денег - приворот,
Красивых тел мелькают блики
Но почему-то все безлики.
И вот вдруг встретились глаза -
Друг другу в душу посмотрели,
Увидел море он без мели
Она увидела свой сон…
Он за руку её схватил, и даже не был удивлён -
Сердца стучали в унисон,
С тех пор их жизни обручила
Судьба, … спросил он телефон
И имя девушки - Надежда…
Так не бывает, думал он -
Теперь не будет все как прежде,
Он был на счастье обречён.
Им было ведь тогда шестнадцать,
Теперь - давно за шестьдесят
Ему за ней нет, не угнаться
Сейчас как много лет назад.
Она его как прежде любит,
Бывает, правда, поворчит,
Потом себя корит за это -
Давно его Боготворит!
И мы росли, дышали этим,
И с детских пор даем себе отчёт,
Что счастья суть живёт в одном простом ответе
К вопросу - «Я дурак иль все же дурачок?»
Мария Кузнецова
Вчера был самый тяжёлый день в моей жизни! Да! Так больно мне не было никогда - ни в детстве, ни когда-либо потом.
Мы с младшей Тонечкой гуляли, чем-то занимались дома. Пришла из школы Варвара, чуть позже из сада две средние. Все было как всегда.
К вечеру девчонки почему-то поссорилось, раскричались, я «рявкнула», чтобы успокоились. В общем, обычная история.
Вернулся с работы муж, всех помирил, обогрел (это он умеет). Девчонки рассказали ему свои маленькие беды, обиды. И все сразу забылось. И опять любовь, смех, игры.
Только старшая, Варюша, была все время какая-то очень грустная. Смотрела на меня своими печальными глазищами и как будто что-то хотела сказать.
«Варя, ты хочешь со мной поговорить?» - спросила я. «Да, мама!».
Мы закрылись в комнате. Сидим - молчим. Только вижу, глаза её наполняются слезами. «Ну, говори, дочь, не молчи…».
И Варя заговорила… «Мама, ты знаешь, я очень тебя люблю… Но вот сейчас ты была не права… Ведь я могу сказать, что ты была не права?» - «Можешь, Варя!».
«Мы с девочками поссорились, ты сказала, чтобы мы „быстро прекратили и ушли с кухни“, а ведь даже не спросила, что случилось. А я просила их, чтобы мы вместе тебе помогли, убрались. А они разбаловались. Я так расстроилась! И так хотела, чтобы ты меня обняла! А ты рассердилась».
Я прижала к себе дочку. «Прости меня, Варенька!».
А она все говорила. Говорила… То, что я никогда не знала. О чем просто не думала. Хотя считала, что у нас с ней близкие, доверительные отношения.
Она говорила и как будто выплескивала все, что копилось годами в её нежной душе, всю ту боль, которую я, мать, безумно её любящая, ей нанесла.
Говорила о каком-то утёнке, которого долго и старательно вырезала в пять лет и хотела мне подарить, чтобы порадовать. А я отругала ее за разбросанные везде обрезки бумаги и клей на полу. Оказалось, она ещё долго спала с ним под подушкой и грустила, что они с утёнком маме не нужны.
Говорила, что когда родилась Сонечка, она тоже хотела стать опять маленькой. Потому что я все время провожу с малышкой. Что хотела, чтобы и её все время брали на руки и целовали в головку… И даже стала пытаться «сюсюкать» «как малыши»… А я ей строго: «Не кривляйся!».
Говорила, как ее кто-то обидел в школе, и она очень хотела со мной поговорить, поплакаться. А я была чем-то занята и отмахнулась: «Потом!».
Как сделала на труде красивую поделку и мчалась домой мне её подарить, а я отругала её за тройку. И поделка так и осталась валяться в портфеле.
Говорила, что я очень хорошая, но вспыльчивая. И она часто залезает к себе на второй этаж кровати и представляет, как было бы хорошо, если бы я всегда была спокойная, ласковая. А ещё мечтает, чтобы мы сели всей семьёй и налепили пирожков. И пусть вся кухня будет в муке и тесте, зато как весело.
И как ей больно, когда мы с папой иногда вздорим: «Ведь вы такие хорошие, так любите друг друга… Никогда, слышите, никогда не ссорьтесь!».
И много всего говорила… А я сидела, слушала… И теперь уже у меня слезы катились градом.
«Мамочка, ты не обиделась, что я тебе это сказала? Я давно хотела, просто боялась тебя расстроить! Я шла в храм и все это рассказывала Богу. Рассказала сейчас тебе, и мне стало так легко!».
Нет, доченька моя любимая, я не обиделась. Мне просто больно. Больно за то, что я так быстро забыла себя - в детстве.
Как я сама плакала, когда работающим и вечно занятым родителям было некогда меня выслушать. И я ночами выплакивала свои беды плюшевой собаке Биму.
Как лет в шесть хотела сделать подарок родителям на Новый год и склеила из картона домик. Радостно помчалась к ним в комнату подарить, а у них были какие-то проблемы и они выпроводили меня: «Потом! Иди, уберись в комнате!». И как я рыдала в обнимку с этим домиком.
Как я ревела из-за чего-то, а мне говорили: «Прекрати сейчас же! Это ерунда!». А для меня это не было ерундой, понимаете?!
И я обещала себе, что со своими детьми у меня будет все совсем по-другому. Все! По-другому!
Как же мы, родители, все быстро забываем! Какими важными, умными, строгими мы становимся. Какими черствыми! И как раним мы наших детей тем же, чем ранили нас порой наши родители - случайно, не подумав. Почему мы перестаём понимать, что-то, что не важно для нас, может быть важно нашим деткам? Почему мы не слышим их?
Варенька, милая! Ты выросла! Тебе целых десять лет! Ты уже видишь меня не как «прекрасный мир», как видят маму малыши. Ты видишь меня такой, какая я есть, со всеми моими недостатками! Спасибо тебе за это! Теперь мне нужно учиться быть мамой взрослых детей.
Я услышала тебя! Ты мне очень помогла! И я хочу, чтобы ты знала. Ты и твои сестрёнки - самое прекрасное, что когда-либо было и есть в нашей с папой жизни. Мы так хотим, чтобы вы были счастливы. И чтобы больше не было поводов для таких разговоров.
Мы долго сидели с дочкой, обнявшись, рассказывали друг другу о себе… плакали… Весь вечер проревели.
Да! Это был самый тяжёлый день в моей жизни. И одновременно прекрасный! День новой жизни, в которой я постараюсь СЛЫШАТЬ вас, мои драгоценные девочки.
На ночь я перекрестила их, поцеловала в лобики. «Прости меня, Варенька!» - шепнула я старшей. «Мамочка, я так тебя люблю!» - сказала она сквозь сон.
Мы всё ещё те, какими нас помнят.
Признательность - это долг, который дети не очень охотно принимают по наследству от родителей.
Есть матери, которые прячут, защищая, за спиной детей, а есть те, кто прячется, защищаясь, за их спинами.
Я снова заготовлю сотни фраз,
И наберу букет тебе на славу…
А дождь, как слёзы синих майских глаз,
Слегка намочит полевые травы.
И будет вновь в дурмане голова,
Да облака уйдут от нас гурьбою.
Я вновь забуду главные слова,
И просто молча посижу с тобою…
А ветер робко в красных лепестках
Уснёт на час, чтоб не мешать дыханьем.
На фото ты с искринками в глазах,
Как будто рада нашему свиданью…
Ну, мне пора… Скрывать не стану грусть.
Хотя от глаз чужих укрыта драма.
И я с пригорка только обернусь:
Как хорошо, что повидались, мама…
Мы - любимые дети, пока они живы,
Мы - любимые дочери и сыновья.
Так пусть же наши родители будут счастлИвы,
Не должны забывать их, это наша семья!
Наше детство остаётся с родителями и уходит вместе с ними
Не забывайте близких и родных,
В той суете, в том жизненном укладе
И не жалейте слов совсем простых:
Мам, как ты там? А как здоровье папы…
Родителей все мысли, лишь, о вас:
Как на работе, как у внуков в школе?
За ними, сейчас нужен, глаз да глаз,
Они растут и повзрослеют вскоре.
Не забывайте близких навестить,
Для них, увидеть вас - огромный праздник!
Старайтесь пару дней хоть погостить,
Ведь взрослый сын, до старости, им мальчик.
Остановись и позвони сейчас,
Родителям, они по вас скучают…
Продли им жизнь, скажи хоть пару фраз,
Один звонок… жить дальше помогает…
Ты позвони…
Разбирал старые вещи родителей, нашёл книгу:
Задумался…
Память о родителях вне времени… Пока живы…
У мамы дома на кухне, так хорошо.
Мы посидим, поговорим с ней, о чем-то неважном.
Папа пришел.
О, мама, если б ты знала, о ком я молчу.
Но о нем говорить, мама, просто не хочу.
Переодеваются дома, в городе весна.
Слезы холода на проводах.
Перепуганные души, перепрыгивают лужи.
И спешат, кто куда.
Ты промокла до нитки.
Открываешь знакомую дверцу.
Тебе некуда деться.
Хранишь тайну под сердцем.
У мамы дома на кухне, так хорошо.
Мы посидим, поговорим с ней, о чем-то неважном.
Папа пришел.
О, мама, если б ты знала, о ком я молчу.
Но о нем говорить, мама, просто не хочу.
Как часто в жизни бывает, мы вырастаем, а потом прибегаем.
В тот дом, в котором нас любят.
Где нас обнимут и никто не осудит.
И только дождь за окном, он под зонтом.
Ищет твой дом.
Все расскажешь потом.
Ему бы согреться.
Он тоже знает про тайну под сердцем.
У мамы дома на кухне, так хорошо.
Мы посидим, поговорим с ней, о чем-то неважном.
Папа пришел.
О, мама, если б ты знала, о ком я молчу.
Но о нем говорить, мама, просто не хочу.
Люди хранят тайны, это не случайно.
Приходить в отчаянии, туда где ты всегда был любим.
Да, люди хранят тайны и как бы не банально.
Это не звучала, ты бежишь её открыть самым родным.
У мамы дома на кухне, так хорошо.
Мы посидим, поговорим с ней, о чем-то неважном.
Папа пришел.
О, мама, если б ты знала, о ком я молчу.
Но о нем говорить, мама, просто не хочу.
Родительский дом - это место из Рая.
Где время застыло на стрелках часов.
И мама всем сердцем ошибки прощая,
Подарит тебе теплоту и любовь.
Где в детство свое ты опять окунешься,
Не будешь усталым, спешащим, седым.
Как будто воды из колодца напьешься
И станешь, как в сказке, опять молодым.
Все дышит размеренным в доме покоем,
Встают до рассвета, едят по часам.
И счастье, что есть еще где-то такое,
И что тебя ждут обязательно там.
Родительский дом - это место из Рая…
Давая детям жизнь, родители обязаны дать и «Инструкцию по ее применению».
Я породил, я и убью!
Ты предал род, друзей, Отчизну!
И нет прощения тебе,
Когда ты сам себя боишься.
Ты стал лгуном и стукачом.
В тебе и злоба и обида.
Ты раб и ненависть в тебе.
И смерть зовёт тебя, нечистый.