Акбар Мухаммад Саид
Лето было жарким. Солнце пекло нещадно. Кондиционер работал издавая гул, который с прохладой вместе располагали ко сну. Ничего не хотелось делать в такую погоду. Только пить холодный компот с холодильника, и спать. Позвонили в дверь. Женщина нехотя встала с дивана, и пошла открывать дверь…
В арыке квакали лягушки. Вода была чистой и прозрачной. Было видно всё на дне, каждую мелочь. Мальчишки столпились на берегу, и внимательно высматривали что - то в воде. У каждого из них в руке была длинная, примерно с пол - метра, аллюминевая трубка. Со стороны казалось, что они ловили рыбу. Но её не было там. Вернее были, но мальки. Примерно 3−5 см в длину. Причина была в другом. Об этом говорило их напряжённое молчание, и упорство, с которым они медленно и тихо шли всей толпой вдоль берега. Время от времени, кто - то один из ребят, подносил трубку ко рту, и с силой в неё дул. Из трубки вылетал тоненький дротик. Довольно опасная штука, скажу я вам. Неужели они так ловили рыбёшку? Оказалось, ребята высматривали лягушек, в которых и стреляли из этих трубочек, мини дротиками. Ребята охотились…
-Акбар, Акбар, ты где? Иди домой, Мама зовёт, услышали ребята. 10 летний паренёк, тут - же поднял голову, и, вглядываясь на балкон четвёртого этажа, ответил:
-Иду, щас, пять минут.
Нужно было идти домой. Попрощавшись с друзьями, Акбар медленно поплёлся к подъезду. Наверное, опять мусор вынести нужно, или в магазин сгонять, думал он. Но сгонять никуда не было нужно, дома его ждал сюрприз, они с Мамой должны были ехать в гости. Узнав, что на старую квартиру, вернее дом, Акбар обрадовался. Там был большой и быстрый канал, который кишел лягушками по берегам и отмелям. Может там удастся поохотиться. Нужно было, как-то, спрятать от Мамы дротики, а с трубкой не было проблем.
Саида прихорашиваясь у зеркала, отдавала распоряжение дочери. Та всё запоминала: Что сказать Папе, где прибрать, что помыть, что постирать,
-Акбар, обратилась Саида к сыну, искупайся и помой голову. Поедем в гости. Одень те вещи, которые я приготовила для тебя в зале.
Быстро искупавшись и почистив зубы, Акбар принялся мыть голову, пахнущую тиной и болотом. Это всё арычная вода, подумал Акбар. Хорошо не заметила Мама, попало бы мне. Микрооообы, зарааааза, инфееекции, так он повторял слова Матери, и смывал всё вышеперечисленное с головы. Вытерев тело насухо полотенцем, принялся сушить волосы. Интересно, думал Акбар, а можно зашить живот лягушке обычной иголкой и нитками? Нужно испытать их на выносливость и живучесть. Операцию я делать им уже умею. Однажды Саида убедилась в этом…
Биотун была счастлива. Она сидела на мягкой курпаче, и шила, как всегда. Выглядывая из балкона четвёртого этажа на улицу, высматривала внука. Увидев его с друзьями на берегу арыка, успокоилась. Радость моя, Сердце моё, Огонь, думала про себя Биотун, смотря на внука. Он - То, чего так мне не хватало все эти годы. Тепло и уют, радость и покой. Хотя, по поводу покоя она погорячилась. Его, покоя, как раз то и не было. Задор! Вот кем был для неё внучёк. Любила его той любовью, которая порой опасна. Если за очередную проделку внуку доставалось от Мамы, Биотун не разговаривала с дочерью по нескольку дней. Мухаммад, Муж дочери, никогда не повышал голос в доме. Его слово было законом. Лишь взглядом мог усмирить домочадцев. Но даже он не смел, ругать Акбара в присутствии Биотун. Однажды, черезмерная любовь Бабушки, чуть не убьёт внука…
Первый Секретарь Обл.Испол.Кома. Самарканда, был близким другом Мухаммада. Они были как родные братья. Вместе учились в институте, в Москве. Часто ездили, друг к другу, семьями в гости. В тот год была очередь Мухаммада, и он всей семьёй поехал к другу в Самарканд. Жили в доме Даврона - ака, того самого большого начальника и его ближайшего друга. Из всех детей Мухаммада, а их у него было четверо, больше всех он любил Акбара. У Даврон - ака было пятеро детей, и все дочки. У Мухаммада же одна дочь, и три сына. По этой самой причине, Акбару разрешалось всё! Разрешалось ему переворачивать весь дом, и даже бить девочек! Сам же Даврон - ака, обращался к Акбару на Вы. Но, ни кто не смел, повышать тон, даже в разговоре с этим маленьким сорванцом. Это было запрещено самим главой дома и администрацией города. А это означало - Закон! Так его любил, что даже когда Акбар разворошил осиное гнездо с таз размером, и все эти осы покусали его домочадцев, Даврон - ака держался за бока от смеха. А на опухшее лицо дочерей, покусанное теми самыми осами, разрезав, приложил огромный помидор, и, обняв этого маленького мучителя, исцеловал всего! Но это ещё ничего! Вечером следующего дня, в доме Даврон - ака собрались гости. Все чиновники высокого ранга. Глава дома подговорил Акбара, предложить одному из его гостей, лягушек, которых Акбар ловил ежедневно. Нужно было видеть, как чиновник убегал от этого ловца лягушек, и предлагал ему большие купюры денег, если он оставит его в покое! Он боялся лягушек больше змей. Лишь взяв несколько купюр по 25 рублей, Акбар сунул лягушек себе за пазуху, и, собрав своих новых друзей, пошёл угощать их мороженным. От этого поступка Акбара, все гости стали аплодировать! Огонь! Так и прозвали в Самарканде сына Мухаммада. Акбар - Огонь!!!
Бывшие соседи по улице им. Шапкина, ждали гостей. Трудно было понять женщин той поры. Создавали по поводу и без повода, праздники. Чаще последнее. Ждали многих. Наверное, человек сто, не меньше. Дастарханы ломились от угощений. Отдавались последние распоряжения. Все носились с озабоченным видом. Девчёнки больше создавали вид занятых, чем были на самом деле таковыми, и выглядели смешными со стороны. Но так они приучались, ко - взрослой жизни…
Такси быстро набирало скорость. В те годы на спидометрах Газ - 24 были ртутные спидометры японского производства, которые бегали красной стрелкой. За ней любил наблюдать любой мальчишка. А ещё они любили хвалиться тем, что катались на машине, у которой на спидометре было больше 160 км в час. Пытались заглядывать во все стоящие рядом машины, и отходили разочарованные, если не видели цифру 180 км. Редко кому удавалось увидеть иномарку, на весь город Душанбе их было лишь две. Одна из них, Форд, была у Папы его одноклассницы Зумрад, и на спидометре этой машины была цифра 220!!! Эта машина, была местной достопримечательностью.
Подъезжали к своему старому месту проживания. За эти годы ничего не изменилось, всё было таким же, как и тогда, когда в последний раз окинув взглядом свой, теперь уже бывший дом, Саида переехала в центр Столицы. Проехали таксопарк и Инфекционную больницу - «заразку», и за поворотом показались стены бывшего жилища. Таксист подвёз к самым рельсам. Высадив пассажиров, он развернулся и уехал. Саида с сыном вошли к своим бывшим соседям. Её встречали тепло, все «бывшие» обнимали и целовали её. Акбару поцелуи достались не меньше, убежал он быстро. Он не любил эти телячьи нежности. Вечно, его чмокали какие - то незнакомые бабульки, а после них щёки его были мокрыми. Он умылся под краном и вышел вновь во двор, к рельсам…
Мухаммад с семьёй отдыхали в Самарканде так, как никогда. Даврон ака окружил всю его семью заботами. Экскурсии по достопримечательным местам нравились Акбару. Самое большое впечатление осталось от обсерватории Улугбека. Гури - Эмир тоже было интересно ему смотреть, но обсерватория Улугбека что - то непонятное говорило Акбару в подсознании. Это место манило его своей таинственностью и величием. У него было такое чувство, что он причастен к этому месту каким - то образом.
Биотун баловала внука. Даже слишком. Она не могла видеть физически его слёзы. Плакала сама тут же, если родители наказывали его. По этой самой причине, Мухаммад строго на настрого запретил жене наказывать сына при тёще, и дожидаться его. Отца боялись. Что правда, то правда. В нём было что - то очень властное, и взгляд Папы мог пригвоздить человека к месту. Только Папа мог усмирить Акбара. У них была необычная связь. Мухаммад с каждым днём, видел всё больше похожего от Великого Ходжи в сыне.
Любимым лакомством советских детишек того периода, было шоколадное мороженное. Объедались им всласть. Любимыми путями выпрашивали у родителей монетки на это лакомство. Сдавали бутылки в приёмный пункт стеклотары, делали внеочередную уборку, выносился мусор в мгновение ока, пыль вытиралась без разводов от мокрой тряпки, полы отмывались на чисто. Шоколадное мороженное - было разменной валютой того времени…
Бабушка лакомилась со своим внуком очень часто. Каждый день доставала из узелочка своего платка монетки, и давала Акбару на мороженное. Сейчас трудно назвать причину случившегося… Ни кто толком не смог ответить на вопрос, почему Биотун стала кормить внука снегом из морозилки, политым сиропом от варенья. Варенья в доме было очень - много, а соответственно и дегустаций тоже. С тяжелейшим восполением лимфо - узлов, ангиной и опухолью на шее, Акбара повезли в больницу. Власть Биотун рухнула…
Операция была очень тяжёлой. За его жизнь хирурги боролись несколько часов. Мухаммад и Саида дожидались Мирзиё - поччо в его кабинете. Профессор вошёл уставшим, но весёлым…
-Мухаммад, твой сын Огонь!!! Он вообще сидит спокойно на месте? Что на этот раз было причиной? Снег то зачем кушать? Мороженное не мог ему купить?
После выздоровления Акбара, Мухаммад заказал другу в Москву коробку Эскимо. Сам выдавал по одному мороженному сыну. На этом Эпопея - «Бабушкино мороженное» достигло своего логического завершения…
Поганый канал - так называли этот канал, который был полон нечистот. Детей пугали им. Родители грозились бросить в него непослушных детей. Саида не была исключением. Она тоже пугала своих детей. Все боялись этих угроз, и, присмирев, сидели тихо. Только ни кто не знал, почему его прозвали так, и почему этот канал вызывал ужас и у детей, и у взрослых. Узнали позже. Причиной опять же был Акбар…
Поболтав с прежними приятелями, Акбар присел на рельсы напротив своего бывшего дома. У него в кармане была пятикопеечная монета. Положив монетку на рельс, он ждал очередной поезд. Жалко нет гвоздя, подумал Акбар, получилась бы маленькая сабля. Ни трубку, ни тем более дротики он не смог привезти с собой. Зная своего сына очень хорошо, Саида устроила тому обыск, и, найдя под рубашкой опасные дротики, завёрнутые в тетрадный листок, отняла их тут же. Трубку пришлось оставить тоже. Тоскливо что - то стало. Акбар медленно шёл по рельсам и балансировал руками. Дошёл до моста через «Поганый канал», и присел на разделительный бордюр. Он смотрел на бегущую воду. Вдруг обратил внимание на красивую куклу, которая лежала на отмели, и была грязной. Голубые глаза и светлые волосы куклы так понравились Акбару, что он решил её достать. Отмою и подарю Дилором, подумал он. Нужна была длинная палка, которую можно было найти только в доме. Но цена той длинной палке, были липкие поцелуи чужих бабулек. Чего не поделаешь для сестры, подумал грустно Акбар, и пошёл отдавать себя в «жертву»…
- Даврон - ака, вы совсем избаловали Акбара, говорила Саида. Он кроме вас больше никого не слушает. Мне уже стыдно перед вашей супругой, и дочерьми. Он их лупит! Ну, вы - то хоть поругайте Акбара!
- Келин, в этом доме ни кто не смеет обижать моего любимчика. Дочки пусть не путаются под ногами Акбара. Получили за дело, пусть домашними делами занимаются. Не обижайте меня, вы не знаете, что это такое, не иметь сына. Тем более такого…
Возражать было бесполезно. Акбар всё так же носился с утра до ночи по двору и по улице. Каждое утро у ворот, его поджидала его «банда», соседские мальчишки. Они устраивали набеги на чужие огороды и сады. Фруктов и овощей хватало в доме Дарон ака, но те, с чужих огородов, были вкуснее. Рвали цветы тоже. Однажды Акбар нарвал огромный букет роз в соседнем цветнике, и нёс его Маме в подарок. Хозяин был удивлён, увидев «живой» букет, он ведь сам двигался! Подойдя поближе, за охапкой роз, он увидел Акбара. Взял его за руку, а розы подмышку, и привёл собственноручно в дом Даврон ака, и попросил передать этот «живой» букет его «Садовнику»…
-Бабушка, дай мне, пожалуйста, иголку с ниткой, очень нужно, просил Акбар.
-Только не уколись, и сам кого нибудь не кольни, ответила Биотун, протягивая внуку среднюю иголку с ниткой.
У «Рыжего» - Вовы, соседа по лестничной площадке и близкого друга, Мама, тётя Нина, была стоматологом. Хирургические инструменты водились у них всегда. Как - то Акбар выменял на жвачку у «Рыжего» скальпель. Теперь - то этот скальпель пригодился…
Выбежав с длинной палкой на улицу, и вытирая лицо от липких поцелуев тыльной стороной ладошки, Акбар приблизился к берегу канала. Попытался поддеть куклу. Она соскальзывала. Приспособив большой и кривой гвоздь на подобе крючка, он снова пытался вытащить куклу, но тщетно. Она была слишком тяжёлой. Наверное полна воды, подумал Акбар, и побежал звать на помощь двоюродного брата Рустама, который был старше его…
Ребята окружили Акбара тесным кольцом. Стояли тихо, и смотрели внимательно на его манипуляции. Тот же, со скальпелем в руке, наклонился над лягушкой. Лапки лягушки были пригвоздены скобами к твёрдой земле. Скобы делали тут же, из аллюминевой проволоки, с забора соседей. Одним движением острого скальпеля, Акбар вскрыл живот лягушке. Ребята ахнули! Внутренности вываливались наружу. Насмотревшись на кишки и другие органы, было решено зашить живот бедной лягушке. Акбар вытащил бабушкину иглу с продетой ниткой, и мелкими стежками стал зашивать лягушке живот. За этим занятием его застала Мама…
Дружное семейство вернулось с очередной прогулки по городу Самарканд. Водитель жигулей, прикреплённый за ними самим Даврон ака, достал из багажника покупки. Все входили в дом, в надежде отдохнуть. Дилором несла на руках Аъзама, младшего брата, Анвар еле переставлял ноги. Как только умывшись все прилегли, Акбар выскользнул тенью из дому. Во дворе его ждали ребята, его банда. Сегодня ночью лягушки распоясались, слишком громко квакали. Было решено наказать их…
-Ты что, девочка? Зачем тебе кукла? Иди вон, поиграй с ребятами, отвечал Акбару его двоюродный брат Рустам.
-Она очень большая! И тяжёлая! Очень! И глаза как Небо, голубые! Волосы как у Русских, светлые! Ну, помоги мне! Тебе что, жалко? Или боишься «поганого канала»? Боишься?
- Да дел у меня полно и без твоей куклы! Гости дома ведь!
- Так ты помоги мне, а потом и я тебе помогу, уговаривал брата Акбар. На это и купился Рустам, и пошёл за Акбаром…
Вечером Саида рассказала Мужу о проделке Акбара…
-Представляешь, он прооперировал лягушку! Скальпелем вскрыл ей брюхо, а потом зашил! Нет, как такое возможно а? Так бедное животное само и уползло в воду! Прошу тебя, сделай что нибудь, это добром не кончиться, за лягушкой пойдут кошки и собаки…
Было решено отправить на лето Акбара в пионерский лагерь. Вот это «наказание» выбрал для сына Мухаммад. Биотун не находила себе места от возмущения. За «мороженное» ни кто её не ругал, но она чувствовала себя виноватой, и не могла воспротивиться этой «каторге» любимого внука…
Рустам наклонился над каналом, и стал поднимать куклу. Она не поддавалась, и всё время выскальзывала. Вдруг он встал, и со словами - Господи, побежал в дом…
Мальчишки ждали своего вожака с нетерпением. Пойманные лягушки копошились под мокрым мешком. Акбар выбрал одну из них, и, вставив ей в задний проход соломку, стал дуть. Лягушка надулась как мыльный пузырь. Ребята кинулись за соломой. Когда они вернулись, в пруду уже плавала, надутая Акбаром лягушка. К вечеру в пруду не осталось ни одной не надутой квакушки…
-Мухаммад, Мухаммаджон, идите сюда быстрее, кричал Даврон ака с улицы.
-Да, что случилось? Все живы и здоровы? - спросил его подбежавший друг
Даврон ака пальцем указал на пруд, говорить он не мог. Хохотал как безумный, и держался за бока. Время от времени он вытирал слёзы, и опять смеялся.
Ничего не понимающий Мухаммад, подошёл к пруду, где на поверхности воды плавали около сотни надутых как шар лягушек. Хохотали уже вместе…
Странные вещи вытворяет с нами память. Даже став взрослым, мы порой ощущаем те страхи, которые приобрели в детстве. Так и было с героем повествования. Будучи уже юношей, при встрече с голубоглазой блондинкой, в его памяти, будет всплывать та кукла, с «поганого - канала»
Старшие братья Рустама выбежали из дому, и приблизились к берегу канала. Один из взрослых соседей спрыгнул на отмель, и привязал «куклу» верёвкой, которую ему спустили. На берег вытащили очень красивую, голубоглазую мёртвую девочку… Рот её был приоткрыт, виднелись белые и красивые зубки. Светлые волосы были в грязи. Голубые, небесного цвета глаза были открыты, и как бы удивлённо спрашивали - За что?
.
Copyright: Акбар Мухаммад Саид, 2012
Свидетельство о публикации 21 205 251 527
Мы поставили во дворе два светильника, которые загораются автоматически при движении предметов, затем через некоторое время гаснут… Все замечательно. Электричество экономим и сами не шарахаемся в темноте по вечерам.
Только стали мы замечать, что лампы включаются и гаснут слишком часто. Подумали, что это дефект датчика… Но вскоре выяснили в чем дело.
Надо вам сказать, что у нас во дворе поселилась жаба, не очень большая, но храбрая и самостоятельная, достаточно привлекательная на вид и, главное - сообразительная…
Жаба живет под сараем и не боится нашего пса Анчара даже тогда, когда он подбрасывает ее носом. Отпрыгнет жаба в сторону и снова замрет, будто и не она это вовсе, а, скажем, камень такой.
Оказалось, что эта «дама» научилась управлять светильниками. Это она, когда надо, «камнем» сидит, а сама все примечает: зажигается лампа, прилетают мошки - вот ей и ужин. Ну, а после ужина - в бассейн, ведь наша «дама» прекрасно плавает «брассом». А утром мы ее вылавливаем из бассейна и на свежую травку в ромашки выпускаем…
Акбар Мухаммад Саид
Семейный совет подходил к концу. Старшие Рода обсуждали предстоящую поездку одного из сыновей их брата, на Родину Дедушки. Вроде бы ничего необычного в этой поездке не было, но это так казалось на первый взгляд. Нужно было ехать за 300 км от Таджикистана, на территорию дружественного Узбекистана. Родина Дедушки находилась в городе Байсун, Сурхандарьинской области. Этот городок находился на границе с Афганистаном. И в этом не было ничего необычного, каждый год ездили в Байсун всей семьёй. Труднее всего было то, что фамильный склеп Рода находился далеко в горах, куда нельзя было добраться на машине. Лишь по узкой горной тропе можно было дойти пешком до кладбища. Нести на себе большую мраморную плиту, было по силам лишь молодому и сильному юноше, или мужчине. Этот юноша и был причиной дискуссий. Он сидел рядом с Отцом, и был подстрижен под ноль, его призвали на службу в ряды СА. Именно ему и отводилась роль Поломника к могиле Дедушки, Великого Ходжи Саид Зура из Байсуна…
Мать всегда остаётся Матерью, даже если дети взрослые и обзавелись семьёй. Даже побелённые годами виски детей, не могут быть преградой от переживаний Матери. Сыну предстоит служба в Армии, а эти родственники понять не могут, что каждая минута с ним, мне дорога, думала про себя Саида. Но делать было нечего. Старший сын, Анвар, учился в Ташкенте, а младший Аъзам, был ещё совсем юн. Кто - то из их семьи был просто обязан ехать. Это предстояло сделать Акбару. Только ему было по силам тащить на себе тяжёлую мраморную плиту по горам, так, как он был спортсменом, и физически развитым молодым человеком. Да и сам Акбар, не был против. Решено было ехать утром, на рассвете…
Жигулёнок - Ваз 2103 зелёного цвета был всегда исправен, и работал как часики. Камол ещё раз внимательно всё просмотрел в двигателе. Он был опытным водителем со стажем. По его подсчётам, в общей сложности, предстояло проехать около - тысячи километров. Камол был сыном Хадичи, младшей сестры Мухаммада. Старшая дочь Хадичи, Мухаббат, вышла замуж, и жила в Байсуне. Именно к ней в начале паломничества и собирались все заехать. Сама же Хадича собиралась в путь с мужем Рахимом. У них была очень дружная семья. Дети росли в любви, уважали старших, почетали Предков. Ведь все они были потомками Великого Ходжи Саид Зура. Слово старших в их семье тоже было Законом. Ему подчинялись беспрекословно. Мухаммад был старшим братом Хадичи, и Старшим их рода. Все черты лица и характера выдавали в нём Отца, Ходжи Саида. Нужно было на рассвете забрать Акбара, племянника, и ехать с Божьей помощью в Байсун…
Акбар любил тётю Хадичу. Она была очень доброй женщиной. Простая сельская женщина, так и не ставшая городской. Вот как можно было охарактеризовать её. Она работала воспитательницей в детском саду. Эта её профессия и сказывалась в общении с детьми. Со всеми была ласковой, и к ней тянулись всей душой. Её муж, Рахим - поччо, работал главным бухгалтером в каком - то Министерстве. Так - же как и супруга был добрым и очень вежливым. Всегда обращался на Вы к Акбару. Он любил беседовать с племянником жены. Они нашли общий язык ещё тогда, когда Акбар был совсем маленьким. С годами их дружба крепла. Камол тоже любил Акбара. Будет период в его жизни, когда он будет работать водителем в его группе. Но это будет лишь после его возвращения из Армии, и создания группы. А пока, что предстояла дальняя и нелёгкая поездка, к своим истокам…
Всё было готово к путешествию. Машина была проверена десятки раз, топливо залито под завязку, масло заменили, резина была новой. Хадича села на переднее сидение, это было принято так в её семье. Рахим - поччо проверил ещё раз весь багаж, и тоже сел в машину на заднее сидение. По пути к Акбару, нужно было захватить ещё одного родственника, Джуманазара. Когда машина тронулась, Хадича провела по лицу ладонями, и помолилась о счастливом и безопасном путешествии. На дороге их уже ждал Джуманазар. Быстро сел в машину и он. Остался лишь один участник, самый главный, за которым им предстояло заехать. Подъехав к подъезду дома дяди, Камол просигналил. Акбар быстро спустился, и сел в машину. Так и началось Путешествие Паломников. В пути ещё не раз убедятся в том, что, когда Хадича сидит на переднем сидении, Гаишники не останавливали машину…
Дорога. Дальняя дорога. Трудное и опасное путешествие. Что же ждёт Поломников в пути? С какими трудностями им придётся встретиться? Какие опасности их поджидают? На всё это, ни кто из сидящих в машине, не обращал внимания, и не думал даже. Их миссией было обозначить могилу Великого Предка мраморной плитой, которую они везли в багажнике автомобиля. Объединяло и придавало им силы с решительностью, их благодарность своему Отцу и Деду, за то, что благодаря ему, они есть на этой земле…
Ехать в этой машине было приятно и привычно. Довольно часто именно с Камолом ездили в Байсун. Дорогу он знал очень хорошо. В пути весело общались. Больше всего вызывало улыбку то, что увидев нашу машину гаишники делали движение, напоминающее поднятие руки с жезлом, но тётя чуть наклонившись вперёд, в упор смотрела на того гаишника, и он отдав честь улыбался, и не задерживал машину. В начале не стали обращать на это внимание. Но когда это повторилось примерно в 6 или 7 раз, то все поверили в силу Хадичи. Пройдёт очень много лет, когда Хадича откроет в себе необычный Дар лечить людей прикосновением рук, молитвами, взглядом, и даже простым своим присутствием. Но это будет примерно в 2010 - 2012 годах. А сейчас был только 1986 год…
Подъезжали к Денау. Это был небольшой городок в Узбекистане. На автовокзале было множество закусочных и кафе. Путники решили попить и перекусить. Мальчик лет 10 - 11 продавал холодную воду из ведра. Хадичу мучила жажда. Решив попить холодной воды, она подозвала того мальчишку с ведром. Не успела она зачерпнуть кружкой воду, как тот заявил ей;
- 10 копеек за кружку.
-Что, 10 копеек за кружку холодной воды путнику? Да в Душанбе за эти деньги можно выпить три стакана холодного квасу, и получить ещё сдачу копеечку!
Возмущённо схватив ведро малолетнего спекулянта, она вылила всю воду, и прогнала его с автовокзала. В догонку бросила пустое ведро, и повернулась к людям, которые как вкопанные смотрели на неё и молчали.
- Что вы за люди такие? Как можно молчать и ничего не предпринимать? Разве можно у путников брать деньги за воду? Это же грех! Большой грех! Мусульмане так не поступают!
Невдалеке показался горе торгаш с пустым ведром, в сопровождении взрослого мужчины. Тот, увидев решительность Хадичи, и услышав её речи, очень быстро испарился. Порой достаточно лишь слова, чтобы народ растерзал своих мучителей голыми руками. А торговцы водой подходили на эту роль. Не хотелось тому защитнику, быть жертвой жаждущих…
Проишествие произвело на Акбара неизгладимое впечатление. Он удивлённо перебирал в уме, как осмелилась, одна хрупкая женщина, бросить вызов целой системе мошенничества и изъятия денег у путников, и остаться целой и невредимой. Пройдут годы, прежде чем и он научиться этому у своей тети, и это спасёт ему жизнь…
За окном автомобиля мелькали красивые пейзажи. Бескрайние поля радовали глаз. Всюду было зелено. Дехкане трудились на полях. Небо было чистым от облаков. Было такое ощущение, что их путешествие одобряет само Небо. Радостно было на Душе. О проишествии не говорили, но, наверное, думали все. Если бы можно было про запас набирать радость и силу, то путники освободились бы от всего, и набрали её по самое горло. Впереди их ждали трудности, о которых они ещё и не подозревали…
Камол вёл машину очень умело. Он её называл: Моя Ласточка. Она и правда летела как ласточка. Ни единого постороннего шума. За всю дорогу их так ни разу и не задержали. Машина не подвела, ни единой поломки в пути не было. Совсем уже скоро должны были подъехать к городу Термезу. Оттуда до Байсуна рукой подать. В Термезе жила ещё одна сестра Мухаммада, Фотима. Она работала врачём в местной больнице. Её все уважали в округе. Решено было заехать к ней в гости. Акбар не раз уже бывал у тёти Фатимы. Это было несколько лет назад. Приезжал он с родителями. Ох, и погоняли же они на тракторе Беларусь! Один из родственников был трактористом. Акбар стал учить его, как гоняют раллисты. Правда, досталось тому раллисту тоже не мало, от бригадира…
После того, как погостили у тёти Фатимы, путники отдохнувшие, сытые, и довольные, поехали в кишлак Дуоба, где и родился Мухаммад. Это был родительский дом. Там то и ждали их все остальные родственники. Самая младшая сестра Папы, тетя Ойша, жила и училась в Душанбе, в мед.училище. Она души не чаяла в Акбаре. Когда он приезжал к ней в гости, Ойша накрывала стол так, как принято в Душанбе. Баловала она племянника. Ещё бы! Мухаммад любил её сильно. А значит, и Акбар будет любить её! Он доверял Чувствам Отца, и не ошибся. Ойша была замечательным человеком. Очень нежной и доброй. Зная любовь племянника к мясу, заслуги Отца, всегда лучшие куски накладывала ему. И гранатовый сок в трёхлитровой банке, стоял особняком только для Акбара. Каждый раз, проходя мимо него, обнимая, целовала его, то в щёку, то в голову. Однажды так закормила его гранатами, что он долгое время потом мучился от повышенной кислотности в желудке…
Бабушка была рада гостям. Суетилась как молодая невестка. Сама накрыла дастархан, заварила чай, принесла угощения. Как всегда Акбар был в центре внимания. Ведь он был внуком от её первенца, и не был таким «диким» как его другие городские братья и сестры. То, что любимым питанием внука является мясо, Бабушка знала ещё по Душанбе, в свои редкие посещения. Поэтому, рядом с ним стояла полная тарелка жареного мяса, большими кусками. Гранатовый сок, простокваша, сухофрукты, лепёшки и кульча, чаппоти, и много ещё чего вкусного. Обнимая внука, гладила по чеке и плакала. От этого изъявления чувств Бабушки, Акбару становилось не по себе, но он не подавал виду…
Через полтора года, Бабушка заболеет очень тяжело. Весь Род будет готовиться к похоронам. Осенью 1987 года, узнав о её тяжёлой болезни, приехавший из Армии в отпуск Акбар, тут же соберётся в дорогу. Они приедут с тётей Хадичой во время. Увидев приехавшего к ней любимого внука в солдатской форме, Бабушка поднимется с постели, и сама накроет Праздничный дастархан!!! Тут - то опять заговорят о внуке Ходжи Саид Зура. Похоронят её лишь в 1991 году, в августе месяце. Акбар не сможет приехать на похороны, в Таджикистане начнётся Гражданская война…
Погостив и обрадовав Бабушку, Паломники собирались в путь. Получив Благословление супруги Великого Ходжи Саида, было решено заехать к Мухаббат, дочери Хадичи. Она жила не подалёку, и ждала гостей с нетерпением. Родившаяся и выросшая в городе Душанбе, Мухаббат, воспитывала своих детей так же, по городскому. Её муж Гафур, был здоровенным мужчиной. Хозяйство Гафура было большим. В доме была живность, огромный огород, теплица. Жили они в любви, согласии и достатке. Трудно описать ту радость, которую испытывали родственники. Ведь это был не просто визит родителей и родственников, а было это посещением Поломников, перед самим совершением этого самого Святого обряда в их Роду. Угощения отличались от всех предыдущих. Гафур зарезал большого барана, и испёк его в печи для лепёшек, обложив тушу барана еловыми ветками. Объедались так, как будто бы не ели год! Арбузы и дыни, фрукты и овощи, сладости и еда - всё это было натуральным. То есть, из собственного огорода и сада. Ложась под утро, Акбар попытался съесть ещё кусок вкусной баранины, но так и не смог. Глотнув гранатового сока, он забылся сном сытого и счастливого человека. Наверное, этот сон и пир, будет самым лучшим за всё время их путешествия на Родовое кладбище…
На рассвете Паломники выехали в путь. Заехав ненадолго к тёте Ойше, было решено трогаться дальше. Есть и пить, уже ни кто не мог. Всё что можно было взять с собой в дорогу, брали небольшими порциями. Впереди их ждала очень трудная и опасная горная дорога. Быстро попрощавшись с тётей, Акбар сел в машину. Ему не хотелось уезжать так быстро. Но дело было в том, что это путешествие было в один конец. С Родового кладбища все возвращались назад в Душанбе. По пути пришлось заехать к ещё одним родственникам, которых Акбар не знал. Получив благословление очень старой женщины, наконец - то поехали к горному ущелью. Их сопровождал грузовик ЗИЛ. Стало понятно для чего лишь тогда, когда пришлось пересаживаться на прицеп. Горную дорогу на жигулях нельзя было одолеть. Подъёмы были слишком крутыми. Камол вернулся в кишлак, а оттуда в город Душанбе…
За всё время путешествия, Рахим - поччо рассказал Акбару о Роде Ходжи столько, сколько тот не слышал со дня своего рождения, об этих подробностях от своего Отца Мухаммада. Очень внимательно он слушал его. Всё сказанное запоминалось само собой. Рахим - поччо был интересным рассказчиком. И Мудрым ещё. Когда в древности говорили: Сделай длинный путь коротким, подразумевали какой нибудь рассказ, или беседу. Вот это и делал он с Акбаром. А тот и не заметил, как они стали въезжать на опасную горную тропу. Машину трясло и подбрасывало так, что если бы не высокие борта, то пассажиры кузова по вылетали бы на тропу. Машина с таким гудением и рёвом брала один подъём за другим, что не верилось в счастливый исход данного предприятия. Мраморная плита была завёрнута в тряпьё. Она то и придавала сил Паломникам…
Самым опасным участком пути, были две горы, которые соединялись между собой огромной скалой. Когда заезжали на начало этой скалы, она опускалась, а когда съезжали, поднималась. Стоило грузовику заехать на ту скалу, как она начала осыпаться. Ужас обуял всех. Только Рахим - поччо держал себя в руках, и громко засмеявшись, стал успокаивать всех тем, что эта скала никогда не может провалиться. Мол, это было доказано, какими - то геологами. Пока мы слышали его объяснения, ЗИЛ благополучно съехал на тропу. Продолжили путь, весело крича Советские лозунги по типу: Вперёд, в сторону Коммунизма!
Путники вымотались в кузове. Болело всё тело и хотелось пить. Ноги и руки тряслись от усталости. Грузовик развернулся и был готов вернуться. Дальше дороги не было. Проводив водителя грузовика до машины и попрощавшись, Паломники присели отдохнуть. Нужно было перекусить и умыться. Идти сразу посчитали неразумным. Наскоро умывшись и перекусив, все пошли отдохнуть в грот. Называли его Гов - хона. Почему именно так, мы узнали чуть позже. Этот грот был знаменит тем, что любое животное, проходящее мимо, заходило в него отдохнуть. Как только об этом нам рассказал Рахим поччо, проходяшее мимо нас стадо коров завернуло в него, и, не обращая на нас внимания, улеглось в нём. Было удивительным ещё и то, что в нём они себя чувствовали как у себя дома. Много легенд ходят об этом удивительном гроте. Одно из них гласит, что Гов - хона посещал сам Пророк Мухаммад. Будто он спас животных в нём, от какого - то катаклизма. Про животных ничего не могу сказать, но нас он спас точно…
Мраморную плиту нужно было тащить на себе километров 20. Приспособив лямки, и закинув её на спину, Акбар встал на ноги. Все встали как по команде. Узнав направление у Рахим поччо, он бодро зашагал вперёд. Все встали, и пошли за ним. Запасов воды должно было хватить до кишлака, места назначения. Отдохнувшие путники шагали довольно быстро. Со стороны могло показаться, что это потерявшиеся туристы. Одежда и повадки выдавали в них жителей города. Редкие прохожие, чаще пастухи, завидев Паломников, удивлённо останавливались. Узнав о цели их появления в таких далёких краях, были удивлены вдвойне. Слава, о Великом Ходжи жила по сию пору в народе…
Акбар не был новичком в горах. Много он облазил Варзобское и Ромитское ущелье. Был во многих пионерских лагерях, и участвовал в горных походах. Будучи спортсменом, занимался боксом, бегал на кроссах по горам. Он был первым в колоне. За ним тянулись остальные. Как оказалось, эта дорога была не самой трудной. Самая трудная дорога будет после. О ней часто с содроганием, и в Армии, и после неё будет вспоминать Акбар…
Люди кишлака быстро узнали новость. Когда увидели Поломников, подвели коня к Рахим поччо. Но он велел посадить на коня Акбара. Так он и въехал, на коне, к месту последнего пристанища своего Дедушки, Великого Ходжи Саид Зура.
Гостей принимали на шиппанге, глиняном возвышении, под тенью огромного орехового дерева. Под ногами Акбара зарезали самого большого барана. Жители кишлака подходили к внуку Великого Ходжи, и, поклонившись, целовали ему руки. Стоило Акбару вырвать свою руку от поцелуев, как удивлённый житель кишлака поднимал голову и смотрел на окружающих. Посмотрев на Рахима поччо, Акбар понял, что нельзя нарушать традиций. Лишь бы жениться не заставили, думал он про себя…
Ночью по телу Акбара ползали муравьи и больно кусали. Всё тело чесалось. Кое как дождавшись рассвета, он стал будить родственников. На его тело было страшно смотреть. Тело покрылось с ладонь волдырями, и дико чесалось. Это были особые блохи. Они водились на баранах. Его отвели к речке, и отмыли в проточной и холодной воде. Нарвав каких - то цветочков, двое ребят стали остервенело натирать всё тело. Вначале ничего не происходило. Чесалось так сильно, что сердце билось в два раза сильнее. Мальчишки крепко держали за руки Акбара, и не давали чесать тело. Вскоре зуд стал исчезать, а за ним и опухоль. Лишь после этого его отпустили, и посоветовали не чесать тело. Могли остаться следы. Только городскому парню не было понятно от чего. От ногтей, или от цветов?
Плиту устанавливали всем кишлаком. Правда, близко к могиле жители не подходили. Там были только родственники Ходжи Саида. Мулла прочёл молитву, и Потомки стали делать то, для чего они и совершили этот долгий, и изнуряющий путь. Установив плиту на могилу Ходжи, все присели и стали молиться. Было такое чувство, что нам были отпущены все грехи. Это чувство было на - столько сильным, что, казалось, его можно было потрогать. Эйфория! Вот что ощущал Акбар. Причастность к чему - то значимому! Это было очень сильным ощущением. С этим ощущением он и будет жить долгие годы. Оно будет всегда с ним, и никогда не покинет его. В самые трудные моменты в своей жизни, именно это событие, как бы будет подсказывать ему выход из трудных жизненных ситуаций, и принимать жизненно важные решения…
На шиппанге затеяли пир. Ну как же без него? Дастарханы ломились от яств. Жители были счастливы. Все радовались и веселились. Это событие, было значимым в жизни жителей этого кишлака. И не только жителей. Сами Поломники были неимоверно счастливы от своего подвига. Кушали и спали попеременно. А ближе к вечеру, было решено порыбачить. Особенности той рыбалки, Акбар рассказывал всем своим друзьям впоследствии. Пока он объяснял местным ребятам, что такое удочка, жители изменили русло реки. Появились мелкие заводи, в которых ребята руками ловили рыбу. От такого зрелища все были в восторге. Ели рыбу во всех вариантах: И жаренную, и варённую, и печённую…
На следующий день Акбар пошёл гулять. Бродил по кишлаку в одиночестве. Его не беспокоили. Стоило ему крикнуть, как два паренька тут же появлялись перед ним. Опять захотелось посидеть на коне, чтобы было чем похвастаться. Коня привели тут же. Стали фотографироваться. После он опять пошёл бродить в одиночестве. Ребята сопровождали его незримо. Увидев дерево с необычно огромными плодами абрикоса, Акбар взберётся на него. Плоды были настолько вкусными и ароматными, что не верилось. Вдруг он услышал крик и обернулся. Старый пастух гнал отару овец, и, увидев Акбара на дереве, стал его ругать.
-Спустись сейчас же с дерева! Ты хоть знаешь что это за дерево?
- Знаю, конечно, абрикос. А что?
- Глупец! Это дерево посадил сам Ходжи Саид Зур! Спустись немедленно!
- Уважаемый, я Акбар, сын Мухаммада, и внук Ходжи Саида!!!
Пастух поклонился, и, подойдя к спустившемуся с дерева Акбару, поцеловал руку…
Лишь через два десятилетия Акбар узнает, что именно под этим самым абрикосом, Ходжи Саид Зур и зарыл свои книги, и их случайно найдёт один из последователей учения Великого Ходжи… Не из его Рода…
Домой. Совсем уже скоро в обратный путь. Все жители пришли прощаться с предками Ходжи Саида. Не любитель долгих прощаний, Акбар, хотел быстрее идти, пока ещё прохладно. Старших торопить не хотелось. Пока со всеми не попрощались, не тронулись. Обратный путь будет самым трудным испытанием в жизни Акбара. Лишь тот знает цену воде, кто хоть раз испытал жажду в пустыне…
Дороги как таковой не было. Это была тропа, вытоптанная стадами животных. Поначалу, было ещё не так трудно, пока были деревья. Как только отдалились от кишлака, начался Ад. Ноги проваливались в пыль по щиколотку. Дышать было нечем. Скоро стало припекать солнце. От этого становилось невыносимо жарко. Пекло так, что казалось, мозги уже кипят. А это так и было на самом деле. Температура воздуха зашкаливала за 50 в тени. А на солнце и того больше. Вскоре закончилась вода. Платок пропитался дорожной пылью, с лица стекали грязевые разводы. Хотелось пить так сильно, что люди были бы рады и луже. Шли уже несколько часов в абсолютном одиночестве. Не было даже пастухов со стадами. За каждым поворотом ожидали как чуда деревце, чтобы отдохнуть в тени. Повороты за поворотами, подъёмы за подъёмами, гора за горой… Часа через 4 появился одинокий путник на осле. У него было немного тёплой от жаркого солнца воды. Она пахла тухлым яйцом. Пить такое, не пожелаешь и врагу. Пришлось выпить по паре глотков этой воды, чтобы не упасть от обезвоживания организма. А к этому уже всё шло, потому что начинались галлюцинации. Акбар шёл из последних сил. Самым глупым в этой ситуации было то, что он не взял с собой головного убора. Вот от этого и страдал он, наверное, ещё больше, чем от жары. Голову так припекло, что он стал видеть предметы нечётко. В такие моменты, почему-то, видишь в воображении речку, или бассейн с холодной водой. От этого становилось так невыносимо, что хотелось кричать. Но кричать было нельзя. Нужно было двигаться вперёд. Нельзя показывать свою слабость. Может это последнее испытание, которое выпало на долю путников…
Тёте Хадиче было очень трудно, хоть она и родилась в таких условиях. Наверное, труднее всех. Все молились Аллаху, чтобы дал всем сил живыми добраться до своих родных. Рахим поччо тяжело ступал ногами в дорожную пыль, и поддерживал супругу. Ему, взрослому мужчине, было ещё хуже, чем Акбару. Но все двигались упорно вперёд. Давно уже был потерян счёт подъёмам и спускам, горам и поворотам. Казалось, что этому не будет конца. Но конец всё же был. Его то и почувствовал Акбар…
Инстинктивно переставляя ноги, шёл впереди всех Акбар. Юношеский задор в нём заговорил. А ещё вдруг открылось второе дыхание, как только он подумал, что нужно очень сильно постараться, сделать рывок и пойти быстрее. Это и было для него чудом. Почувствовав прилив сил, он зашагал быстрее. Его попутчики остались далеко позади. Их не было почти видно. Акбар двигался вперёд с упорством сумасшедшего. Это упорство его было вознаграждено. Стоя на возвышении, он почувствовал запах яиц. Это был сероводородный источник, к которому стекались сотнями больные. Пройдя ещё один поворот и поднявшись на подъём, он увидел примерно в километре или двух, реку. Пришлось на спусках бежать, чтобы хоть как то приблизить момент купания и утоления жажды. Как это ему удалось, для него осталось загадкой и поныне…
Набрав полные прогорошени воды, Акбар стал умываться. А потом и вовсе залез в воду и стал купаться в ней. Утолив жажду и остыв немного, он попросил у людей, сидящих на берегу, посуду для воды, и, набрав её, побежал навстречу тёте. Напоив их, успокоился немного, но почувствовал себя так плохо, что покачнулся. Рахим поччо увидев состояние Акбара, слегка дотронулся рукой до Хадичи. Та посмотрела на мужа. Он глазами указал на племянника. Акбар был бледен и качался. Но, не смотря на это, отказался от протянутой руки Рахим поччо, и сам дошёл до берега реки. Отдал посуду хозяевам и поблагодарил их за помощь. От еды отказался наотрез. Присел на камень и завалился на бок. У него был сильнейший солнечный удар. Увидев тяжёлое состояние Акбара, Рахим поччо посоветовал ему попробывать заплыть в сероводородную пешеру, и там немного поплавать в целебной воде. С трудом это удалось сделать внезапно заболевшему Акбару. Его сильно тошнило, а тут ещё и этот запах источника добивал. Но, всё же, заплыл в пещеру и попил воды. Немного поплавал там и вышел из воды. Прилёг к тёте, которая сидела на берегу. Хадича пыталась накормить племянника, но тщетно. Тогда она подняла голову Акбара, и положила себе на колени…
Кузов Зила был полон народу. Все сидели на полу. Подкидывало так, что выворачивало наизнанку. Грузовик пробирался по горным породам. Здесь испокон веков не было дороги. Это продолжалось ещё долго. Голова Акбара моталась из стороны в сторону. Хадича приложила руку ко лбу племянника, и почувствовала температуру. У него начинался бред. Видать очень сильно припекло на солнце. Как только выехали на более или мене ровную дорогу, стало чуть легче. Как он очутился дома, припоминал с трудом…
Несколько дней Акбар лежал в бреду, и произносил имя Дедушки, просил пить, говорил о том, что нужно срочно отнести тёте Хадиче и Рихим поччо холодной воды и зонтик. Когда кризис миновал, и он стал вставать с постели, приехали тётя Хадича и Рахим поччо проведать его. Прямо с порога поздоровавшись с племянником, попытались по древним традициям поцеловать руку, но он вырвал её, и обнял обоих. Они поздравили Акбара с «малым» Хаджем, который так и не восприняли в его семье братья и сёстры. Лишь после смерти Мухаммада, когда все его родственники, приехавшие на похороны, будут с большим почтением и уважением относится к Акбару, его сестры и братья поймут то, что в своё время совершил их брат Акбар…
Copyright: Акбар Мухаммад Саид, 2012
Свидетельство о публикации 21 205 252 320
Акбар Мухаммад Саид
Эта история произошла в начале 50-ых годов прошлого столетия, в городе Байсун. Мне о ней рассказал мой Папа. Он был не только свидетелем данного проишествия, но и принимал непосредственное участие в этом удивительном событии. Речь пойдёт о семье Волков, которые на своём примере Верности, Преданности и Любви, смогли заслужить уважение людей, и напомнить им об Истинных Чувствах…
В кишлаке Дуоба, где родился и вырос мой Отец, народ был не особо дружным. Наверное, голодные послевоенные годы оставили свой отпечаток таким образом, что народ старался ни во что не вмешиваться, и жить по принципу: - Моя хата с краю. Все пытались прокормиться и выжить в те тяжелые годы. Занимались земледелием, разводили овец и баранов, коз и коров, занимались мелкой торговлей… Те, кто побогаче и удачливее, уезжали в дальние края и богатели за счёт иноземных товаров, которые привозили на караванах из лошадей и верблюдов. С одним из таких караванов вернулся после долгого отсутствия и мой Дедушка Ходжи Саид Зур, который почти 15 лет прослужил в Святой Мекке, и обучился многим наукам. В общей сложности он четырежды совершал Хадж пешим образом за эти годы. В этот раз он вернулся на Родину окончательно…
Мой Папа Мухаммад, был старшим сыном в Роду Ходжи Саида, и в его отсутствие считался главой семьи. В те редкие наезды Отца, когда он приезжал на побывку, Мухаммад впитывал все сказанное им как губка, и каждое слово запечатлелось в его памяти на долгие годы. Вот и в этот раз он ловил каждое слово Ходжи Саида, и представлял себе те события, о которых рассказывал гостям его Папа. Будучи человеком честным и благородным, а тем более Истинным Правоверным, Великий Ходжи никогда не позволял себе приукрасить свои рассказы, так как даже вымысел считал за тяжкий грех, который относил ко Лжи. Его рассказы всегда сопровождались фактами, в чём не раз убеждались жители кишлака. За праздничным ужином речь шла о хищниках и их отваге, силе и ловкости, а так же преданности и любви. Многих диковинных животных повидал на чужбине Ходжи Саид. Самым интересным и захватывающим рассказом, была история о Волке, который мстил за свою Волчицу людям из деревни, которые убили её любимого. Под этот рассказ и заснул Мухаммад, а во сне ему снилась стая Волков, которая окружила их кишлак. И надо же было такому случиться, чтобы почти такая же история, случилась с ними и с жителями их кишлака чуть позже…
Сон Мухаммада и рассказ Ходжи Саида, оказался почти вещим. Ведь Великий Ходжи предостерегал жителей не убивать Волка, который жил со своим выводком неподалёку от кишлака, и который кормил свой выводок охотой. Он был попросту хищным животным. Его сутью являлась охота. Да и не убивал он попусту, не нападал на людей и домашний скот, а изредка охотился на отставших от отары овец и баранов, чаще на больных и слабых. Чего будет стоить им непослушание, и людская жадность, вскоре все в этом убедятся и горько пожалеют о содеянном…
В кишлаке был пастух, который за плату пас домашний скот односельчан. Каждое утро большая отара проходила по улице, а жители выводили своих питомцев и передавали пастуху из рук в руки. Так было принято: хозяин подводил свою овцу или барана за верёвку, и передавал в руки пастуха при свидетелях, чтобы к вечеру получить их обратно, заплатив мелкую монету за труд. Так же было и в этот раз.
Мухаммад сидел на стволе поваленного тополя у стен их дома, когда отара стала приближаться к воротам. Сын пастуха, друг Мухаммада, подбежал к нему и поздоровался. Друзья поговорили, и решили вместе пасти стадо. Уговорив Отца отпустить его на пастбище, Мухаммад забежал домой за платком и лепёшкой. Завернув её в платок, он повязался им как ремнём, и, захватив у ворот длинный посох, выбежал на улицу. Друзья весело зашагали, переговариваясь и шутя за отарой…
Недалеко от кишлака были пастбища, куда и гнал пастух свою отару. Неустанно следил он за доверенным скотом. Ведь за каждую овечку он отвечал головой. Сын и соседский мальчишка помогали ему в этом, наблюдая за отарой с конца вереницы этих пушистых, вечно снующих, и вечно жующих животных. Погода была чудесной, ярко светило солнце. На душе было так радостно, что пастух запел. Мальчишки переглянулись, и прыснули от смеха. Они увлечённо о чём - то говорили, позабыв обо всём на свете. Повернувшись в сторону ребят, пастух строго цыкнул на сына, но на мгновение замолчал, когда увидел его вдруг испуганные глаза, но и сам вдруг побледнел: К маленькой отставшей овечке со всею прытью неслись два Волка…
Волки одним броском настигли бедное животное, схватили за горло и задушили. Большой Волк, схватил клыками задушенную овцу за шею, и одним махом закинул её себе на спину. Так они и понеслись к своему логову кормить детёнышей, а пастух и двое мальчишек стояли разинув рты. Придя в себя, они стали швырять камнями в сторону хищников, но те унеслись так же быстро, как и появились. Было решено вернуться назад в кишлак, чтобы не потерять и остальных овец…
Ходжи Саид выглянул в окошко, когда услышал шум на улице. Он оделся и вышел во двор. У ворот его дома собирался народ, а отара уже была пригнана назад. Почуяв неладное, он стал искать глазами сына. Мухаммад выглянул из толпы, и, увидев Отца, подошёл к нему. Рассказав вкратце ему о случившемся, он стоял понурившись, как бы признав свою вину в случившемся. Врят ли можно было спасти животное, даже если они и заметили бы Волков. Хозяин погибшей овцы требовал у пастуха денег за пропажу, а пастух пытался объяснить ему свою невиновность. Но все уговоры были тщетны. Тут к ним подошел Ходжи Саид, и, молча вынул из-за пазухи денег, а потом сунул в руки хозяину погибшей овцы. Все замолчали в ожидании дальнейших событий, но ничего не произошло. Даже слова не произнёс Ходжи, так же молча повернулся, и вернулся в свой дом. Казалось бы на этом инцидент был исчерпан, но не тут - то было. Пастух и несколько жителей кишлака договорятся застрелить Волков, чтобы спать спокойно и больше не бояться за свой скот. Об этом своём поступке они будут жалеть ещё очень долго…
Как убили Волка, Мухаммад не видел, так как был дома и не выходил на улицу. Когда на улице снова послышался шум, Ходжи Саид встал и тяжело вздохнув, вымолвил:
- Несчастные, вы ещё горько пожалеете о содеянном. Ведь я предупреждал вас не делать этого. Теперь ждите мести!
Сын не мог понять, о какой мести говорит Отец? Лишь выбежав на улицу и увидев своими глазами, как пастух и односельчане гордо несли на посохе убитого ими хищника, Мухаммад поймёт, что случиться какая - то беда, о которой предупреждал их всех Ходжи Саид Зур…
Своей победе жители кишлака радовались не долго. Каждую ночь Волчица со своими Волчатами «пела» свою печальную песнь по погибшему другу. Волосы становились дыбом от этого воя. Спать от этого шума было невозможно. Собаки поджимали хвосты и скулили в страхе. Животные беспокойно собирались в кучки в хлеву и кружились, издавая громкий шум. Выстрелы из винтовки не производили должного эффекта. Вой прекращался лишь на короткий промежуток времени. Как рассказывал мне Папа, это была психологическая атака. Животные жили в постоянном страхе, и по этой причине коровы давали мало молока, или оно было горьковатым на вкус. Через ещё одну неделю стали пропадать куры, а потом и погибать целым выводком в курятниках… Ещё через некоторое время стали погибать домашние животные. Доходило до того, что эта троица мстителей забиралась в хлев, и просто перегрызала глотки скоту. А ещё Папа рассказал мне о том, как он стал свидетелем очередной мести Волчицы, когда она напоследок, одним укусом оттяпала пол курдюка у живого соседского барана…
Во дворе был шипанг - глиняное возвышение под виноградником. Этот шипанг и виноградник я помню хорошо. Было два сорта винограда «кишмиш»: светлый и чёрный. Я собирал его сам, когда приезжал в гости к Бабушке. Виноградник был низким, и до гроздей можно было дотянуться встав на табуретку. Я любил есть его с Бабушкиными лепёшками, которые она пекла размером со стол, и они были необычайно вкусны, потому что она пекла их на сливочном масле, которое сама и делала.
Вот на этом шипанге и сидел за дастарханом Дедушка, когда к нему пожаловали гости. Робко они подходили к Великому Ходжи, так как знали его нрав. Да и вину свою чувствовали. Среди них был и пастух, который по сути и был причиной всех этих бед. А беда была большой. Больше половины скота было убито Волчицей и двумя её Волчатами. У некоторых жителей были задушены поголовно все овцы и бараны, а у других частично. Были и те, которые имели одного или двух овец, которых загрызли эти Волки. Все молчали… Молчал и хозяин дома… Когда один из пришедших решил заговорить и вышел в перёд, Ходжи Саид остановил его жестом, и встал на ноги со словами:
- Я убеждался вашей глупости десятки раз, но не смотря на это, каждый раз обманывал себя надеждами на ваше понимание и разум! Глупцы! Несчастные Глупцы! Может теперь у вас появиться хоть капелька ума?! Что вы хотите от меня? А? Что? Чтобы я убил их? НЕ БУДУ! Нет у меня права отнимать жизнь, которую не я давал! Да и будь у меня такое право, я этого не сделал бы! Что молчите? Нечего сказать? А ведь не так уж давно вы все бахвалились своей силой и удалью!!! Где же теперь вся ваша сила и спесь? Куда она подевалась? Волк оказался умнее и благороднее кучки идиотов!!! Ведь он кружил и уводил от своего логова всех вас! Но ни кто так и не понял этого!!! А вы его забили… Жестоко забили!!! Ведь он пожертвовал собой ради своей семьи… Многих из вас я лечил, спасал от смерти, лечил ваших детей, жён, внуков, родственников! А в вас как не было сладу и единства, так нет и поныне! За кусок хлеба вы готовы поубивать друг друга! Так кто из вас лучше того хищника? Ответьте мне несчастные! Молчите?! ДА!!! Потому, что вы и есть ЖИВОТНЫЕ!!! Не нужно было убивать, достаточно было и того, что вы его проучили… Мне достаточно и своих грехов… Сами решайте свою беду. Не я её накликал на вашу голову…
Трудно представить себе картину ревущих взрослых Мужчин. А они ревели… Эту зиму пережить могли еденицы, так как поголовье домашнего скота уменьшилось чуть ли не на половину. Мало того, в сердцах людей был посеян панический ужас. В кишлаке ходили байки об оборотне в обличии той Волчицы. А были и те, кто обвинял и Ходжи Саида в Гордыне… Ещё один факт свидетельствующий о недоразвитости и скудности ума, которое было привито им шарлатанами муллами, неумеющими правильно читать и толковать Коран. Такие «мулло» заучивали по памяти с чужих слов суры из Священного Корана, и себе в угоду интерпретировали Святые Аяты…
Как они уговорили Ходжи Саида помочь им, и что он предпринял, Папа толком не знал и сам, так как был ещё мальчишкой лет 12−13. Единственное что он помнил, это то, что Великий Ходжи уходил в ночь в сторону логова Волчицы, и возвращался под утро… Потом были жертвоприношения. Из оставшихся овец отобрали некоторых и принесли в жертву… Этими тушами они кормили Волчицу со своим выводком, и как бы откупались от неё… Жители кишлака были в тревожном ожидании…
Мухаммаду не спалось. Была полная луна. Вдруг в комнату заглянул Отец, и приказал принести лестницу и приставить её к стене. Когда лестница была доставлена, он полез на крышу. Жестом позвал сына за собой. Мухаммад быстро забрался вслед за Отцом. Ходжи Саид постелил посредине крыши молитвенный коврик, помолился, встал с колен и бережно сложил его. А потом сел на край сам, и указал сыну жестом место рядом с собой. С крыши дома было всё видно хорошо ещё и потому, что очень ярко светила луна. Было ощущение покоя в Душе. Мухаммад смотрел перед собой и не понимал причину столь странного поведения Отца, пока тот не дотронулся до него и не указал в сторону лесочка, где было логово Волчицы. На пригорке показались три тени. При свете луны, они казались огромными и какими - то мистическими животными. Страх обуял молодого паренька, когда послышался вой. Отец сильно сжал руку сына и ещё раз указал ему в сторону Волков, на что тот согласно закивал. Троица выла особенно печально в эту ночь. Переливы их голосов пробирали до ужаса, и проникали, казалось, прямо в Душу. Вот они разом взвыли, и… смолкли… Первой тронулась Волчица, а детёныши, уже повзрослевшие Волчата, пошли за ней. Пройдя несколько шагов, она остановилась, и повернулась в сторону сидевших на крыше. Папа был готов поклясться в том, что Волчица не то кивнула Дедушке, не то поклонилась… Волчата повторили движение матери и снова тронулись. Волчица подняла голову, издала последний вой, который подхватили её дети, и так же внезапно закончив его, ушла в ночь. Больше их ни кто не видел…
Copyright: Акбар Мухаммад Саид, 2012
Свидетельство о публикации 21 210 310 303
Акбар Мухаммад Саид
Сон… Что это такое? Много ли мы знаем о нём? И что он значит для человека? Для чего он нам? Почему мы видим их? Почему они такие разные? Почему порой яркие и красочные, а в другой раз вязкие и страшные? Может взрослые и знали ответ, но я в детстве гадал и ломал голову над этим вопросом… Так много и по долгу, что уставал физически…
Во сне я летал, даже став уже взрослым мужчиной. Но и тогда я задавал себе много вопросов, глядя на себя спящего, как бы со стороны, сверху… А когда у меня родились дети, мне было интересно наблюдать за моими мальчишками, когда они наконец - то засыпали, но прежде два этих сорванца переворачивали всю квартиру, и, трогая - роняли всё что им попадалось на пути… А потом они спали… Спали и видели сны… Какими они были? Что им снилось?
Моё детство пришлось на счастливый период расцвета СССР. Где только я ни был, куда только меня не возили мои Родители! Довелось увидеть не мало… Но и в тех поездках на машине или поезде, и даже на борту самолётов, я всегда мог заснуть очень быстро, если у меня в этот день было какое - то радостное событие в жизни… Это был мой таинственный мирок, куда я частенько сбегал и мечтал… Но в те моменты, когда я получал нагоняй от Мамы или Папы за очередную шалость, я пользовался этим же методом побега: сном…
Был у нас дальний родственник, который жил в небольшом городке Ордженикидзеабад… Сейчас его переименовали в город Вахдат… К нему мы частенько ездили с подругами детства моей Мамы, которые как бы стали нам родными и близкими… Вот с этими тётями я ездил к дедушке с бабушкой, которых очень любил… Они небыли родными мне по крови, но были очень близкими, и я не мог думать о них, как о чужих… Со мной в тех поездках всегда были мои столярные инструменты… Этот мешочек был для меня очень дорог… Ни кому я его не доверял… Дедушка всегда помогал мне столярничать, а порой и давал ценные советы… Ни разу он не усомнился во мне и в моих мастерских способностях, хоть мне и было всего то 10 -11лет, и всегда поддерживал меня, а это укрепляло моё мнение о том, что я становлюсь Мастером!!!
Прямо во дворе был сооружен хлев, в котором жили бычок и два барана… Бычок был статный! Красивый и сильный! Я частенько его подкармливал дикими яблоками, которые собирал на берегу реки «Кафирниган»… А барашки у дедушки были необыкновенные: когда их выводили рано поутру пастись к реке, то ровно в 12. 00 они возвращались, и отрывали дверь в дом, тыкаясь мордочками… Я в начале не верил в то, что это стало закономерностью для дедушкиных баранов, но когда в течении недели они каждый раз возвращались домой к 12 часам, поверить в это Чудо пришлось…
Реку можно было увидеть через щель в заборе дедушки… Там, на берегу, я частенько собирал дикорастущие растения, о сборе которых меня просила бабушка… Чаще это была мята… Их было два вида: дикая, она была покрыта как бы паутинкой, и казалась матовой, и садовая, которая была ярче и пахучее… Из неё бабушка делала нам пирожки, добавляя в мяту мелко нарезанный репчатый лук и специи… Это было очень вкусно!!! А ещё мяту сушили и заваривали как чай… В летнюю жару не было ничего вкуснее и полезнее такого холодного мятного чая, который она заваривала в кастрюле, и остужала под водой из крана… Можно было прибежать с улицы, и вдоволь напиться этого мятного и прохладительного напитка…
Однажды, дедушка мне пожаловался на то, что у них нет низкого стола, за которым можно было бы кушать сидя на топчане, который стоял во дворе, и на котором мы и спали… Это было для меня сингалом к действиям… В кладовке я нашел большой лист 5 мм фанеры, распилил его по размеру стандартного стола в гостиной дедушки, из брусков сделал ножки, которые отстругал рубанком, а царги стола, это нижняя часть, на что и крепятся ножки, были сделаны из старых половых досок… Дедушка от удивления покачивал головой и прикусив губу, молча наблюдал за мной, а временами и выполнял роль подмастерья… Потом он принёс банку желтой краски из кладовки, чем мы и покрыли в последствии готовый и новенький стол… Бабушка наблюдала за всеми нашими действиями со стороны и улыбалась… А потом заплакала… У них не было детей… Вернее был, один сын… Не задолго до свадьбы с тётей, с той, с которой я приехал к ним в гости, он погиб в автокатастрофе… Шарофат, так звали мою тётю и несостоявшуюся невесту, все эти годы помогала старикам и навещала их… Они считали её и дочерью, и своей невесткой… А она осталась им преданной… До самой их смерти…
С Шарофат мы бывали не только в Ордженикидзеабаде… Она была родом из Ленинабада, сегодняшний Ходжент, и почти каждый год «уводила» меня от Мамы… Очень я её Любил… Она же, просто зацеловывала меня, а порой и кусала, что вызывало моё возмущении, и непонятные ощущения с вопросами, почему же Шарофат меня кусает, если любит?
Когда она училась в Душанбинском техникуме торговли, и жила у нас дома, мы спали с ней рядом… Лучшие кусочки мяса и курицы, рыбы и всяких деликатесов, которыми нас баловал Папа, я прятал для неё… Мы всегда спали в обнимку, и она была мне почти как Мама… Порой, именно ей я рассказывал самые мои сокровенные тайны…
Бабушка умерла… Она ушла тихо и незаметно, как и жила… А дом после неё опустел… Дедушка зачах… Глядя на него, мне казалось, что я слышу его «волчий вой», издающий его опустевшей и израненной от потери Душой… Было решено продать дом, и перевезти его поближе к родственникам в Ходжент… Так и сделали…
В Ходженте, я знал каждую улочку, переулок, потайные переходы между улицами - тангкуча, так как моё детство прошло там… С дедушкой мы гуляли по городу и рынку так же, как и в Ордженикидзеабаде… Он и тут нашел себе друзей и приятелей… Но от тоски своей, он не мог сбежать… Частенько я ловил его пустой взгляд в никуда… А когда мы просыпались в огромном саду на топчане, который стоял под старинной айвой, первым делом я смотрел на дедушку… Он спал, но его сон был не таким безмятежным, как у него дома, когда мы приезжали к нему в гости… Проснувшись, он озирался и не мог понять где находится… А когда приходило осознание его ОДИНОЧЕСТВА, голова его опускалась в смирении и неизбежности на грудь…
Однажды утром дедушка не проснулся… Он умер тихо во сне, так как не мог смириться с пустотой и Одиночеством в своей Душе… Было решено отвезти его в «МОРГ», так как многие родственники не успевали на похороны… А по нашим традициям, Мусульман хоронят в день смерти… Хорошо, что меня не было рядом в тот момент, когда дедушки не стало… Я не знаю, что было бы со мной в тот момент, окажись я рядом с его бездыханным телом… Мы были очень дружны, и, как он мне однажды сам и сказал, я был для него той ниточкой, которая его удерживала его на этом свете… Эта нить оборвалась тогда, когда я вернулся домой в Душанбе…
В течении нескольких часов огромный старинный двор дома, где родилась и выросла моя тётя Шарофат, был полон теми родственниками, которые жили неподалёку… В такие дни Горя, создаётся Совет Старейшин и Глав Рода, и обсуждается тема похорон, поминок, соблюдения наших традиций, бытовые проблемы, которые всегда сопровождают поминки, поиск поваров и чайханщиков, обсуждались покупки продуктов и фруктов с овощами, которые нужны будут для поминок через три дня… У мусульман три дня вообще не готовят в доме умершего человека… В эти дни лишь родственники и соседи приносят им еду и питьё… Как можно думать о еде и питье, если в доме такое горе… Это дань Уважения усопшему…
Странная штука сон… Я до сих пор разбираюсь в себе и в тех снах, которые вижу… Это временная смерть, которая в отличии от обычной, имеет бонус: пробуждение…
Однажды мне довелось петь на свадьбе в районе цемзавода в Душанбе… Пока ребята устанавливали аппаратуру и настраивали инструменты, я разговорился с хозяином дома, где этим вечером я должен был выступать на свадьбе его дочери… Именно выступать, а не просто петь… Дело в том, что с моей группой мы устраивали ночные шоу… У нас были две танцовщицы, которые за один вечер меняли до 5−6 концертных костюмов, и показывали публике танцы народов мира… Световое оборудование по тем временам у нас была лучшим… Даже лазерная графика и стробоскопические вспышки были в арсенале нашего музыкального коллектива… Отец невесты рассказал мне о страшной истории произошедшей у них в массиве:
Молодая и здоровая девушка легла ночью спать, и… умерла… Её тут же похоронили по мусульманским обычаям… Ночью мать той несчастной девушки увидела сон, что дочь её жива в могиле и зовёт её, просит и умоляет побыстрее выкопать из тёмной и сырой могилы… Утром, заплаканная, и почти обезумевшая мать добилась того, чтобы свежую могилу дочери вскрыли… На свет выглянула совершенно седая и обезумевшая от страха девушка, которая ни кого не узнавала…
Приготовления к похоронам дедушки были в разгаре… Почти все распоряжения были отданы и часть даже выполнена… Оставалось дождаться родственников, которые должны были приехать с минуты на минуту… Народ толпился у ворот дома, в переулке, да и в самом доме тоже… Все тихо перешептывались меж собой… Старики сидели особняком, и рассказывали молодым, о том, каким был в юности дедушка… Вдруг, дикий вой и крики потрясли домочадцев!!! Было такое ощущение, что началась война!!! Крик не прекращался ни на мгновение!!! Он нарастал и как бы приближался к дому!!! Каково же было удивление народа и родственников, когда они увидели входящим в дом… дедушку… ЖИВОГО ДЕДУШКУ!!!
Значит, связующая нить не была ещё оборвана, значит, не была ещё допета его песнь Жизни, значит, что - то, или кто - то ещё держал его на земле…
Copyright: Акбар Мухаммад Саид, 2012
Свидетельство о публикации 21 210 270 969
Акбар Мухаммад Саид
Сижу на своей любимой кухне и работаю. Попивая кофе и покуривая очередную сигаретку, пишу стихи, дописываю новый рассказ, о прошлых событиях в моей жизни, корректирую уже написанные, но пока не опубликованные произведения…
Солнышко светит за окном, но уже прохладно. Скоро должна приехать с работы моя Любимая, и в очередной раз поругать меня за полную окурками пепельницу, за гору кофейных чашек, и за то, что до сих пор не позавтракал, хоть уже в пору обедать, да и просто пожурить… Люблю её… Как ненормально влюблённый мальчишка!!! Жду этого момента и радуюсь ему… Пусть ругает, сам хочу…
Стук в дверь… Мои ребята, у меня двое взрослых сыновей 20 - ти и 19 - ти лет, как всегда не слышат за громко звучащей музыкой, потому, что работают на домашней студии… Я «спасаюсь» от этого шума в наушниках, слушая приятную и нежную музыку, но стук я чувствую… Наверное это профессиональное чутьё музыканта… Резонанс передаётся от двери в стену, а потом волнами добирается до моей «кельи»… Нехотя встаю, и иду открывать дверь…
У моих соседей свадьба, сына женят… Наверное, пригласительное принесли… Открываю дверь, так и есть… Получив пригласительный билет, возвращаюсь на своё любимое место, которое я называю: «местом уединения»
На днях племянник принёс огромное ведро заполненное хурмой… Это с Папиного сада… Каждый год урожай с этого деревца такой большой, что хватает на пять наших семей, а ещё и раздаём соседям… Папа… Как он любил свой сад, и ухаживал за деревьями…
Не успел я поудобнее расположиться на своём месте, как снова стук в дверь! С утра меня извести хотят! И как назло не могу сыновей отвлекать от работы, так как они заняты «сведением» одного из моих очередных музыкальных произведений… Иду открывать сам…
Молодая девушка лет 18 стоит в подъезде… В руках у неё баранки, голова накрыта белым платком… Может продаёт? Скажу честно, вначале, в какой - то момент я был зол! Потом, окинул её взглядом… Беременна, примерно 7−8 месяцев… Удивлённо спрашиваю её, чем могу помочь? Попросила меня о помощи… Быстро забежал на кухню, и набрал в пакет хурмы… Протянул ей… Взяла, и поблагодарив ушла…
Как - то и Солнце перестало светить так, как раньше… В её положении было не легко подниматься на 4 этаж… Трудно понять причину, которая заставила эту девушку просить о помощи… Она не была «люли» - цыганкой, профессией которых является побирушничество и попрошайничество… Целыми семьями они учиняют «набеги» в предпраздничные дни, да и в будни не меньше… Эта девчонка была другой, не из тех… Наверное была очень веская причина, чтобы она нашла в себе Силы, и поправ свою Гордость смогла постучаться в чужой дом и попросить о помощи… Может в семье её горе? Может беда какая? Голову забивали одна мысль за другой, так как я очень впечатлительный человек… В такие моменты я очень жалею о том, что не Шейх… Но один момент всё же был Светлым! Папина хурма… Поест бедная девочка этот вкусный фрукт, и частичка Духа моего Отца будет в её Душе, и Душе её малыша… Может и помолится за ушедших в нашем Роду… Сегодняшний день, был прожит мною не зря… Отец всегда учил меня помогать нуждающимся и бедным… Спасибо тебе Папа… Твоя Мудрость и Дух всегда со мною рядом…
Copyright: Акбар Мухаммад Саид, 2012
Свидетельство о публикации 21 210 221 053
Расскажу вам «выдержку» из моей жизни о неудачной любви… Это история шестилетней давности… В то время моя сестра училась в ВУЗе и с нами не жила-приезжала только на выходные, мы жили без отца, поэтому маме тяжело было с одной зарплаты оплачивать ВУЗ. В то время в нашем городе строился завод и приехали командировщики с России работать на этом заводе… И так как денег у нас не хватало, а квартира у нас была большая, то мама решила взять квартирантов, чтобы оплачивать ВУЗ сестры… Так вот… к нам заехали эти командировщики (3 мужчины и один молодой парень)…Этот парень мне сразу понравился, но виду я не подавала, т.к. не гоже девушке первой шаги делать… Его звали «Егор»…Он постоянно подшучивал надо мной, то ущипнёт за бока, то ещё что-нибудь, но знаков внимания конкретных не было… Они у нас прожили наверное месяца четыре, потом уехали вроде как навсегда, но сказали, что возможно вернутся… Мне было грустно, так как за это время я уже к ним привыкла, но слёз не было…
Прошло пару месяцев и «Егор» вернулся… приехал опять в командировку правда с другими ребятами-поселились они, конечно, у нас… Но в этот раз я чувствовала от него к себе не просто дружеские чувства, а нечто большее… Он стал уделять мне знаки внимания, постоянно с работы заходил в магазин и покупал мне мои любимые шоколадки… Мы вместе проводили с ним очень много времени, смотрели вместе фильмы по вечерам, он постоянно находился рядом… На тот момент я была счастлива, прошло время и мы поцеловались, но с близостью я не торопилась, хотя ему очень хотелось… Я тогда ещё училась в 10-ом классе и до Егора ни с кем не встречалась и, соответственно, никого у меня не было… Была какая-то боязнь перед «первым разом»…Мы продолжали встречаться и я всё больше в него влюблялась, но постоянно мне не давало покоя то, что он когда-нибудь уедет к себе на Родину (как только закончится командировка) и не вернётся…
Как-то в гости к нам с сестрой пришла моя хорошая знакомая, одноклассница сестры… У неё там на личном тоже что-то не ладилось… Мы с ней разговаривали о её личной жизни и она произнесла такую фразу:"Я знаю, что нам не суждено быть вместе, но я решила, что лучше мой первый раз будет с любимым, чем потом с нелюбимым"…И я решилась на свой «первый раз»…Я подумала, что вдруг я и вправду больше никого никогда не смогу полюбить и будь что будет… Вот и произошёл между нами этот «первый раз», вот только крови почему-то не было… :(…Я не знаю, что он подумал обо мне, но он правда был у меня первый… Время шло и мы также встречались, иногда ссорились по пустякам, но он всегда подходил первый и мы мирились… Ни для кого не было секретом, что мы встречаемся, ни для мамы, ни для сестры, ни для окружающих (они конечно не знали, что мы спим вместе, хотя может и догадывались)…Он был очень добрым, всегда заботился обо мне, любовь к нему шла мне на пользу-я стала лучше учиться в школе, даже по алгебре стала учиться на твёрдую четвёрку, хотя раньше приносила домой только тройки по этому предмету… Я как-будто на крыльях порхала, была самой счастливой на всей планете… но всё хорошее когда-нибудь кончается…
Настало, то самое, чего я так боялась-время расставания… На прощание он мне подарил серебрянную цепочку с кулончиком (кулончик состоял из двух частей разбитого сердца-одна часть у него, другая у меня), и свою фотографию на память, у меня были и другие его фотографии на диске, которые он мне записывал ещё раньше… Расставаться было очень тяжело, да и он тоже «вроде как мучался».Он пообещал, что через год приедет ко мне, и обязательно хочет свозить меня в свой город, погулять со мной по набережной. После того, как он уехал, я рыдала и не могла успокоиться, в буквальном смысле «захлёбывалась слезами"Он мне оставил свой номер сотового, чтоб я ему звонила (у меня на тот момент не было ни „сотки“, ни домашнего»), поэтому как ни крути, а по возможности должна была первая позвонить я…
Я переживала как он доехал, и позвонила на его номер от соседа на пару минут, но он как-то холодно со мной общался, пообещал, что перезвонит, но так и не перезвонил… Когда я купила себе телефон, то я писала ему смски, что скучаю и жду его очень, что жду того дня, когда мы снова увидимся… Он писал мне редко, бывало неожиданно напишет, а бывало ответит на моё смс… Но я всё равно любила и ждала… Я не смотрела ни на одного парня, не принимала ухаживания других парней, для меня все остальные парни будто вымерли-я просто ждала, а по ночам плакала в подушку, оставаясь наедине сама с собой… Прошёл год, но он так и не приехал, но я всё равно продолжала ждать… Я ждала не смотря ни на что, с меня даже стали все посмеиваться, говорили"да когда же он уже приедет, когда ты уже перестанешь слёзы лить"…В школе тоже скатилась на прежний уровень… Я иногда думала, что в один момент моё сердце перестанет ждать и превратится в камень и я тогда уже не смогу больше любить…
Прошло почти два года после расставания и я потихоньку перестала тешить себя надеждами, начала искать в нём какие-то минусы-чтоб быстрей забыть, закончила школу, устроилась на работу. На работе среди людей мысли о нём исчезали, так как «на моей работе скучать некогда»…Прошло ещё время и я остыла, смирилась, что нам не быть вместе, что мы не увидимся больше, смирилась, что я была не любимая им, а обманутая… Я перестала его ждать, но по прежнему ни с кем не встречалась, а просто сердцем перестала ждать… На тот момент я по-прежнему думала, что всё-никогда никого не смогу полюбить…
И тут, когда я уже остыла к нему мне на телефон приходит смска ОТ НЕГО:"привет, как дела, ты меня жди, я всё равно приеду-я просто сейчас не могу-я поступил на учёбу и учусь", короче что-то в этом роде. Я ответила ему, что не собираюсь ждать давно уехавший поезд, и что может пройдёт время и мы встретимся, но у каждого уже будет своя семья и дети и будет поздно…
Может быть, кто-то из вас подумает, что пишу тут вам какую-то чушь… А это не чушь-это жизнь… И даже если парень говорит, что он любит-это не значит, что это действительно так… Не нужно торопиться с «близостью», если ты не уверена, что вы будете вместе…(Кстате, насчёт того, почему в первый раз не было крови-я незнаю, но от подруг слышала, что у кого-то просто просто пару капель крови выделилось, что их даже не заметно, а одна подруга-у неё такая же ситуация-не было крови вообще)…Может он подумал, что у меня до него кто-то был, что я его обманываю (я с ним об этом не разговаривала)…
Мораль моей истории такова: никогда никого не жди. не стой на месте. Жди только: парня с армии, мужа откуда угодно, и родных, естесственно…
И не стоит никому никогда первой писать и звонить-тот, кто вас действительно любит-будет сам звонить и искать с вами встреч, а если и не любит, то ваши звонки ничего не изменят… Может, кто-то прочитав мой рассказ сделает для себя какие-то выводы и в дальнейшем не сделает таких ошибок, которые сделала я…
Удачи вам!!! Вас ждёт ещё и история моей любви с счастливым концом-где я счастливая жена и мама! ;).Ещё раз удачи!!!
Выпускной бал. Алиса сидела одна в дальнем углу и смотрела на Ваню.
Ванечка! Он учился в классе, где были только мальчишки, их готовили к поступлению в военный институт. Мечта! Будущий курсант, офицер. Алиса влюбилась в него с первого взгляда. Теперь у нее было одно желание - выйти замуж за военного, ведь это так здорово, и желательно, конечно, за Ванечку! А он был не только красавцем, но и отличником, и удивительно добрым мальчиком. Поэтому девочки бегали к нему за помощью то по алгебре, то по физике. И только гордая Алиса делала вид, что ей все равно, с подружками подходила к нему, здоровалась, но держалась в стороне. А Ванечку видели то с одной девочкой, то с другой. Но появилась та, с которой его видели все чаще.
- Девчонки! Вы слышали? Ванечка снова с Аней!
- С этой из «в"-класса? И что он в ней нашел?
- Да она сама к нему прилипла, маленькая тощая мышь!
Алиса молча слушала разговоры подружек. Потом развернулась и пошла по коридору школы. Она думала. И правда, что только Ванечка нашел в этой Ане? Маленькая, худая, ноги как палки, выжженные белобрысые волосы, голос какой-то противный да и характер - вредная, ужас! Алиска так думала и не заметила, что на встречу ей идет Ванечка. Они столкнулись почти лоб в лоб!
- Ой… - Проговорила Алиса и отстранилась.
- Здрасте! - Ванечка не сказал это, а как-то просмеялся. - Извини, Алис, я что-то задумался. Ну я побежал. Пока!
- Пока! - ответила Алиса.
Сердечко девочки трепетало! Он знает ее имя! Это просто окрылило ее и даже дало какую-то призрачную надежду.
Два последних года в школе для нее были неразрывно связаны с Ванечкой. Она не обращала внимания ни на кого, хоть подружки и рассказывали о мальчиках, которые вроде бы поглядывают на нее. Алиса писала пачками стихи, не спала и плакала ночами, украдкой наблюдала за Ванечкой с Анечкой (их только так и называли) и продолжала делать вид, что ей все равно. Анечка, кстати, почему-то старалась с ней подружиться, сама здоровалась и заговаривала, тем более подружки у них были общие. Кто-то сказал, что она узнала про Алисины чувства к Ванечке, вот и старается держать соперницу под присмотром. Обычная средняя школа, а какие страсти!
А теперь был выпускной бал. Алиса сидела одна и смотрела, как Ванечка с Анечкой танцуют, обнимаются и целуются. Мечта таяла. Но Алиса не хотела сдаваться. Объявили конкурс на самую зажигательную ламбаду. Она подошла в однокласснику Ванечки, тоже будущему курсанту, а потом офицеру, и предложила:
- Давай поробуем победить в этом конкурсе?
Юрка, так звали парня, ничего не ответил, только улыбнулся, подмигнул и закружил Алиску. Они в правду победили. А танцевали они так, что все потом обсуждали, есть между ними что-то или нет. Всю оставшуюся ночь Алиса и Юрка провели вместе. Они танцевали, разговаривали, выходили на улицу из душного зала подышать свежим ночным воздухом. Юрка был веселым и вполне симпатичным парнем, и Алиса даже подумала, что может быть что-то у них получится.
Встречать рассвет они должны были на теплоходе. На набережную ребята также шли вместе. Но на самом теплоходе потерялись - всех рассадили по классам, чтобы пересчитать. Алисе было очень холодно. Когда учителя и родители закончили свои пересчеты, ребята начали расходить кто куда, кто парами, кто компаниями. Алиса решила спуститься на нижнюю палубу. Там она заметила Юрку. Он подошел к ней.
- Замерзла? - Спросил он, снял пиджак и накинул ей на плечи.
- Спасибо. - Сказала Алиса.
А Юрка… Он вдруг схватил ее, обнял, прижал к себе и попытался поцеловать! Алиса резко рванулась, уворачиваясь от его губ. Скинула пиджак и закричала так громко, что если б не музыка, все бы ее услышали:
- Дурак! Ты с ума сошел?!
- Прости! Прости, Алис… Я подумал… - Он вытащил из кармана пиджака ручку и какую-то бумажку, написал номер телефона. - Вот. Позвони мне как-нибудь. Прости, Алис!
- Зря подумал. - Ответила Алиса. Она смяла бумажку и бросила в воду. Она чуть не предала свою первую любовь, своего Ванечку.
Уже расcвело. Алиса увидела компанию своих подружек и друзей, а среди них Ванечку с Анечкой, та помахала ей рукой и позвала жестом. Но Алиса отрицательно помотала головой. Она поднялась наверх, нашла маму, села рядом и заплакала, на распросы ничего не отвечала. И мама решила, что дочка просто тоскует по школьным детским годам.
С набережной все расходились в разные стороны. Алиса хотела уйти поскорее, никого не хотела видеть. Она еще успеет поговорить с друзьями, еще нужно будет в школу за аттестатам идти. Она шла с мамой за руку. Внутри было как-то пусто. Она чувствовала, что тает ее первая любовь. Ванечка счастлив и не с ней. Но мечта все же осталась. И теперь, как никогда, Алисе хотелось ее исполнить - выйти замуж за военного, быть счастливой, всем доказать, что она может.
Мечта Алисы исполнилась. Уже через год она случайно познакомилась с парнем из того же военного института. С Анечкой они очень подружились. Алиса с умилением смотрела на них с Ванечкой, они были так счастливы и на самом деле подходили друг другу: он, добрый и мягкий, и она, уверенная в себе, упрямая, они прекрасно дополняли друг друга. Даже внешне они смотрелись идеально. Теперь они с Алисой вместе ездили на свидания к своим парням. И Алисе казалось, что она счастлива, ее мечта сбывается, а уж когда они поженились, не смотря ни на какие проблемы, она была на седьмом небе от счастья.
Мечты сбываются, если только очень сильно захотеть. Только нельзя мечтать кому-то или чему-то на зло. Исполнившись, такая мечта может принести с собой непоправимую беду…
Copyright: Досолар, 2012
Свидетельство о публикации 21 210 190 807
… Она возвращалась в его квартиру каждый вечер после работы, в ту самую квартиру где когда-то они жили вдвоем. Она не меняла обстановку, не делала ремонт, она продолжала жить в их мире. Даже его вещи все так же висели в шкафу. Она словно ждала, что он еще вернется. Ведь она скучает по нему. Они скучают по нему. Она и их сын…
… Их сын был удивительно похож на него. Те же глаза, губы, нос. Даже в голосе восьмилетнего мальчишки ей слышался голос отца. Она как прежде его любила, и от этого души нечаяла в сыне. Она жила только для него, все свободное время проводила с ним и часто рассказывала ему об отце, показывала фото и сама вспоминала, как узнала о своей беременности…
… О беременности она узнала через месяц после похорон. В этом городе у нее никого не было. Только его брат. Он не оставлял ее, заезжал почти каждый день. Она словно тень бродила по квартире, ничего не ела, бесслезная боль все так же выжигала ее изнутри. Она похудела, вокруг глаз чернели круги, она словно состарилась на добрый десяток лет. В один из приездов он нашел ее без сознания прямо в коридоре (хорошо, что у него были ключи от квартиры!). Брат отвез ее в больницу. Диагноз был предсказуем - нервный срыв и крайнее истощение. Но, как оказалось, это было еще не все. Доктор сообщил, что она на втором месяце беременности и поздравил его брата, решив, что он отец, но тут же стал ругать - как можно было позволить ей довести спебя до такого состояния…
… До такого состояния она доводила себя сознательно. Она хотела к нему. Но теперь, лежа на больничной койке и держа в руках первый снимок УЗИ, она плакала от счастья и благодарила Бога, что его брат успел к ней. Постепенно она приходила в себя. Выписалась из больницы, вернулась на работу. Стала замечать изменения в своей фигуре и впервые после его смерти она стала улыбаться…
… Улыбаться она теперь могла только сквозь слезы. Боль в сердце не проходила. Как бы она хотела, что бы он был рядом, видел, как растет ее живот, чувствовал, как малыш пинается, чтобы именно он вез ее среди ночи в роддом, держал за руку и говорил, что все будет хорошо. Но вместо него был его брат, и она была благодарна ему бесконечно…
… Бесконечно долго она могла смотреть на его маленькую копию, на их с ним сыночка. Мальчик был словно весточка из прошлого, как ни страшно звучит - его привет с того света. Она целовала маленькие пальчики на ручках и ножках и плакала от счастья. Горького, одинокого счастья. Сын стал ее единственной радостью, смыслом всей жизни. И она старалась, чтобы мальчик не только внешне, но и характером походил на своего отца…
… Своего отца он видел только на фото и сохранившихся отрывках видео. Мама безумно его любила, с трепетом и слезами на глазах рассказывала о нем много раз, но он просил снова и снова повторять их историю. Он обнимал маму, вытирал ее слезинки, целовал щеки и вместе с ней твердил те самые слова: «Я тебя люблю. И разве важно, сколько тебе лет и что уже седина и морщинки? Я люблю твою душу, нежную, добрую, ласковую, искреннюю, душу, такую родную»…
… Она сидела одна в комнате его квартиры. Той самой квартиры, в которую она вошла десять лет назад и порхала словно бабочка. Десять самых прекрасных, незабываемых, безумных, упоительно-счастливых лет. Плакать она уже не могла. Только дикая боль жгла глубоко в груди, и глаза, опухшие от долгих рыданий, почти не открывались. Она сидела молча, смотрела на их фото в рамке и вспоминала…
… Вспоминала его голос, который уже никогда не услышит. Его глаза, в которые уже никогда не сможет заглянуть. Его руки, которые уже никогда не сможет взять в свои. Его запах, который уже никогда не сможет почувствовать. Его волосы, которые уже никогда не сможет погладить. Его поцелуи и ласки, которые уже никогда не сможет ощутить. Она вспоминала, как они были счастливы…
… Они были счастливы. Смешно и безрассудно, словно дети, и многие им не верили. Но они не обращали ни на кого внимания. Всегда и везде были вместе, гуляли по городу, ходили в кино или просто сидели вечерами дома и молчали, потому что понимали друг друга без слов…
… Без слов он и ушел из ее жизни. Его сердце просто остановилось. Она рыдала и кричала, трясла его за плечи, целовала лицо, даже била его, умоляла не оставлять ее. Но было поздно. Врачи силой оттаскивали ее, она сопротивлялись, кричала и рвалась к нему, словно безумная. Но его все равно увезли. А ей предстояли эти страшные и утомительные хлопоты, на которые не было сил…
… Не было сил шевелиться. Она пролоджала молча сидеть, когда в комнату вошел его брат и позвал ее. Ему пришлось взять ее под руку и, придерживая, вести к машине. Она почти ничего не видела и не понимала. Люди. Кладбище. Все прощаются с ним. Подошла ее очередь. Она боялась смотреть в его недвижимое лицо с закрытыми глазами. Его любимое лицо. И она сказала то, что много раз ему говорила: «Я тебя люблю. И разве важно, сколько тебе лет и что уже седина и морщинки? Я люблю твою душу, нежную, добрую, ласковую, искреннюю…». Казалось, в этот момент она вынула и отдала ему свою душу…
… Отдала ему свою душу она давно. И была рада этому, ибо он взамен отдал ей свою. А теперь он ушел и забрал с собой обе. Наступила полная пустота, которую ничем уже не заполнить. Оттого и эта страшная боль жгла невозможно ее изнутри. Бесслезная боль, которую уже невозможно будет забыть и пережить…
…Он давно жил один, в своей холостяцкой квартире на окраине города в спальном районе. Жена ушла, забрав детей. Они были слишком разными. А подробностей он знать не желал. Так и жил один, работа, дом, редкие встречи с друзьями, интернет…
… Интернет. Там-то он и встретил ее. Случайно. В какой-то группе наткнулся на ее записи, зашел на ее страницу. Она зашла к нему. Познакомились. Она была моложе лет на двадцать, симпатичная, глаза веселые. Теперь вечерами он спешил домой, чтобы пообщаться с ней. Сначала были только сообщения в социальной сети, потом еще и скайп. Они невозможно сблизились, насколько это позволяет интернет. Только он не понимал, чем же так привлек молодую девушку? Иногда она пропадала - говорила, что гуляла с друзьями, - а он скучал и много курил. В один из вечеров, когда ее не было в сети, он решил, что пора менять все. И он написал ей сообщение с предложением перехать к нему. Чтобы не мучать себя ожиданием, он лег спать. А на утро первым делом зашел проверить, не ответила ли она. Она ответила. Ответила согласием…
… Ответила согласием и даже больше: она написала, что сама безумно ждала этого и сейчас же собирается и выезжает. Сказать, что он был счастлив - ничего не сказать! Он позвонил на работу, взял отгул и начал наводить порядок в квартире. С уходом жены и детей там стало пусто, ничего лишнего, ему много не надо было. Но теперь в этой квартире появилась она…
… Появилась она. А он с удовольствием наблюдал, как она, словно бабочка, порхала, развешивала свои вещи в шкафу, расставляла на полках статуэтки и рамочки. Про ванную вообще отдельный разговор: миллион ее баночек, бутылочек и тюбиков заполонили все! Но он был счастлив наблюдать это. Он ходил за ней по дому, обнимал сзади, а она смеясь поворачивалась и целовала его лицо. Словно дети они бегали, шутливо боролись, смеялись громко, занимались любовью. Теперь его глаза горели от счастья, он и сам уже не помнил себя таким, а она все перевернула. Она ждала его дома, готовила и прибиралась, а когда он приходил, словно кошечка, жалась к нему. Когда они собирались куда-то, он терпеливо и с трепетом наблюдал, как она красится и укладывает свои каштановые волосы, стриженные под карэ. А потом она оглядывала его всего, поправляла на нем одежду, нежно касаясь руками и говорила: «Не целую - губы накрасила». И он сам улыбался и целовал ее в кончик носа. Всегда и везде они были вместе, и им было хорошо вдвоем. Она забыла о всех прежних знакомых, она была только с ним. Но он все так же не понимал…
… Не понимал, что же ее, молодую и красивую, привлекало в нем? Он подолгу стоял перед зеркалом и смотрел на свое отражение: морщинки и уже стала появляться седина. А она подходила, обнимала крепко-крепко, прижимаясь всем телом и шептала: «Я тебя люблю»…
… «Я тебя люблю. И разве важно, сколько тебе лет и что уже седина и морщинки? Я люблю твою душу, нежную, добрую, ласковую, искреннюю, душу, такую родную»…
Я не сторонница дележа людей по половому признаку. Но этим летом в моем мировоззрении произошла перемена.
Отдыхать мы поехали в военный гарнизон российского Черноморского флота. Не потому, что мы любители экстремального отдыха. К этому привело стечение обстоятельств: муж - аэрофоб, никуда не летает, в любую Европу ехать двое суток на поезде, а тут возле гарнизона отличный отель. К тому же туда ехали его друзья. Одноклассники.
Так я оказалась в компании тридцатилетних мужчин. Тот факт, что они одноклассники, мгновенно их сплотил. До того, пребывая в феодальной семейной раздробленности, они были вялыми отдельными личностями. Теперь в них проснулось что-то общее.
В тридцать лет людям, независимо от пола, как я думала раньше, необходимо демонстрировать успех и всячески дистанцироваться от себя двадцатилетних, которые носили майки Metallica, трясли волосами и не всегда имели деньги на пиво.
Для начала они принялись все покупать ящиками. Вино. Пиво. Даже минеральную воду. Потом гигантомания перекинулась на другие продукты питания. Решено было ехать на бахчу (надо отметить, что некоторые бахчевые культуры у них в багажнике потом сгнили).
Потом они устраивали гонки на горной дороге, раздавая окружающим машинам советы в стиле «подвинься, козлище». Обогнать «лексус» было делом чести. Это продолжалось до тех пор, пока их честь не поставил под сомнение необгоняемый «жигуль», груженный арбузами.
Это немного подкосило одноклассников. Поправиться они решили в рыбном ресторане. Был заказан обед в раблезианском стиле и килограммы рыбы с собой (надо отметить, рыба была забыта вечером на столе).
Когда жены с детьми ушли спать, одноклассники смотрели у бассейна «Бриллиантовую руку», выкрикивая вслух цитаты. А также оборачивались ко мне, как к драматургу, со словами:
- Денисова, вот не спорь, теперь таких актеров не делают!
Никто с ними и не спорил.
В два часа ночи они в одежде нырнули в бассейн отеля, потом подтащили к бортику ящик пива, потом ящик вина - вот зачем им нужны были ящики! - потом шезлонг с официанткой-блондинкой, потом подозвали к бассейну охранника и договорились о подводной охоте «на завтра», а когда мужчина за соседним столиком спросил меня о чем-то безобидном, немедленно вылезли в мокрых бейсболках и собрались бить ему морду.
Мужчина оказался непрост: он был испытатель авиатехники. При мне одноклассники ему отчаянно хамили, но когда я их оставила и ушла спать, все они прекрасно подружились, допив водку, пиво, портвейн и компот, чем очередной раз доказали: убери из любой драматургии женщину - и конфликт исчерпан.
Утром на рыбалку они не поехали - потому что «ну куда на рыбалку в таком состоянии». Хотя последствиями рыбалки все же озаботились:
- А куда ж мы денем всю рыбу, которую наловим?
Видимо, речь шла об улове дальневосточного рыбного траулера. На всякий случай они договорились и о дайвинге, и о рыбалке. Наверное, чтобы эту рыбу предварительно рассмотреть.
Потом они стали присматриваться к военной технике.
Дело в том, что путь на пляж лежал через гарнизон. Возле столовой номер семь происходила мягкая дедовщина.
- Раз-два. Ногу тяни! Отмашка рук пошла! Ну, ты ж по улице так не ходишь! - увещевал дед новобранца.
Двое бритеньких несли в лазарет трехэтажные кастрюли. Старшие по званию проезжали мимо на японских джипах. Гарнизонные жены вешали на веревки белье. Гарнизонные старухи кормили котов на скамейках между акациями. Падали сливы. На летное поле в светлой форме шел наш испытатель.
Тогда одноклассники тоже решили испытать летную технику.
- А может, на вертолете полетать? Круто было бы отработать посадку с отключенным винтом, - сказали они.
И стали ловить военных и договариваться с ними о милитаристском досуге.
- Мы решили снять бэтээр и стрелять по мишеням из калашей! - восторженно сообщили одноклассники.
Рыбалку и дайвинг они проспали: ящики с алкоголем сделали свое дело. А когда жены услышали слово «бэтээр», одноклассники-милитаристы были затолканы в машины и вместе с ящиками увезены домой.
Братство распалось. Оставшиеся дни муж доживал в мирных беседах с моряком Сеней, который рассказывал о далеких прекрасных крейсерах.
На крейсеры уже никто не претендовал.
Каждый будний день я отвожу свою 2-годовалую дочку в платный садик (благо Государство умудрилось поощрять такого рода деятельность).Вот и сегодня, как всегда, я пришла на остановку. Меня по дороге обогнали 2 молоденькие девушки (а впрочем я сама ещё такая же в свои то 21!).И все бы ничего, да вот только эти самые девушки отталкивая меня с ребенком на руках нагло пролезли в маршрутку и заняли последние (!) свободные места. Мне повезло, что мужчина уступил мне свое место, на что девушки молча переглянулись между собой в немом возмущении.
Мораль сего рассказа такова, что в нашей стране не уважают мамочек с детьми, и причем не уважают только те, кто в будущем тоже возможно станет мамой. Мне обидно до слез от такого отношения, ведь дети-это наше будущее, а к будущему нельзя относиться с пренебрежением.
Я не говорю за всех, я просто говорю так, потому что уже далеко не в 1 раз сталкиваюсь с таким отношением.
Вывод: уважайте тех, кто принял на себя самую великую роль в нашей жизни-роль мамы. Подумайте о том, стали бы вы поступать так же со своими родителями?
Акбар Мухаммад Саид
Душанбинский зоопарк по праву носил звание одного из самых лучших в Средней Азии. С раннего утра детишки с родителями выстраивались в длинную очередь, чтобы попасть в эту сказочную страну зверей и птиц. У вольеров всегда было многолюдно и шумно. У каждого малыша в руке был пакетик с угощениями для своих любимцев. Жил, когда - то, в нашем зоопарке бегемот по кличке «Обжорик». При виде посетителей он широко раскрывал пасть и просил поесть. В детстве и я любил приходить в гости к нему с парой буханок хлеба. Сколько же было радости, если буханка белого или серого хлеба попадала «Обжорику» в пасть! Позже, став взрослым, я приводил к нему мою сестрёнку Тахмину, с которой мы подкармливали полюбившихся ей зверей. Но нашего любимца не стало… Говорят, что какой - то «шутник» бросил ему в пасть кирпич… А по второй версии нашего всеобщего любимца застрелил пьяный боевик во время Гражданской Войны… Но речь сейчас пойдёт не о нём…
Со своими сыновьями я частенько бывал в зоопарке. Больше всех зверей мои детки полюбили мишку. Он был такой милый и весёлый, что хотелось подбежать к его клетке и обнять этого пушистого и хорошенького «Потапыча». Но, как известно не только по надписям на вольерах, этого делать нельзя, категорически запрещено. Каждое наше посещение сопровождалось поисками обслуживающего персонала, которые могли передать «Потапычу» кости, печенья, конфеты и фрукты, которые мы приносили для него в отдельном пакете. Мой младший сын Манучехр, уговаривал меня забрать «Мигутку» домой. Этот милый шалун и всеобщий любимчик всей публики зоопарка, вскоре сыграет роковую роль в судьбе девочки… Это случилось в мае 2005 года, когда зоопарк был полон посетителей, но ни кто не смог помочь несчастной девочке, освободиться от лап хищника…
Сын прибежал домой бледным и испугавшимся. Глаза были широко раскрыты, руки тряслись, говорил он взахлеб и было трудно понять из его слов, что же произошло… Напоив Манучехра холодной водой и успокоив, мы услышали страшную новость…
Лиза была старшим ребёнком в семье. Шатенка с карими глазами, белая её кожа словно сверкала и светилась на солнце. Очень приятная в общении и приветливая девочка. Всегда улыбалась своими алыми губками, и милые ямочки на румяных щечках делали её похожей на Алёнушки из Русской народной сказки. Мне приходилось пару раз с ней встречаться в школе, когда я выступал у них. Манучехр и Лиза сидели за одной партой в классе.
«Потапыч» вырос… Он стал большим и сильным медведем. От былого «мигутки» ничего не осталось. Трудно было признать в нынешнем мишке, того шалуна, которого мы подкармливали. Его и сейчас любили дети. Лиза больше всех. В зоопарк они пришли с отцом. Девочка сразу подбежала к медведю и стала кормить его по привычке теми лакомствами, которые были у неё в пакете. Когда Лиза нагнулась за очередной порцией, что - то притянуло её к вольеру с неимоверной силой!!! Боль в правом плече была Адской!!! От громкого крика ребёнка все моментально обернулись, но, стояли, замерев от ужаса!!! Медведь схватил её огромными когтями, и притягивал к пасти. Попытки вырваться из лап хищника ни к чему не привели… Медведь, откусил руку чуть повыше локтя, и утащил её вглубь вольера…
Мне трудно оценивать действия работников зоопарка, руководства и людей, которые были рядом в то время, когда случилась эта трагедия. Не знаю, как бы Я поступил в такой ситуации, не приведи Господь!!! Не понятно лишь то, почему руку девочки тут же не «отняли» (ужас какой) у медведя? Почему? Ведь её можно было спасти!!! Как мог отец Лизы быть таким невнимательным??? По словам знаменитого нейрохирурга, светила медицины, кандидата медицинских наук Хуршеда Джураева, руку Лизы можно было спасти!!! С Хуршедом мы учились в одной школе. Он более 20 лет проработал в военном госпитале, и был признан одним из самых лучших нейрохирургов страны. Таким же, как и его Отец…
Несколько дней пришлось бегать для того, чтобы получить разрешение на проведение благотворительного концерта, для сбора средств на операцию Лизе. Долго описывать… Бюрократия, граничащая с непониманием, а не редко и равнодушием… Было решено провести недельный радио марафон. Работники радиостанции Azia plus горячо поддержали меня в этом благородном деле. С моими друзьями и коллегами мы выступили в военном госпитале, где лечили Лизу. Сам начальник госпиталя встречал нас у входа и поблагодарил за поддержку. Военные были в восторге от нашего выступления. Журналисты, которые были на данном выступлении, написали огромную статью…
Семь дней, с переодичностью три выступления в день, Таджикистанские Артисты выступали в прямом эфире радио Azia plus. Всего было задействовано 21 музыкальных коллективов, и Звёзд нашей Эстрады. Мы обращались к слушателям и рассказывали о беде, которая произошла с этой милой девочкой. Многие из нас были Родителями, и ни кто из нас, и не только из нас, не хотел бы такой же участи для своего ребёнка. Нас объединила чужая беда, и радио Azia plus. Денежные средства поступали на специальный счёт Лизы, который не облагался налогом. Неделю город шумел как улей! Работники радио вложили очень много труда для того, чтобы всё то, что мы делали, не получилось по известному принципу: Хотелось как лучше, а получилось как всегда. Мы смогли… Все получилось так, как мы этого хотели… Ни как всегда…
Copyright: Акбар Мухаммад Саид, 2012
Свидетельство о публикации 21 209 300 953
Молитва алтарника.
В Рождественский сочельник после чтения Царских часов протодиакон сетовал:
- Что за наваждение в этом году? Ни снежинки. Как подумаю, завтра Рождество, а снега нет, - никакого праздничного настроения.
- Правда твоя, - поддакивал ему настоятель собора, - в космос летают, вот небо и издырявили, вся погода перемешалась. То ли зима, то ли ещё чего, не поймёшь.
Алтарник Валерка, внимательно слушавший этот разговор, робко вставил предложение:
- А вы бы, отцы честные, помолились, чтобы Господь дал нам снежку немножко.
Настоятель и протодиакон с недоумением воззрились на всегда тихого и безмолвного Валерия: с чего это он, мол, осмелел? Тот сразу заробел:
- Простите, отцы, это я так просто подумал, - и быстро юркнул в «пономарку».
Настоятель повертел ему вслед пальцем у виска. А протодиакон хохотнул:
- Ну, Валерка чудак, думает, что на небесах, как дом быта: пришёл, заказал и получил, что тебе надо.
После ухода домой настоятеля и протодиакона Валерка, выйдя из алтаря, направился в собор к иконе Божией Матери «Скоропослушница». С самого раннего детства, сколько он себя помнит, его бабушка всегда стояла здесь и ухаживала за этой иконой во время службы. Протирала её, чистила подсвечник перед ней.
Валерка всегда был с бабушкой рядом. Та внука одного дома не оставляла, идёт на службу - и его за собой тащит. Парень рано лишился родителей, и поэтому его воспитывала бабушка. Отец Валерки был законченный алкоголик, избивал частенько свою жену. Бил её, даже когда была беременна Валеркой. Вот и родился мальчик недоношенный, с признаками умственного расстройства. В очередном пьяном угаре Валеркин папа ударил его мать о радиатор головой так сильно, что она отдала Богу душу. Из тюрьмы отец уже не вернулся.
Так и остался Валерка на руках у бабушки. Кое-как окончил восемь классов в спецшколе для умственно отсталых, но главной школой для него были бабушкины молитвы и соборные службы.
Бабушка умерла, когда ему исполнилось 19. Настоятель пожалел - куда он, такой убогий? - и разрешил жить при храме в сторожке, а чтобы хлеб даром не ел, ввёл в алтарь подавать кадило. За тихий и боязливый нрав протодиакон дал ему прозвище Трепетная Лань. Так его и называли, посмеиваясь частенько над наивными чудачествами и бестолковостью. Правда, что касается богослужения, бестолковым его назвать было никак нельзя. Что и за чем следует, он знал наизусть лучше некоторых клириков. Протодиакон не раз удивлялся: «Валерка наш - блаженный, в жизни ничего не смыслит, а в уставе прямо дока какой!»
Подойдя к иконе «Скоропослушница», Валерий затеплил свечу. Служба уже закончилась, и огромный собор был пуст, только две уборщицы намывали полы к вечерней службе. Валерка, встав на колени перед иконой, опасливо оглянулся на них.
Одна из церковниц, увидев, как он ставит свечу, с раздражением сказала другой:
- Нюрка, ты посмотри только, опять этот ненормальный подсвечник нам воском зальёт, а я ведь только его начистила к вечерней службе! Сколько ему ни говори, чтобы между службами не зажигал свечей, он опять за своё! А староста меня ругать будет, что подсвечник нечищеный. Пойду, пугану эту Трепетную Лань.
- Да оставь ты парня, пущай молится.
- А что, он тут один такой? Мы тоже молимся, когда это положено. Вот начнёт батюшка службу, и будем молиться, а сейчас не положено, - и она, не выпуская из рук швабру, направилась в сторону коленопреклоненного алтарника. Вторая, преградив ей дорогу, зашептала:
- Да не обижай ты парня, он и так Богом обиженный, я сама потом подсвечник почищу.
- Ну, как знаешь, - отжимая тряпку, всё ещё сердито поглядывая в сторону алтарника, пробурчала уборщица.
Валерий, стоя на коленях, тревожно прислушивался к перебранке, а когда понял, что беда миновала, достал ещё две свечи, поставил их рядом с первой,
снова встал на колени:
- Прости меня, Пресвятая Богородица, что не вовремя ставлю тебе свечки, но когда идёт служба, тут так много свечей стоит, что ты можешь мои не заметить. Тем более они у меня маленькие, по десять копеек. А на большие денег нету и взять-то не знаю где.
Тут он неожиданно всхлипнул:
- Господи, что же я Тебе говорю неправду. Ведь на самом деле у меня ещё семьдесят копеек осталось. Мне сегодня протодиакон рубль подарил: «На, - говорит, - тебе, Валерка, рубль, купи себе на Рождество мороженое крем-брюле, разговейся от души». Я подумал: крем-брюле стоит двадцать восемь копеек, значит, семьдесят две у меня остаётся и на них я смогу купить Тебе свечи.
Валерка наморщил лоб, задумался, подсчитывая про себя что-то. Потом обрадованно сказал:
- Тридцать-то копеек я уже истратил, двадцать восемь отложил на мороженое, у меня ещё сорок две копейки есть, хочу купить на них четыре свечки и поставить Твоему Родившемуся Сыночку. Ведь завтра Рождество.
Он, тяжко вздохнув, добавил:
- Ты меня прости уж, Пресвятая Богородица. Во время службы около Тебя народу всегда полно, а днём - никого. Я бы всегда с Тобою здесь днём был, да Ты ведь Сама знаешь, в алтаре дел много. И кадило почистить, ковры пропылесосить, и лампадки заправить. Как всё переделаю, так сразу к Тебе приду.
Он ещё раз вздохнул:
- С людьми-то мне трудно разговаривать, да и не знаешь, что им сказать, а с Тобой так хорошо, так хорошо! Да и понимаешь Ты лучше всех. Ну, я пойду.
И, встав с колен, повеселевший пошёл в алтарь. Сидя в «пономарке» и начищая кадило, Валерий мечтал, как купит после службы мороженое, которое очень любил. «Оно вообще-то большое, это мороженое, - размышлял парень, - на две части его поделить, одну съесть после литургии, а другую -после вечерней».
От такой мысли ему стало ещё радостнее. Но что-то вспомнив, он нахмурился и, решительно встав, направился опять к иконе «Скоропослушница». Подойдя, он со всей серьезностью сказал:
- Я вот о чем подумал, Пресвятая Богородица, отец протодиакон - добрый человек, рубль мне дал, а ведь он на этот рубль сам мог свечей накупить или ещё чего-нибудь. Понимаешь, Пресвятая Богородица, он сейчас очень расстроен, что снега нет к Рождеству. Дворник Никифор, тот почему-то, наоборот, радуется, а протодиакон вот расстроен. Хочется ему помочь. Все Тебя о чем-то просят, а мне всегда не о чем просить, просто хочется с Тобой разговаривать. А сегодня хочу попросить за протодиакона, я знаю, Ты и Сама его любишь. Ведь он так красиво поёт для Тебя «Царице моя Преблагая…»
Валерка закрыл глаза, стал раскачиваться перед иконой в такт вспоминаемого им мотива песнопения. Потом, открыв глаза, зашептал:
- Да он сам бы пришёл к Тебе попросить, но ему некогда. Ты же знаешь, у него семья, дети. А у меня никого нет, кроме Тебя, конечно, и Сына Твоего, Господа нашего Иисуса Христа. Ты уж Сама попроси Бога, чтобы Он снежку нам послал. Много нам не надо, так, чтобы к празднику беленько стало, как в храме. Я думаю, что Тебе Бог не откажет, ведь Он Твой Сын. Если бы у меня мама чего попросила, я бы с радостью для неё сделал. Правда, у меня её нет, все говорят, что я - сирота.
Но я-то думаю, что не сирота. Ведь у меня есть Ты, а Ты - Матерь всем людям, так говорил владыка на проповеди. А он всегда верно говорит. Да я и сам об этом догадывался. Вот попроси у меня чего-нибудь, и я для Тебя обязательно сделаю.
Хочешь, я не буду такое дорогое мороженое покупать, а куплю дешевенькое, за девять копеек - молочное.
Он побледнел, потупил взор, а потом, подняв взгляд на икону, решительно сказал:
- Матерь Божия, скажи Своему Сыну, я совсем не буду мороженое покупать, лишь бы снежок пошёл. Ну, пожалуйста. Ты мне не веришь? Тогда я прямо сейчас пойду за свечками…
Валерий встал и пошёл к свечному ящику, полный решимости. Однако чем ближе он подходил, тем меньше решимости у него оставалось. Не дойдя до прилавка, он остановился и, повернувшись, пошёл назад, сжимая во вспотевшей ладони оставшуюся мелочь. Но, сделав несколько шагов, повернул опять к свечному ящику. Подойдя к прилавку, он нервно заходил около него, делая бессмысленные круги. Дыхание его стало учащенным, на лбу выступила испарина. Увидев его, свечница крикнула:
- Валерка, что случилось?
- Хочу свечек купить, - остановившись, упавшим голосом сказал он.
- Господи, ну так подходи и покупай, а то ходишь, как маятник.
Валерка тоскливо оглянулся на стоящий вдали кивот со «Скоропослушницей».
Подойдя, высыпал мелочь на прилавок и осипшим от волнения голосом произнёс:
- На все, по десять копеек.
Когда он получил семь свечей, у него стало легче на душе.
…Перед вечерней Рождественской службой неожиданно повалил снег пушистыми белыми хлопьями. Куда ни глянешь, всюду в воздухе кружились белые лёгкие снежинки. Детвора вывалила из домов, радостно волоча за собой санки.
Протодиакон, солидно вышагивая к службе, улыбался во весь рот, раскланиваясь на ходу с идущими в храм прихожанами. Увидев настоятеля, он закричал:
- Давненько, отче, я такого пушистого снега не видел, давненько. Сразу чувствуется приближение праздника.
- Снежок - это хорошо, - ответил настоятель, - вот как прикажете синоптикам после этого верить? Сегодня с утра прогноз погоды специально слушал, заверили, что без осадков. Никому верить нельзя.
Валерка, подготовив кадило к службе, успел подойти к иконе:
- Спасибо, Пресвятая Богородица, какой добрый у Тебя Сын, мороженое-то маленькое, а снегу вон сколько навалило.
«В Царствии Божием, наверное, всего много, - подумал, отходя от иконы, Валерка.
- Интересно, есть ли там мороженое вкуснее крем-брюле? Наверное, есть, - заключил он свои размышления и радостный пошёл в алтарь.