Полагаю, Рай и Ад должны быть рядом, во избежание побегов при этапировании.
Жить!
Никогда не унывая,
догматов зла не признавая,
душою с Богом пребывая —
ну чем, скажите мне не Рай?
Жить?
Под пятою злого рока,
и предъявлять судьбе упрёки,
и дожидаться смерти срока —
ну чем, скажите мне, не Ад?
`
Налево — ад. А в рай идти направо.
Метнулся в рай, споткнулся и упал.
Разбил коленку. Сильно так, кроваво.
И на раю настаивать не стал.
Свернул налево… Метров десять где-то
Хромал до чорных адовых дверей.
Звоню. «Кто там?» — «Ну, как сказать, ну, это…
Клиент, кароче» — «Заходи смелей!»
— «Так ты поэт? Вот чистая рубаха.
Перо, тетрадь и прочий инвентарь.
И милости прошу!». Я аж вспотел от страха.
Гляжу — аптека, улица, фонарь…
`
— «Какие будут ваши документы?» —
Охранник пахнет луком и вином
Для смеху, видно, говорит с акцентом,
Как русский в старом западном кино.
Советский паспорт выну из кармана,
Свидетельство о смерти и права.
Он мне вина плеснет на дно стакана.
Закружится маленько голова.
— Ну как тут жизнь?
— Про «жизнь» — смешная шутка.
Да ты садись, чего как не родной?
— Спасибо. Постою. Я на минутку.
— Опять смешно. Ведь там за проходной
Нет времени… Бывал на службе в храме?
Там нет ни «до», ни «после», ни «теперь».
Там будет все и сразу.
— Как в рекламе?
— Намного круче. Ты уж мне поверь…
Я понял всё. Стою — смеюсь и плачу.
Смеюсь и плачу. Просто как дурак.
— «Не ссы, мужик, иди вперед! Удачи!»
Я дверь открыл. И сделал первый шаг…
`
Я подымусь на палубу парома.
Похоже, есть свободные места.
На шее ключ болтается от дома —
Мой детский дубль нательного креста.
Мы будем плыть по тихим темным водам,
А вот и пристань в свете фонаря.
Мы прибыли. Мы все отсюда родом.
Что будет дальше? Честно говоря,
Мне неизвестно. И никто не знает.
Там — по другую сторону ворот
Открыться может что-то вроде рая.
А может быть совсем наоборот…
Чтобы выстоять очередь в рай, нужно иметь адское терпение.
Где рай для нечестивых там и ад для праведника.
На седьмом небе от счастья - под ногами бездна.
Я к тебе уже не приду.
Никогда тебе не спою.
Оставайся в своём раю -
я останусь в своём аду.
Иногда лишь приснится сон:
позолота старинных книг,
за окошком - прибоя стон
и раскинувший крылья бриг.
Я бы мог за тобой пойти
в чёрный ад под вороний грай.
Только в рай не могу, прости,
потому что не верю в рай.
Наша жизнь - как проклятый круг
из предательств и суеты.
Иногда лишь приснится вдруг
всё, о чём говорила ты.
Выбирай тут, не выбирай -
не раздвинутся створки врат.
Да и рай твой - лишь с виду рай,
а присмотришься - тот же ад.
Я к тебе уже не приду.
Не бывать нам с тобой вдвоём.
Я останусь в своём аду.
Оставайся и ты в своём.
Иногда лишь приснится сон…
1993
В мечтах у каждого свой рай, но почему-то ад один у всех…
Рай, это бытие без ума
Мы спешим в наш, придуманный наскоро, рай
И до крика локтями толкаем друг друга.
Мы идем, как идет по тропе самурай - лишь вперед!
А на деле - по кругу, по кругу…
Мы идем только вверх и вперед,
И лишь звезды без терней колючих над нами,
Каждый знает - не всем повезет:
Будет, втоптанный в грязь сапогами.
Мы идем в наш придуманный, призрачный рай;
Как булыжники головы топчем!
Подойдя к золоченым закрытым дверям, -
«Я здесь первый стоял!» - злобно ропщем.
Если есть он - мучительный ад,
Значит должен на свете быть рай.
Я хочу это знать, приезжай.
Возвращайся скорее назад.
Настроение ниже нуля.
Облака посерели вдали
И туманы у самой земли
Там, где тихо грустят тополя.
Прочитала я тысячу книг.
Пишут - правда на свете есть рай,
Я поверить хочу, приезжай.
Возвращайся хотя бы на миг.
Мне довольно увидеть глаза
И почувствовать руки твои.
Разделить этот мир на двоих,
«Я скучала» - смущенно сказав.
Возвращайся! На белом крыле
Принесёт птица счастье в наш край.
И тогда я поверю, что рай
Существует на этой Земле.
У каждого рай или ад в его душе при его жизни…
А ещё ад - войны, убийства, нищета…
Мирная, счастливая жизнь на земле - это и есть рай…
В курилке стояли двое коллег и оживлённо беседовали. Курил только один из них, второй всегда ходил за компанию. Они оба были мужчины того неопределённого возраста, когда «за тридцать» плавно перетекает в «под пятьдесят». Оба были в чёрных лакированных туфлях, чёрных брюках и рубашках с галстуками.
Мужчины весело что-то обсуждали, периодически посмеиваясь и толкая друг друга в плечо.
- Ну что, пойдём, раз докурил. Пора уже и потрудиться на благо.
- Айда! Ты успел почитать кто там?
- Глянул вполглаза. Вроде супружеская пара, молодые ребята, дальше не успел. Кто меня за рукав в курилку поволок?
- Да не поволок я тебя! К твоей белоснежной рубашке и притронуться-то нельзя, не помни, не порви, ой пятнышко поставил! То ли дело у меня - чёрная и я плевал на условности!
- Ты во всём чёрном на смерть похож, только косы не хватает, Толя!
- А ты в белой рубашке на банковского служащего, Вик! - В тон ему ответил собеседник.
Мужчины остановились у двери своего кабинета, переглянулись, поправили друг другу галстуки и, согнав с лица улыбки, вошли в кабинет с абсолютно серьёзным видом. В кабинете их уже ждали. Парень и девушка сидели на диване и о чём-то тихо беседовали. При виде вошедших они торопливо и чуть растерянно поднялись.
- Сидите, сидите, - жестом остановил Викентий - не люблю этот официоз. Позволите, мы с коллегой быстренько ознакомимся с документами. - Он повернулся к Анатолию, но тот уже увлечённо листал папку с фотографией пришедшей девушки на обложке. Викентий взял папку с фотографией парня. Через несколько минут мужчины поменялись папками. Первым тишину нарушил Анатолий.
- Юрий Иванович, Вы практически безгрешны, к тому же погибли не по своей вине. Если Викентий Викентьевич не возражает, - Викентий Викентьевич отрицательно замотал головой - то Вы направляетесь в Рай! Поздравляю! -
Он энергично потряс смущённому Юрию руку и обратился к девушке: - А вот с Вами, Юлия Николаевна, дела обстоят хуже. Вы и грешили немеряно, и мужа пилили, и сострадания лишены наглухо! Даже к животным. Ну и самое главное - это непреднамеренное убийство двух и более человек, то есть себя и мужа! Забыли газ на кухне выключить? Забыли! А за убийство у нас что полагается, Юлия Николаевна? Правильно - Ад! Викентий Викентьевич, Вы поддерживаете обвинение?
- Да, Анатолий Фёдорович.
- Минуточку! - вмешался Юрий, молчавший до этого времени. Одной рукой он сжимал ладонь супруги, другой энергично жестикулировал в такт каждому своему слову. - Минуточку! Значит меня в Рай, а Юлю в Ад? - Анатолий медленно и торжественно кивнул в ответ. - Я не согласен! Простите её, она же не специально!
- Не мы прощаем, да ей это и не светит: убийство - это убийство, и ничего тут не попишешь! - вмешался уже и Викентий Викентьевич.
- Но Вы не имеете права разлучать нас! Мы любим друг друга!
- А Вы текст клятвы помните: «Пока смерть не разлучит нас…» Всё! Разлучила! - Анатолий был категоричен.
- Он прав! - Викентий хоть и соглашался с коллегой, но в глаза Юрию с Юлией старался не смотреть.
- Поясните: Ад - это наказание, а Рай - это поощрение, так? - Юрий же наоборот смотрел с вызовом.
- Именно так! По крайней мере, на моей памяти ни разу не было наоборот! - насмешливо ответил Анатолий.
- Тогда я от поощрения отказываюсь и требую, чтобы меня отправили в Ад вместе с моей женой!
Оба ангела, светлый и тёмный, ошарашенно уставились на Юрия. Жена в знак благодарности сжала ему руку.
- Мужик! Ты точно соображаешь, что говоришь? Ты от РАЯ отказываешься! Сколько народу безуспешно пытаются туда попасть! Они же такое творят, чтобы хоть надежду обрести на Рай! А ты отказываешься. Люди в церкви всю жизнь служат, сомневаясь в существовании Бога, только чтобы обрести шанс попасть в райские кущи. В крестовых походах раньше детей не брезговали убивать и тоже ради Рая! Наркоторговцы на храмы жертвуют и на благотворительность, чтобы в Ад не попасть! А ты туда добровольно лезешь! Ты думай что говоришь-то! - Анатолий воздел руки к потолку.
- И что, хотите сказать, эти лицемеры своего добиваются и попадают в Рай?
- Нет, конечно! - Викентий задумчиво повертел в руках автоматическую ручку в форме гусиного пера и уточнил - так ты подумай, попрощайся и вперёд в райские кущи яблочко хрумкать? А?
Юрий обнял жену и прижал её к себе.
- Я всё сказал! Отправляйте куда хотите, но только вместе. Хоть в Рай, хоть в Ад.
Девушка смотрела на мужа с обожанием. На её глазах выступили слезы, и она прижалась к нему ещё плотнее.
- Пойдём покурим, Толя! - Викентий потянул коллегу за руку к выходу - пойдем, пойдём!
В курилке он протянул руку к пачке с ароматными вишнёвыми сигаретами.
- Ты же бросил лет двадцать назад! - удивился Анатолий.
- Так я и жить бросил семьдесят лет назад, но это ни о чём не говорит - ангел слегка закашлялся от первой затяжки, но уже где-то с третьей в голове почувствовалась лёгкость, кашель отступил и он картинно выпустил вверх несколько колец сизого дыма и продолжил рассуждать. - И что нам делать? Может быть показать ему Ад? Глядишь, тогда и передумает?
- Переубеждать его надо! Её мы в Рай не имеем права пустить - это факт! А если праведника в Ад попробуем отправить, то сами вперёд него туда загремим. Невесело! - Анатолий смотрел на стену так внимательно, будто там было написано, как же можно выйти из столь щекотливой ситуации. От весёлого настроения прошлого перекура не осталось и следа. Викентий рассматривал своё отражение в туфлях, будто сейчас это было самое важное занятие.
- Может, к начальству сходим? - наконец нарушил он тишину - попросим за эту, Юлию Николаевну? Может быть, всепрощение, человеколюбие и ещё что-нибудь, типа годовщины воскрешения Лазаря, качнут чашу весов в нашу сторону, а? Давай хотя бы попробуем? Ты же бывший юрист, может, сумеешь обосновать законность нашей просьбы?
- Ага! А ты бывший писатель и бывший врач. Вот сначала сочини, а потом и залечи это начальству, почему такую колоритную парочку надо пожалеть! А может, ещё и на землю отправить! - тёмный ангел прошёлся по курилке и неожиданно и со всей силы ударил кулаком в стену, но кафель, как ни странно и не подумал трескаться и отваливаться.
- Так что, пойдём? - Викентий стоял у двери - других вариантов я всё равно не знаю!
Неожиданно дверь в курилку распахнулась и на пороге появилась девушка в очень откровенном деловом костюме.
- Прохлаждаетесь, значит! Надымили, как в преисподней, а работать за вас мне? Ну, вы и оборзевшие, ангелы, вам что нимб начистить?
- Девушка! Вы о чём? - попытался остановить скандал Викентий, но с тем же успехом можно было тушить пожар бензином!
- Я о чём? Да вот об этом! - и она показала папки с фотографиями Юрия и Юлии в своих руках. - Я ребят уже отправила в Рай, а документы забираю в свой архив. Если ещё раз попытаетесь разлучить влюблённых, я вас обоих этими папками так отхожу, до Второго пришествия помнить будете, бюрократы бессердечные!
Девушка вышла, хлопнув дверью с такой силой, что кафельная плитка со стены рухнула на пол и разбилась на кучу мелких осколков, подняв в воздух столп пыли. В наступившей тишине был слышен только затихающий цокот каблучков неожиданной гостьи. Викентий недоумённо уставился на закуривающего Анатолия.
- Кто это? Ребят в Рай отправила, из-за них на нас накричала, курилку разнесла… Кто она такая?
Анатолий медленно и смачно затянулся, выдохнул струю ароматного дыма и, чуть прикрыв глаза, ответил:
- Это ЛЮБОВЬ! И, как видишь, она зла!