Послушен мировым законам
И крупный люд, и мелкий атом.
Пока платили — был Платоном.
Как сократили — стал Сократом.
Такая оживает мумия,
такие страхи перед нами,
что мы, спасаясь от безумия,
былыми грезим временами.
Как будто бы в грядущем побыли
и возвращаемся к началам,
где Пушкин пишет о Чернобыле,
хотя зовёт его анчаром.
2005
Господь! Карая по заслугам
наш человечий раскардаш,
Ты иногда за недосугом,
ну, скажем так, не довоздашь.
В итоге бед - всего лишь бездна,
а счастья - целая щепоть,
и мне по-прежнему любезна
Твоя рассеянность, Господь.
2007
Глупейшее из положений:
сидишь - и на свою беду
перебираешь череду
былых побед и поражений.
Всё чепуха. Зато грехи,
не послужившие уроком,
подчас припомнишь ненароком -
и получаются стихи.
2005
Не вскрывайте поллитру,
не меняйте программы -
мы продолжим молитву
сразу после рекламы.
Погляжу я на жизнь с горькою усмешкой:
неудачи, долги, творческий облом,
и луна что ни ночь выпадает решкой -
ну хотя бы разок выпала орлом!
Нет, не та, ах, не та сторона медали
обернулась ко мне, всё отобрала.
Видно те, кто умней, решку загадали,
ну, а я, дурачок, выдумал орла.
Помню: лето, дворы, майка наизнанку,
потому что нырять бегал на Урал.
Говорили мальцу: не играй в орлянку.
Не послушал малец - вот и проиграл.
Это тем, кто умней, благостная сытость,
это тем, кто умней, знания даны,
что луна никогда не сумеет выпасть
чем-нибудь, окромя этой стороны.
Все коны отданы, но один за мною.
Оберут догола, даже до мослов,
а потом поглядят: что это с луною?
И привет, Иоанн, здравствуй, Богослов!
2007
У тебя, драгоценный, мания:
чуть придумаешь три строки -
и бежишь искать понимания
разумению вопреки.
Ты же всё-таки не в Японии,
где чаи с лепестками пьют.
Вот и радуйся, что не поняли,
потому что поймут - убьют.
2006
Добро не выстроит хором,
не выслужит жезла,
не назовёт себя добром -
в отличие от зла.
Куда б тебя ни завело,
на сходку, на погром,
пойми, что зло и только зло
зовёт себя добром.
2005
Прикиньте, примерьте - и
стоном застонется:
а ну как бессмертие -
та же бессонница?
Человек интересен, когда ему нечего делать,
а иначе он скучен и прост, как деталь агрегата:
вычитает из ста восемнадцати семьдесят девять,
отправляется спать поздновато, встаёт рановато,
исправляет косилку, поскольку грядёт косовица,
сочиняет статью о полезных сортах маринада.
И кончается жизнь. И не то чтобы там удавиться,
а подумать-то некогда: «На фиг мне всё это надо?»
2010
Моя пятидесятая весна
перебирает ивовые плети,
как будто на пятидесятилетье
неладное задумала она:
«Вот эта розга, - пробует, - длинна,
та - коротка, а тоненькие эти
и вовсе не откликнутся в поэте…
Когда бы в молодые времена!»
2000
Ещё жива отзывчивая плоть.
Ещё чудит, петляет колея.
Поистине всемилостив Господь,
когда щадит такую тварь, как я.
Самовлюблённый жадный упырёк,
что я творил! И что я говорил!
А Он меня не только уберёг -
Он мне с тобою встречу подарил.
1997
И постигаешь в размышленьи праздном,
что чувство, полыхнувшее из тьмы,
сравнимо лишь со старческим маразмом,
когда и впрямь становимся детьми.
Прилично ли, скажите, в наши годы
по скверу, взявшись за руки, брести,
где скалят зубы взрослые уроды,
которым часто нет и двадцати?
2008
____________________
ЛУКИН Евгений Юрьевич родился в 1950 году в Оренбурге. Писатель-фантаст, поэт, бард. Окончил историко-филологический факультет Волгоградского педагогического института. Автор сборников фантастической прозы «Когда отступают ангелы», «Пятеро в лодке, не считая Седьмых», «Шерше ля бабушку» и других (всё - в соавторстве с Любовью Лукиной). Поэтические сборники: «Фарфоровая речь», «Чёртова сова» и другие. Лауреат литературных премий: «АБС-премия», имени И. Ефремова. В 1992 году Евгений Лукин оказался в Приднестровье, где за цикл «Приднестровские песенки» был занесен молдавскими националистами в «список смерти», а правительством Приднестровской республики объявлен первым лауреатом Госпремии ПМР в области литературы.
Я к тебе уже не приду.
Никогда тебе не спою.
Оставайся в своём раю -
я останусь в своём аду.
Иногда лишь приснится сон:
позолота старинных книг,
за окошком - прибоя стон
и раскинувший крылья бриг.
Я бы мог за тобой пойти
в чёрный ад под вороний грай.
Только в рай не могу, прости,
потому что не верю в рай.
Наша жизнь - как проклятый круг
из предательств и суеты.
Иногда лишь приснится вдруг
всё, о чём говорила ты.
Выбирай тут, не выбирай -
не раздвинутся створки врат.
Да и рай твой - лишь с виду рай,
а присмотришься - тот же ад.
Я к тебе уже не приду.
Не бывать нам с тобой вдвоём.
Я останусь в своём аду.
Оставайся и ты в своём.
Иногда лишь приснится сон…
1993