часть тринадцатая
МОРДОР. ПОСЛЕ БИТВЫ.
- Корону забыла.
Подпрыгивая, Чаки из последних сил бежал за взлетающим ящером, протягивая мне походный венец.
- Угу.
Я покрепче надвинула на лоб неудобный ободок и стала набирать высоту.
Гвардия встретила меня радостным воем, сложив крылья, мой ящер резко спикировал в самую гущу противника, хотя я его об этом не просила.
Подавляя приступы тошноты, я вцепилась в седло, весь мир поплыл у меня перед глазами, как во сне взлетали мечи, крутились цепи булав, стрелы, словно осы, впивались в тела врагов и валили их навзничь.
Я видела, как подошедшее подкрепление, состоявшее из ополчения гномов, смяло правый фланг противника, а с левого уже наступали эльфы, а в центре билась я в окружении верных урук-хаев.
Точнее, как и подобает предводителю войска, я во все стороны крутилась на ящере и грозно размахивала ятаганом за спинами своих воинов, стараясь не попасть под мечи орков.
Мы наступали по всем флангам и, поняв бесполезность сопротивления, инкубы остановились, опустив призрачные руки, они сразу как-то сникли, сползались в центр поля и прижались дрожащими спинами друг к другу. Объеденные силы мира Арды, окружили их.
Все ждали моего решения.
Я видела как развеваются черные плащи назгулов, как блестят вороненые доспехи демонов, слышала как тяжелой поступью громыхали орки и пыхтели тролли.
И внезапно почувствовала всю горечь поражения врагов, их разбитые надежды. Воспоминая резанули мою опустошенную душу. Когда-то давно я, подобно им, стояла одна на пустынной неизвестной дороге, прижимая к груди своё единственное сокровище - лук без тетивы. Ветер трепал старое, изорванное платье, было холодно и страшно.
Может, именно тогда я и объявила войну всему миру.
Как песочный замок, упрямо складывая щепочки - воспоминания, придорожные камушки - чувства, потерянные перышки - боль сердца, я построила свой дом - свою жизнь, но когда он стал Минас-Моргулом, вдруг поняла, что запуталась, запуталась в своей ненависти и в своей любви.
Что же со мной случилось?
Битва закончена, я опять вернусь в свои пронзительно темные башни, буду бродить по пустым коридорам, и мои шаги, будут вспугивать лишь заспанных приведений. Я буду всем навязывать свою волю, буду сердиться, кричать, а по ночам буду рыдать в подушку, от безмерного одиночества.
Я так давно не встречалась со своей семьей, с мамой, с друзьями, я готова была сейчас расцеловать всех своих родственников, даже самых дальних.
Вот сейчас пойду к эльфам и скажу, что соскучилась, что все эти миры мне не нужны - просто подойду и скажу: «Заберите меня, домой.»
Устало качнувшись в седле, я спрыгнула на землю.
- В темницы, на перевоспитание.
Решив скопом несколько сотен тысяч судеб, я впервые задумалась о той единственной - своей - судьбе.
Между тем, мои кольца затеяли очередную разборку. Сейчас на поле, ещё сохранив пыл битвы, находились представители как светлых, так и темных сил. И оценив редкость, такой расстановки, кольца одновременно завопили
- Уничтожь орков, - этих грязных приспешников зла!
- Призови барлогов из резерва и сожги эльфов, пусть мрак пепла закроет ненавистное солнце!
- Прикажи - мы достанем назгулов, несколько выстрелов и мир воцарится в Арде!
- Убей рыжих недомерков!
Перебивая друг друга, кричали кольца - завладев моими мыслями, они буквально раздирали меня надвое.
В пылу спора они, схватив меня за руки, рванули в разные стороны, и безжалостно распяли между тьмой и светом. Беспомощно закинув голову, я дернулась, в глазах отразилось багровое небо, и вспышка внезапной догадки, потрясла своей простотой.
Сейчас я столкну в последней схватке недавних союзников, и мир рухнет, а инкубы были просто поводом.
Светлейшая Галадриель боялась этого, и, все же, она рискнула, отдав мне кольцо света, рискнула в надежде, что я приму правильное решение.
Угроза светлому миру?
Нет, во мне течет кровь эльфов!
Сейчас, сейчас я все сделаю как надо. Только сначала выскажу все, что думаю о лицемерных друзьях.
- Вы оба это давно задумали и не успокоитесь, пока не погубите нас всех. Поэтому меня не убили, меня и не должны были убить, вам нужен был кто-то, кто бы мог собрать воедино, эльфов, орков, гномов, демонов… всех… - и стравить их.
И что для вас сотни тысяч убитых?
Ничто!
Главное - идея!
Вы избрали меня своим оружием, глупую и трусливую девчонку, вы диктуете мне свою волю, а я была послушна вам.
Но все кончено, ваша миссия проиграна.
Это так просто.
Золото Мории,
бриллианты Солеа,
багровое зарево МОРДОРА - все эти ободки, мои кольца, сверкая падали вниз.
Только кольца назгулов, единственные, я почтительно положила на нагретый полуденным солнцем камень - встречаться с их хозяевами не входило в мои планы.
Вот вроде и все.
Никто не понял, что произошло, когда я прижалась щекой к скале и сразу почувствовала, как отравленная игла нежно царапнула по шее.
Яд могильных глубин мгновенно бросился в кровь.
Смертельная усталость с током крови понеслась по венам и, вздохнув последний раз, я упала лицом вниз.
Да так и осталась лежать, как брошенная кукла, которую, наигравшись, беспечные дети изломали и бросили, забыв ради других ярких игрушек.
-- Светлейшая аранель Валинора,
-- темный властелин Мордора,…
А на самом деле, все та же, маленькая обиженная эльфочка, что плачет среди груды развороченного песка - у меня болит шишка на лбу, у меня потерялся платочек.
Глупое детское горе так безмерно велико, что сердечко просто не может его вместить. Мальчик, которому я поверяла свои секреты, тот самый мальчик, что тайно целовал мои измазанные в песке руки, он ещё утром обещал подарить мне весь мир и корону Лихолесья, а днем, разозлившись, разрушил мой дом.
И ушел, обозвав меня на прощанье чокнутой эльфийкой. Тогда, я прокричала ему вслед.
- Я принимаю этот титул.
Он холодно пожал плечами и безразлично бросил:
- Да делай, что хочешь.
Вот я и наделала.
Старалась доказать всем, что смогу быть счастливой вопреки всему. Навешала на себя множество титулов, окружила многотысячными армиями, создала государство, чтобы только забыть о главном - меня бросили.
Но все, я больше не играю.
По согнутой травинке сползла пожилая улитка, поблескивая на утреннем солнце влажными рожками, она вежливо обогнула мой нос, и поспешила скрыться по своим улиточным делам.
Роса капнула на щеку и слезой скатилась в душистый травяной ковер.
Ромашки закачали желтеющими головками и зашептали:
«Любит, не любит, любит…»
Отравленная кровь пожирала последние мгновения жизни.
Нет, не было сожаления, не было и страха, только одно удивление, удивление - почему, кричавший как от боли смертельного ранения, эльф прижимал к своей груди уже такое ненужное, моё безразличное тело.
Удивление, что чьи то руки, закутанные в черный плащ, подхватили мою усталую голову.
Я видела упавшего на колени гнома.
Волшебника, что помертвелыми губами силился произнести заклинание, но ничего не получалось.
Я видела, как орки, смешавшись с эльфами, бежали ко мне и безжалостно давили тоненькие стебельки лютиков, видела, как ломались султаны лисохвоста…
Потом я ничего не видела - сквозь мглу, доносились лишь отрывки эльфийских заклинаний, перебиваемые рыданиями.
Чувствовала холодеющие чужие слезы на щеках, последние поцелуи, и с усилием подняв руку, я помахала всем.
- Прощайте.
У ВРАТ. В ОЖИДАНИИИ
Смерть посмотрела на меня пустыми провалами глаз, протянула руки, ласково закутала своим покрывалом и повлекла к невозвратным воротам. К воротам, за которыми нет добра и зла, только пустота.
Холодная неприступность плотно закрытых дверей, возле порога сидит усталый грайд.
- Сегодня приема не будет. Санитарный день.
Он неуклюже пытается сострить.
-Как там наверху, чем все кончилось?
- Мы победили.
- Поздравляю.
- Подвинься…
Я, ссутулившись, тоже привалилась к воротам. И долгожданный покой, наполнил мою душу.
По дороге шли погибшие воины, зияя страшными ранами, с застрявшими обломками мечей, со стрелами в сердце, некоторые несли свои отрубленные головы, руки и даже ноги, хотя, как они при этом шли, непонятно.
Просто шли. Некоторые приветственно помахивали мне руками, другие отворачивались, в молчании рассаживаясь по краям дороги, они тоже уже никуда не стремились, бок о бок с недавними врагами, здесь каждый ожидал своей участи.
Приметив, какая толпа повалила к воротам загробного мира, я усмехнулась, даже здесь мне опять повезло - оказалась в первых рядах.
- Пропустите!
Целая шайка инкубов-духов, попыталась пролезть без очереди.
Все промолчали, и только мне надо было выступить.
- Эй, вы здесь не одни. Мы раньше пришли.
- А мы ещё вчера занимали.
ни, огрызнувшись, нагло влезли к самим воротам.
Потеряв всякое терпение, я дважды постучала ногой в дверь.
- Открывайте.
Потом ещё два раза.
- Ноги отобьешь, у них здесь непонятно, когда откроется проход, видно ждут кого-то.
Для очистки совести, я еще раз постучала и смирилась. Грайд подставив мне плечо, просто сказал.
- Ты устала Эльфарран, отдохни, когда откроют, я тебя разбужу.
Я видела его в первый раз, но опустив голову, доверчиво прикрыла глаза. Пусть я его совсем не знала, но здесь, мы, как зернышки одной шишки под жесткими смолистыми кожурками, были объединены одним чувством.
- О, пусть все закончится, и тьма или свет, все равно, но только пусть кончится это ожидание.
Осколки жизни. Говорят, что перед смертью мы многое вспоминаем.
Осколки жизни, как в калейдоскопе, перемешиваясь, высвечивали странные картины. Иногда пугающие, иногда смешные.
Грайд вытер мне нос своей бородой.
- Петли скрипят, давай отойдем. Сейчас эта толпа как хлынет, нас просто сметут. Не все ли равно, когда мы встретимся с вершителем судеб. Теперь спешка не имеет значения.
Сноп света, вырвался из-под ворот, народ заволновался.
Мы вовремя залезли на каменные валуны, и как на острове, возвышаясь над морем человеческих страданий, могли видеть, как устремившись в раскрывающиеся двери, духи, падали вниз в бездонную пропасть.
Задние подбадривая тех, кто впереди, и стремились в невозвратный мрак подземелья.
Печальные орки, строем шли по неровной дороге к пещере с красноватым отблеском. С бесцветными лицами вампиры, опираясь на осиновые колья, хромали к гнезду на высоченном дереве.
Грайд, пожав на удачу руку, растворился во тьме.
Высокий полуночный призрак, кивнул мне.
- Иди сюда, самый жалкий властелин из всех, которых я знал. И что прикажешь с тобой делать, наградить вечным мраком, или пожалеть и сослать на вечные работы к адским котлам?
Он откровенно издевался.
Сверху на стол привратника упала роза, мертвая белая роза.
Одна из тех, что я, накалывая до крови руки, сажала в проклятую землю мордорской пустыни. Закусив губы, упорно создавала красоту, и пусть говорили, что это только ради масла, нет, не ради него, ради себя.
Одурманенная кольцами, я упорно, по крупицам создавала свой мир и верила, что даже на темном троне можно быть эльфийкой.
И пусть соплеменники хладнокровно отобрали у меня все добрые чувства,
- я сажала розы.
Они забрали мое сердце, - я сажала розы.
От меня отказались друзья, - я сажала розы.
Карая днем, а ночью посылая хлеб голодным детям, я каждый день шла в бой за людей, за гномов, за орков.
Они проклинали меня, исподтишка готовили восстание, но я, все равно, безжалостно билась с такими же, как и я, зверями в человеческом и нечеловеческом обличье.
Билась за торжество жизни.
Чтобы на полях могли взойти несмелые колоски нового урожая, чтобы маленькие зеленые яблочки не опали, а превратились в наливные благословенные плоды.
И пусть мой облик был далеко не слишком симпатичным. Редко кто может похвастаться удачным сочетанием всех достоинств.
НЕОЖИДАННЫЙ ПРИГОВОР
Роза начала розоветь, и, чем дольше я вспоминала, тем сильнее она наливалась краснотой. Её лепестки темнели и преображались от моих мыслей. И вот уже живой, трепещущий, багровый цветок лежал на листах исписанных мелким, неровным подчерком.
- Оправдана.
Раздалось, откуда то сверху. И яркий свет, пролился на мрак отчаянья.
- Пшла вон!
Рявкнул призрак.
- еще раз заявишься со своими соплями, вышибу.
- Куда?
Я беспомощно оглянулась.
Он, ухватив меня за шиворот, дал такого пинка, что пропахав носом глубокую борозду, я вылетела за ворота.
И словно боясь, что я опять полезу в обитель скорби, ворота тотчас захлопнулись.
Я подождала немного, может все-таки откроют. Потом несколько раз пнула ногой дверь, но предупрежденные привратники, только злобно отогнали меня длинным шестом.
Страшно обиженная, я упорно продолжала сидеть под дверью, когда на меня упала тень высокого человека закутанного в плащ. От бессилья, мне хотелось сделать ему больно, и поэтому я прошипела:
- На сегодня прием окончен. Ты опоздал.
- Да, вроде, нет.
Он подал мне руку…
- Я за тобой. Нам надо уходить.
- Ты знаешь обходной путь? Зайдем с черного хода! Пошли!
И приняв его руку, легко поднялась.
- Мне терять нечего, все равно, уже отсюда выкинули.
И обернувшись, запоздало погрозила кулаком адским воротам.
- Даже каких то духов приняли, а меня…
Запнулась, не хотелось говорить первому встречному, как совсем недавно получила под зад коленкой.
ВОЗВРАЩЕНИЕ.
Он, на счастье, совсем не обратил внимания на мои слова а, уверенно держа за руку, потащил по какому-то коридору.
Пожалуй, мы даже побежали, и за нами удивленно потянулись тени неупокоенных душ, рваными полотнищами скользя по стенам.
Многочисленные переходы, змеясь, выбрасывали нас в просторные залы, потом мы долго поднимались по длинной лестнице, и несколько раз перепрыгивали расщелины.
- Ты кто?
На втором часу бега, запоздало поинтересовалась я.
- Святой Низя, подойдет?
И тут до меня дошло, что мы бежим в противоположном, загробному миру направлении. Я резко затормозила.
- Мы бежим не туда!
- Туда.
Но уже без прежней уверенности в голосе возразил, мой провожатый и тоже остановился.
- Вроде, туда, ты не посчитала повороты?
- Пять.
На каждом из них я ударялась об угол правой рукой, и сейчас, подняв рукав, просто сосчитала синяки.
- Пять, я что, считать не умею!
Божественная музыка внезапно раздалась из соседнего ущелья, пение сотен нежнейших голосов и манящая сила любви, обворожили, обволокли нас.
И пока незнакомец сосредоточенно разглядывал мой локоть, я смотрела на витые ворота, что появились из ниоткуда и призывно приоткрылись с перезвоном серебряных струн.
Словно по волшебству, над зияющей темной пропастью возник золотой замок, с чудным садом диковинных деревьев: тончайшие витые башенки с витражными, разноцветными стеклами вместо крыш, бирюзовый узор дверей.
Замок, поддерживаемый неведомой силой, висел в воздухе и без усилий, медленно и плавно плыл нам навстречу.
- О!!!
Это было единственное восклицание, на которое я оказалась способна.
Зачарованно сделав несколько шагов по направлению светлых врат, я внезапно и жестоко была остановлена. Мои ручки потянулись к причудливой решетке, мои глазки впились в роскошные зеленые ковры, мои ножки…
Увы, вот мои ножки, что так шустро рванули навстречу прекрасному, почему-то вхолостую, перебирали на месте. Вот незадача!
Я поглядела вниз и все поняла - меня приподняв над землей, держали на руках.
- Отпусти, я хочу домой!
В едином порыве души и тела, я, рывком дотянувшись, все же вцепилась в прутья решетки - аж пальцы побелели. Но с упорством трудолюбивого муравья мой спутник потянул меня прочь.
- Я хочу домой.
Громко вопила я.
- Хочу на цветущий луг и с бабочками побегать.
- Будет тебе луг и бабочки тоже.
Он тяжело дышал и тоже не желал сдаваться.
- Я хочу этих.
- Перестань капризничать.
Песня закончилась, остров с замком, заколыхавшись в воздушных волнах, поплыл прочь.
- А-а-а-а, сейчас закроют!!!
Не разжимая рук, я повисла над пропастью.
- Отцепись, сумасшедшая!
Громко закричал он, и, внезапно сменив тон, попросил.
- Нет, лучше не отцепляйся,
Теперь уже и он висел над пропастью, держась за мои ноги и тщетно пытаясь достать до маленького выступа скалы. А я пыталась не разорваться пополам.
- Ты никакой не мертвец, ты весишь как туша медведя.
От напряжения пальцы повлажнели, и я начала медленно сползать вниз. Завитушки были немного корявыми, и их выступы царапали мне руки. Выступила кровь.
Поняв, что долго я не продержусь, мой спутник обреченно разжал руки и рухнул в бездну.
Всхлипывая от пережитого волнения, я кое-как подтянулась, вылезла на узкий карниз и, привалившись к воротам, облегченно вздохнула. За витыми столбиками торжествовало счастье,
- Наконец-то, я нашла тебя, мой дом, и я уже иду.
Отдышавшись и пригладив прическу, я рванула на себя двери. И они с нежным звоном поддались, но то ли я слишком сильно потянула их на себя, то ли петли были разболтаны, а скорее всего, мне просто, кто-то дал щелчок по лбу… и не удержавшись, я тоже кубарем полетела в бездну.
Но парила я недолго, да и приземление, было более чем удачным. Меня поймали, как яблоко, что опытный садовод снимает, лишь одним встряхиванием ветки.
- Ты все поняла, ты пришла ко мне!
Он был так рад моей самоотверженности, что разочаровывать правдой не хотелось.
- Конечно.
Буркнула я.
- я жена тебе как-никак.
Даже здесь в кромешном мраке, я бы никогда не спутала стук сердца своего мужа ни с чьим другим.
Стоя на маленьком пятачке скалы, мы от нечего делать сразу начали припоминать друг другу старые обиды и высказывать претензии. Никто не хотел уступать.
- Ты изменила мне, извинись.
- С тобой - это не считается.
- Ты знала?
- Догадывалась!
- Извинись!
- Нет!
- Тогда развод?
- Развод!
Для подтверждения твердости своих намерений я грозно топнула ножкой, скала треснула и ушла из-под моих ног.
Громко ойкнув, я бросилась мужу на шею. Он мгновенно стиснул меня в объятиях, и мы опять застыли. Я с ужасом наблюдала, как обломок скалы рассыпается на куски и погружается в кипящую магму.
Теперь моё положение круто изменилось в худшую сторону, поэтому, поборов гордость, я прошептала.
- Ладно, прости, пожалуйста
- Что простить?
Он понял, что я готова сдаться, и не мог отказать себе в удовольствии поиздеваться.
- Все.
- Что именно?
Пришлось припомнить события, начиная с детства, все равно, времени было хоть отбавляй. Начала я с прозвищ.
- Прости, что называла тебя: тупым бараном - пятьдесят два раза, занудой - сорок раз, павлином неощипанным - один раз, болваном бесчувственным - десять раз, глупым барсуком - три раза…
Он улыбнулся и поправил, с такой величественной улыбкой, что у меня слова застряли, где-то между гортанью и языком.
- Пятьдесят три, тупым бараном - пятьдесят три.
Похоже, его реестр был более точным. А я, углубляясь в воспоминания, покорно считала.
- Идиотом - дважды.
- Когда?
От прямоты моих излияний, его прошиб холодный пот.
- Когда ты называла меня идиотом? В присутствии скольких лиц и при каких обстоятельствах?
Одумавшись, я замолчала, поняв, что если и дальше продолжу в таком духе, то он элементарно бросит меня вниз.
- Говори!
Его глаза потемнели, а я вздохнула про себя:
-«Точно сбросит»,
И твердо произнесла.
- Не помню, амнезия замучила.
Горячее дыхание бездны, клубясь, поднималось все выше, и мы, боясь шевельнутся, старались не производить лишних движений, поэтому все обиды выплескивали в прямых взглядах и гневном шипении.
- Тю, поглядите на них. Почитай годков с десяток не виделись, и что же, где слезы счастья? Точно два обиженных бегемота.
Гимли вспомнил, старую шутку.
Он, стоя наверху, разматывал длинную веревку и хитро улыбался. (Да эту ухмылку, я бы разглядела, даже с расстояния семи лиг и в кромешной темноте.)
Мы, эльфы, - сразу объединившись (что значит одна кровь), мы вместе напали на гнома.
- Кстати, не смешно.
Довольный собственным остроумием, Гимли с высоты своего превосходства, рассматривал нас.
- Что бы вы делали без запасливого Гимли, я вот тут сижу, жду, а они отношения выясняют, эльфы - одно слово.
Он, наконец сжалившись, бросил нам конец веревки.
- Я не полезу. Теперь твоя очередь, извиняться.
Хотя спастись очень хотелось, я хотела, чтобы Лег осознал всю глубину моей обиды, и опять просчиталась, он молча привязал меня и крикнул:
- Поднимай!
Сложив руки и с кислым выражением лица, я поехала к гному.
- Солнечная.
Тот суетливо завертелся вокруг.
- Тебе не туго.
Он никак не мог справиться с эльфийским двойным узлом, суетливо вертел веревку в руках, пробовал на зуб и, наконец, отчаявшись, перепилил ножом, не удержавшись, чтобы не высказать мне:
- Эх, веревку жалко, сносу не было.
К дверям жизни и смерти мы подошли втроем, держа меня за обе руки, мои друзья остановились.
Сквозь небольшую щель в дверь проникал солнечный свет.
- Вот здесь мы и распрощаемся. Тебе в Мордор, мне в Морию, а этому в Валинор, как говорится, кому что больше нравится.
Гимли сжал мою руку, и я почувствовала тепло его маленьких пальцев. Он глубоко вздохнул. И я поняла:
- Гимли, милый Гимли, мой рыжий веселый гном, самый верный друг и самый лучший оруженосец.
Опустившись на колени, я обняла его за шею, и спрятала лицо в странной, будто искусственной бороде.
- Мне так тебя не хватало, если я могу все исправить, загладить причиненное тебе зло, скажи, я все сделаю!
- Отдай Морию.
Сказал он просто.
- Ну ты и загнул, Морию.
Я ошарашенно фыркнула.
- Отдай, не будь жадиной.
Это уже мой супруг встрял в разговор.
- Отдай, тебе говорят!
- Пожалуйста!
Я не устояла - когда просят вежливо, разве можно отказать.
- Она твоя, друг, навечно, и извини, что все так получилось с коронацией, кольцо виновато, не я.
- Ага, насчет кольца.
Он вытащил из кармана кольцо Дарина, обтер его от табака и протянул мне.
Мое морийское кольцо. Очевидно, гном подобрал его, когда я сорвала всех круглых предателей с рук.
Подмигнув такому родному ободку, я, решившись, быстро одела его на палец, нет не на свой, на палец короля Мории - Гимли, сына Глоина. Это была очень торжественная минута, но она, увы, была безжалостно испорчена.
- А побыстрее нельзя.
Внезапно из-за двери раздался стон.
- Ой, мы про Морреда забыли.
Друзья резко дернули меня в проход.
С обратной стороны двери, вцепившись в ручку из раскрашенной меди в виде двух свившихся драконов, из последних сил боролся с тугой пружиной волшебник.
Дверь, в своем стремлении захлопнутся, тоже боролась с волшебником и гораздо более в этом преуспевала.
Морред неуклонно скользил по камням, чертыхался, упирался в любую выбоину, но все равно щель становилась все меньше - Гимли мы уже протискивали втроем.
Телеведущий спросил Обаму: «Вас не беспокоит то, что вы уступаете лидерство России?» Обама пренебрежительно ответил: «Поддержка слабого союзника - это не лидерство. Я лидирую в мире в вопросе климатических изменений».
За полторы сотни километров от Красноярска столкнулись два автобуса, много жертв, много раненых. Об этом ДТП тут же сообщили все новостные каналы. И спустя всего несколько минут у нас дома раздается междугородний телефонный звонок. Трубку берет Светлана.
- Да нет, мама, нет, - терпеливо говорит она. - Успокойся, нас там не было… Никуда мы не ездили. Нет, и Владик никуда не ездил. Все у нас хорошо, не волнуйся. Как сами-то?
Я уже понимаю: из Кызыл-Орды звонила ее мама, моя дорогая теща Людмила Леонидовна. Она такая: как чуть что происходит в районе Красноярска, пусть даже за сотни километров, она тут же хватается за трубку и срывающимся голосом спрашивает, все ли у нас в порядке.
- Ну, мама, - положив трубку, сокрушенно говорит Светлана. - До чего беспокойная, прямо я не знаю. Знает же, что мы дома, нет - все равно звонит: а вдруг мы с тобой были в этом автобусе…
И тут по телевизору сообщают: на улице такой-то в Красноярске столкнулись две автомашины, есть пострадавшие. Светка меняется в лице и, раскрыв мобильник, суетливо тычет пальцами в кнопки. Наконец, дождавшись, соединения, кричит в трубку:
- Сынок, ты где? У тебя все в порядке? Уф, слава Богу! А то тут передали - такая же машина, как твоя, столкнулась с другой. У тебя точно все в порядке? Я тебя умоляю, сына: езди поосторожнее, хорошо? Ну, ладно, ладно, не сердись…
Я прячу улыбку. Мамы, они такие - что та, что эта. Кто еще будет так беспокоиться о своих детях, кроме них?
«Молодость - это время сближения. И об этом следует помнить и друзей беречь, ибо настоящая дружба очень помогает и в горе и в радости… Поэтому берегите молодость до глубокой старости. Цените всё хорошее, что приобрели в молодые годы, не растрачивайте богатств молодости. Ничто из приобретённого в молодости не проходит бесследно.»
сидела как-то за столом большущая семья,
и сын воскликнул на весь дом: - женюсь на Симке я!
- она же страшная, сынок! - папуля прокричал
- она же нищая, внучок! - дедуля пробурчал
- она же, как свинья, жирна! - хихикнул младший брат,
а мать добавила: - она шалава, говорят!
- и принимает наркоту! - и матерится, нах!
- и на носу у ней - тату! - и ноги в синяках!
- но есть у Симки плюс большой! - сказал жених в ответ
- какой? - какой? - какой? - какой?
- семьи у Симки нет!!!
«Нет несчастнее человека ленивого, вечно избегающего труда, усилий…»
Украина отчаянно хотела замуж. После безвременного ухода в небытие отца-Союза, она, хоть и заявлявшая о независимости и даже имеющая соответствующую справку, на самом деле тайно мечтала о беззаботной жизни под чьим-нибудь покровительством.
Хотя, изначально в этом не было острой необходимости. Получив самое богатое приданое, она рьяно принялась жить по-новому. Свободно и независимо. Вольно распоряжаясь полученным имуществом, заводя новых друзей, вкладывая деньги в сомнительные проекты и проводя время в таких же компаниях.
Совсем скоро выяснилось, что подобная жизнь барышне не по средствам.
Выход нашелся быстро. Часть имеющегося была продана за гроши, кое-что было сдано в бессрочную аренду, но денег всё равно не хватало…
И тогда Украина вспомнила, что давненько не ходила в гости к соседу и дальнему родственнику, с которым ее когда-то многое связывало. В принципе, можно было выйти замуж и за него. Тем более, он явно был не против.
Но привыкшую к разгульной жизни барышню не устраивал его слишком суровый нрав, патриархальные взгляды на жизнь и семейные ценности, любовь к порядку … и сходство с медведем.
А потому, заскакивая к нему на чай и одолжив энную сумму денег, которую она почему-то всегда забывала вернуть, наглая девица как бы невзначай каждый раз давала понять, что между ними ничего быть не может.
Мужчиной ее мечты был принц. Заморский. Стильный и утонченный. По-английски аристократичный, по- немецки сдержанный, по-французски одетый, по-испански темпераментный, по-итальянски остроумный…
Один такой, правда, уже приезжал. Однако выяснилось, что понравилась ему больше ее жилплощадь и вообще, женщинами он мало интересуется, однако сейчас подобные вещи приняты за норму. И только дремучие ватники этого не понимают.
Украина, которой очень хотелось понравится потенциальному жениху, отчаянно закивала головой, но, видимо, недостаточно уверено. Потому потенциальный кандидат в мужья, купив несколько заводиков по цене курятника, небрежно махнул ей на прощание и больше на горизонте не появлялся.
С тех пор Украина стала умнее. Во-первых, тщательно изучила новомодные заморские нравы. От некоторых ее начинала бить нервная дрожь, но желание выйти замуж взяло верх над брезгливостью и воспитанием. Во-вторых, свела до минимума общение с соседом, который, видя все метаморфозы с ней происходящие, принимался читать лекции о каком-то сыре, который почему-то находится не в холодильнике, а в мышеловке, пугал страшными историями из жизни каких-то незнакомых барышень со странными именами Югославия и Ливия и вообще… Надоел, в общем.
В очередной раз буркнув ему сакраментальное «не учите меня жить, лучше помогите материально» и привычно взяв вроде как «до зарплаты» аж три миллиарда Украина поспешила домой. А там…
Открыв электронную прочту, она не поверила своим глазам. Некто Евросоюз предлагал ей заключить контракт. Брачный!!!
От радости буквы перед глазами ошалевшей от счастья барышни образовали круг из звездочек и, даже не прочитав содержания, она тут же написала ответ. Всего одно слово! СОГЛАСНА!!!
И потянулись мучительные минуты ожидания. Но вот комп издал характерный звук и чуть живая Украина прочла: «Выезжаю, жди!!! Р.S. Ставь чайник, везу печенье»
Такой сногсшибательной новостью срочно требовалось поделится и возбуждения перспективами барышня побежала к соседу.
Но он почему-то ее восторга не разделил. Более того, как-то враз помрачнел, отчего стал выглядеть еще более суровым. Задав несколько вопросов и поучив сбивчивые и размытые ответы, он бросил лаконичное «Дура» и, громко хлопнув дверью, вышел из дома.
Он всегда уходил в тайгу, когда был зол или требовалось подумать.
Украина же лишь недоуменно фыркнула, пожала плечами и на крыльях понеслась к себе. Готовить приданое.
Перебрав сундуки и шкатулки, она была несколько разочарована и озадачена.
Оказалось, что за все годы самостоятельной жизни она заметно поиздержалась.
Просить денег на новый гардероб у соседа в этот раз она не рискнула. Остатки гордости и здравого смысла удержали ее от этого шага.
Пришлось брать кредит. Под драконовские проценты. Но это ее не огорчило.
«Ничего,-думала она.- Вот выйду замуж, муж с кредиторами и рассчитается».
Эта мысль настолько ее вдохновила, что сумму она взяла максимальную. Правда, хватило этих денег ненадолго и не на много.
Пришлось снова идти в банк. Потом еще раз. И еще…
Но думать о последствиях счастливой невесте было некогда. Времени до приезда жениха практически не осталось.
И вот, наконец, этот день настал.
Невероятно довольная, одетая во все лучшее сразу, под в сотый раз проигранную «Оду к радости» Бетховена, Украина с самого утра не отходила от калитки.
Краем глаза она видела, как ухмыляется ее сосед, но в тот момент ей было наплевать на все. До исполнения мечты всей ее жизни осталось совсем немного.
Наконец-то вдалеке показался кортеж. Обилие черных машин с зашторенными окнами вызывало совсем не свадебные ассоциации, однако Украина прогнала от себя эти мысли и, лучезарно улыбаясь, пошла встречать дорогих гостей.
Их оказалось так много, что понять, кто именно берет ее в жены было трудно.
Впрочем, это уже не имело значения. Благодарна она будет любому.
Зайдя в дом, гости расселись за столом и стали выкладывать на стол какие-то бумаги.
Потом один из них откашлялся, и, окинув оценивающим взглядом недоуменную невесту, заговорил на ее языке, но с сильным польским акцентом.
Все еще улыбаясь по инерции, Украина сидела и не верила своим ушам. Оказалось, что решение о женитьбе было несогласованным и поспешным. Тщательно изучив досье, состояние банковского счета и налоговую декларацию, Евросоюз принял решение, что невеста ему не подходит. И ей наверняка об этом сообщили бы письменно, если бы не один нюанс.
Кредиты, которые азартно и бездумно брала Украина, были выданы банком несостоявшегося жениха. Более того, все сроки по оплате давно истекли. В связи с чем теперь придется еще и штраф платить.
И, выдержав театральную паузу, гость, еще минуту назад напоминавший доброго Санту, а теперь казавшийся мерзким гоблином, назвал сумму, от которой Украина едва не потеряла сознание.
Видя ее замешательство, гость продолжил свою иезуитскую речь.
Итак, зная затруднительное положение пани Украины, ей предлагается, вернее, настоятельно рекомендуется… реституция… И не стоит пугаться, это совсем не больно. С учетом ее нынешнего положения данный вариант - не самый худший из возможных.
В конце концов, лучше стать реституткой добровольно и научится получать от этого удовольствие, чем всю оставшуюся жизнь провести в долговой яме.
А в качестве приятного бонуса про нее даже сериал снимут. Не Голливуд, конечно, но и барышня отнюдь не Одри Хэпберн…
* * *
…Окна в доме соседки уже неделю были темными. Медведь, хоть и был не высокого мнения о своей давней подруге, но всё равно изрядно за нее волновался. Хоть и дура, но ведь своя, родная.
Докурив третью папиросу, он полнялся на крыльцо и постучал в дверь. Она оказалась незаперта. Давно нетопленый и темный дом подтвердил его опасения…
На столе валялась стопка счетов, на каждом из которых стояла ее размашистая подпись, и почти пустая коробка с печеньем…
Он тихо выматерился и пошел к себе… За гвоздями и инструментами…
Надо было заколотить дверь…
Ведь он был уверен- однажды эта дура обязательно вернется…
И снова, в который раз, здравствуй, курносая! Никак не могу привыкнуть к твоему появлению, не могу, и не хочу. Может, присядешь?
-Ну, если только на минутку.
-Торопишься?
-Работа!
-Говенная у тебя, курносая, работа, говенная.
-Но кто-то должен ее делать.
-Не надоело?
-Привыкла.
-Привыкла. Разве к этому можно привыкнуть?
-Можно.
-Врешь.
-Пойду я, пора мне. Моя закутанная в черный балахон собеседница встает.
-Постой, скажи, зачем ты это делаешь?
-Делаю что?
-Отбираешь родных, близких, любимых. Лишаешь всего. Ничего не оставляя взамен.
-Как это? Ничего не оставляя? А горечь утраты и воспоминания о былом?
-Не равноценный обмен.
-Как знать. Смотрю на тебя, и дивуюсь, ни криков, ни слез. Ты не скорбишь и не страдаешь…
-Ни одной слезинки…
-Кто ты?
- Я монстр. Ужасный, безжалостный, лишенный эмоций и чувств, монстр.
-Совсем как я.
-Совсем как ты.
-Пора мне.
-Постой, ответь мне на вопрос. У тебя, молодой голос, отчего же все называют тебя старухой?
-Я слишком долго на этом свете.
-Сбрось капюшон, покажи лицо.
-Твое время, еще не пришло.
-Но ты тут!
-Я не к тебе.
-Знаю. С каждым разом, ты подбираешься все ближе и ближе.
-Ты, боишься?
-Скорее опасаюсь. Меня страшит неизвестность.
-Не бойся, умирать, не больно.
-Не боятся тебя, могут лишь идиоты.
-Смешная…
-Скажи мне, что там?
-Покой и тишина.
-Боль, страх и темнота?
-Придет время, и ты узнаешь, что там, за гранью. Ну, ладно, подзадержалась я тут с тобой. Пойду я. До встречи!
-Когда?
-Когда придет время.
Смерть, а это была она, поднялась, аккуратно расправила складки на одежде и, неспеша, отправилась дальше…
1. Быки реагируют на красное.
1. Быки практически не различают цветов - за исключением белого. Так что к красному они абсолютно точно равнодушны. Во время корриды быки просто реагируют на раздражающее движение плаща. А красный цвет был выбран с эстетической целью - чтобы зрителям не было видно крови.
2. Мыши любят сыр
2. Это заблуждение вошло даже в поговорку - насчет бесплатного сыра в мышеловке. Развеяли его не так давно: в ходе экспериментов ученые установили, что мыши к сыру достаточно равнодушны, куда больше любят арахисовое масло и зерно. А больше всего обожают… шоколад.
3. Страусы при опасности прячут голову в песок.
3. Страусы, почувствовав опасность, делают то же, что все разумные существа - убегают (причем со скоростью до 80 км/час). Легенда связана с другим: самка страуса, высиживающая яйца в гнезде, в случае опасности распластает по земле голову и шею. Так она пытается стать менее заметной. Но если опасность близко - страусиха опять-таки просто сбежит.
4. Бананы растут на пальмах.
4. Банан - это гигантская трава (до 10 м в высоту). Подобие ствола у него образуют листья. Кстати, сами бананы - это не фрукты, а ягоды.
5. Эйнштейн был двоечником.
5. Миф явно придумали двоечники (или их родители). На самом деле Эйнштейн был почти отличником, особенно по математике. Единственная низкая оценка в аттестате будущего ученого - тройка по французскому языку.
6. Курица может жить без головы.
6. Это правда. Теряя голову, курицы способны прожить еще несколько минут - могут сохранить стволовую часть мозга, которая отвечает за большинство рефлексов. Достоверно известно и об одном уникальном случае, когда петух Майк из штата Колорадо США прожил без головы 18 месяцев. Кормили его через пищевод.
7. Летучие мыши слепые.
7. Ученые уверяют: у летучих мышей вполне нормальное зрение. Просто лучше они видят в темноте, чем при дневном свете. А еще совмещают возможности обычного зрения с эхолокацией (это способность находить предметы по отраженным звуковым волнам).
8. Во Вселенной больше звезд, чем песчинок на пляжах Земли.
8. Подсчитано, что во Вселенной звезд около 10 секстиллионов (секстиллион - число, состоящее из единицы с 21 нулем). В то же время песчинок на пляжах нашей планеты - примерно в два раза меньше.
9. Наполеон был коротышкой.
9. Про «невеликих» выскочек обычно говорят: они страдают комплексом Наполеона. Мол, от горшка два вершка, а амбиций хоть отбавляй. В действительности рост Наполеона был 169 сантиметров. А это средний показатель для мужчин его времени.
10. Нервные клетки не восстанавливаются.
10. К счастью для нас, живущих в постоянном стрессе, это миф. Наука заявляет: в мозге постоянно происходит процесс нейрогенеза - образования новых нервных клеток из клеток-предшественниц. Так что нервы восстанавливаются! Просто в старости процесс идет медленнее.
Благородное третье око самопожертвования во лбу. Раскрывается и красное, прозрачное веко высасывает весь гнев, затем, под ним раскрывается око черное пессимизма, высасывающее уныние. Человеку от этого так больно, что от крика боли заглушает уши, и окончательно теряется голос. Оставляя в человеке лишь оптимизм. Око, жаждущее лишь знаний, от этих чувств, его энергию и атмосферу. Собирающее тем самым ключ к подлинному пониманию и осознанию, разум, перерабатывая все, это превращает свою философию в аптеку.
деньги - это бумага, но очень хорошего качества
…да, все мужики - придурки, все бабы - стервы, но в мире нет ничего прекрасней того, что происходит между придурком и стервой, когда они любят друг друга…
«Билли»
Я давно живу - мне полтинник скоро, а я до сих пор не знаю «как надо» прощаться. И как прощать так, чтобы не чувствовать себя при этом ущербно или наоборот - почти Богом.
То есть, теоретически, я знаю всё, или почти всё об этом. О пользе прощения и отпускания, о том, что «важно помнить хорошее и забывать плохое», о том, что «только освободив место от прошлых, гнетущих, отношений можно построить новые». О том, что «благодарность омывает душу», о том, что «обиды не стоит копить». Я всё это знаю. Я во всё это верю. И я сама учу этому своих клиентов.
Но правда в том, что в жизни всё бывает по-разному. Нет в жизни готовых рецептов на каждый случай, на каждую ситуацию и на каждого человека.
В своей жизни я нашла компромисс между тем, что я знаю «как надо» и тем, что чувствую, тем «как оно есть на самом деле». Компромисс, которого придерживаюсь, и который позволяет мне в итоге завершать отношения. Даже болезненные. И, да, и прощать и благодарить и чувствовать себя при этом «окей» по итогу. И строить новые отношения даже с бывшими.
Компромисс заключается в том, что я приняла для себя тот факт, что все отношения разные. И завершение отношений - тоже может быть разным. И ещё - это разрешение себе испытывать разные чувства по отношению к разным людям.
ОБ ОТПУСКАНИИ
Я не отпускаю из благих намерений, так сказать) И поэтому так тяжело. И здесь «оборотная» сторона этого момента: я - «плюс», а тот, кого я не отпускаю - «минус», получается в моей реальности. То есть, я - большая и сильная, а тот, другой - маленький и слабый и без меня вообще никак. А на каком основании вообще? Открытие - поразило. Не отпуская, я вижу себя «спасателем». Хотя могу страдать и переживать при этом.
То, что помогло преодолеть этот момент в завершении отношений - это доверие. Доверие себе - я справлюсь. Доверие другому - он справится. И доверие миру - всё происходит так, как должно.
О ПРОЩЕНИИ
Я задавала себе вопрос: всё ли я могу простить? Ответ: нет. Не всё, не всегда и не всем. Да, я несовершенна.
И вот та грань допустимого прощения - она у каждого своя. Каждый сам выбирает, где поставить запятую: прощать или не прощать. Иногда вот такие «козлы отпущения» - непрощённые бывшие (кстати, здесь пол совершенно не имеет значения) - они позволяют другим отношениям быть чище, что ли. Спокойнее, уравновешеннее. Поразительно для меня, но факт.
Но то, что прощение - это очень сильный духовный и душевный акт очищения - я знаю. Не теоретически, а по своим ощущениям.
Иногда вот эту внутреннюю казнь непрощения мы устраиваем себе сами. Не прощая себя или себе. И она гораздо сильнее порицания, осуждения извне.
Прощать важно и нужно. И прощение - это путь. Непростой и неблизкий. С «откатами» и «западанием» в вину или обиду, но путь к себе лучшему. По нему стоит идти и пройти его.
О ПРОЩАНИИ
Для меня чувство-лакмус завершения гештальта в болезненных отношениях - это равнодушие. Когда «не торкает». Я, как истинный самоистязатель, могу «поковырять» там, где раньше болело каким-то трогательным воспоминанием, например. Или наоборот - обидным и ранящим. И когда в ответ ничего не отзывается внутри, когда спокойно реагирую, то всё - момент завершения наступил. Все круги ада пройдены, рана - зажила.
И в этом моменте я уже могу строить новые отношения с этим же человеком. Да, и это тоже возможно. Или могу наслаждаться в полной мере другими отношениями.
Но самое важное - это то, что я могу смотреть в будущее, находясь в настоящем. Не поворачиваясь к этому самому будущему спиной, всё время оглядываясь на прошлое.
Амброз Бирс в своем «Словаре дьявола» писал: «Любовь это временное безумие, которое излечивается браком». Я не согласна с циничным стариканом, который, к слову сказать, прожил в браке боле 30 лет.
Но ученые и по сей день исследуют эфемерное понятие любви, пытаясь разобраться, что же это такое, и годится ли эта самая любовь в качестве основы для долгих отношений.
Одна из наиболее близких мне теорий - это предположение, что любовь в паре основана на том же типе привязанности, что и связь между матерью и ребенком. У нее есть физиологическая основа и она столь же необходима человеку, как и ранняя связь с матерью.
Признаюсь сразу, я верю в теорию привязанности и мне близка модель мира, построенная на этой теории. По мне так люди созданы именно для того, чтобы делить жизнь с другими. Таким способом, который кажется им наиболее комфортным. Никто не заслуживает быть обреченным на эмоциональный и тактильный голод, который мы испытываем в одиночестве. Можно ли научиться быть самодостаточным и отлично выживать при этом? Конечно, можно. Но для того, чтобы быть счастливой, мне, например, нужны те, кто будут свидетелями моей жизни, те, кто будет меня обнимать и мной восхищаться, те, кто будет от меня зависеть, и те, от кого буду зависеть я.
Хотите быть счастливыми - придется обменять часть драгоценной свободы на любовь. Какую именно часть? Кого вы будете любить? Это уж сами выбирайте.
И если вы уверены, что вам нужны близкие люди, вы будете сознательно искать их, смотреть, кто вам подходит, а кто - нет, какие отношения обеспечивают вас теплом и радостью, а какие выжигают дотла. И вы изобретете собственный вариант КАК себе это обеспечить, поскольку способов быть любимым невероятное количество.