- Любите женщин в свежем сене, -
Писал поэт Сергей Есенин.
- А лучше всё же, на опушке, -
Упомянул об этом Пушкин.
- Ведите всех на зерноток -
Настаивал на этом Блок!
- Не важно ГДЕ! А важно КАК!!! -
Заметил мудрый Пастернак
Поэтов единицы.
Берут перо,
И пишут по бумаге.
Их строчки словно птицы,
Сквозь грань времён,
Парящие над нами.
Касаясь глубины души,
Словно цветок, её раскроют.
И вознесут аж до вершин,
Насытят красотою.
Да так, что трепет её кроткий,
Ей не подвластен будет.
Лишь строк волшебных
Голос звонкий,
С ней навсегда пребудет.
Рифмоплётов миллионы.
Строчат без Устали,
И вроде бы не плохо.
Но строчки словно клоны,
Штампуя чувствами,
Всё больше поднимают ропот.
И вроде соблюдён хорей,
Иль ямб, иль амфибрахий.
Возможно, дефицит идей?
А может нет пера, бумаги?
Включив одним нажатием кнопки,
Верный спутник - интернет.
Сухие и простые строки,
Отредактирует в момент.
Поэт же, стоя под берёзкой,
Во власти чувств от встречи с ней.
С растрёпанной на голове причёской,
Стихи свои посвятит ей.
Душою он напишет строки,
Глазами передаст порыв.
И чувства его так широки,
Эмоций вызывают взрыв.
Рифмуя строки, не забудьте,
Зарифмовать чуть-чуть с душой.
При этом искренними будьте,
Тогда всё будет хорошо.
Долго ль мне гулять на свете?
А. Пушкин
Уйду я в это лето
В малиновом плаще…
В. Высоцкий
«Жизнелюб и пересмешник,
Мот, гуляка и задира.
Скоморох, бродяга, грешник»…
И «…актерствуют кумиры»
Та же самая ошибка!
Мол, безбеден и беспечен…
Мне ли спорить? Я - пушинка
В складке занавеси вечной.
Не застала, не успела
Ни в прошедшем, ни в двадцатом.
Только больно до предела
От фатальности проклятой…
Денег нет и - бесят сводни,
Высочайшее вниманье.
От бессилья скулы сводит -
Ни свободы, ни признанья.
Не пускают за границу…
Худсоветы наизнанку.
Задыхается в столице.
Надрывается в Таганке.
А журнальчики глумятся,
И архивы недоступны.
А пластинки - только снятся!
Всюду - «серые костюмы».
Русью стих звенит и льется
(Дай - допишут. Сделай милость!)
А судьба не поддается -
Замерла, застряла, сбилась…
И, как обухом, - развязка!
Не спасает чуткость жён:
Мимо катится коляска,
Мчится лайнер за кордон.
Одиночество. Всё зыбко.
(Боже! Чашу - мимо губ!)
… Та же самая ошибка:
Пересмешник, жизнелюб…
90-е
Я посмотрела б ради развлечения
на «рифмоплетов» по просторам интернета,
когда б на сайтах, всех без исключения,
исчезли бы «помощники поэта»…
Когда у людей в обществе появляются надежды, их кумирами становятся поэты. Когда надежды пропадают - сатирики. Сейчас в почёте больше юмористы и сатирики, нежели поэты. Но время когда-нибудь изменится. Всё развивается по спирали. По согнутой в пружину синусоиде. Значит, время поэтов ещё вернётся. Ведь в конце 60-х на площади Маяковского в Москве собирались от 20 до 30 тысяч человек послушать стихи тех, кто «в России больше, чем поэт»!
Ты твердишь, что я холоден, замкнут и сух.
Да, таким я и буду с тобой:
Не для ласковых слов я выковывал дух,
Не для дружб я боролся с судьбой.
Ты и сам был когда-то мрачней и смелей,
По звездам прочитать ты умел,
Что грядущие ночи - темней и темней,
Что ночам неизвестен предел.
Вот - свершилось. Весь мир одичал, и окрест
Ни один не мерцает маяк.
И тому, кто не понял вещания звезд, -
Нестерпим окружающий мрак.
И у тех, кто не знал, что прошедшее есть,
Что грядущего ночь не пуста, -
Затуманила сердце усталость и месть,
Отвращение скривило уста…
Было время надежды и веры большой -
Был я прост и доверчив, как ты.
Шел я к людям с открытой и детской душой,
Не пугаясь людской клеветы…
А теперь - тех надежд не отыщешь следа,
Всё к далеким звездам унеслось.
И к кому шел с открытой душою тогда,
От того отвернуться пришлось.
И сама та душа, что, пылая, ждала,
Треволнениям отдаться спеша, -
И враждой, и любовью она изошла,
И сгорела она, та душа.
И остались - улыбкой сведенная бровь,
Сжатый рот и печальная власть
Бунтовать ненасытную женскую кровь,
Зажигая звериную страсть…
Не стучись же напрасно у плотных дверей,
Тщетным стоном себя не томи:
Ты не встретишь участья у бедных зверей
Называвшихся прежде людьми.
Ты - железною маской лицо закрывай,
Поклоняясь священным гробам,
Охраняя железом до времени рай,
Недоступный безумным рабам.
Девушка в магазине выбирает подарок для своего возлюбленного и просит совета у продавца.
- А чем он занимается? - спрашивает тот.
- Он поэт.
- О, как это романтично! Просто не знаю, что вам и посоветовать… Может, возьмете эту корзину для бумаг?
Об авторстве стиха упрямо
Поэты спорят, портя нервы.
А Муза, как любая дама,
Молчит, кто у неё был первым.
Иной раз, читая страницы поэтов разных, поражаюсь - как у них всё плохо!!!
Поэтому - вот.
Поэтом быть? Да ладно! Нет, увольте.
Нет, не хочу, не буду, никогда.
У них там напряжений мегавольты,
Плюс куча от поэзии вреда:
Чтоб написать Стихи (а не частушку),
Чтоб снизошла с Парнаса благодать,
Приходится курить, реветь в подушку,
А то и резать вены. И страдать.
Таинственным, как член масонской ложи,
Поэту надо быть: таков удел.
Увы, к такому я не расположен,
Я б от такого сразу обалдел.
Моя судьба, пусть страшная, но сказка.
Мой путь земной - он мной же и воспет.
Я счастлив, пьян и музами обласкан.
Я просто скальд, а вовсе не поэт!
Респект вам, стихотворцы, коль смогли вы Себя хореям с ямбами отдать.
А мне важней по жизни быть счастливым.
Я не поэт.
Какая благодать!
Поэтом стал, так получи диагноз-
Придурок, параноик, пи… абол!
Еще не то посыпется в твой адрес
Раз с полпинка читателя завел!
Нахлебник, тунеядец, алкоголик,
Альфонс, дегенерат и маргинал,
Ты сам наворотил таких героев
И запросто с себя их срисовал!
А по перу коллеги и собратья
Подкинут на удачу мадригал-
Поперло знать? Так ты чувак расслабься!!!
Такой отстой и лох бы написал!
Лидия Романова-Жуковец, 2012
Свидетельство о публикации 112 111 403 674
Я не пишу слезливые сонеты
И про любовь поэмы не творю…
Не стать мне доморощенным поэтом
За это я судьбу благодарю!
Мне не судить о ямбе и хорее,
В чем критики настолько знают толк.
Я сочиняю просто, как умею.
И мысли проставляю между строк…
В моих стихах немало подражаний,
Порой мелькает даже плагиат.
Багаж литературных знаний
Мне позволяет… Каюсь, виноват…
В строках горит палитра смертной боли
И неземного счастья пополам…
Когда по жизни учишь злые роли,
То резкой рифмой хлещешь по глазам…
Я не ловлю избитые сюжеты -
Нет интереса что-то повторить.
Ведь для меня стихи - они, как дети… Родить, отшлифовать и полюбить….
.и отпустить в просторы Интернета… Кому, зачем? А вам не все равно?
Быть может, мне зачтется это где-то,
Быть может, просто так предрешено…
Так спутник отпускают в дальний космос
Он полетит сквозь тысячи веков…
И где-нибудь найдет надежды остров,
Где его слово - ближе всяких слов…
Все, я увлекся… Хватит пустословий.
То, что сумел - подробно объяснил…
И не поставил никому условий,
Не полюбил, не принял, не простил…
Ты тоже из букв…
Ты тоже из букв. Ты тоже из слов
Умеешь творить эти Фата-Морганы.
И ночи лежат на холмах облаков,
Стекая дождями из звёзд в океаны.
И голос становится почерком вдруг,
Становится клацаньем, нитью ведущей.
Читаешь и знаешь, что также из букв,
Из сутей и смыслов придуманы души…
Copyright: Майе Абдулганиева, 2012
Свидетельство о публикации 112 052 310 266
Порой по улице бредёшь -
Нахлынет вдруг невесть откуда
И по спине пройдёт, как дрожь,
Бессмысленная жажда чуда.
Не то, чтоб встал кентавр какой
У магазина под часами,
Не то чтоб на Серпуховской
Открылось море с парусами,
Не то чтоб захотелось - и ввысь,
Кометой взвиться над Москвою,
Иль хоть по улице пройтись
На полвершка над мостовою.
Когда комета не взвилась,
И это назови удачей.
Жаль, у пространств иная связь,
И времена живут иначе.
На белом свете чуда нет,
Есть только ожиданье чуда.
На том и держится поэт,
Что эта жажда ниоткуда.
Она ждала тебя сто лет,
Под фонарём изнемогая…
Ты ею дорожи, поэт,
Она - твоя Серпуховская,
Твой город, и твоя земля,
И невзлетевшая комета,
И даже парус корабля,
Сто лет, сгинувший со света.
Затем и на земле живём,
Работаем и узнаём
Друг друга по её приметам,
Что ей придётся стать стихом,
Когда и ты рождён поэтом…
1946 г.
Все люди в сердце своем поэты.