Мильоны - нас. Нас - тьмы и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы мы! Да, азиаты - мы,
С раскосыми и жадными очами!
Для вас - века, для нас - единый час.
Мы, как послушные холопы,
Держали щит меж двух враждебных рас
Монголов и Европы!
Века, века ваш старый горн ковал
И заглушал грома лавины,
И дикой сказкой был для вас провал
И Лиссабона, и Мессины!
Вы сотни лет глядели на Восток,
Копя и плавя наши перлы,
И вы, глумясь, считали только срок,
Когда наставить пушек жерла!
Вот, срок настал. Крылами бьёт беда,
И каждый день обиды множит,
И день придёт - не будет и следа
От ваших Пестумов, быть может!
О, старый мир! Пока ты не погиб,
Пока томишься мукой сладкой,
Остановись, премудрый, как Эдип,
Пред Сфинксом с древнею загадкой!
Россия - Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь чёрной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя,
И с ненавистью, и с любовью!..
Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжёт, и губит!
Мы любим всё - и жар холодных числ,
И дар божественных видений,
Нам внятно всё - и острый галльский смысл
И сумрачный германский гений…
Мы помним всё - парижских улиц ад,
И венецьянские прохлады,
Лимонных рощ далёкий аромат,
И Кёльна дымные громады…
Мы любим плоть - и вкус её, и цвет,
И душный, смертный плоти запах…
Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет
В тяжёлых, нежных наших лапах?
Привыкли мы, хватая под уздцы
Играющих коней ретивых,
Ломать коням тяжелые крестцы
И усмирять рабынь строптивых…
Придите к нам! От ужасов войны
Придите в мирные объятия!
Пока не поздно - старый меч в ножны,
Товарищи! Мы станем - братья!..
А если нет, - нам нечего терять,
И нам доступно вероломство!
Век, века - вас будет проклинать
Больное позднее потомство!
Мы широко по дебрям и лесам
Перед Европою пригожей
Расступимся! Мы обернёмся к вам
Своею азиатской рожей!!!
Идите все, идите на Урал!
Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл,
С монгольской дикою ордою!
Но сами мы - отныне вам не щит,
Отныне в бой не вступим сами,
Мы поглядим, как бой кипит,
Своими узкими глазами.
Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить!..
В последний раз - ОПОМНИСЬ СТАРЫЙ МИР!
На братский пир труда и мира,
В последний раз на светлый братский пир
Сзывает варварская лира!..
30 января 1918 г.
Отодвинув мечты и устав от идей,
Жду зимы, как другие не ждут.
Помнишь, ты обещал, что не будет дождей?
А они всё идут и идут…
Удивлённо смотрю из квартирных окон -
Я во сне или всё ж наяву?
Помнишь, ты говорил, что вся жизнь - это сон?
Я проснулась, и странно, живу…
А назавтра опять мне играть свою роль,
И смеяться опять невпопад.
Помнишь, ты говорил, что любовь - это боль?!
Ты ошибся, любовь - это ад…
Пять миллионов душ в Москве,
И где-то меж ними одна.
Площадь. Парк. Улица. Сквер.
Она?
Нет, не она.
Сколько почтамтов! Сколько аптек!
И всюду люди, народ…
Пять миллионов в Москве человек.
Кто ее тут найдет?
Случай! Ты был мне всегда как брат.
Еще хоть раз помоги!
Сретенка. Трубная. Пушкин. Арбат.
Шаги, шаги, шаги.
Иду, шепчу колдовские слова,
Магические, как встарь.
Отдай мне ее! Ты слышишь, Москва?
Выбрось, как море янтарь!
Прекрасна «русская душа»
В умении быть беззлобной, верной,
И оставаясь без гроша,
Делиться с ближним коркой хлебной.
За все века никто не смог
Из сердца русского изъять,
Что выше Родины лишь Бог,
Дороже чести только мать.
Пою о том, кто бесконечен,
Kто ослепительно пречист.
Кто сам собой увековечен
И путь к которому тернист.
Исток всего, неизъяснимый,
Сокрытый смысл движения сфер.
Кто вездесущий и незримый,
Кому подвластен Люцифер.
О том, кто жертвуя собою
Исторг в пространстве жизни Свет,
Все наделив своей судьбою,
Всему отмерив меру лет.
Кто создал время и пространство
Дав нам возможность выбирать.
Кто есть Любовь и Постоянство,
Кто - Истина и Благодать !
Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
- Если б я была царицей, -
Молвит старшая сестрица -
Я б пизду покрыла лаком
И давала только раком.
- Если б я была царицей, -
Молвит средняя сестрица -
Я б наверно напилась
И до смерти наеблась.
- Если б я была царицей, -
Молвит младшая сестрица -
Я, конечно, не давала б И пизду марать не стала б,
Умерла бы королевой
И осталась старой девой.
Только вымолвить успела
Дверь тихонько заскрипела
И в светлицу входит царь,
Стороны той государь.
- Здравствуй, милая девица,
Ты и есть моя царица
Ты и есть мой идеал:
Целку я давно искал.
Царь недолго собирался
Сразу в горницу помчался
Наголо ее раздел
Сам как будто озверел.
Царь наш был на диво скромный,
Но зато уж хуй огромный
Яйца бьются о колено,
А залупа - как полено.
Тут она как заорет
И на помощь всех завет:
- Умираю, помогите,
От него меня спасите.
Ну, а царь ей отвечает:
- От хуя не умирают
Ты раздвинь пошире ножки
Я задвину дальше крошку.
Тут наш царь и удивился -
Хуй как в бочку провалился
Доставать свой хуй он стал
Сам в пизду чуть не упал.
А она как захохочет
И пиздой как заворочит
- Если взялся - то еби,
На ебальник не смотри,
Ну, а скажешь только слово -
Уебу царя такого.
Я ведь только претворялась,
Тыщу раз уже ебалась
И в пизде уже своей
Хуй видала здоровей!
Тут наш царь и заебался
И внезапно вдруг скончался.
А «невинная» девица
Стала с дня того царица.
Говорит: «Моя вяла!
Всех сестриц я наебла!».
Не заставляйте плакать стариков!
Не раньте их шрапнелью колких слов.
Их неуклюжесть не судите строго,
Осталось им и так совсем немного…
Однажды плач услышан будет Богом,
А Бог всегда приходит на подмогу
Ко всем, кто с высоты своих годов,
Великодушно зло простить готов.
Не обижайте, люди, стариков!
В той удивительной Стране,
Где я увидел свет,
Как многим, исполнялось мне
И пять, и десять лет.
В Стране Фантазий и Проказ
И озорных Затей
Когда-то каждый был из нас
Одним из тех детей.
Все те, кто рос тогда со мной
И набирал года,
Однажды с этою Страной
Простился навсегда.
Держава детства далеко
Осталась позади.
«Хочу назад!» - сказать легко.
Попробуй! Попади!
А я могу! Но свой секрет
Я не открою вам,
Как я уже десятки лет
Живу и тут, и там.
Мне стоит лишь собрать багаж!
А долго ли собрать
Бумагу, ручку, карандаш
И общую тетрадь?
И вот уже я в той Стране,
Где я увидел свет,
И, как ни странно, снова мне
И пять, и десять лет.
Любви хочу огромной преогромной,
Чтоб на земле так не любил никто!
Пусть будет незаметный он и скромный,
Но от меня без памяти зато!
Чтоб целовал меня не разбирая, где губы, руки, щеки и глаза,
Чтоб я ждала прихода замирая,
Чтоб миллион красивых слов сказал!
Чтоб приносил цветы в разгаре стужи
И мне заботой душу согревал!
Такой, такой, такой мне милый нужен,
Чтоб никогда любить не уставал!
Можешь дать сотни раз свою помощь из рук
Тем, кому эта помощь - спасательный круг.
Только дар этот милостью вслух не зови,
Эта помощь - подачка, коль нет в ней любви.
Полюбить чью-то немощь, позорный порок,
Не побрезговать тех, с кем и так мир жесток…
Кто способен подать вместо денег ладонь?
И кого не смутят ни лохмотья, ни вонь?
Ты подал и забыл через пару минут,
Про себя «Не дай Боже» тихонько шепнув -
То не милость души, а всего - откуп тел,
Чтобы вдруг не коснулся тебя сей удел.
Можешь губы кусать или бить себя в грудь,
Только каждый пройдет свой начертанный путь.
Если ты не готов хлеб делить пополам,
Грош цена лицемерным и громким словам.
От тебя себя отучаю
Понемногу. По пять минут.
От тебя себя отлучаю,
Отрывая сердца лоскут
По-живому. А как иначе?
Приросла. «Точный» мой подсчёт:
Надцать (в дым) сигаретных пачек…
Сколько их впереди ещё?
Я тобою переболею
Через тысячи вдохов, слов.
Я смотрю на тебя… немею…
До свидания. Выдох. Вдох…
© Таша Калита
© Copyright: Таша Калита, 2012
Свидетельство о публикации 112 121 903 986
Разгорелась угольками
Красными герань.
На стекле зима из скани
Плавит филигрань.
Небывалая картина
На моём окне, -
Расписная паутина
Холода в огне.
Если вы, расправив крылья,
Чье-то солнце заслонили.
Хоть и не назло.
Все равно вам не поверят,
Будут злобно дергать перья.
…Встаньте на крыло!
Взмойте ввысь, и, может статься,
Станет всё смешным казаться
С голубых высот -
Недостойным оправданий
И ничтожного вниманья…
В добрый вам полёт!
Мой друг, есть радость и любовь,
Есть все, что будет вновь и вновь,
Хотя в других сердцах, не в наших.
Но, милый брат, и я и ты -
Мы только грезы Красоты,
Мы только капли в вечных чашах
Неотцветающих цветов,
Непогибающих садов.