Он батрачит день и ночь,
Копит деньги на жилье.
Он хотел убраться прочь,
Но не может бросить всё.
Он живёт мечтою яркой,
Ждет он чуда своего:
Чтоб сидела дама с прялкой,
Чтоб варила для него.
Ждёт он век, второй пошел
Дом он так и не построил,
Ни к чему он не пришел
И мечту свою забросил.
Мне нужен мужчина, уверенный в себе.
Чтобы в минуты «моих тараканов» его веры хватало на двоих.
Красиво всё в том, что он — человек.
Много курю. Не жалею себя ни в чем, -
везде - до конца - как рыцарь Огня и Мести…
Но вечером я утыкаюсь в его плечо,
и, кажется, мир непременно на части треснет,
если мы вдруг разойдемся, найдем других
/которым мы, может, нужнее/, поставим прочерк
на месте друг друга… По части потерь я - гид,
проверивший на равнодушие эту почву.
Я мало теряла, но, в основном, таких,
что вечно казалось: Бог метит больней изъять их.
Теперь каждый вечер я, словно усталый кит,
ныряю в его спасительные объятья.
Теперь каждым утром, на цыпочках, босиком,
я мир измеряю касанием. Мир - испытан.
Я, в общем, сбываюсь, Господи.
Видишь - в ком?
И отвечай мне потише - разбудишь: спит он…
Он зло спустился на подъезд.
Песня
Вынь -
из сердца -
совесть,
Покажи, если можешь,
чашки её весов,
Золотой песок -
вместо гирь.
Объясни -
что такое музыка,
Растолкуй, если в силах.
Дай знать,
где начало времён,
И тогда я отвечу,
кто - Он.
Он заключает влагу
в облаках.
Столпы небес сотрясены
Его рукою.
Он - вечный Бог, в Его глазах -
Источники с живой водою.
Он -
душу мудро сотворил,
Одев её и плотию, и кожей.
Он -
сердце жизнью
вдохновил -
Мой добрый,
милосердный Боже.
Тебе расскажут
даже рыбы,
Прошепчет пена на песке,
Что почерк Бога ясно виден:
Он есть и на твоей руке.
Он - тот,
Кто землю с места сдвинет,
Прикажет солнцу -
и взойдет.
Его дела неисследимы,
Он - тот, чьё царство настаёт.
Вынь -
из сердца -
совесть,
Покажи, если можешь,
чашки её весов,
Золотой песок -
вместо гирь.
Объясни -
что такое музыка,
Растолкуй, если в силах.
Дай знать,
где начало времён,
И тогда я отвечу,
кто - Он.
Наталья ГРЭЙС
2 ноября 2002 года
Я ведь тебя даже не люблю, только что-то внутри вымывает душу. Это невыносимо, когда ты ждешь чуда, что вот-вот, что-то дернется и на тебя, как на одинокое молодое деревце сойдет громадная лавина. Да, она разломает тебя в щепки, согнет и вывернет не раз и не два. От тебя даже корней не останется, ведь поток вырвет и их. Ошеломительный поток, где даже нескольких секунд не будет что бы привыкнуть. Сразу боль и смерть, но такие желанные, такие необходимые. Да, потом придется собирать себя из щепок и дерево уже не получится. Выйдет стул или табуретка, тот самый предмет мебели без эмоций и способности любить, ведь табуретку больше не снесет лавиной, она спрятана в стенах дома.
Но ведь нет этой лавины! Я тебя не люблю, но это выматывающее, припечатывающее ощущение того, что вот-вот, еще секунда и все, накроет! Погребет под своей толщей, но этого нет. И не будет, ты не лавина, ты лишь ее предчувствие и от этого тяжело. Радость и тоска в одном флаконе заперты где-то у меня в грудине. Я не могу дышать, плакать. Ты стоишь комом мне в горле, но я продолжаю надеяться. Надеяться на развязку, жесткую, но необходимую. А ты… ты гложешь меня, выматываешь, я не знаю думать ли мне о «нас» или же думать только о том как бы сбежать. Как бы вырвать корни из земли и бежать, не оглядываясь на тебя. Не слушая тебя, не вдыхая тебя. Не люблю, но брежу. Брежу так, будто бы ты и есть тот единственный. Мечтаю уткнуться носом в твою шею, а позже, в следующую секунду забываю о тебе в приятной беседе с другим. С другим, в котором я тебя не ищу, ты не затмеваешь собой ни солнце, ни звезды. Ты есть. Человек. Такой же как и тысячи других, а я жду не тебя. Люблю не тебя, но не могу понять, почему так больно от твоего молчания. Я не страдаю, нет. Смеюсь с собственной глупости и дурости. Да, я дура, абсолютная. От и до. Дура, потому что забуду, через неделю или две. Есть ли разница? Ты не тот, кто мне нужен, я не та, кто нужен тебе, но от этого не менее больно. Не хочу тебя ни видеть, ни слышать! Все, хватит! Наигрались!
Но…
Ты пиши в любую секунду…
Я жду!
Хоть и не тебя…
по-прежнему
в поднебесье по-прежнему хмуро.
мы по разные стороны сада.
до конца догорает окурок
от разлуки с губами. досада
оттого, что невнятное время
вдруг столкнуло упрямыми лбами.
или мы оказались не теми,
или пропасть лежит между нами.
у тебя частый дождь, что поделать?
если лето - напрасно, так вышло.
наступает осенняя зрелость
и тоска по несъеденной вишне.
слава богу, что птицам досталось
мякоть алая сочного тела.
между нами обиды и жалость.
не смогли, не сумел, не хотела.
Copyright: Созерцающая Много Раз, 2017
Не страшно оказаться на краю, если с тобой тот, с кем на краю- как в раю
Он ошибся ни в ней: он ошибся в самом себе.
Волосы у него пахнут детством и табаком,
Думаю, по утрам он балуется молоком.
К вечеру ему пишет девочка, с которой он незнаком.
Я ухожу на кухню - не хочу мешать.
Слышно, как кнопочки клацают, даже издалека,
У него проворная, тоненькая рука.
Но видимо, он торопится и поэтому ритм слегка
Прерывается. Что не может не раздражать.
Потом он приходит, застенчив и молчалив.
Приобнимает меня, вызывая прилив
Глупенькой нежности. I want to believe,
Что и ему сейчас тоже под грудью больно.
Но он врет мне на ухо про партнеров и креатив,
Пьет свой кофе, насвистывая мотив
Из какого-то фильма, и камеру прихватив,
Ускользает за дверь, полагая, что я довольна.
Я беру телефон и тупо гляжу в экран.
Я давно не считаю ни наших ночей, ни ран,
Я готовлю побег в Монтенегро и Тегеран,
За пределы Вселенной, в раздолбанный Сектор Газа…
Запахнув халат и убрав телефон в карман,
Я сажусь за стол, наливаю вино в стакан,
Открываю ноутбук и решаю писать роман.
Но потом откладываю до следующего раза…
Между желанием приползти к нему на коленях и желанием никогда его не видеть, она выбрала белое сухое.
- Он ничё не сказал.
- Сказал.
Ожог, ох… ночь! Где мы, а где сны?
Ночь, уже ничего не вернет, ушла.
Тот огонь, всё тлен. Стон, он мой сон.
Ожог, ну как же дорог тот самый миг.
Ты не сберег меня, нет, не смог.
Пепел и тишина, ты со мной без сна.
А, губы так сладки, ягоды малины, мои.
Стучат сердца, зачем так больно, дотла.
А ночь, ведь так быстро прошла, ушла…
Была с тобой, я. В твоём мире, была я.
Ожог, ох… ты! Где мы, а где сны, они?
Глаза сонные, мои. Нас не было и нет.
Ой, привет!
Огонь тебе к лицу… вот мой ответ!
А он ответит: - огонь - он, твой стон!
Что он может дать тебе, если в нём
Твоё имя струнами не звенит.
Что в тебе горит золотым огнём
То всего лишь тлеет в его тени.
В нём зима на северной широте.
/Потеряться эхом и не найтись/.
Он готов с тобой разделить постель,
Остальное все уместив в «прости».
Он так держит за руку, так молчит,
Словно стал навеки с тобой един.
Только то, что видишь ты - лишь лучи
От его больших океанских льдин.
Ты не хочешь слышать, не хочешь знать
Сколько дивных птиц у него в плену.
Что тебе поведают имена
Тех, кто с ним еще до тебя рискнул.
____________________________________
Но на тёмном своде своих небес,
Не прощён, не понят и не спасён,
Он напишет звездами лишь тебе…
Просто имя. Имя твое. И всё.