Обо мне никто не позаботится.
Я совсем один на всей Земле.
- Выбраковка! Хилый! Второсортица! -
Говорила женщина во зле.
- Остальные вышли - просто лапочки!
Этот - как «не свой», как «ни при чём»…
Я лежал, пришипившись, на тряпочке -
От сестёр и братьев отлучён -
Как дурное что-то… Что-то грязное…
Порожденье ужаса и зла!
И меня, такого безобразного,
Женщина к помойке отнесла.
Обо мне никто не позаботится.
Третий день за баком прячусь я От собак бродячих, что охотятся
По помойкам, и от воронья.
У меня есть дом - коробка рваная,
Вместо молока - из луж вода.
Я так и не понял: в чём вина моя?
Что плохого сделал я тогда?
С неба льёт и льёт - с утра и дО ночи,
Я продрог, и голод «валит с лап».
Я пищу, мяукаю о помощи,
Но мой голос очень-очень слаб…
Обо мне никто не позаботится…
Жизнь моя на чёрной полосе.
Так уж в этом мире, видно, водится:
Нет в нём места НЕТАКИМКАКВСЕ.
Но случилось чудо этим вечером:
Мимо шла Она - и вот дела! -
Заглянув в коробку (опрометчиво!),
С громким «Ой!» в ладонь меня взяла.
- Кто ж такого взять к себе отважится? -
Я хотел спросить, но не спросил,
А ещё - лизнуть ей руку, кажется,
Но на это не хватило сил…
…
Обо мне никто не позаботится.
Или это, всё-таки, враньё?
У Неё под курткой так колотятся
И Её сердечко, и моё.
Я сижу в «укрытии» тихонечко,
Приоткрыв один зелёный глаз:
Как же так? - Её совсем, нисколечко
Не пугает жуткий мой окрас!
И, уткнувшись носом в мех доверчиво,
Я заснул впервые зА три дня…
Может в этом мире переменчивом
Есть одно местечко для меня?
Что-то умерло, что-то сломалось,
Что-то треснуло в стержне моём.
Накопилась седая усталость
И не хочет покинуть мой дом.
Заплутала душа, охладела,
Ищет свой затерявшийся путь,
В лабиринтах, потёмках осела
И не знает, куда ей свернуть…
Одиночество в серых одеждах
Притаилось таинственным сном,
Хочет здесь поселиться как прежде,
И крадётся приблудным котом.
Не пущу и войти не позволю,
Пусть скитается в тёмных мирах.
Крепко-накрепко двери закрою.
Одиночеству - мат или шах!
Столько звуков вокруг, но царит тишина
В моих штопанных дымом губах.
Ты сегодня скучна и особо нужна.
Ты уходишь. Прощание. Шах.
Мне остаться опять в этой тусклости лиц,
В этих слаженных до-ре-ми-си,
В этом гомоне птиц, в этом счете границ,
В этой осени, в осях осин.
Тишина, тишина, только до-ре-ми-ля
Наших песен бежит по молве.
Я теряю себя, я теряю себя
В этой теплой и мертвой листве.
Мир растет посекундно, мир строит дома,
Мир становится прочен и зрим,
Люди сходят с ума, люди сходят с ума,
Достигая последней из зим.
Мир становится пуст, ты же видишь сама
Эту новую форму блокад:
Люди сходят с ума, люди сходят с ума,
Но друг другу в глаза не глядят.
Я останусь один. Это просто. Весьма.
Почти целым. Почти что живя.
Люди сходят с ума, люди сходят с ума
И один из них, кажется…
Я.
ты на руке моей вечная линия,
пусть не имею твою я фамилию
и у детей не твоё будет отчество,
но ты моя жизнь, ты моё одиночество
гобчинова
По условиям эксперимента участник соглашался провести восемь часов (непрерывно) в одиночестве, сам с собой, не пользуясь никакими средствами коммуникации (телефоном, интернетом), не включая компьютер или другие гаджеты, а также радио и телевизор. Все остальные человеческие занятия - игра, чтение, письмо, ремесло, рисование, лепка, пение, музицирование, прогулки
Во время эксперимента участники по желанию могли делать записи о своем состоянии, действиях, о приходящих в голову мыслях.
Строго на следующий после эксперимента день они должны были прийти ко мне в кабинет и рассказать, как все прошло.
При возникновении сильного напряжения или других беспокоящих симптомов эксперимент следовало немедленно прекратить и записать время и, по возможности, причину его прекращения.
В эксперименте участвовали в основном подростки, которые приходят в поликлинику. Их родители были предупреждены и согласились обеспечить своим детям восемь часов одиночества.
Вся эта затея казалась совершенно безопасной. В эксперименте приняли участие 68 подростков в возрасте от 12 до 18 лет: 31 мальчик и 37 девочек. Довели эксперимент до конца (то есть восемь часов пробыли наедине с собой) ТРОЕ подростков: два мальчика и девочка.
Семеро выдержали пять (и более) часов. Остальные - меньше.
Причины прерывания эксперимента подростки объясняли весьма однообразно: «Я больше не мог», «Мне казалось, что я сейчас взорвусь», «У меня голова лопнет».
У двадцати девочек и семи мальчиков наблюдались прямые вегетативные симптомы: приливы жара или озноб, головокружение, тошнота, потливость, сухость во рту, тремор рук или губ, боль в животе или груди, ощущение «шевеления» волос на голове.
Почти все испытывали беспокойство, страх, у пятерых дошедший практически до остроты «панической атаки».
У троих возникли суицидальные мысли.
Новизна ситуации, интерес и радость от встречи с собой исчезла практически у всех к началу второго-третьего часа. Только десять человек из прервавших эксперимент почувствовали беспокойство через три (и больше) часа одиночества.
Героическая девочка, доведшая эксперимент до конца, принесла мне дневник, в котором она все восемь часов подробно описывала свое состояние. Тут уже волосы зашевелились у меня (от ужаса).
Что делали мои подростки во время эксперимента?
готовили еду, ели;
читали или пытались читать,
делали какие-то школьные задания (дело было в каникулы, но от отчаяния многие схватились за учебники);
смотрели в окно или шатались по квартире;
вышли на улицу и отправились в магазин или кафе (общаться было запрещено условиями эксперимента, но они решили, что продавцы или кассирши - не в счет);
складывали головоломки или конструктор «Лего»;
рисовали или пытались рисовать;
мылись;
убирались в комнате или квартире;
играли с собакой или кошкой;
занимались на тренажерах или делали гимнастику;
записывали свои ощущения или мысли, писали письмо на бумаге;
играли на гитаре, пианино (один - на флейте);
трое писали стихи или прозу;
один мальчик почти пять часов ездил по городу на автобусах и троллейбусах;
одна девочка вышивала по канве;
один мальчик отправился в парк аттракционов и за три часа докатался до того, что его начало рвать;
один юноша прошел Петербург из конца в конец, порядка 25 км;
одна девочка пошла в Музей политической истории и еще один мальчик - в зоопарк;
одна девочка молилась.
Практически все в какой-то момент пытались заснуть, но ни у кого не получилось, в голове навязчиво крутились «дурацкие» мысли.
Прекратив эксперимент, 14 подростков полезли в социальные сети, 20 позвонили приятелям по мобильнику, трое позвонили родителям, пятеро пошли к друзьям домой или во двор. Остальные включили телевизор или погрузились в компьютерные игры. Кроме того, почти все и почти сразу включили музыку или сунули в уши наушники.
Все страхи и симптомы исчезли сразу после прекращения эксперимента.
63 подростка задним числом признали эксперимент полезным и интересным для самопознания. Шестеро повторяли его самостоятельно и утверждают, что со второго (третьего, пятого) раза у них получилось.
При анализе происходившего с ними во время эксперимента 51 человек употреблял словосочетания «зависимость», «получается, я не могу жить без…», «доза», «ломка», «синдром отмены», «мне все время нужно…», «слезть с иглы»
Один из двух мальчиков, успешно закончивших эксперимент, все восемь часов клеил модель парусного корабля, с перерывом на еду и прогулку с собакой. Другой (сын моих знакомых - научных сотрудников) сначала разбирал и систематизировал свои коллекции, а потом пересаживал цветы. Ни тот, ни другой не испытали в процессе эксперимента никаких негативных эмоций и не отмечали возникновения «странных» мыслей.
Звёзды мерцают в космической пыли,
Под звуки спортивных автомобилей.
Луна светит днём, позабывши о ночи,
Нарушая каноны, разорвав все отсрочки,
Опрокинувши звёзды, в устремлении к Солнцу,
Луна светит днём, позабывши о ночи.
Растворяясь в ожёгово-манящей плазме,
Поцелуем багряным полыхнув напоследок,
Отголоском вернётся - я любила вас, Звёзды.
Я любила вас, Люди. Да простит меня Небо.
Не верь, не бойся, не проси!
Саму себя скорей спаси
От ярких красок и теней,
От мира суетных страстей,
От гула громких площадей
И надоедливых людей.
Уйди в себя, где тишина,
Где ты всегда во всем права,
А даже если не права,
То это-не твоя вина.
И одиночество-приют.
Но знай-тебя обратно ждут.
Я люблю быть один, и порой просто необходимо отгородиться, уйти от проблем, которые, хочешь ты того или нет, возникают в общении с другими людьми.
Искать средь тысяч прохожих, один единственный взгляд, как же он дорог мне… Находить себя в чужих глазах…
Искать средь тысяч дорог, один единственный путь, идти навстречу тебе… Находить себя за тридевять земель…
Искать средь тысяч веков, один единственный год, в котором живет моя любовь… Находить себя на руинах столетий…
Искать средь тысяч ветров, один единственный выдох, он приведет меня к тебе… Находить себя у обрыва пустот…
Скитаться пустынями морей, биться о волны прибоя, пеной морской манить тебя к себе…
…и лишь тихий шепот… п р и д и…
…и вновь по кругу бег…
…и вновь колени в кровь…
Поднимаю Белый Флаг!
Ухожу прочь от пустых очей,
Ухожу прочь от немых дорог,
Стираю из памяти времена судеб,
Разбиваю в клочь иллюзии свои,
Пусть высохнут воды морей!
Я прекращаю бег.
…и лишь тихий шепот… л е т и…
Одиночество - это не только «цветочки» наших поступков, но и «ягодки» наших отношений
Только слабый боится одиночества.
осень - пальто и свитер, ворот поднять повыше,
руки в карманы спрятать, чтобы хранить тепло.
музыку в уши громче - этим то мы и дышим,
в мир выходя враждебный, свой покидая дом.
ВУЗы, дела, работа, спины немых прохожих,
грязный тяжёлый воздух, вечный поток машин.
люди все так устали, люди все так похожи
тем, что добра и веры нет в них.
и нет души.
а возвратясь под вечер, хлопнув квартирной дверью,
люди латают раны, молча меняя бинт.
каждый из нас - ребёнок, ставший несчастным зверем.
каждый был кем-то предан.
каждый
искал
любви.
Не надо упрекать меня в моем одиночестве. Лучше подумай ПОЧЕМУ Я НЕ С ТОБОЙ.
Над пустыней ночною морей альбатрос одинокий,
Разрезая ударами крыльев соленый туман,
Любовался, как царством своим, этой бездной
широкой,
И, едва колыхаясь, качался под ним Океан.
И порой омрачаясь, далеко, на небе холодном,
Одиноко плыла, одиноко горела Луна.
О, блаженство быть сильным и гордым и вечно
свободным!
Одиночество! Мир тебе! Море, покой, тишина!
Бездействие ночи способно свести с ума,
И мысли смололи давно уже душу в прах.
Здесь SOS не прокатит. Справляйся с собой сама.
Смотри - что-то есть человечье еще в глазах.
А что, если двери открыть - и туда, где все?
А что, если вспомнить, что ты, черт возьми, жива?
А если, как раньше, - босою - да по росе?..
Опомнись. Не сможешь. Не веришь. Слова, слова…