У Вагнера встречаются чарующие моменты и ужасные четверти часа.
Трогательно, когда рождается музыка)
Вольфганг Амадей Моцарт ещё при жизни стал легендой - когда ему было всего 12 лет, ему заказывал оперу сам император Священной Римской Империи. За свою недолгую жизнь он успел написать множество сонат, симфоний, опер, концертов (в общей сложности больше 600 произведений) - и в каждой музыкальной форме добился невероятного успеха. Современники рассказывали, что Вольфганг Амадей Моцарт виртуозно играл на нескольких инструментах, а также обладал идеальным слухом и невероятной памятью…
Вся семья Моцартов была музыкально одарённой
Леопольд Моцарт, отец композитора, играл на скрипке и органе, руководил церковным хором и служил придворным композитором архиепископа Зальцбургского. А ещё он написал «Опыт основательной скрипичной школы» - книгу, которая считалась одним из лучших учебников по скрипичной игре.
Любовь к музыке Леопольд Моцарт привил и своим детям - дочери Марии Анне Вальбурге Игнатии (она отлично играла на клавесине и фортепиано) и сыну (он начал изучать азы игры на клавесине в 3 года, а позже освоил также скрипку и орган).
Из семи детей в семье Моцартов выжили только двое
Всего в семье Моцартов родилось семеро детей, но выжили только двое: Вольфганг и его старшая сестра.
Моцарт предпочитал имя «Вольфганг»
Полное имя композитора звучит как Иоганн Хризостом Вольфганг Теофил Моцарт (Joannes Chrysostomus Wolfgang Theophilus (Gottlieb) Mozart).
Причём Иоганном Хризостомом на родине музыканта зовут святого Иоанна Златоуста, а последнее имя, Теофил, при жизни композитора варьировалось: по латыни оно звучало как Amadeus, по-немецки - как Gottlieb, а по-итальянски - Amadeo. В переводе оно означало «возлюбленный Богом». Самому же Моцарту больше нравилось, когда его называли Вольфанг.
В 4 года написал концерт для клавесина
Друг семьи Моцартов, придворный зальцбургский трубач Иоганн Андреас Шахтнер, рассказывал такую историю. Как-то Леопольд Моцарт пришёл домой вместе с приятелем Шахтнером и увидел, как 4-летний Вольфганг что-то пишет на нотной бумаге. Причём в чернила сын макал не только перо, но и пальцы.
Как сообщил младший Моцарт взрослым, он пишет концерт для клавесина. Отец взял лист, испачканный кляксами, и заплакал - настолько в сочинении было всё стройно.
Играл на клавесине вместе с сыном Баха
Когда Вольфгангу было около восьми, его талант высоко оценил Иоганн Кристиан Бах (сын того самого Иоганна Себастьяна Баха). Несколько раз они играли на публике вместе: Бах сажал на колени маленького гения и исполнял с ним сонаты на клавесине: несколько тактов он, несколько - Моцарт.
Слушателям же казалось, что за инструментом всего один музыкант - настолько слаженно они звучали. Также артисты играли в четыре руки и много беседовали о музыке.
Моцарту разрешили играть во время поста
В детстве Вольфганг Моцарт довольно много ездил по разным странам. Такие «артистические путешествия» устраивал его отец, чтобы сын давал концерты, слушал великих музыкантов того времени и учился чему-то новому.
В Голландии, где Моцарты тоже побывали, во время постов строго-настрого запрещалась музыка. Но для мальчика сделали исключение - в его таланте духовенство увидело перст Божий.
В 12 лет Моцарту заказал оперу император Священной Римской империи
Когда Моцарту было 12, император Иосиф II заказал ему оперу «Мнимая простушка» для итальянской труппы. Композитор-подросток написал произведение за несколько недель - правда, певцам оно не понравилось, и премьера так и не состоялась.
Стал масоном сам и привёл в ложу отца
В конце 1784 года Моцарт примкнул к масонам - вступил в венскую ложу «Во имя благотворительности». Композитор написал музыку для нескольких масонских ритуалов, да и в опере «Волшебная флейта» тоже звучит тема масонства. Позже, по рекомендации самого Моцарта, в ту же ложу приняли и его отца.
Сальери невиновен!
Вокруг причины смерти Моцарта до сих пор много вопросов. В медицинском заключении указано, что он умер от ревматической лихорадки - возможно, её осложнила острая сердечная или почечная недостаточность.
Однако некоторые искусствоведы до сих пор считают, что музыканта отравил соперник Антонио Сальери - правда, оснований полагать, что между композиторами была вражда, не очень много.
Тем не менее в 1997 году, спустя 200 с небольшим лет после смерти Моцарта, в Милане прошёл суд над Сальери. Судья выслушал исследователей творчества обоих музыкантов и врачей и постановил: Сальери невиновен.
Моцарта похоронили, как бедняка
Похороны композитора проходили по третьему разряду - его останки поместили в общую могилу с ещё несколькими гробами. Точное место погребения до сих пор неизвестно: в те времена надгробные плиты и камни ставили не на могиле, а у кладбищенских стен.
До кладбища в день похорон Моцарта никто из его близких не дошёл - больная вдова не смогла выйти из дома, а гости проводили композитора до городских ворот.
Для венцев смерть Моцарта прошла практически незаметно, однако в Праге при большом стечении народа (около 4000 человек) в память о Моцарте спустя 9 дней после его смерти 120 музыкантов исполнили со специальными дополнениями написанный ещё в 1776 году «Реквием» Антонио Розетти…
Американский The Duke Ellington Orchestra имеет длинную и интереснейшую историю. Он заслуженно считается одним из самых успешных объединений за всю историю музыки. И не только потому, что на протяжении столетия является свехрпопулярным - как в Штатах, там и во всем мире, но благодаря огромному влиянию на другие джазовые коллективы. Столько приемов и новых стилей, сколько сгенерировал знаменитый оркестр, никто больше не смог предложить миру джаза (да и музыки в целом). 11 премий Grammy, миллионы проданных дисков, сенсационные мировые турне.
Основателем и вдохновителем оркестра стал легендарный Эдвард Кеннеди, более известный под псевдонимом Дюк Эллингтон. Когда в 1927 году вместе собрались Эд и трое его друзей-музыкантов, это был скромный и не всегда успешный квинтет. Сонни Грир - на ударных, Отто Хардвик - саксофонист, Артур Уэтсол - трубач. Лидером коллектива был банджонист Elmer Snowden. Все вместе они назвали себя The Washingtonians (Вашингтонцы) и играли в небольших ночных клубах. С того времени на всю жизнь Эдвард стал Дюком Эллингтоном - из-за его увлеченности красивой одеждой музыканта окрестили Эда Герцогом (Duke).
Необычайно яркий, исключительный композиторский талант Дюка Элллингтона стал основой головокружительного успеха «Вашнгтонцев», а позднее и его собственного джаз-бэнда, The Duke Ellington Orchestra. Он сочинял сложнейшие произведения на основе простых мелодий и воспоминаний. Именно тревожные или радостные, сладкие или горькие эмоции, оставившие след в душе, Дюк считал важнейшим элементом создания музыки.
Дюк Эллингтон был непостоянен, да он и сам говорил о себе, что ему трудно удержаться в одном стиле: как только он создал что-то интересное, ему тут же хотелось попробовать себя в совершенно новом направлении.
Какие же нововведения благодаря Дюку стали использовать в джазе?
Во-первых, стоит вспомнить о новых стилях, изобретенных им: jungle, mood, не говоря уже о тех академических формах, в которые он вложил иной смысл и иное звучание - рапсодии, балет, опера, сюиты, все это через джазовую призму Эллингтона получило новый взгляд и новое прочтение.
Во-вторых, этот гениальный музыкант первым стал использовать человеческий голос как музыкальный инструмент вместе со звуком большого бэнда. Сейчас этот прием используется многими коллективами, так как эффект от такого исполнения просто поразительный. Но первый шаг был сделан Великим Дюком.
В-третьих, Duke Ellington стал основоположником такого жанра, как латиноамериканский джаз. Его бессмертный Caravan до сих пор играют во всех уголках мира. Музыкальные критики провели анализ и пришли к выводу, что дискография Дюка Эллингтона сейчас составляет более 600 дисков. В мире он считается одним из самых слушаемых композиторов: по телевидению, радио и на дисках его слушают чаще других.
Конечно, сейчас The Duke Ellington Orchestra состоит из совершенно других музыкантов, первый его состав уже не вернуть. Но дух и традиция этого музыкального коллектива неизменны!
Жил Александр Герцевич,
Еврейский музыкант, -
Он Шуберта наверчивал,
Как чистый бриллиант.
И всласть, с утра до вечера,
Заученную вхруст,
Одну сонату вечную
Играл он наизусть…
Что, Александр Герцевич,
На улице темно?
Брось, Александр Сердцевич, -
Чего там? Всё равно!
Пускай там итальяночка,
Покуда снег хрустит,
На узеньких на саночках
За Шубертом летит:
Нам с музыкой - голубою
Не страшно умереть,
А там - вороньей шубою
На вешалке висеть…
Все, Александр Герцевич,
Заверчено давно,
Брось, Александр Скерцевич,
Чего там! Всё равно!
Есть на Земле одна страна,
Зовется музыкой она.
Созвучья в ней живут и звуки,
Но чьи их открывают руки?
Кто заставляет мир звучать,
Когда он устает молчать?
Когда он будто бы струна,
Которая звенеть должна?
Конечно, это музыкант,
Его порыв, его талант,
Его желание творить
И людям красоту дарить.
Он учит душу ввысь смотреть
И, не боясь преград, лететь
В страну, где звуки дарят счастье,
Где все у музыки во власти.
- Музыка тоже пахнет…
- Чем?
- Воспоминаниями…
Николай Носков: «Музыка предательства не терпит…»
- Как-то на одном вечере, я помню, вы три с половиной часа пели без перерыва, мощно пели, вживую. Николай, откуда у вас такие уникальные вокальные данные?
- Такой голос у меня от природы. Плюс работа над собой. Специального вокального эстрадного музыкального образования у меня нет. Но в эпоху СССР его как такового и не было. С магнитофонных записей я пытался петь композиции тех исполнителей, которые мне подходили по вокальным данным. Роберт Плант, Ян Гиллан, Дэвид Ковердэйл, Рэй Чарльз. Но потом я потратил очень много времени на то, чтобы из себя всё это выдавить и сделать себя таким, какой я есть.
- Чтобы ни на кого не походить?
- Именно. Это тоже большой труд. И здесь необходим вкус, который тоже даётся от природы. Людей с музыкальным образованием очень много, но пошлости в их музыке тоже нередко достаточно именно из-за проблем со вкусом.
- Многим людям музыкальное образование как раз во благо не пошло. Может, это и неплохо, что вас не выровняли по общей линейке?
- В 1980 году я стал работать с Давидом Тухмановым в составе группы «Москва». До этого некоторые члены Союза композиторов предлагали мне петь их произведения. Я был очень молод, но чувствовал, что это не моё, и петь их песни не нужно. И отказывался от всех предложений. Но работая с Тухмановым, я такой глоток свежего воздуха получил…
- А как душа и голос соотносятся?
- Они идентичны. Если у человека грубая душевная оболочка, то и в голосе будет злость чувствоваться, доброго посыла не будет. Можно даже хард-рок петь, но если душа чуткая, то и в такой музыке её услышишь. А если певец жёсткий, с искорёженной душою, то голос всё это проявит. И это не спрячешь.
- Получается, что голос - это зеркало души?
- Можно и так сказать. Тут прямая зависимость.
- А как родители отнеслись к вашему увлечению музыкой?
- Мама у меня очень неплохо поёт русские народные песни. И голос мне тембрально от неё передался. После мутации голосовых связок в четырнадцатилетнем возрасте у меня и появилась вполне естественным путём вот эта «сыпь» в голосе. Как у мамы, люди из народа вот так и поют, они не кричат, а поют.
- Но вообще творческие люди в семье были?
- Брат мой, его уже, к сожалению, нет с нами, очень хорошо рисовал, писал картины маслом. Остальные же члены семьи никакого отношения к изящным искусствам не имели. У нас была обычная рабочая семья. Жили мы в Гжатске, старинном русском городе, ныне это город Гагарин, родина первого космонавта. Я там очень давно не был. У меня планируются концерты в Смоленске, и я хочу туда съездить.
- А когда вы начали заниматься музыкой профессионально?
- Я никогда не думал, что я стану профессиональным музыкантом, и особого стремления к этому у меня не было. Просто меня как будто кто-то вёл. Мы жили в Череповце, на родине отца, там я и начал заниматься музыкой. Просто ко мне подошёл один человек, педагог по вокалу, по классической музыке. Сказал, что у меня очень оригинальный голос баритонально-тенорового окраса, и спросил, не хотел бы я заняться серьёзной музыкой? А я в то время подрабатывал в ресторане.
- Вы сразу согласились?
- Я согласился, и он меня целый год готовил для поступления в Ленинградскую консерваторию. Но он предупредил, что следует отказаться от исполнения на сцене «всяких там рок-н-ролльных произведений». Раз ты собрался петь оперные арии, так про эстраду - забудь. Но я хитрил: днем занимался оперным вокалом, а вечером пел рок-н-ролл.
- И чем закончилось дело?
- Тем, что преподаватель, в конце концов, меня поймал и поставил перед выбором. И выбор я сделал в сторону рок-н-ролла. Потому что рок-н-ролл это веселье, это идеи, это девчонки. А позже к нам приехал ВИА «Ровесники», и появилась возможность поехать на прослушивание в Москву. А там жила моя тётя, поэтому мне было, где остановиться. Я попел в разных ВИА, но мне эта работа не очень понравилась.
- Почему?
- Мне репертуар не понравился. Я в нём не мог выразиться как вокалист. Всё усреднённое, в районе терции, а я собирался удивлять народ. Но этим никого не удивишь. Я помучился какое-то время и в итоге снова вернулся в Череповец. Лучше петь хиты в ресторане. Там-то я даже свои песни пел, а не только широко известные хиты.
- А отношение к музыке вы изменили благодаря встрече с Тухмановым?
- Да, встреча с ним подтолкнула меня к более серьезному отношению к музыке. До этого меня приглашали куда-то попеть, платили гонорары, но я всерьёз ко всему этому не относился. А после встречи с Давидом Федоровичем я понял, что это может быть профессией. И благодаря работе с ним так и получилось.
- Но узнали вас в музыкальной среде после работы в группе «Москва»?
- Да. Всё-таки Тухманов был весьма популярен. Хотя нас, к сожалению, очень быстро запретили. Кого-то за острые социальные тексты запрещали. Много было рок-исполнителей с хилыми вокальными данными, но острыми протестными песнями. А порой там и не было ничего, но чиновники в их произведениях всё равно второе дно находили. Хотя музыку они не играли, а просто под аккомпанемент произносили со сцены свои стихи. А в группе «Москва» мы пели песни на стихи наших классиков, Дмитрия Кедрина, к примеру. Современных поэтов не было. Так что за тексты нас прикрыть было нельзя, вызывала раздражение манера исполнения, голоса наши. Как-то в газете «Известия» написали, что если Носкову дать стенограмму 24-го съезда КПСС, он и из этого сделает балладу.
- Сильно!
- Им плевать было на то, что я пел. Важно, что голос цеплял и производил в душах людей какие-то метаморфозы, заставлял их о чем-то задуматься.
- А в репертуаре «Москвы» были ваши песни?
- Нет, кто бы нам позволил петь своё! Хотя я Тухманову свои песни показывал. И он сказал: «Коля, у тебя симпатичные вещи, продолжай писать». Мы, кстати, хотели с Лёшей Беловым, с которым тогда работали в «Москве», и с Давидом Тухмановым сделать пластинку, официальную, на фирме «Мелодия». Это сильно изменило бы наш статус. Но, к сожалению, эти планы не сбылись. Меня постоянно причисляли к каким-то врагам советской власти.
- Это за вашей спиной говорилось?
- Нет, в глаза говорили. И в итоге в 1982 году группу прикрыли.
- Переживали?
- Да. Все разбежались, каждый занимался своими делами. Но чтобы в то время продвинуться в мире музыки, надо было иметь связи, обращаться к Кобзону или к другим статусным людям. Просить о защите в конфликтных ситуациях и так далее. Спасите, помогите…
- А Иосиф Дадыдович уже тогда был авторитетным товарищем?
- Конечно. И многие артисты обращались к нему, если у них чего-то не получалось, или их запрещали. Они шли к Кобзону и жаловались на несправедливость. К Алле Борисовне тоже уже в то время ходили. У них были связи, и они иногда помогали.
- Но вы ни к кому не обращались?
- Я не считал это правильным. Не вполне этичным, на мой взгляд, было идти и что-то там для себя клянчить или защиты просить. Я просто занимался творчеством. Сидели в подвалах с музыкантами, репетировали, играли по квартирам.
- А жили-то на что, ведь у вас семья уже была?
- Интересный вопрос. Я, кстати, даже когда с Тухмановым работал, не получал ни копейки. Но я поступал хитро. Приходил в какой-нибудь ресторан, ждал перерыва, и просил у них гитару, чтобы сыграть. Обычно без проблем давали, узнав, что я с Тухмановым работаю. Тогда я выходил на сцену, играл и пел под акустику. Раздавались аплодисменты, люди подходили к сцене и давали чаевые.
- А какие, интересно, в то время были чаевые?
- Очень даже приличные в некоторых ресторанах. 25 рублей могли дать за исполнение одной песни.
- Да, это много. Скажите, а как возникла группа «Парк Горького»?
- Идея создать эту группу, скорее всего, Стасу Намину в голову пришла. В США проходил некий музыкальный фестиваль, и Стас Намин туда со своей группой съездил. Тогда ещё был жив их солист Саша Лосев. А сам я ни в «Цветах», ни в «Группе Стаса Намина» не участвовал. Но вдруг мне позвонил Саша Белов и сказал, что есть возможность поехать поработать в Америку.
- Вы очень обрадовались возможности выехать на Запад?
- Уже началась «перестройка», шел 1987 год. Но я без криков радости всё это воспринял. Мне не нравилась сама идея заниматься чёсом, хотя бы и в Штатах. Ведь что такое рок-группа - это коллектив единомышленников. Это люди, заболевшие некой общей идеей, которые эту идею и реализуют. А тут собрался некий ВИА, из членов которого я знал только Белова. Ну, ещё с Саней Маршалом пару раз пересекались - пел с ним как-то в составе группы «Ветер». И всё. Идея быстро собрать бригаду музыкальных шабашников, написать песни на английском языке и свалить в Америку меня как-то не вдохновляла.
- Но вы всё равно поехали?
- Да, поехал, работы-то толком не было.
- Какие первые впечатления были от жизни в США?
- Поначалу был шок. После тёмных улиц Москвы, всей нашей неустроенности, Нью-Йорк, куда мы приехали, произвёл сильное впечатление. Небоскрёбы, словно выплывшие из песни Вилли Токарева. Нас встретили какие-то люди, посадили в огромный лимузин, и я через стекло всё пытался разглядеть, а где же заканчиваются эти огромные здания? После жизни в пятиэтажных «хрущобах» это зрелище первое время шокировало. Но привыкание к американской жизни быстро пришло.
- А по-английски быстро заговорили?
- Более-менее нормально через год. Когда не нужно уже было напрягаться, пытаясь вспомнить нужное слово.
- А что не нравилось в американской жизни?
- Мясные продукты не нравились. На витрине лежала роскошная и очень красивая ветчина, а вкус у нее был какой-то весьма противный, кисло-мыльный. Из-за добавок и консервантов. Ведь в СССР в те годы мы ни о каких консервантах и понятия не имели. Сразу не съел колбаску, так она через пару дней уже покрывалась плесенью. Это был живой продукт. А там все лежит на витрине неделю, и от лежания только лучше делается.
- А чего вам больше всего там не хватало?
- Всего! Там другая культура, менталитет другой, другие взаимоотношения, другие ценности.
- Тосковали?
- У меня порой такая тоска была, что я не знал, что мне делать в этой Америке. Весь период там - это бесконечное стрессовое и шоковое состояние.
- По жене. видимо, тосковали?
- Ну, разумеется. И по жене, и по дочке. Жили мы одной стайкой, взрослые 30-летние мужики, прямо как в Вороньей слободке. Идёшь в туалет, а он уже занят кем-то. Значит, стой, жди, как на стадионе.
- Но хоть деньги зарабатывали.
- Да не было никаких денег! У нас при себе даже карманных денег не было. Нас возили питаться в ресторан, так там менеджеры сами расплачивались. И всё очень быстро надоело. Жить как в общежитии, вместе ходить завтракать и обедать, и прочее.
- Но договор-то хоть был, или все было по-русски? На честном слове?
- В Америке нас очень серьёзно кинули. Контракты-то мы подписали, но они были на английском, которого мы тогда не знали. Так что в итоге мы ещё даже должны остались. (Смеётся).
- А Стас Намин тоже прогорел?
- Про Намина ничего не скажу, не знаю. Лично я в Москву без денег вернулся. Мне эти два года, проведённые в Америке, тяжело дались.
- А какое впечатление у вас осталось от работы с американскими музыкантами?
- Тамошняя англо-саксонская музыка мне как вокалисту ничего особенного не открыла. И музыканты их тоже. Я уже в России все, что хотел, послушал. И когда в США мне предложили петь в дуэте с американской рок-группой Bon Jovi, то никакого особого волнения у меня не было. Я пел и со Scorpions. Я тогда уже был уверенный в себе молодой парень, хорошо владевший своим голосом. И много пел тогда именно по-английски.
- Но от американского шоу-бизнеса все же что-то почерпнуть удалось?
- Да. У них прекрасно технически оборудованные студии. У нас таких не было. И когда ты приходишь туда, приятно радовало, что звукорежиссёр уже на месте, всё выставлено. Наушники надел, стал к микрофону, и всё, можешь петь.
- А у нас не так?
- У нас, как правило, пару часов постоишь со звукорежиссёром, который долго будет всё выставлять, на твоём голосе будет настраивать микрофон. Потом тебе надо начинать петь, а ты уже устал. Или приезжаешь в студию на запись, а звукорежиссёра вообще нет.
- ?
- И потом час сидишь, ждёшь парня. Потом он ещё час будет все настраивать, чайку попьёт…
- Супруга не возмутилась, когда вы вернулись в Москву без копейки?
- Радость неимоверная была. Главное, что сам вернулся, что наконец-то вырвался из этих клещей, маленькую дочь увидел. Все думают, что в Америке все очень талантливые и одарённые. Голос есть, а всё остальное сделают за тебя. Да ничего подобного! Думали, что по приезду нас хотя бы оденут, подстригут по последней моде. Ничего этого не было. Сами обо всем должны были заботиться.
- Каждый сам себе продюсер!
- Ну да. У них всё есть, конечно. Хорошие гримёры, парикмахеры, костюмеры. У нас этого ничего не было. Но абсолютно обо всем ты сам должен думать.
- В 1994 году вы создали свою группу, поехали на гастроли. Не страшно ли было в «лихие 90-е» вступать на эту стезю?
- Время было жуткое. Большинство музыкантов просто бросили музыку. Кто-то водкой в ларьке торговал, кто-то гонял машины из-за рубежа. Кто-то спился и погиб. Другие дублёнки возили из Турции. А я сидел дома и брякал (как жена говорила) на гитаре.
- Но жена-то ваша, Марина, работала?
- Работала, но получала копейки. Я очень благодарен своим друзьям, которые буквально по рублику помогали. Кто 100 долларов дал, кто пару тысяч рублей. Находились добрые люди. Я сидел и занимался музыкой, а мне мои знакомые музыканты говорили: «Коля, да что ты всё с ума-то сходишь? Сгоняй раз десять в Турцию, привези дублёнок, накопишь бабла, а потом опять будешь заниматься музыкой».
- Но вы советов не слушали?
- Не слушал. Потому что всегда знал, что музыка предательства не терпит. Если ты её хотя бы один раз предал, она тебе никогда этого не простит. В бизнесе ты можешь придти и уйти, с потерями, переживаниями, но в музыке это не проходит. В общем, я работал день и ночь, и вдруг в 1994 году у меня появилась возможность поехать в Германию, записать там альбом. И всё закрутилось.
- А когда к вам пришла популярность?
- Достаточно поздно. Началось все с 2000 года. Я писал альбомы, были хиты, но слушатель как-то вяло на все это реагировал. Выступления всё больше по клубам проходили. Но когда я с симфоническим оркестром записал альбом «Дышу тишиной», у многих открылись глаза на меня и на моё творчество. Публика и критики вдруг увидели, что в стране имеется вот такой вокалист. Николай Носков.
- Несколько лет вашим продюсером был Иосиф Пригожин…
- Да. И мы расстались нормально, без скандалов. Вообще начинающему артисту менеджер необходим. Ведь тот же Пригожин в моё творчество не лез. Я творчеством занимался, а он занимался организацией выступлений, плюс радио, ТВ, газетами, журналами. В принципе, всем тем, чем он и сейчас занимается.
- Расскажите, а вы чем сейчас занимаетесь?
- Я уже давно работаю с квартетом Magnetic Fantasy и с группой рок-музыкантов. Каждую осень в Москве мы представляем обновленную программу «Акустика», и концерты всегда проходят с оглушительным успехом. Ну, а если о новых записях говорить, то недавно в студии в Германии был записан мой новый альбом под названием… «Без названия».
- Ух, ты! А что - дефицит слов?
- Да нет, но так уж получилось. Просто я решил, пусть люди сами как хотят, так и назовут мою новую работу. Вообще никто ведь и не помнит толком, у кого как назывался тот или иной альбом. Только фанаты какие-нибудь, остальные в лучшем случае помнят только песни.
- Николай, а как вы относитесь к шоу-бизнесу российского разлива, к платным эфирам и прочим подобным прелестям?
- Мне всё равно, если честно. Через два года мне 60 лет, будет юбилейный концерт, разумеется, но будет его кто-то снимать или же нет - мне всё равно. У меня уже есть своя публика. И её мне вполне достаточно. Будет её больше - хорошо. Но меньше её не станет. Никому денег за эфиры я не плачу. Если надо дать за рекламу концерта - ну, тогда я даю что-то. Вообще меня много куда приглашают, но я мало куда хожу. На ток-шоу, где от тебя в телеверсии две фразы оставят, я принципиально не хожу. Я иду лишь туда, где я могу сыграть свою музыку.
- Прочёл где-то, что вы керамикой занимаетесь, лепите горшочки…
- Это когда-то было, но сейчас главные занятия для меня - это музыка и путешествия. Путешествия - это вообще моя страсть. Я не летаю на вертолёте из точки, А в точку Б - нет, мои походы ближе к экстремальному туризму. Хожу с рюкзачком за плечами, в любое время года сплю в спальном мешке. Вот недавно с Алтая вернулся, где неделю ходил по горам. Беру с собой удочку, рыбку ловлю, жарю её сам. Настоящий мужской отдых получается: что сам добыл, то сам и съел.
- А какие у вас отношения с алкоголем?
- Я пью очень умеренно. Вообще с депрессиями раньше я очень просто справлялся - занимался спортом. Утром встал - и за гантели.
- Как в старом известном фильме, где Адриано Челентано колет дрова?
- Именно. Иногда я выпивал по молодости. Но ведь водка - это тоже депрессант. Выпив водки, ты ещё больше усугубляешь депрессивное состояние. И непонятно - куда его загоняешь? А потом ещё бодун приходит, усиливающий депрессию. Водка ничего не лечит. Я всё это очень быстро понял. Здоровье уходит, ты постоянно злой, веселеешь только приняв на грудь грамм 200 водки. Поэтому я утром вставал, сажал на плечи маленькую дочь и бежал пять километров. Бежишь и думаешь: ну, пусть всё плохо, но раз ты бегаешь и занимаешься своим здоровьем, значит, всё наладится.
- Такая своеобразная самонастройка организма?
- Да, ты себя настраиваешь в унисон с небесами, и всё как-то потихоньку начинает выстраиваться. Просто посылаешь окружающему миру позитивный посыл. А если твой посыл - дайте ещё водки, то тебе водку и дают. Но что в этом хорошего?
- Скажите, а чем ваша дочь Катя занимается? Музыкой?
- Она занималась музыкой, играла на фортепиано, был даже домашний педагог. Но в итоге она закончила Плехановский институт, экономист, работает по специальности.
- А как вы познакомились со своей женой Мариной?
- Это было в Череповце, я только что вернулся из армии и работал в ресторане. Как-то раз вышел на сцену, начал петь и вдруг увидел в толпе танцующих прекрасную девушку с гривой русых волос, с огромными глазами. И понял, что вот она, моя судьба. Кстати, Марина потом рассказала, что почувствовала то же самое: «Ты только запел, и я сразу поняла, что обязательно выйду за тебя замуж».
- Да, бывают мистические вещи в нашем материальном мире. А чем жена сейчас занимается?
- Она домохозяйка. Домом нашим занимается. Вообще-то по профессии Марина дизайнер, так что с домоводством, стройками и ремонтами всякими прекрасно справляется. Разбирается в разных стилях, направлениях и прочем.
- Что вам помогло столько лет вместе плыть в одной лодке?
- Разные были периоды. Были моменты, когда она меня поддерживала. Было и наоборот. Это жизнь. Надо стараться терпимо относиться друг к другу. Хотя многие не хотят или не могут этого делать. Но я толстовец в этом смысле, ведь ещё Лев Николаевич говорил, что жениться следует один раз. Мол, надо так надо. Но коли второй раз женился, значит, ты дурак.
- Как-то мне один знакомый сказал: «Жена - это точильный камень, на котором оттачивается лезвие моего терпения…»
- Много что оттачивается. Потом, я вот думаю… Сейчас мне 58 лет, и вдруг рядом со мной окажется какая-то молодая женщина лет 27. Это же будут две совершенно разные планеты! И зачем мне это? У меня уже дочери 24 года.
- Но вы известный музыкант. Выступления, гастроли, поклонницы. Записки с номером мобильного телефона и предложением встретиться за чашкой чая.
- Я стараюсь не обращать на это дело внимания. Чтобы никому не создавать проблем и не давать потом материал для разных «жёлтых» телепередач.
- Знаю, что одно время вы увлекались восточными духовными практиками, даже в Индию ездили.
- Я человек православной русской традиции. И русской культуры. А в Индию я ездил не ради того, чтобы веру поменять. А чтобы обогатить свой интеллект знакомством с другой традицией.
- У вас есть друзья среди музыкантов?
- Есть, конечно. Я музыкантов не воспринимаю как своих потенциальных конкурентов. Саша Львов, скажем, барабанщик из «Парка Горького». Он живёт в США, но когда приезжает в Москву, всегда ко мне на дачу приезжает. Мы с ним много общаемся. Есть и другие люди.
- Ваша публика вам помогает жить?
- Я очень благодарен своей публике. Во время дефолта на моих выступлениях люди мне кричали: «Коля, мы с голоду будем умирать, но всё равно придём на твой концерт. И всегда тебя поддержим!»
- Но банки с квашеной капустой, батоны колбасы никогда после концертов не приносили?
- Нет, такого не было. И надеюсь, что не будет. (Смеётся).
Беседовал Евгений Данилов
Фредди Меркьюри: Король бурлеска
«Мне нравится быть сволочью», - заявлял он в одном интервью. «Я просто ребёнок, только постоянно скрываю это», - признавался в другом. Да, он был великим притворщиком, его стихия - феерия, карнавал, эпатаж. Обыденность слишком скучна, так пусть веселье бьёт фонтаном. И Фредди Меркьюри превратил свою жизнь в грандиозное шоу. А когда судьба безжалостно вмешалась в сценарий, сам срежиссировал финал. Поставил точку великой песней: «Моё сердце разбито, мой грим осыпался, но я улыбаюсь. Я должен найти в себе силы, чтобы идти дальше. Шоу должно продолжаться».
Фредди Меркьюри окружил себя «близкими друзьями», но никому из них не доверял. Он стал гей-иконой, однако объектом своих истинных чувств назвал женщину: «Я не могу полюбить мужчину так, как я люблю Мэри». Он был похож на бриллиант со множеством граней. После смерти образ его стал едва ли не мифологическим. Впрочем, легендой этот выдающийся музыкант стал ещё при жизни. Феноменально талантливый, харизматичный, яркий, неординарный, Фредди Меркьюри и спустя 20 лет после смерти притягивает внимание, как магнит…
«Я иду к вершине»
Кто-то сравнил его с «пулей, бьющей точно в цель», имея в виду стремительность и необратимость, с которыми он шёл, а вернее, мчался к мировой славе. Остров Занзибар (в прошлом британская колония в Индийском океане) - место, откуда была выпущена эта «пуля». Именно там 5 сентября 1946 года родился Фаррух Балсара (настоящее имя Фредди Меркьюри). Фаррух - значит «счастливый». Боми и Джер Балсара имели все основания назвать сына именно так. Глава семьи был высокопоставленным чиновником, работал на британское правительство и обеспечивал семье высокий уровень жизни. Балсара держали слуг, жили в полном достатке, а главным объектом внимания домочадцев (до рождения дочери Кашмиры) был маленький Фаррух. Работа отца предусматривала частые переезды. Так, в пять лет мальчик оказался в Индии. Родители с новорождённой дочкой поселились в Бомбее, а старшего сына отправили в английский интернат Святого Петра неподалеку от города. Именно там Балсара обрёл новое имя «Фредди».
В 12 лет мальчик удостоился грамоты Junior All-rounder - «За достижения во многих сферах». Он действительно проявил себя во многих сферах - стал чемпионом школы по настольному теннису, победил в юношеском многоборье, играл в хоккей, пел в школьном хоре, занимался боксом, участвовал в спектаклях, отлично рисовал, играл на фортепиано и посещал балетный кружок. Тогда же впервые влюбился - Гита Бхаруча вместе с ним пела в хоре. Но самое главное - Фредди написал свою первую песню. Она называлась I’m Going to the Top, «Я иду к вершине». И название оказалось символичным.
«Да, я не стану звездой. Я стану легендой!»
В 1964 году на Занзибаре начались беспорядки, и семья Балсара переехала в Англию. Сначала устроились у родственников, а позже купили собственный небольшой дом в графстве Миддлсекс. 17-летний Фредди решил поступать в художественный колледж. В каникулы юноша подрабатывал: сначала устроился помощником по кухне в аэропорту Хитроу, затем грузчиком на складе торгового центра. Рабочие, глядя на холёные руки нового напарника, спрашивали, что он тут делает. Фредди объяснял, что он музыкант, а таскать тяжести ему приходится, чтобы просто заработать на карманные деньги. Сила обаяния молодого Меркьюри была так велика, что товарищи и не заметили, как взяли на себя львиную долю работы Фредди.
Взамен юноша их развлекал: для провинции он был экзотической птицей. «Он рассказывал о своей жизни до Англии как о колонии строгого режима», - вспоминал потом один из друзей музыканта по Илингскому колледжу искусств. И хотя учился Фредди на факультете графического искусства и дизайна, в большей степени занимался музыкой. Однокурсники собирались на репетиции, беззастенчиво прогуливая лекции. «Я был поражён, впервые услышав голос Фредди, - рассказывал его приятель Крис Смит. - Колоссальный вокал! И вдобавок потрясающая техника игры на фортепиано. Просто волшебные руки!»
Столь же неизгладимое впечатление производила на окружающих манера уроженца Занзибара одеваться. Например, малиновые вельветовые брюки юного пижона произвели в колледже неизгладимое впечатление… Однокурсники любили эксцентричного Фредди, но зачастую по-доброму подтрунивали над ним. Ведь он был дьявольски честолюбив и зачастую бросался неосторожными фразами. Например, публично пообещал стать «звездой». Как-то один из приятелей встретил Фредди в баре, весьма опечаленного. «Почему я такой хмурый? Да не стану я знаменитостью», - объяснил он своё состояние. - «Дружище, ты же всем обещал, нельзя обманывать ожидания! Ну же, действуй теперь!» - «Да, я не стану звездой, - повторил Фредди. - Но. я стану легендой!» - заявил он ошарашенному другу и театрально воздел руки.
К коллективу «Каменный козёл» Фредди примкнул в 1969-м, но группа вскоре распалась. Не беда. Весной следующего года вместе с Брайаном Мэем и Роджером Тейлором он уже основал другую - Smile. Ему ужасно не нравилось это название. «Я всегда хотел, чтобы моя группа называлась Queen. Это очень стильно звучит, название универсальное, моментально привлекает внимание, обладает огромным аудио- и визуальным потенциалом и может интерпретироваться как угодно. Я прекрасно понимал, что слово имеет и гомосексуальный подтекст, но это всего лишь один оттенок из множества». Меркьюри намекал на то, что словом queen в определённых кругах именуют гея, олицетворяющего себя с женщиной. Сам Фредди с определённого момента не отрицал принадлежности к сексуальному меньшинству, но свистопляска СМИ вокруг этой темы безумно раздражала его. «Меня всегда пытались засунуть в один ящик с геями, - жаловался он. - Сексуальные предпочтения? Всё просто - я делаю ЭТО с теми, кого люблю».
Когда Фредди встретил Мэри
Ей было 19, ему - 24. Менеджер по работе с покупателями в магазине «Биба» и вокалист малоизвестной группы Queen. Маленькая, застенчивая, не особо привлекательная блондинка и высокий экстравагантный брюнет. Девушка из бедной семьи и выпускник Илинга. Судьба свела их. И неудивительно, ведь Мэри Остин работала в «Биба» - излюбленной торговой
точке всех рок-музыкантов и продвинутой молодёжи. В то время Фредди и сам торговал: на пару с ударником своей группы он держал ларёк, где продавал собственные художественные поделки и одежду секонд-хэнд. Скромница Мэри целых полгода не воспринимала знаки внимания холёного ухажёра на свой счёт: «Я думала, он заигрывает с моей подругой». На приглашение Фредди прийти на его день рождения она ответила отказом. Но почему-то согласилась пойти с ним в ночной клуб на следующий день. С этого момента они не расставались. «Денег у него не было. Не было ни дорогих ресторанов, ни шикарных апартаментов, всё это пришло позже. Мы были самой обычной парочкой: снимали комнату за 10 фунтов в неделю и делили с соседями ванную комнату и кухню».
Спустя 2 года влюблённые переехали в отдельную квартиру (Queen на тот момент серьёзно заявили о себе и подписали контракт со звукозаписывающей компанией). Идиллия - слово, которым смело можно описать эти годы совместной жизни Фредди и Мэри. Она нежно заботилась о нём, а он дарил ей трогательные подарки. Например, кольцо с изображением священного египетского жука-скарабея. «Фредди сказал, что он приносит удачу». Состоялось и знакомство с родителями. По словам Мэри, она предупредила отца, что её жених выглядит несколько необычно. Тем не менее гротескный имидж и клоунское одеяние молодого человека шокировали старика Остина. Но Мэри привыкла к подобной реакции окружающих на её Фредди. Сама-то она знала, что спрятано за фасадом - прекрасные человеческие качества, доброта, внимание и забота. И ещё любовь, конечно же. «Мы знали, что можем доверять друг другу. Мы знали, что никогда не обидим друг друга преднамеренно». Казалось, что даже возрастающая популярность Queen - фон для их любви. Однажды Мэри побывала на концерте группы. Её Фредди пел на сцене, и зал взрывался овациями.
Он был так поглощён окружившей его толпой юношей и девушек, спустившись в зрительный зал, что забыл о своей подружке. Она повернулась и пошла, но Фредди догнал её и не дал уйти. Однако он был здорово взбудоражен. «Меня тоже переполняло счастье. Я была так горда, что Фредди хочет быть со мной, что он выбрал меня. Но… вскоре всё изменилось».
«Наш роман окончился слезами»
Спекуляции на тему истинной сексуальной ориентации Меркьюри долгое время были горячей темой таблоидов мира. Одни утверждали, что почти до 30 лет солист Queen любил женщин и лишь потом стал геем, другие настаивали на бисексуальности музыканта. А третьи пытались докопаться, что послужило тому причиной… В одном из интервью Меркьюри вспомнил интернат, в котором учился в детстве: «У нас был такой странноватый директор, который буквально преследовал меня. Я не был шокирован. В конце концов, это типичное явление, через которое проходят ученики подобных закрытых заведений. Я был юн и неопытен. Не хотелось бы дальше распространяться на эту тему».
Но пришлось. Ибо сексуальные пристрастия звезды глэм-рока, короля вечеринок и любителя злачных мест не могли долгое время оставаться тайной. Кстати, одной из последних об этом узнала Мэри. Чистая и наивная, она почувствовала, что со временем их отношения с Фредди стали меняться. Он избегал близкого общения. Возвращался домой под утро. В конце концов он признался Мэри, что бисексуал. Меркьюри купил для экс-невесты квартиру, из окон которой был виден его дом. Теперь они никогда не будут вместе, но и не расстанутся.
Каждый раз, когда ему нужны были дружеская поддержка, участие и «жилетка», Мэри будет рядом. «Наш роман окончился слезами, но выросло глубокое чувство, больше, чем любовь. Она - мой единственный друг, и я считаю её гражданской женой. Я не могу полюбить мужчину так, как я любил Мэри». Биографы подсчитали, что в любовниках у неистового солиста Queen побывали сотни мужчин. «Я готов отправиться в постель с кем угодно, а в моей кровати могут удобно разместиться шесть человек. Я предпочитаю секс в чистом виде. Временами я живу ради секса», - откровенничал Фредди. Но в том-то и дело, что в действительности он мечтал о «прочных и красивых отношениях». Это была огромная личная драма Меркьюри. Он мечтал о близком человеке, но сам же отталкивал тех, кто был готов отдать ему своё сердце. «Во мне есть разрушающее начало. Я легко влюбляюсь, но всегда всё заканчивается тем, что мне причиняют боль. Я весь в шрамах. Душа моя мягкая, как воск, а на сцене я изображаю бессердечного самца. Приключение на одну ночь - это я в роли себя».
«Я не буду жалеть об этом»
Он не мог жить без риска и напряжения. Фредди баловался алкоголем и наркотиками, страстно отдавался безудержному марафону сумасшедших вечеринок, вступал в беспорядочные половые связи, словом, это был обычный для рок-музыканта образ жизни. Из этого адского круга удовольствий вырваться трудно. И лидеру Queen это не удалось. Слухи о том, что он болен СПИДом, просочились в прессу в 1986 году, но Фредди всё отрицал. «Разве я выгляжу больным? Это чушь, меня от этого тошнит».
И только Мэри он открыл страшную правду. Она стала приходить к нему каждый день, вызывая неудовольствие всех приближённых звезды. «Все его друзья были ревнивы, как кошки, и боролись за внимание Фредди», - напишет в своей книге близкий Меркьюри человек по имени Джим Хаттон, много лет живший в его особняке на «особом положении». Но долго скрывать истинное положение дел было невозможно, здоровье музыканта разрушалось на глазах. Несколько мучительных лет, которые он провёл практически отшельником, подорвали моральный дух Фредди.
«Он решил, что с него хватит, - рассказала потом Мэри. - И выбрал время для смерти. Он чувствовал, что конец близок. И перестал принимать лекарства, которые поддерживали в нём жизнь. Просто поставил точку. Такое решение ошеломило меня».
23 ноября 1991 года Фредди Меркьюри опубликовал заявление, в котором признавался о своём ВИЧ-заражении. Музыкант просил простить его за то, что скрывал правду, оправдывая себя только одним: «это могло нанести вред близким». Он выражал надежду, что поклонники простят и поддержат его. А заодно всех тех, кто борется с этой ужасной болезнью в разных уголках мира.
На следующий день Фредди Меркьюри не стало.
Что могло утешить многомиллионную армию почитателей его таланта? Разве что он сам, когда-то сказавший о себе: «Если суждено умереть завтра, я не буду жалеть об этом»…
КЛАССИКА
Без музыки на свете скучно -
Мотивы сложные, простые,
Но жанры, всё ж, отметить нужно:
Есть классика и остальные.
Музыка больше, чем женщина. Потому что с женщиной можно развестись, а с музыкой - нет. Женившись на ней однажды, вы уйдёте с ней в могилу.
Все как обычно: ты едешь по городу ловко курсируя меж машин, куда-то торопишься, о чем-то думаешь, рандом выбираешь саундтрек дня и через динамики авто на тебя выливаются мелодиии, одна, другая, третья… Как вдруг заиграла та, что ты не слышал много лет, та, которая выбивается в принципе из всего, что ты слушаешь и того что попало сюда из-за работы.
И ты пропал, и за окном уже не весенний город, а душный вечер августа, ты в автобусе, ты уезжаешь. За окном во тьме мелькают огни, песня стоит на повторе и ты влип в этот ночной диафильм дороги. В голове прокручиваешь предстоящую встречу, как добраться до поезда, как все успеть, что когда и как ты будешь говорить, делать, дышать.
Ты почти задыхаешься во внезапно рухнувших на тебя отблесках воспоминаний, в горле ком и волнение приятно щекочет кончики пальцев, ты слегка улыбаясь хочешь нырнуть в них вспомнить: как, почему и зачем тогда все это происходило, - вспомнить детали ощущений. Но тут трек закончился и рандом безжалостно врубил ту песню которая просто мило оттеняет пасмурный весенний город. И душный летний вечер снова исчез среди миллионов воспоминаний до которых никак не докопаться без музыки, что гремела тогда в наушниках…
Играл скрипач и плакала душа.
И каждый проходя им умилялся.
Ах, как же музыка та хороша!
А он слезами молча утирался.
И в каждом звуке раздавался плач.
Душа его измученная плачет.
Он сам себе судья и сам палач.
Играет он, а как еще иначе?
Он одинок и некому обнять.
И пустота, так сердце разрывает.
Играй скрипач, как можешь ты играть!
Ведь в музыке душа не умирает.
Не стоит нам, диджеям, говорить
Мол, музыка у вас плохая…
Давай такую чтобы потусить
Подошву до утра стирая.
Поставь диджей песню такую,
Ну там еще «бум-бум» и «трали-вали».
Поставь ну просто заводную.
Чтоб от души потанцевали.
Эй ты, где музыка нормальная,
Я и подружки начали скучать.
Поставь нам треки танцевальные,
Как можно под электро танцевать.
Это не стих, а крик души.
Не выдумка - кусочек правды.
Такое встретишь ты в столице и в глуши,
Как не работай гости всегда правы…
Евгей Фисерев