кто обо мне думает плохо… верьте…потому что я ещё хуже…
ваша совесть…
Когда мешают навязчивые мысли, которые не дают уснуть, или в голове идет непрерывный внутренней диалог.
Считай про себя до ста, по очереди зажимая пальцы на своих руках.
Все дурные мысли, разлетятся в пух и прах.
ты прости меня, бетонная стена!
знаю - есть моя бесспорная вина,
что часто получаешь кулаками…
абсолютно, в этом нет твоей вины,
не желаю я совсем с тобой войны,
… эмоции резвятся временами…
я же знаю, что не чувствуешь ты боль,
в этом, телом совпадаем мы с тобой,
но вот, душой, … разнимся очень сильно.
не понять тебе разлуки нежных чувств,
когда мир вокруг такой, как будто пуст,
в отсутствии того, кто сердцу милый…
ну, а что тебе бетонной? - стой, да стой!
лишь бы был фундамент крепкий под тобой,
раствор, чтоб не крошился междушовный…
может ты, хотя б, поймёшь меня, стена,
я б налил тебе немерено вина,
если бы ты… его употребляла…
потому, я лишь прошу тебя - прости!
стой, не падай, не печалься, не грусти…
мне жизнь мою уж не начать с начала…
снял мечты, как рубаху,
обнажая не тело, а душу.
к холодам нету страха,
всё-равно, безнадёжно простужен.
ощущенья не сахар,
ощущенья - куда может хуже…
продолжает дождь плакать
пузыриться на утренних лужах…
обвал одной из надежд,
до безумия глуп и печален,
как те пророчества вежд,
что уносятся в дальние дали…
жизнь - клоунада, … манеж,
где кручу я по кругу педали…
на самом темечке плешь
неприятности проковыряли.
вновь явилась без стука
тишина-одиночество с ранцем
прямо в сердце, гадюкой
ищет угол и хочет остаться
только, если ты, Сссука,
жизнь-судьбинушка, думаешь - сдамся…
вот, тебе мои руки! …
и на каждой фигура с трёх пальцев
Провала прошу, провала.
Гаси ж!
Чтоб публика бушевала
и рвала в клочки кассирш.
Чтоб трусиками, в примерочной
меня перематюгав,
зарёванная премьерша
гуляла бы по щекам!
Мне негодованье дорого.
Пусть в рожу бы мне исторг
все сгнившие помидоры
восторженный Овощторг!
Да здравствует неудача!
Мне из ночных глубин
открылось - что вам не маячило.
Я это в себе убил.
Как школьница после аборта,
пустой и притихший весь,
люблю тоскою аортовой
мою нерождённую вещь.
Прости меня, жизнь.
Мы - гости,
где хлеб, и то не у всех,
когда земле твоей горестно,
позорно иметь успех.
Вы счастливы ли, тридцатилетняя,
в четвёртом ряду скорбя?
Все беды, как артиллерию,
я вызову на себя.
Провала прошу, аварии.
Будьте ко мне добры.
И пусть со мною
провалятся
все беды в тартарары.
Мой юный друг, мой дерзкий иноходец,
Вы - проходимец? Рыцарь? Вы - подлец?!
Ведь я - вода, а Вы - пустой колодец.
Так, может быть, сольемся наконец?
Я расцвела. Чертовка и царица…
Я в Вас ценю улыбку и печаль.
Хотите ль стать мечом-цареубийцей?
Целитель мой, ужель меня вам жаль?
Я Вас люблю. Простите за неточность:
Я Вас уже «пока еще люблю».
В цепочке слов незримая порочность.
Целую Вас в угоду декабрю.
Я целый день испытывала память,
Была везде как Ваш двадцатый снег.
Процент мечты стремится резко падать…
И я сама (!) задумала побег.
Так нелегко… Назначили бы цену.
Я б ради Вас забросила дела…
Но если вдруг подсяду на измену,
То так и знайте: я Вам не врала.
Мой юный друг, моя вторая тайна,
Мне суждено влюбляться и играть.
Я Вам клянусь, мы встретились случайно.
Я остаюсь, но только чтоб мерцать.
- Молилась ли ты на ночь Дездемонна?
- Души уж окаянный, сколько мона,
терзать сокровища моей души,
души, коль жаждешь, или не души,
скорее хоть на что-нибудь решайся,
души, а раз не можешь - раздевайся!
Малыш! Прости мои глаза
За взгляд бесстыже-вожделенный.
Я шёлк белья стремлюсь пронзать -
Экран защитный, толстостенный.
Вперёд. И к чёрту тормоза.
Прошу… Прости моим рукам
Армагеддон прикосновений.
Пусть рыщут волком по полям
Пододеяловых сражений
К непокорённым полюсам.
Молю… На губы не сердись
За обжигающую взбучку,
За то, что душу тянут ввысь
И повергают мозг в отключку.
У них особая корысть.
Случайный вздор не осуждай.
Не смолкнет он на полдороги.
В отместку, хочешь, мне читай
Трёхчасовые монологи…
Малыш! Котёнок! Рыбка! Зай!
Бабушка, я вижу солнце,
Где-то в небе играет луч.
Кто-то другой смеётся
На месте заблудших туч.
Бабушка, я взрослею.
Мне стала важней семья.
Живу теперь, как умею.
По краю иду скользя.
Бабушка, если б знала.
Я школу давно прошла.
Много что потеряла, Взамен немало нашла.
Бабушка, ты же слышишь,
Я растворяю грусть.
А может ты с неба видишь,
Как и к чему стремлюсь.
Бабушка, время лечит?
Сколько в других тепла?
Люди людей калечат,
И души сжигают дотла.
Бабушка, счастье будет?
А сколько еще тревог?
Мы ведь не знаем судеб.
Такой себе монолог…
Хорошею на глазах: глазами постреливаю, пальцами пощёлкиваю, каблуками поцокиваю, по мишеням постреливаю… Пристреляла тут недавно одного… Ну говорю же - хорошею на глазах…
Когда двое кричат - это два монолога.
Не бойся любви, моё сердце с тобой,
две тысячи лет в ожидании чуда
находишься ты, полоумный герой,
стяжая любовь, а навстречу Иуда.
Предательство - это, конечно же, ад,
но есть еще ад, что предательства хуже,
когда говорят, что ты очень богат,
а ты никому в этом мире не нужен.
Кому нужны ответы без вопроса?
На них нет никакого спроса!
Поговори со мной, пожалуйста. Просто поговори… Мне так не хватает наших разговоров. Теперь это просто монолог, который я веду практически каждую ночь, в надежде, что ты слышишь. Я редко рассказываю тебе о наших радостях - их меньше. Говорю тебе о твоей дочке и сердце сжимается от боли, что она тебя никогда не увидит. Рассказываю тебе о твоей сестренке и душа наполняется сначала теплом, а потом резкий порыв холода заставляет думать о том, что и в ее жизни тебя больше нет. А я… Ванечка, родной, каждый мой монолог заканчивается одной фразой ПОЖАЛУЙСТА, ВЕРНИСЬ! Но тишина сквозь ночь мне твердит, что НЕБЕСА НЕ ОТДАЮТ ОБРАТНО ТЕХ, КОГО ИЗБРАЛИ…