ты всю ночь прождала. не сомкнула глаз.
вот и я. выхожу из такси. светает.
ты сбегаешь по лестнице, сонная. Здрас —
твуй - в объятии резком тает.
я прощаю обиды. что их таить?
возвратилась к тебе, но совсем другая.
что по лестнице белым ногам сходить,
безучастно курить и грустить, пока я
подчиняю полотна с морской волной,
и грассирую где-то над Тихим в дали,
становлюсь гармонично самой собой —
миксом трепета, сна и стали?
наш роман был недолог и слишком резв,
о любви здесь и речи не шло… — едва.
но, не веря слезам, ты сейчас и здесь
разрыдалась в объятьях моих, Москва.
Своей любви я не стыжусь,
Пред нею на колени опускаюсь.
Сгораю в пламени высоком,
И в Человека превращаюсь.
Снег неосторожно на щеки упал,
А я так легко оделась,
Руками холодными ты обнял,
А я от них тут же согрелась.
`
Ну, какая любовь уже к тридцати?
Все намного прозрачней, быстрее, проще.
— Ты в котором свободна?
— Давай к шести. Надо ужин успеть приготовить дочке.
Давят сроки, отчёт не закончен… дождь,
мудаки на дороге, конфликты, пробки.
— Ты сегодня вернёшься? — с порога дочь.
— Да, конечно, проверю потом уроки.
По пути сигарета, письмо и… дрожь,
ночь безумствует, зонтик остался дома.
Полчаса на кафе или… кофе (что ж,
мало времени, хочется сэкономить).
Разговор ни о чём…
— Как дела?
— Идут. Запредельно устала по пробкам за день.
Ну, а после — постель в полумраке, Брют,
роскошь тела, без шлейфа пустых свиданий.
…забытьё на мгновение (или нет?),
вязкость этих минут несказанно кстати…
Только вон багровеет уже рассвет.
…и тоскует дневник на резной
кровати.
В море любви ты меня окунул,
В море надежд мы нырнули не глядя.
Море сердец, ты в фейсбуке прислал.
Море из слез, я из глаз проливала.
В море мечты, я купалась с тобой
И наслаждалась плодами райского сада.
Как во сне- наяву ты меня целовал,
Чем нежнее ты был,
Тем слаще, я тебе отвечала.
Морем любви ты меня обласкал,
Дыханьем своим согревая, ладошки.
В море из страсти, мы покорились воли богам,
В лунных лучах мы целовались по французски.
В море цветов, я нырну с головой,
Полетят лепестки во все стороны света
Там в далекой стране, ты получишь «привет!»
И по телу мурашки пойдут…
Не заметно!
Нашел как-то мальчонка лет семи
Зеленую бумажку в сотню евро…
И понимает — есть в этой бумажке ценность…
Но не рубли, увы. И ЧТО теперь с ней делать?
Хотел купить велосипед - не взяли,
Пошел у мамы помощи просить.
Своих проблем полно у мамы
И некогда ей о бумажке говорить.
Хранит ее мальчишка у себя в копилке
И ходит со своей проблемой к маме иногда.
«Ступай-ка в комнату к себе — итак проблем хватает,
Потом решим» — от мамы слышит он всегда.
Вот так и я хожу к тебе порой ночами,
Мне больше не к кому за помощью пойти.
Пойду я в комнату к себе… как этот мальчик.
А за ночные глупости пожалуйста прости!
Ненастный день…
пост-августовский сплин
незримо просочился в мой компьютер.
Он весь в дожде, он вымок до глубин —
до самой цифровой, железной сути…
И смотрит в сад распахнутым окном
тускнеющая матовость экрана,
впуская грусть по-байтово в проём
густым белёсым облаком тумана.
Пришла пора каминов и гитар —
осенних, задушевных посиделок.
Сентябрь — виночерпий,
кочегар —
припас давно сухих, еловых веток,
берёзовых поленьев для костра.
И стал по-настоящему лиричен…
Он знает хорошо:
одна искра —
и осень загорится с первой спички…
Взметнётся вверх разбуженный огонь
осиновой пылающею медью —
по строчкам, по верхушкам диких крон,
твердя как заклинание:
«Успеть бы!» —
Успеть… успеть —
насытиться… вместить…
впитать… вобрать весь спектр многоголосья…
Напиться вусмерть / нет, не пригубить! /,
а выцедить до дна хмельную Осень…
Вновь шквальные циклоны правят бал.
Луна скатилась тыквой с небосклона…
И Золушка наполнила бокал
настойкой полу-сладкою вишнёвой.
Не в платье, не в хрустальных башмачках,
а в кедах и потёртых старых джинсах
она сидит с гитарою в руках
у жаркого камина с пьяным принцем…
А гости отрываются — кто где:
кто в бане,
кто на кухне с сигаретой,
кто с пивом на террасе при луне,
вбирая по глотку остатки лета —
ночные ароматы резеды,
бесчинство отцветающего хмеля…
И звёзды опускаются в сады,
над астрами кружась мохнатым шмелем.
Чтоб медленно вдыхать последний раз
с пыльцой живые запахи июля.
Пусть яблочно-медовый, пряный спас
варенье разливает по кастрюлям…
и балует нас сладостью —
пока…
пока ещё теплом сочится полночь,
и осень не накапала в бокал
рябины обжигающую горечь.
Светает…
петухи уже кричат…
а гости и не думают ложиться…
Тихонько подойди из-за плеча
к задумчивой колдунье в старых джинсах…
Невидимо коснись её руки —
родной и тёплой хрупкости запястья…
Пусть трижды просигналят петухи —
начало дня,
а с ним — начало счастья —
бесхитростной симфонии дождя,
мелодии упрямых георгинов…
Где больше никого…
лишь ты… и я…
в формате опьяняющего сплина.
Ты знала, ты конечно знала. как беззащитны эти руки.
что пахли высохшим сандалом. не предвещая боль разлуки.
Нева свинцово тяжелела. из берегов. пытаясь выйти.
а ты нисколько не жалела. в окошко бьющуюся птицу.
Ты помнишь. ты конечно помнишь. как падал снег. в ресницах тая.
как рисовала тени полночь. но ты её. не замечала.
И руки. тонкие в запястьях. на потолке писали имя.
изящной кружевною вязью и пахли горечью полыни.
И ласка плюшевого пледа. как прежде вас не согревала.
и за окном играли ветром. гудки у Финского вокзала.
А поезд шёл. к конечной-мимо.и небо пОд ноги упало.
прозрачным именем -Марина
но ты его.
не услыхала.
,
Она знала, что его одного всю жизнь ждала. Ее сердце сказало, что это он, и сразу же с радостным возбуждением затрепыхало в груди, как птичка, которая долгое время сидела в клетке, в полумраке у наглухо зашторенного окна, через которое лишь едва-едва проникали тусклые лучи солнца, которого так не хватало этой маленькой птичке. Не получая достаточно света и тепла, она почти всегда находилась в полуспящем состоянии, пока вдруг однажды в прекрасный день не распахнулись заветные занавески, впустив яркий солнечный свет, который моментально заполнил все кругом, словно вдохнув новую жизнь, попав в каждый, даже самый потайной уголок комнаты. Конечно же, птичка в тот же момент ожила. Она трепыхала крылышками, весело щебетала от того, что наконец-то дождалась жизненно необходимого для каждого существа на Земле свежего глотка воздуха, и солнца, дающего энергию всему живому. Ее сердце ожило, когда они неожиданно для себя нашли друг друга. Их взгляды пересеклись, и это был как удар молнии для нее. Показалось, она больше ничего не видела вокруг, кроме его красивых серых глаз. Она утонула в них, не пытаясь даже спастись. Ее разум внутри кричал — не надо, остановись! Но было уже поздно, ведь она была полностью укутана в нежное облако счастья, которое еще никогда не испытывала. Внезапно она осознала, что вот оно, то самое чувство, о котором так много поют песен и пишут в книжках, а сама она с ним не сталкивалась, но всегда надеялась найти свою любовь, единственную на всю жизнь. Чего еще можно желать? Любить и быть любимой! Это самое большое счастье женской души!
В жизни каждого мужчины должна быть дочка. Обязательно! Рождение дочери раскрывает все внутренние резервы, что так умело скрывались от всех. Маленькая малышка раскрывет весь истинный мужской потенциал, открывает такие качества, как страх/нежность/переживание… Малютки превращают мужчин в заботливых/аккуратных/внимательных отцов, которые без ума от своих девчонок, а те им платят той же монетой, порой любя отцов больше, чем матерей…
С рождением дочери, мужчины раскрываются по-иному, недаром в священных писаниях упоминается, что дочь в семье снимает чёрствость с сердца мужчины-отца. Когда папа целует свою малышку, он открывает душу Создателю, потому как настоящая любовь начинается с собственных детей. Любите дочерей своих, именно они, больше всего, нуждаются в мужской любви.
Как же это давно было,
Как же давно мы любили.
Шелест листвы осенний
Заставляет вспоминать с улыбкой
те моменты что были с тобой.
Вот осенний сквер,
Ты, я и больше никого нет
Смотрели только друг на друга
Верили что это навсегда будет.
Жили любовью
Но всё прошло…
Уже не вижу в глазах огня как прежде
И больше мы не будем вместе…
Как жаль, как жаль, как жаль,
Нет никаких Мы
Есть только Я и Ты!
И не трепещет моё сердце от нежных прикосновений твоих
Мы стали совсем чужими
Бесконечные ссоры, недопонимание…
И… вот он КОНЕЦ!
Наша история закончена,
Так внезапно как и началась!
И лет через лет двадцать
Приду в этот сквер
Вспомню тебя
И по щеке покотится одинокая слеза…
Нежность, которую я ценила. Игры, по графику, но без правил. Тонкой иглой по ребру винила ровно туда, где меня ограбил встречный вопрос -- отвечая жестом, падай, срывайся, и снова падай. Каждой строкой ощущай блаженство, пересекая ворота ада.
Необратимо.
Свежо и остро.
Как и положено — дольше часа — ты отвечал на мои вопросы, не успевая во мне начаться. Не успевая в тебе кончаться, полночь покадрово дорожала. Ты провоцировал наше счастье, не принимая беззвучных жалоб.
Я убежала.
Рассвет банален — три поцелуя и чашка кофе. Всё, что однажды казалось нами, можно приравнивать к катастрофе. Звёзды — чужие.
Огонь не греет, сколько не сыпь в него адской пыли, не получается жить острее.
Мы восхитительно разлюбили.
Мы передумали.
Перестали -- чувствовать, слышать, хотеть, казаться. Если слова поменять местами, что будет ждать нас в конце абзаца?
Правда, которая всех задела?
Осень, которая нам не рада?
Круг, обозначенный белым мелом, не выпускает тебя из ада.
Жизнь, она большая, и в ней есть место всему, и звонкому счастью, и гулкому горю, и многочисленным падениям и ярким, хоть и болезненным, возрождениям, и любви… и даже не одной любви. И пусть любви в жизни будет больше всего!
Сказал Он мне, обняв за плечи светом:
«В любви на россыпь чувств запретов нету.
Смущай, смущайся алым цветом на щеках,
И будь счастливой с нежным словом на устах.
Обиды брось, забудь о них отныне,
Пусть небосвод их собирает синий,
Любви откройся, лёгкость крыльев получи,
И засияют в тот же миг в глазах лучи.
Сказал Он мне: «Доверье в жар и в холод,
В туманность дней и сумасшедший голод
Разлук, рождающий промозглый мыслей мрак,
В горящие мгновения, где всё не так.
В глазах родных теплом ты отражайся,
И первой после перебранки кайся,
И оплетёт надежда вас цветным венком,
Наполнится прозрачной радостью твой дом.
Сказал Он мне, обняв за плечи светом…
18.0818г
Только вместе падая, мы в любви парим.