Тантрическая традиция утверждает, что женщины изначально, от рождения, наделены духовными качествами в большей степени, чем мужчины. У женщин также гораздо больше сексуальной энергии, чем у мужчин. Есть такое мнение, что если бы женщины были ответственны за социальные проблемы в современном обществе, то все сферы жизни пропитались бы большей красотой, состраданием, любовью и пониманием.
В соответствии с древнеиндийской концепцией творения, женское начало - Пракрити - было активным и обладало сознанием и волей. Это оно первое пришло в состояние внутреннего движения, стало активным и «пожелало быть во множестве». Пракрити сделала первый шаг навстречу мужскому началу - Пуруше. Она одна не могла «стать во множестве».
Для приобретения целостности и самодостаточности, возможности произведения себе подобной ей необходимо взаимодействие с Пурушей. Без соприкосновения с женским началом мужское было инертным и неподвижным. Пуруша тоже обладал божественным началом и имел все потенциальные возможности, как и Пракрити, но он забыл об этом. Он был в состоянии сна и лени. Женское начало дало толчок для пробуждения Пуруши. При взаимодействии с Пракрити, пользуясь ее энергией, Пуруша проснулся и вновь осознал свою божественную сущность. Так появилась жизнь в Универсуме.
Возможно, именно эта аллегория переносится на взаимодействие реальных мужчин и женщин. А может быть, она появилась в результате наблюдения за нашим поведением. Это не принципиально. Такова реальность, такова правда жизни. Вот поэтому в тантрической традиции женщина играет более активную роль в пробуждении высшего сознания. Шива - Бог, но он ничего не может сделать без своей Шакти.
Английский монарх Эдуард VIII (Edward VIII) (1894−1972) стал первым и единственным королем в истории Англии, который добровольно отрекся от престола. Причиной стала страстная любовь к дважды разведенной американке.
Наследнику главной монархии мира исполнилось 36 лет, когда он встретил миссис Уоллис Симпсон (Wallis Simpson) (1896−1986), урожденную Уорфилд. Женщина была замужем во второй раз и жила в Лондоне с мужем, богатым предпринимателем Эрнестом Симпсоном.
В январе 1936 года умер английский король Георг V, а Эдуард вступил на трон. Параллельно Уоллис подала на развод. О законном союзе Эдуарда с американкой ни королевская семья, ни парламент не желали слышать. Эдуарда поставили перед выбором: либо трон, либо Уоллис. Его выбор был однозначен: платой за любовь стало отречение от английского престола.
10 декабря 1936 года Эдуард VIII произнес свою знаменитую речь перед народом: «Вы все знаете обстоятельства, которые заставили меня отречься от трона. Но я хочу, чтобы вы поняли, что, принимая это решение, я не забыл о моей стране и империи… Но вы также должны поверить в то, что для меня невозможно выполнять мой долг короля так, как я бы этого хотел, без помощи и поддержки женщины, которую я люблю…»
Супруги жили долго и счастливо, путешествовали, писали мемуары. Их семейная идиллия продолжалась до 1972 года, пока Эдуард не скончался от рака.
Сегодня на работе Надя рассказывала забавную историю.
У неё есть знакомая, которая работает в детском саду поваром. Была утренняя смена, она приходит к 6. Чтобы успеть завтрак сварить. В садике никого, сторож ушёл. Переоделась, начала фартук завязывать и направилась в кухню. Не дошла до выключателя, как чувствует кто-то вцепился ей в попу. Она с перепугу задом прыгнула на плиту и начала орать истошным голосом. А вокруг никого. Она в панике, волосы дыбом, а из-под стола на неё страшные глаза пялятся. Так продолжалось в течении часа. Она уже от страха еле живая. Пришла первой нянечка и спрашивает:
- ты что орёшь?
Она кричит: - «помогите».
- Так это ж твоя сменщица кота своего принесла, у вас же мыши завелись. Он увидел завязочки от фартука и поиграть решил.
Она в панике, он в ужасе…
Человек и пес
Парень лет восемнадцати шел по парку. Он слегка приволакивал обе ноги, отчего его походка выглядела немного странно. Но спина его была ровной, шаг - уверенный, взгляд прямой и твердый. На длинном поводке он держал собаку. Она была очень старой, это было заметно и по ее медленной неуверенной походке, и по седой шерсти, и по слезящимся глазам. Они шли рядом, и сразу было видно, что они вместе.
- Мам! Смотри, собака! - звонкий детский голос разорвал привычный гул большого города. - Можно я отдам ей свой бутерброд?
Мила тяжело вздохнула. Опять начинается. Димка уже замучил ее просьбой купить собаку. Прямо Малыш и Карлсон какой-то. Но Мила категорически была против. Сначала бесконечные лужи, потом шерсть… К тому же она прекрасно понимала, что все заботы о собаке - прогулки, кормежки, прививки и прочее - лягут на ее плечи. Димка был еще слишком мал, чтобы мог ухаживать за другим живым существом.
- Димка, ты же знаешь, за собакой некому ухаживать. Я целыми днями на работе, ты в школе, к тому же ты еще слишком маленький.
- А папа?
- А папа, - тут голос Милы предательски дрогнул, к счастью, Димка в силу возраста еще не мог обратить на это внимание, - а папе некогда приезжать к нам, чтобы гулять с собакой.
Димка насупился. Мила, снова вздохнув, достала из пакета бутерброд, припасенный на тот случай, если Димка проголодается во время прогулки, и отдала сыну. Мальчик подошел к лежащему псу и аккуратно положил рядом с его мордой кусок хлеба с колбасой.
Через несколько дней Мила вышла с Димкой погулять на детскую площадку. Дети резвились, шумели, гонялись друг за другом, катались с горки. Димка тоже бегал со всеми, радостно смеясь. Он полез на турник. Мила хотела его остановить, но не успела. Димка сорвался вниз, нелепо шлепнулся и не смог встать.
Спустя три месяца почерневшая от горя Мила привезла Димку домой. В инвалидном кресле. Врачи допускали, что еще не все потеряно, но поверить в это было сложно. Скорее всего Димка уже не сможет ходить никогда. И Димка… в кресле… серьезный и тихий, даже в свои восемь лет понимающий, что случилось что-то очень плохое… Он уже не плакал и не боялся…
Мила вкатила коляску в коридор.
Вздохнула.
И открыла дверь в соседнюю комнату.
Оттуда, смешно переваливаясь на коротких кривоватых лапках, выполз мохнатый рыжий щенок. Он забавно морщил мордочку и тыкался во все мокрым черным носом.
- Димка, - как сумев строго сказала Мила, - ты обещал, что будешь воспитывать собаку сам. Пришло время сдержать обещание.
Через полгода Димка встал из кресла. Он очень быстро уставал и садился обратно, но он мог сделать несколько шагов. А еще через пару месяцев он сам пошел гулять со щенком (теперь уже взрослым псом), названным смешным и непонятным именем Бендик. Димка очень медленно шел, держась за руку Милы, неуверенно переступая ногами. Но шел. Сам.
Прошло 10 лет. Бендик постарел, и уже сам с трудом передвигал лапы. А Димка, теперь уже Дима, шел рядом с ним, готовый, если что, подхватить его. И Дима знал, что этой собаке он обязан тем, что идет.
Они шли рядом. Молодой прихрамывающий парень и старый пес. И им было хорошо вместе.
Продвинутые у нас старики. Но не толерантные ни фига. Я, кстати, тоже не толерантный. Вот только что, стою, как всегда, в вагоне метро у дверей напротив выхода. Сильно место определил, по-другому никак не скажешь. А по правую руку от меня сидит сухонькая такая бабулька. Причем натуральная бабулька, а те которым семьдесят курят в сторонке пока, потому что этой некурящей лет девяносто с хвостом от удава. Вертлявая - жуть просто. Ну сидит и сидит. Ерзает, головой вертит и зыкаете весело по сторонам.
Давки нет, но плотненько так народу в вагоне. И тут в районе от Новокузнецкой до Павелецкой к выходу, что напротив нас с бабулькой двое пробрались. Высокий один, другой поменьше. Видуха модная. Метросексуалами таких еще называют, чтоб не обижать тех, которые настоящие. Джинсики, рубашечки, сумочки женские, манерки. У маленького волосы еще набриолиненные, а длинного видно что тошнит. Ротик ладошечкой прикрыл по бабски и позывы. Народ расступается, естественно, с брезгливыми рожами. Длинный в голубеньком в дверь головкой скорбной уперся и страдает. Короткий его за локоток сострадательно придерживает.
Мужики все фыркают, тетки смотрят неодобрительно, но с интересом. Тут бабулька решила посочувствовать:
- Чего, - говорит, - стоите-смотрите? Не видите что ли, плохо человеку. Тошнит бедненькую, беременная наверное.
Все вздрогнули, я малость забулькал, а девчушка симпатичная, рядом с бабулькой сидевшая, решила пояснить сквозь смех:
- Это, бабушка, мальчик ведь, а мальчики беременными не бывают.
Бабушка шустро повернулась к девчушке, смерила ее взглядом: мол, кто это меня учить вздумал про беременных, улыбнулась и по-доброму так и воспитательно:
- Это, девочка, может и мальчик. Но не самец!
Я вчера обосралсо прямо в центре города. И эта не смешно, здоровый мужик наложил полные штаны. А дело было так, иду я по улице, ни кого не трогаю, и тут захотелось мне пернуть. А на улице, да в морозный денек, сам бог велел дать копоти. А я тем более это дело люблю, дать газу, я мастак в этом деле еще тот. Я когда дома подпускаю газов у соседей конфорки гаснут от давления воздуха.
Так вот, и я решил пернуть. Пернул, кагда пирдел, уже тагда понял, что отпердел свае.
Стаю и сру пряма в штаны, и ни чего поделать с этим не магу. Гамно само лезет, даже не спрашивая у меня разрешение на сей процесс.
Меня всегда удивляло, почему когда серишь дома, то спокойна серишь порционно. Выдавил из себя грамм сто, и попкай так раз и обрезал, патом страничку в газетке перевернул, прабежалсо по заголовкам и опять катяшок парциоооный выдавил. Когда обсераешся в штаны, то ни о каком порционном кала выдавливании не может идти и речи. Жопа тупа открывается и гамно лезет. Причем жопа открывается на столько широко, что у меня сождаетсо впечатление, что она, без моего согласия, участвует в конкурсе «высри катяг диаметром в 30 сантиметров и выиграй мобильный телефон». Спрашивается, нахуя моей жопе мобильный телефон?
Насрал я па моим прикидкам, серьезна. Стою, аж вспотел, самый центр города, до дома как до Москвы на коленях. Стою, а сам пытаюсь в голове найти выход, что-то же надо делать. Пешком ковылять часа три, и это с полными трусами гогна, эту мысль отсек сразу. Патом, прикинул на улице мороз, дай думаю присяду на скамеечку, гогно подмерзнет, и я тогда в метро шасть, и так перебежками до дома доберусь. Сел на лавочку и сижу, в жопе пака тепло. И тут мысль, если гогно в трусах замерзнет, яйцам то же прейдет каюк. Мне даже плохо стало от этой мысли. Встал. Люди меня чо та стороной обходят, видна поняли что я чо та задумываю. А я стою и ни как не могу сообразить. Потом гениальная мысль посетила меня. Я сейчас в подъезд зайду, в лифт проберусь, там трусы сниму, жопу ими же вытру ну и домой по быстрому.
Значит, захожу в подъезд, вызываю лифт. Стою, а гогно то уже остывать начало, ощущения прямо скажем не из прекрасных. В подъезде понял еще одну вещь, от меня реальна воняет как от скотины немытой, причем сильна воняет. Приехал лифт, захожу, нажимаю кнопку четырнадцатого этажа, а второй рукой штаны расстегиваю, ну что бы времени хватило пока лифт приедет. Двери начали закрываться и тут в лифт влетает милое создание женского полу. Стыц пиздыц.
- Ой, вам на 14 этаж, а мне на 13, - пропела она
- Ну что же, я с вами проедусь, потом спущусь на этаж. Конечно проедимся, я же кнопку уже нажал, подумал я застегивая штаны.
Лифт поехал, а мне уже все, в голове шум, спина вспотела, а гогно уже полностью остыло.
И думаю что вонять в лифте начало очень сильно, потому что это создание, как-то странно на меня посмотрело. А я отморозился, типа чо надо не срал я в лифте и все тут.
И бля пиздец, где та этаже на 10 лифт сделал нам большой реверанс, попрощался с нами, и свет погас. Я чуть не усрался повторно. Лифт застрял.
- Ой, неужели лифт застрял? - спросила девушка.
- Я так понимаю что да, - это я интелегентом прикидываюсь. А сам думаю что мне делать, со свои гомном и со своей грязной жопой. А что-то делать надо.
И тут эта хивря, нажимает какую-то кнопочку, и начинает с кем-то говорить, адрес дома называть и просить помощи. Я как представил себе, что щас придут монтеры, начнут нас от сюда вынимать, спрашивать пачиму так гомном воняет, мне еще больше срать захотелось. В лифте темно хоть глаз выколи. И тут я сообразил, что пока в лифте темно, надо по быстрому штаны снять, потом трусы снять и в уголок по тихому положить. А когда свет включат, она с непривычки на свет фиг чо увидит.
Расстегиваю штаны, шуршу вещами так что даже самому страшно.
- А что это вы делаете?- сильно сглотнув, спросила она.
- Да я устраиваюсь по удобнее, ждать то долго, - а сам штаны приспускаю
- А что это за запах?- перепугана спросила она. Я реальна чуть не ляпнул, что это я усрался на улице и па этому воняю гогном шо пиздец, но выдаю другое:
- Да сволочи гадят в лифтах, не продохнуть, - а сам штаны уже полностью снял, стою в лифте в обосранных трусах. Я как подумал, что щас включат свет, девка реальна концы отдаст от увиденного. НО делать уже нечего, работаю дальше.
Девка начала очень громка глотать слюну, видна то же обосралась с перепугу.
А я шуршу вещами.
Сам же про себя думаю, как бы так изловчится и па тихому снять трусы. И тут жен себе представил, какая будет вонь.
- Мужчина, вы не причините мне боль, прошу вас, не трогайте меня, - заныла в голос девка.
- Да ты что, в своем уме, я отец двух детей, иду к товарищу по важному вопросу, как ты могла подумать обо мне такое?- уверенно отвечаю я, а сам начал отлеплять трусы от жопы. Бля как воняет гомно, когда усираешся в штаны. Оно воняет не так как в туалете, оно воняет так, что мухи еще на подлете теряют сознание, потом еще недельку в реанимации кантуются. Деваха, то же почувствовала что-то неладное, стала по тихому скулить в углу.
- Да перестань ты, не трону я тебя, - говорю я. А сам трусы уже отлепил от жопы, и думаю как бы их снять с ног что бы не измазаться в гогне?
Девка па моемому мазгаме вообще поехала, тупа сидит скулит и чо та причитает, наверное молитву какую нить читает. А я трусы уже да кален спустил.
- Мужина. ыыыыы, ревет анна, - прошу вас не убивайте, - и дальше тупой такой скулеж.
- Да на фиг ты мне нужна, говорю, - у самого проблем по горло, сдалась ты мне.
Трусы спустил чуть ниже кален, и реальна понимаю, что мне пипец полный, ноги в гогне, жопа в гогне и вонь, аж глаза слезятся.
Девка па моемому ат запаха ебанулась окончательно.
- Вы, вы… мямлет она
- Да чего вы вы, стой себе спакойна, грю тебе насрал кто та, видна я вступил, вот и воняет.
Девка па моемому осела на пол лифта. Я думаю, я сам от своего запаха чуть сознание не теряю.
Но с другой стороны, понимаю, что медлить нельзя, либо сейчас либо ни когда.
Кароче нагнулсо я, снял трусы с одной ноги. На пол чо та ляпнулось, па моим прикидкам это было гомно из трусов. Девка в углу уже проста мычит как корова.
Я излавчилсо и снял трусы со второй ноги. Мне аж полегчало, пол дела сделал. Стою с трусаме в руке и думаю, в каком углу сидит эта хивря ревущая, ну что бы не кинуть ей трусняк на голову, и что бы не папасть на свои же штаны. Прислушался, ага сидит на против, значит в противоположный угол надо целиться.
И тут полный пиздец подкрался незаметно. Включился свет, и лифт поехал.
Когда мои глаза привыкли я понял, что с девкой чо-та не то. Глаза у нее как пятнадцатидюймовые мониторы, рот открыт, руки плетями висят, ртом как рыба делает, короче, все думаю, пиздец снесло ат испуга башню. И тут я понял. Картина в лифте. Я стою ниже пояса голый, весь суко в гамне, в руках трусы с гамном и сматрю на девку. Анна короче еще секунд пять ртом паделала и тупа свалилась на пол. Все, думаю, падохла, мне еще жмура в лифте нахватало.
Решил времени не терять, трусаме жопу и ноги вытер. Штаны одел и стою как чесный гражданин жду своего этажа. На полу девка, наверное мертвая, в руках трусы с гомном, чего я их держал я не знаю.
Когда лифт приехал, девка еще не ожила, так и лежит на полу. Я подумал что негоже ее в лифте в таком состоянии оставлять, ну и вытащил ее на этаж. Палажиил аккуратно, под голову свои трусы и бегом из этого дома.
Тока одного понять не могу, какого хуя она так испугалась?
Ведь когда воняет в лифте гомном, эта значит что усралсо кто-та, а вот если бы ваняло хуем, эта да тут можна испугатсо, ебать будут, хотя и тут ни чего страшного я не вижу.
Да и еще, я тебе шубу немнога гамном измазал, ногу вытер аб нее
Другие ист
ЖЕНСКИЕ ЖУРНАЛЫ
Люблю женские журналы)))) Пошла в парикмахерскую, поправить прическу к рождеству. Пока ждала свою очередь читала журнал, рубрику, в которую читательницы присылают свои письма с проблемами, а в следующем номере публикуют советы от других читательниц. Письмо: «Последнее время у нас с мужем начились недомолвки. У нас есть годовалый ребенок, так что я не работаю, сижу с ним, разумееться мне помогает моя мама. Мужу очень не нравиться, что она живет у нас. Он приходит домой в 7, готовит еду (честно признаюсь, готовить я не умею, поэтому всегода готовит он), мы кушаем и в 9 часов он уже ноет, что устал и хочет спать! Очень редко мне удаеться уговорить его убраться - помыть пол или санузел, пропылесосить. Я же смотрю за ребенком, это тоже тяжелый труд! Как мне уговорить его быть повнимательнее ко мне? Он работает начальником IT-отдела, не думаю что он так сильно устает!
ответ:
Я бы тебя и маму твою на органы продал!!! Дура!!!
История учит, какие ошибки нам предстоит еще совершить
Так, в левой зале крайний столик у окна с четырех часов стоял за миллионером Ив. Вас. Чижевым, бритым, толстенным стариком огромного роста. Он в свой час аккуратно садился за стол, всегда почти один, ел часа два и между блюдами дремал.
Меню его было таково: порция холодной белуги или осетрины с хреном, икра, две тарелки ракового супа, селянки рыбной или селянки из почек с двумя расстегаями, а потом жареный поросенок, телятина или рыбное, смотря по сезону. Летом обязательно ботвинья с осетриной, белорыбицей и сухим тертым балыком. Затем на третье блюдо неизменно сковорода гурьевской каши. Иногда позволял себе отступление, заменяя расстегаи байдаковским пирогом - огромной кулебякой с начинкой в двенадцать ярусов, где было все, начиная от слоя налимьей печенки и кончая слоем костяных мозгов в черном масле. При этом пил красное и белое вино, а подремав с полчаса, уезжал домой спать, чтобы с восьми вечера быть в Купеческом клубе, есть целый вечер по особому заказу уже с большой компанией и выпить шампанского. Заказывал в клубе он всегда сам, и никто из компанейцев ему не противоречил.
- У меня этих разных фоли - жоли да фрикасе - курасе не полагается… По - русски едим - зато брюхо не болит, по докторам не мечемся, полоскаться по заграницам не шатаемся.
И до преклонных лет в добром здравье дожил этот гурман.
Много их бывало у Тестова.
Передо мной счет трактира Тестова в тридцать шесть рублей с погашенной маркой и распиской в получении денег и подписями: «В. Далматов и О. Григорович». Число - 25 мая. Год не поставлен, но, кажется, 1897 - й или 1898 - й. Проездом из Петербурга зашли ко мне мой старый товарищ по сцене
- Пожалуйте, Владимир Алексеевич, за пастуховский стол! Николай Иванович вчера уехал на Волгу рыбу ловить.
Садимся за средний стол, десяток лет занимаемый редактором «Московского листка» Пастуховым. В белоснежной рубахе, с бородой и головой чуть не белее рубахи, замер пред нами в выжидательной позе Кузьма, успевший что - то шепнуть двум подручным мальчуганам - половым.
- Ну - с, Кузьма Павлович, мы угощаем знаменитого артиста! Сооруди сперва водочки… К закуске чтобы банки да подносы, а не кот наплакал.
- Слушаю - с. -
А теперь сказывай, чем угостишь.
- Балычок получен с Дона… Янтаристый… С Кучугура. Так степным ветерком и пахнет…
- Ладно. Потом белорыбка с огурчиком…
- Манность небесная, а не белорыбка. Иван Яковлевич сами на даче провешивали. Икорка белужья парная… Паюсная ачуевская - калачики чуевские. Поросеночек с хреном…
- Я бы жареного с кашей, - сказал
Так холодного не надо - с? И мигнул половому.
- Так, а чем покормишь?
- Конечно, тестовскую селянку, - заявил
- Селяночку - с осетриной, со стерлядкой… живенькая, как золото желтая, нагулянная стерлядка, мочаловская.
- Расстегайчики закрась налимьими печенками.
- А потом я рекомендовал бы натуральные котлетки, а ля Жардиньер. Телятина, как снег, белая. От Александра Григорьевича Щербатова получаем - с, что - то особенное…
- А мне поросенка с кашей в полной неприкосновенности, по - расплюевски, - улыбается
- Всем поросенка… Да гляди, Кузьма, чтобы розовенького, корочку водкой вели смочить, чтобы хрумтела.
- А вот между мясным хорошо бы лососинку Грилье, - предлагает
- Лососинка есть живенькая. Петербургская… Зеленцы пощерботить прикажете? Спаржа, как масло…
- Ладно, Кузьма, остальное все на твой вкус… Ведь не забудешь?
- Помилуйте, сколько лет служу!
И оглянулся назад.
В тот же миг два половых тащат огромные подносы. Кузьма взглянул на них и исчез на кухню. Моментально на столе выстроились холодная смирновка во льду, английская горькая, шустовская рябиновка и портвейн Леве No 50 рядом с бутылкой пикона. Еще двое пронесли два окорока провесной, нарезанной прозрачно розовыми, бумажной толщины, ломтиками. Еще поднос, на нем тыква с огурцами, жареные мозги дымились на черном хлебе и два серебряных жбана с серой зернистой и блестяще - черной ачуевской паюсной икрой. Неслышно вырос Кузьма с блюдом семги, украшенной угольниками лимона.
- Кузьма, а ведь ты забыл меня.
- Никак нет - с… Извольте посмотреть. На третьем подносе стояла в салфетке бутылка эля и три стопочки.
- Нешто можно забыть, помнлуйте - с!
Начали попервоначалу «под селедочку».
- Для рифмы, как говаривал
Потом под икру ачуевскую, потом под зернистую с крошечным расстегаем из налимьих печенок, по рюмке сперва белой холодной смирновки со льдом, а потом ее же, подкрашенной пикончиком, выпили английской под мозги и зубровки под салат оливье…
После каждой рюмки тарелочки из - под закуски сменялись новыми… Кузьма резал дымящийся окорок, подручные черпали серебряными ложками зернистую икру и раскладывали по тарелочкам. Розовая семга сменялась янтарным балыком… Выпили по стопке эля «для осадки». Постепенно закуски исчезали, и на месте их засверкали дорогого фарфора тарелки и серебро ложек и вилок, а на соседнем столе курилась селянка и розовели круглые расстегаи.
- Селяночки - с!..
И Кузьма перебросил на левое плечо салфетку, взял вилку и ножик, подвинул к себе расстегай, взмахнул пухлыми белыми руками, как голубь крыльями, моментально и беззвучно обратил рядом быстрых взмахов расстегай в десятки узких ломтиков, разбегавшихся от цельного куска серой налимьей печенки на середине к толстым зарумяненным краям пирога.
Эта история говорит о жестокости!!! Конечно, если это можно назвать просто жестокостью. Я даже незнаю какое слово можно подобрать к этой матери. Да и можно ли ее назвать таким словом-МАМА.Случилось это совсем недавно: ехала газель с пассажирами из поселка в город, расстояние между ними довольно большое. И вот когда машина проехала приличное расстояние, одна женщина уже в годах попросила водителя газели:-Сынок, останови машину пожалуйста, в туалет очень хочу, а до города не дотерплю. Водитель остановился, женщина пошла в лесопосадку, но не проходит и минуты, как женщина бежит от туда со зверским криком. Не понимая, что случилось, люди бросились к этому месту, что они там увидели было ужасно, мальчик лет 5−6 был повешанный на дереве. Его сняли с петли, к великому чуду он был еще теплый. Мальчика привели в чувства и быстренько понесли в машину, чтобы в больницу отвести. Проехав немного, водитель увидел молодую пару, которая стоит голосует. Водитель все же остановился, когда эта парочка зашла в газель, словно окаменели. Мальчик как закричит:-Мама, Мамочка, ты же мне говорила, что это совсем не больно!!! А МНЕ БЫЛО ОЧЕНЬ БОЛЬНО (((((…
Эта история произошла со мной во времена, когда я была еще настолько молода, что каждая найденная мною необычная дрянь казалась небывалым сокровищем. В тот вечер мы с подружкой отправились гулять во двор, и под пушистым кустом белой сирени нашли здоровенную челюсть. Вспоминая ее теперь, я думаю, что это было увеличенное пособие, по которому ученики зубодральных заведений изучали свою науку, но тогда мы с подружкой были уверены, что челюсть потерял какой-нибудь рассеянный скелет из числа тех, которые по ночам пугают маленьких детей. Челюсть казалась нам до предела пропитанной страшненькой романтикой и, как следствие, приобрела в наших глазах космическую ценность. Короче, мы с подружкой из-за нее подрались, и я, поскольку была старше, вышла из этой битвы победительницей. Трясущимися от волнения руками я запихнула добычу в карман курточки и побежала домой, дрожа от мысли, что по дороге меня ограбят. Однако до дома я добежала благополучно.
Дома передо мною стал следующий вопрос - где хранить мое сокровище? Я понимала, что среди таких банальных вещей, как куклы и игрушки, ей не место, да и женская интуиция подсказывала, что родители разлучат нас с драгоценностью. Поэтому я решила спрятать челюсть в самое надежное с моей точки зрения место - за стиральную машинку в ванной. Эта машинка стояла там всегда, и в моих глазах по несокрушимости была подобна Эвересту. В общем, я закинула челюсть за машинку и уже через пару дней напрочь забыла о ее существовании.
Осенью, собираясь на картошку, мама извлекла из-за машинки белые резиновые сапоги. Правый сапог наделся хорошо, а вот левой ноге что-то мешало попасть в сапог. Моя бедная мама, уверена, ожидала увидеть все, что угодно, кроме сюрприза, который подкинула ей любимая дочь. Правда, то, что это была именно я, мама не знала. Я как-то не спешила сообщить ей об этом, увидев, причиной какой бури я стала.
А буря была! И мамины впечатления от встречи с челюстью были только первой каплей этой бури. Когда мама через несколько дней пришла в себя, родители задумалась, как челюсть оказалась в сапоге. Я не принимала участия в бурных обсуждениях этого вопроса, скромно играя в уголке в «дочки-матери». Чье порочное воображение могло связать такого ангелочка, как я, и таинственную челюсть! Подозрения пали на моего старшего брата, который ангелочком отнюдь не выглядел. Однако брат отрицал свою причастность к челюсти, и родители вспомнили, что несколько днями раньше (а вернее, полторы недели назад), у нас в доме проходило праздничное мероприятие. На нем, как обычно, присутствовало много наших пожилых родственников, и гениальные мозги моих родителей пришли к общему решению - челюсть, должно быть, потерял кто-то из них! Я до сих пор чувствую себя неловко, когда представляю, что думали о родителях старики, которым делано-небрежным тоном задавался вопрос - не теряли ли вы, мол, пару недель назад своих зубов в наших сапогах, а если нет, то проверьте - вдруг вы сами не заметили, как они сменили место обитания… Мне стыдно, честно.
В общем, увидев весь этот резонанс, я поклялась себе, что никогда и никому не скажу, что истинной хозяйкой челюсти была я. Однако года через три я не выдержала и раскололась, повергнув в изумление всю мою семью. Я боялась, что меня отругают с процентами, но все прошло благополучно… А когда моя бабушка потеряла все свои зубы, она не раз просила меня найти ей где-нибудь вставную челюсть, пусть даже не такую роскошную…)))
История не смешная, но мне кажется довольно интересная. Случилась она с другом моего деда (царствие им обоим небесное).
19-летними парнями они в тот далекий и грозный 1941 год были призваны в ряды Красной Армии и пошли защищать Родину. Дед воевал в парашютном полку, был тяжело ранен и в 1943-ем демобилизован из действующей армии.
От его друга - весельчака, балагура и везунчика, вестей не было. Вернее была - «пропал без вести». Мой дед как мог утешал родителей друга.
Уверял, что с ним все будет нормально, что не такой характер у него, чтобы взять и пропасть. «Увидете, он после войны вернется, может он в плену, но он обязательно выживет, он живучий».
Потом оказалось, что он как в воду глядел. В 1946 году его мать получила первое письмо от сына. Он писал, что все нормально, он на Родине, в СССР и скоро вернется. Вернулся он еще через год, худой, изможденный, серьезный, но не сломленный. И рассказал удивительную историю своей жизни, которую я постараюсь привести здесь: Почти сразу же как он попал на фронт, его подразделение бросили на прорыв. Прорыв закончился неудачей, а он получив три огнестрельные раны, в бессознательном состоянии попал в плен. Как он выжил в плену, это отдельная история. Но не запятнал он своей солдатской чести вступлением в Туркестанский легион
(аналог власовской РОА, набранный из солдат призывавшихся из среднеазиатских республик СССР), не пошел на сотрудничество с немцами. В 1944 году их отправили рыть окопы во Францию, где должна была проводиться высадка десанта союзнических войск. После высадки десанта он с несколькими товарищами по несчастью, перебив кирками и лопатами немногочисленную охрану, перебежал к американцам. Американцы отправили его в свой лагерь для бывших военнопленных Красной армии. Который, по его рассказу находился на территории США. Как потом он рассказывал он там впервые узнал что такое 8-часовой рабочий день, выздоровавшие и окрепшие, они работали на фермах у американцев. Увидел в первый раз в своей жизни частные автомобили и автозаправки. Для парня из аула это было потрясение! Мой дед рассказывал, что они в ауле над ним потом смеялись и не верили, что существуют заправки, где можно запросто приезжать и покупать бензин.
После окончания войны к ним в лагерь приехал советский офицер, я думаю что военный атташе при посольстве или что-то в этом роде, и начал агитировать возвращаться на Родину, дескать война окончилась и все попавшие в плен, но не замаравшие себя сотрудничеством с нацистами могут ничего не боятся
Единственное отличие, право на переписку и возможность иногда выходить в населенный пункт, там где стояли их казармы. Примерно через полгода каторжных работ он понял, что 10 лет ему не выдержать. Здоровье надорванное тяжелыми ранениями и лагерем для военнопленных начало давать серьезные сбои. Тогда один из «бывалых» людей пожалев парнишку посоветовал ему совершить малозначительное преступление. Дескать поймают, посадят, но ненадолго - год-полтора, и после отсидки отправят по месту постоянного проживания. Парнишка подумал-подумал и решился, залез в дом одного из сельчан, что-то там своровал из съестного и одежды, да и попался с поличным. Суд был недолог, дали год и через год его действительно выслали в родной Южный Казахстан. После всех этих мытарств и приключений он закончил Капланбекский зооветеринарный техникум, работал ветеринаром в колхозе и выйдя на пенсию, вскорости тихо скончался.
Вот такая вот «Судьба человека».
Жена работает только в ночные смены, а я - днем.
Пришел с работы домой (ее уже нет) - вижу на входной двери пришпилена бумажка с листом А4 и печатными буквами на весь лист написано: «ОНА ГУЛЕНА!!!»
Ну, думаю, мало того что гуляет где-то налево так еще ее за этим делом спалил кто-то из сердобольных соседей и решил меня просветить… Захожу в дом - на кухонном столе еще одна записка уже от жены: я уходя, попросила соседей собаку вывести поссать и, если выведут, пусть напишут записку, что собаку выгуляли…
А если б жена записки не оставила?
Вспомнить каждое мгновение проведенное вместе, выплакать свое одиночество, придумать новое завершение нашей истории, под утро уснуть. Проснуться от холода. Сварить кофе, с когда-то ароматной корицей, отхлебнуть, не ощущая вкуса, подкурить, затянуться и с отвращением отбросить сигарету. Принять душ, молча уставившись на влажные стены, еле касаясь тела, вспоминая его прикосновения. Надеть первое что попадется под руку, не заботясь о цвете и стиле, бросить небрежный взгляд на свое отражение, взять несколько купюр, положить ненужный телефон в карман. По инерции переставляя ноги, бессмысленно пройтись по знакомым улицам с безумным желанием оказаться невидимкой, что-то приобрести, кого-то встретить, улыбнуться, скрывая, не задерживаясь и на ходу прощаясь. Сбежать, уйти в себя, бродя по осеннему лесу, снимая с лица паутинки. Ответить на звонок, не тот которого ждешь, соврать что все хорошо. Смахнуть слезу, глядя в хмурое небо цвета его таких еще любимых глаз. Подставить лицо струям мерзкого мелко моросящего дождя, позволить ветру рвать волосы, раскинуть руки, стоя над ревущей рекой, подавляя жгучее желание ощутить полет. Услышать отклик, не тот, которого ждешь, побрести обратно не видя в этом смысла. Не считая подняться по ступеням, не включая свет скинуть влажную одежду, стать под теплые струи, наблюдая за скольжением капель по стеклу. Ступить на ледяной пол, оставляя лужи пойти в спальню и свернуться на огромной холодной постели, дрожа в своих объятиях. Вспоминая каждое проведенное мгновение вместе, выплакать свое одиночество, придумать новое завершение нашей истории, под утро уснуть.
Я хочу, что бы меня судили не современники, а потомки. Что бы они знали все мои черные и белые дела, и вынесли свой, пусть и не лицеприятный, приговор.