Вне всяких сомнений, балет — главный вид искусства, представляющий нашу страну на международном уровне. И вместе с тем живущий по своим законам мир балета скрыт от глаз посторонних. Благодаря этому и появляется множество связанных с ним легенд…
Редакция портала Москва 24 собрала самые распространенные стереотипы и попросила Игоря Цвирко, премьера Венгерского оперного театра и бывшего ведущего солиста Большого театра, прокомментировать их. О сбитых в кровь ногах, осколках стекла в пуантах и клакерах…
«Женщина, занимающаяся балетом, — балерина, а мужчина — балерун»
Нет, конечно. Слова «балерун» вообще не существует. Мужчина, занимающийся балетом, — это либо артист балета, либо танцовщик, либо (как больше всего нравится мне) — актер. Но мой сын придумал новое название — «балерин». Он говорит, раз мама — балерина, папа должен быть балерин. Меня веселит это слово, и потом, как мне сказали, на испанском языке «балерин» и значит как раз артист балета.
«Артисты балета и балерины вынуждены пожизненно сидеть на диете, питаясь водой и салатом»
Это в корне неверно, и если вы спросите балерин, то они в принципе едят все — в рационе у них есть и мясо, и шоколад, и пирожные. В Большом театре есть своя пекарня и пирожковый цех, где делают очень вкусные пирожки с вишней, с яблоком и корицей — их многие тоже очень любят. После премьер мы можем позволить себе и шампанское, и бокал вина, так что никаких ограничений нет, потому что физическая нагрузка все компенсирует. В общем и целом, каждый следит за своим внутренним состоянием сам.
«Настоящий мужик в балет не пойдет, там работают одни гомосексуалисты»
Это на самом деле очень стереотипное мышление. В нашей профессии действительно очень много людей нетрадиционной ориентации, но в большей степени это характерно, наверное, все-таки для западных коллективов.
В российских же коллективах это не приветствуется. Я бы сказал, что танцоры в наших труппах — это мужчины, которые занимаются искусством под названием балет. Не знаю, что думают другие, но я горжусь тем, что являюсь представителем традиционной ориентации в этом виде искусства.
«Артисты балета уходят на пенсию в 40 лет, а балерины предпочитают не рожать, ведь это может разрушить их карьеру»
Насчет того, что балерины предпочитают не рожать, — у каждого в жизни происходит по-разному. Кто-то рано находит своего принца, человека, с которым хочет провести остаток времени, которое нам отведено на этой планете. Поэтому есть балерины, которые рожают в 18 лет, а есть и те, которые рожают в 36 или даже в 47 лет, так что здесь нет каких-то правил.
Яркий пример — Диана Вишнева. Она сначала сделала потрясающую карьеру, а не так давно родила сына Рудольфа. В любом случае, никакая карьера и никакой балет не могут сравниться с тем ощущением, когда у тебя появляется ребенок.
Что касается пенсии, то если тело позволяет, до 40 еще можно протянуть. Такие артисты, как Светлана Захарова, Роберто Болле, Ульяна Лопаткина, — это люди уникальных возможностей и данных, поэтому, возможно, им чуть легче сохранять себя в должной для балета форме, чтобы продолжать танцевать на рубеже этого возраста.
Зачастую срок балетного артиста — это 18 лет для кордебалета и 15 лет для солиста. По истечении 15 лет стажа ты можешь получить пенсионное удостоверение, но при этом продолжаешь работать, пока ты нужен театру и руководителю.
«Мир балета настолько закрытый, что балерины и артисты балета предпочитают создавать семьи исключительно в своей среде»
Это, скорее, связано не с тем, что люди закрытые, а с тем, что мы не обладаем достаточным количеством свободного времени, чтобы посещать какие-то места. Наша работа интенсивная и занимает все время, а когда у тебя всего один выходной в неделю, ты предпочитаешь лежать дома.
Иногда человек со стороны, который живет обычной жизнью, не понимает, ради чего мы жертвуем своим временем, эмоциями, не понимает нашей веры в то, что мы делаем, так что порой люди из балета сталкиваются с определенными сложностями. Поэтому, если случается так, что люди находят близких по духу в нашей сфере, зачастую это очень сильный и крепкий брак.
«У артистов балета не бывает выходных и отпусков. Чтобы не потерять форму, они должны заниматься каждый день»
Выходные у нас есть, в труппах это один день. В Большом — понедельник, в Театре Станиславского — вторник. В труппах западного образца — либо так же один, либо два дня выходных. Оплачиваемый отпуск — 56 дней, но зачастую в этот период организуются гастроли, так что получается дополнительная работа.
Даже когда у нас отпуск, люди могут недельку поваляться, но потом начинают уже разминаться, так что зачастую артисты и в отпуске что-то делают — тянут шпагат, качают пресс, кто-то бегает по утрам… В любом случае, занимаются физическими нагрузками, потому что когда ты на протяжении 11 месяцев работаешь, то не можешь уже взять и лежать баклажаном на лежаке — иначе с началом сезона будет тяжело.
«Мир балета жесток. Чтобы устранить конкурентов и конкуренток, в ход идут самые жестокие способы, вплоть до подсыпанного в пуанты битого стекла»
Мир балета действительно жесток, но при этом имеет и свои приятные моменты. Конечно, не каждый может справиться с той, скорее даже психологической, нежели физической, нагрузкой. Но чтобы доходило до того, что люди сыпали стекло или портили костюмы…
Я слышал о подобном, но сам не сталкивался, лично на своем опыте мне тяжело сказать. Я человек добрый, и у меня никогда не было в мыслях сделать что-то плохое для артистов. Наоборот, если только поддержать, потому что каждый, кто готовит спектакль или танцует, прекрасно понимает, что человек готовится, настраивается и вкладывает душу в свое дело.
Скорее подобные вещи можно увидеть в кино для усиления драматического эффекта и чувства конкуренции. Но в целом, можно сравнить со спортом: если спортсмен готовится к Олимпиаде на протяжении четырех лет, а дальше участвует в ней, для артиста «подготовка к Олимпиаде» заканчивается с окончанием училища, а сама она длится до того момента, пока ты не покидаешь балет
«Впрочем, в балете не обязательно и битое стекло, ведь все, кто занимаются этим искусством, сбивают ноги в кровь»
Мужчины — нет, а балерины — да, потому что они танцуют в пуантах. Кстати, это еще одно распространенное заблуждение: все думают, что мужчины танцуют в пуантах, но это не так. В пуантах мы танцуем, только если того требует роль, как в балете Алексея Ратманского «Светлый ручей».
Балерины действительно стирают пальцы в кровь: такое случается, так как из-за постоянного интенсивного трения возникают мозоли, которые потом лопаются — в общем, все, как это бывает у обычных людей. Просто у балерин это случается чаще.
«В каждом музыкальном театре есть люди, лично знакомые всем артистам: именно они особенно рьяно кричат „браво“ после каждого спектакля и получают за это бесплатные билеты. Артисты уважают и боятся их, так как от этих людей может зависеть не только их успех, но и полный провал»
Такие люди действительно существуют, называют их «клакеры». Это люди, которые гораздо громче, чем обычные посетители, хлопают и кричат «браво». Зачастую они перегибают палку и делают это слишком нарочито, так, что это начинает раздражать не только зрителей, но и самих артистов. Но я бы не сказал, что артисты их боятся: я считаю, что в любом случае, на что ты натанцевал, то тебе и нахлопают.
В детстве ее считали зажатой и не артистичной, а позже, когда она стала звездой мирового балета, называли богиней и говорили, что ей нет равных. В общении она всегда держала невидимую дистанцию, но когда выходила на сцену, от нее невозможно было отвести взгляда. Галина Уланова, пожалуй, самая загадочная из всех великих балерин. Человек-тайна, нераскрытая книга и вместе с тем идеал, превзойти который пока не смог никто…
В детстве терпеть не могла балет
Мама Улановой танцевала в Мариинском императорском театре, а отец работал там же помощником режиссера. Девочка видела, как тяжело приходится маме, какой это адский труд, поэтому для себя решила, что сама ни за что не будет заниматься балетом. Однако поскольку у Гали были хорошие способности, в девять лет родители все-таки отдали ее в Петроградское хореографическое училище. Гале там не нравилось, даже несмотря на то, что преподавателем в тот момент была ее родная мама, и она постоянно просила, чтобы ее забрали домой. Уланова была очень стеснительной и зажатой, и если более талантливые и бойкие ученицы схватывали все на лету, то ей приходилось учить каждое новое движение часами. К тому же, времена были тяжелые, здание училища плохо отапливалось, девочкам приходилось ходить в шерстяных свитерах, а то и в шубах.
Галина постоянно твердила родителям, что хочет стать не балериной, а моряком. Но постепенно она втянулась в учебу и решила, что раз уж ей суждено заниматься балетом, то она постарается стать одной из лучших.
Ее считали неэмоциональной
Галина выросла в интеллигентной семье и с детства привыкла не показывать своих эмоций. Поэтому многие преподаватели (даже ее собственная мать) считали Галину холодной и «не живой». Предметы, связанные с актерским мастерством, ей не давались. Даже великая и опытная Агриппина Ваганова, у которой Галина училась в старших классах, поначалу сомневалась в ее способностях.
Впрочем, постепенно движения ученицы становились все эмоциональнее. На выпускном она танцевала Сильфиду в «Шопениане». Все, кто находился в зале, были просто поражены: с первого взгляда было ясно, что это уже не гадкий утенок, а будущая звезда мирового балета. 18-летнюю девушку тут же пригласили в Мариинский театр.
Поначалу она до смерти боялась сцены
В самом начале балетной карьеры юная Уланова очень стеснялась выходить на сцену и боялась даже посмотреть в зрительный зал. Однажды одна из подружек-балерин посоветовала ей не обращать внимания на зрителей, а смотреть поверх людей. Это сработало. Во время танца Галина полностью уходила в свой образ и в танец, и ее взгляд всегда был отрешенно-неземным. Ценители балета потом не раз замечали, что такого необыкновенного взгляда нет ни у одной балерины мира.
Главный секрет Улановой — смотреть поверх зрителей.
Галина Уланова была любимицей Сталина
В 1934 году выступление Улановой увидел Клим Ворошилов. Он был впечатлен, и труппу стали приглашать выступать в Москву. А еще через время посетить Мариинский театр решил сам Сталин. Шел балет «Эсмеральда», Уланова танцевала Диану и по сценарию должна была направить лук в зал, натянув воображаемую стрелу, причем, как раз в направлении боковой ложи. А там как раз сидел вождь… То ли ее решительность покорила Сталина, то ли само гениальное исполнение, но вскоре после спектакля он пригласил артистов в Кремль. На официальном мероприятии он потребовал, чтобы Уланову посадили рядом с ним. После этого случая балерине сообщили, что ее переводят работать в Москву. Она очень любила родной город и Мариинку, но перечить вождю не решилась. Уланова была любимицей Кремля и четыре раза становилась лауреатом Сталинской премии.
Галина Уланова, хотя и была за мужем несколько раз, очень не любила рассказывать о своих чувствах и личной жизни. Свои переживания она решалась поведать только личным дневникам. Однако, когда ей было уже за 80, она неожиданно сожгла все записи. Это показалось бы странным, если не знать ее характер. Все дело в том, что Уланова просто не хотела, чтобы подробности ее жизни и потаенные мысли после смерти были преданы огласке и породили сплетни. «Я очень рациональный человек. Но что поделать, такая у меня профессия», — признавалась она сама.
Уланова — это рациональность и сдержанность.
Не только в детстве, но и на протяжении всей жизни Уланова была очень сдержанной. Никто никогда не видел, чтобы она плакала или громко хохотала. Ее лицо всегда было невозмутимым, а взгляд — полным достоинства. А если она и улыбалась, то это была едва уловимая улыбка, за что ее сравнивали с Джокондой. «Самое комфортное для меня состояние — это одиночество», — говорила великая балерина. — Но если ко мне кто-то подойдет и заведет беседу, я с удовольствием пообщаюсь. Особенно, если разговор будет идти о театре.
Кстати, к балету она относилась без восторженного романтизма. Это было главное дело ее жизни, которое нужно было выполнять идеально — вот и все.
Уланова с ученицей.
Как вспоминают современники, Галина была не очень хорошим оратором — она не умела, да и не любила красиво говорить. Ученикам на занятиях было непросто понять, что требует педагог, если она пыталась объяснить это на словах. Гораздо доходчивее у Улановой поучалось выразить свою мысль с помощью движений. Зато, когда она начинала танцевать, собеседник понимал абсолютно все и смотрел на нее, как завороженный.
Строгость к себе и другим
Уланова всегда и во всем любила строгую дисциплину и в годы преподавательской деятельности была крайне требовательным педагогом. Говорила она при этом очень тихо и коротко, поэтому в зале сразу наступала гробовая тишина. Слушая ее, ученики были предельно внимательны и концентрированы, чтобы не упустить ни единого слова.
Так же требовательна была Уланова и к себе. Будучи балериной, она доводила каждое движение своей героини до совершенства, поэтому все ее танцы были идеальны, образы заранее продуманы до мелочей. Но и в преклонном возрасте, закончив карьеру как исполнитель, она продолжала следить за собой. Уланова каждое утро по часу, а то и дольше делала физические упражнения (в том числе, повторяла балетные па), потому что хотела всегда быть в идеальной форме. И, надо сказать, ей это удавалось — до самых последних дней ее вес оставался неизменным — около 50 кг.
Если Галина Уланова была самой таинственной и неприступной звездой мирового балета, то легендарную балерину Майю Плисецкую можно назвать иконой стиля.
Однажды один провинциал в начале тридцатых приехал в Москву. И, чтобы приобщиться к высокой культуре, отправился на балет, как ему еще дома посоветовали. До этого он не бывал в театрах и не имел ни малейшего представления, что он там увидит. Оделся он поопрятнее и отправился пораньше, чтобы посмотреть красоты убранства Большого театра.
Но вот погасла знаменитая люстра, и начался спектакль. На сцене появились танцоры. Красиво, конечно, народные массы с флагами по сцене забегали, вроде как революцию норовят сделать, но… проходит пять минут, затем десять, потом пятнадцать. Наш зритель немножко заскучал. Через полчаса начал ерзать и с тоской посматривать на огромную люстру над головой — когда она, зараза, наконец, зажжется? В буфет захотелось просто нестерпимо.
Он еще немножко помаялся, а потом обратился к соседу — красивому старику с бородой и в пенсне на носу:
— Послушай, дядя, а что они все пляшут да пляшут? Уж спели бы что-нибудь.
. Сосед слегка, но необидно улыбнулся и охотно объяснил:
— Понимаете, молодой человек, это такой вид искусства — историю рассказывают только с помощью танца. Здесь не поют.
И в этот самый момент из оркестровой ямы поднялась певица в кумачовой хламиде и яростно и громко запела «Марсельезу» — это был экспериментальный синтетический спектакль «Пламя Парижа» Бориса Асафьева.
Провинциал торжествующе обернулся к слегка сконфуженному соседу:
— Что, дядя, тоже первый раз в театре?
А этот сосед-то был ни кто иной, как сам Владимир Иванович
Немирович-Данченко…
&
Знаменитая балерина Матильда Кшесинская умудрилась быть любовницей нескольких великих князей одновременно. За одного из них она в конце концов вышла замуж. И ему даже пришлось усыновлять собственного сына…
125 лет назад юная балерина Матильда Кшесинская завершила свой первый сезон в Императорском театре в Санкт-Петербурге. Впереди её ждала головокружительная карьера и бурный роман с будущим императором Николаем II, о котором она предельно откровенно рассказала в своих «Воспоминаниях».
Матильде Кшесинской досталась удивительная судьба - слава, всеобщее признание, любовь сильных мира сего, эмиграция, жизнь под немецкой оккупацией, нужда. А спустя десятилетия после ее смерти люди, считающие себя высокодуховными личностями, будут трепать ее имя на каждому углу, про себя проклиная тот факт, что она вообще когда-то жила на свете.
«Кшесинская 2-я»
Она появилась на свет в Лигове, под Петербургом, 31 августа 1872 года. Балет был ее судьбой от рождения - отец, поляк Феликс Кшесинский, был танцовщиком и педагогом, непревзойденным исполнителем мазурки.
Мать, Юлия Доминская, была уникальной женщиной: в первом браке она произвела на свет пять детей, а после смерти супруга вышла замуж за Феликса Кшесинского и родила еще троих. Матильда в этом балетном семействе была самой младшей, и, по примеру родителей и старших братьев и сестер, решила связать свою жизнь со сценой.
В начале карьеры за ней закрепится имя «Кшесинская 2-я». Первой была ее сестра Юлия, блистательная артистка Императорских театров. Брат Иосиф, также прославленный танцовщик, после революции останется в Советской России, получит звание Заслуженного артиста Республики, будет ставить спектакли и преподавать.
Иосифа Кшесинского обойдут репрессии, но судьба его, тем не менее, сложится трагично - он станет одной из сотен тысяч жертв блокады Ленинграда.
Маленькая Матильда мечтала о славе, и упорно трудилась на занятиях. Педагоги Императорского театрального училища говорили между собой, что у девушки большое будущее, если, конечно, она найдет состоятельного покровителя.
Судьбоносный ужин
Жизнь русского балета времен Российской империи была похожа на жизнь шоу-бизнеса постсоветской России - одного таланта было мало. Карьеры делались через постель, и это не очень-то и скрывалось. Верные замужние артистки были обречены быть фоном для блистательных талантливых куртизанок.
В 1890 году 18-летней выпускнице Императорского театрального училища Матильде Кшесинской была оказана высокая честь - на дипломном спектакле присутствовал сам император Александр III с семейством.
«Этот экзамен решил мою судьбу», - напишет Кшесинская в мемуарах.
После спектакля монарх со свитой появились в репетиционном зале, где Александр III осыпал Матильду комплиментами. А затем юной балерине на праздничном ужине император указал место рядом с наследником престола - Николаем.
Александр III, в отличие от других представителей императорской фамилии, в том числе от своего батюшки, жившего на две семьи, считается верным мужем. Хождению «налево» император предпочитал другое развлечение русских мужчин - потребление «беленькой» в компании приятелей.
Однако ничего зазорного в том, что молодой человек до вступления в брак познает азы любви, Александр не видел. Для того и толкнул своего флегматичного 22-летнего сына в объятия 18-летней красавицы польских кровей.
«Я не помню, о чём мы говорили, но я сразу влюбилась в наследника. Как сейчас вижу его голубые глаза с таким добрым выражением. Я перестала смотреть на него только как на наследника, я забывала об этом, всё было как сон.
Когда я прощалась с наследником, который просидел весь ужин рядом со мною, мы смотрели друг на друга уже не так, как при встрече, в его душу, как и в мою, уже вкралось чувство влечения", - писала о том вечере Кшесинская.
Пассия «гусара Волкова»
Их роман не был бурным. Матильда мечтала о встрече, но наследник, занятый государственными делами, времени на свидания не имел.
В январе 1892 года к Матильде в дом прибыл некий «гусар Волков». Удивленная девушка подошла к дверям, а навстречу ей шел… Николай. Ту ночь они впервые провели вместе.
Визиты «гусара Волкова» стали регулярными, и о них знал весь Петербург. Дошло до того, что однажды ночью к влюбленной парочке вломился петербургский градоначальник, которому поступил строгий приказ доставить наследника к отцу по срочному делу.
У этих отношений не было будущего. Николай хорошо знал правила игры: перед обручением в 1894 году с принцессой Алисой Гессенской, будущей Александрой Федоровной, он расстался с Матильдой.
В мемуарах Кшесинская пишет, что была безутешна. Верить ей или нет, личное дело каждого. Роман с наследником престола дал ей такое покровительство, которого быть не могло у ее соперниц по сцене.
Надо отдать должное, получая лучшие партии, она доказывала, что заслуживает их. Став примой-балериной, она продолжала совершенствоваться, брала частные уроки у знаменитого итальянского балетмейстера Энрико Чеккетти.
32 фуэте подряд, которые сегодня считаются фирменным знаком русского балета, Матильда Кшесинская стала выполнять первой из русских танцовщиц, переняв этот трюк у итальянок.
Великокняжеский любовный треугольник
Ее сердце недолго было свободным. Новым избранником снова стал представитель дома Романовых, великий князь Сергей Михайлович, внук Николая I и двоюродный дядя Николая II.
Неженатый Сергей Михайлович, прослывший человеком замкнутым, испытывал к Матильде невероятную привязанность. Он опекал ее многие годы, благодаря чему ее карьера в театре была совершенно безоблачной.
Чувства Сергея Михайловича проходили жестокие испытания. В 1901 году за Кшенсинской стал ухаживать великий князь Владимир Александрович, дядя Николая II. Но это был лишь эпизод перед появлением настоящего соперника.
Соперником стал его сын - Великий князь Андрей Владимирович, двоюродный брат Николая II. Он был на десять лет младше своего родственника и на семь лет младше Матильды.
«Это был уже не пустой флирт… Со дня моей первой встречи с великим князем Андреем Владимировичем мы всё чаще и чаще стали встречаться, и наши чувства друг к другу скоро перешли в сильное взаимное влечение», - пишет Кшесинская.
Мужчины рода Романовых летели к Матильде, словно бабочки на огонь. Почему? Теперь уже никто из них не объяснит. А балерина искусно ими манипулировала - завязав отношения с Андреем, она так и не рассталась с Сергеем.
Отправившись осенью 1901 года в путешествие, в Париже Матильда почувствовала себя плохо, а когда обратилась к врачу, то узнала, что в «положении». Но вот чей это ребенок, она не знала. Причем оба любовника готовы были признать ребенка своим.
Сын родился 18 июня 1902 года. Матильда хотела назвать его Николаем, но не рискнула - такой шаг был бы нарушением правил, которые они когда-то установили с теперь уже императором Николаем II. В итоге мальчика назвали Владимиром, в честь отца великого князя Андрея Владимировича.
У сына Матильды Кшесинской получится интересная биография - до революции он будет «Сергеевичем», потому что его признает «старший любовник», а в эмиграции станет «Андреевичем», потому что «младший любовник» женится на матери и признает его своим сыном.
Кшесинская, в конце концов, будет считать, что зачат сын был все-таки от Андрея. Пусть будет так…
Хозяйка русского балета
В театре Матильду откровенно побаивались. Уйдя в 1904 году из труппы, она продолжала разовые выступления, получая умопомрачительные гонорары. За ней и только за ней были закреплены все партии, которые нравились ей самой. Пойти наперекор Кшесинской в начале XX века в русском балете означало закончить карьеру и испортить себе жизнь.
Директор Императорских театров, князь Сергей Михайлович Волконский, однажды посмел настаивать на том, чтобы Кшесинская вышла на сцену в костюме, который ей не нравился. Балерина не подчинилась и была оштрафована. Через пару дней Волконский подал в отставку, так ему его неправоту разъяснил сам император Николай II.
Новый директор Императорских театров Владимир Теляковский с Матильдой не спорил от слова «совсем».
«Казалось бы, балерина, служа в дирекции, должна принадлежать репертуару, а тут оказывалось, что репертуар принадлежит М. Кшесинской, и как из пятидесяти представлений сорок принадлежат балетоманам, так и в репертуаре - из всех балетов более половины лучших принадлежат балерине Кшесинской, - писал Теляковский в воспоминаниях.
- Она считала их своею собственностью и могла дать или не дать их танцевать другим. Бывали случаи, что выписывали из-за границы балерину. В контракте у нее были обусловлены для гастролей балеты.
Так было с балериной Гримальди, приглашенной в 1900 году. Но когда она вздумала один балет, обозначенный в контракте, репетировать (балет этот был «Тщетная предосторожность»), Кшесинская заявила: «Не дам, это мой балет».
Начались - телефоны, разговоры, телеграммы. Бедный директор метался туда, сюда. Наконец шлет министру шифрованную телеграмму в Данию, где тот в это время находился при государе.
Дело было секретное, особой государственной важности. И что же? Получает такой ответ: «Так как балет этот Кшесинской, то за ней его и оставить».
Отстреленный нос
В 1906 году Кшесинская стала владелицей роскошного особняка в Петербурге, где все, от начала до конца, было сделано по ее собственным идеям.
В особняке был винный погреб для навещающих балерину мужчин, во дворе хозяйку ждали конные экипажи и автомобили. Был даже коровник, поскольку балерина обожала парное молоко.
Откуда взялось все это великолепие? Современники говорили, что даже космических гонораров Матильды не хватило бы на всю эту роскошь. Утверждали, что великий князь Сергей Михайлович, член Совета государственной обороны, «отщипывал» для своей ненаглядной понемногу из военного бюджета страны.
Кшесинская имела все, о чем мечтала, и, как многие женщины в ее положении, заскучала.
Результатом скуки стал роман 44-летней балерины с новым партнером по сцене Петром Владимировым, который был младше Матильды на 21 год.
Великий князь Андрей Владимирович, готовый делить любовницу с равным, был в ярости. Во время гастролей Кшесинской в Париже князь вызвал танцора на дуэль. Несчастному Владимирову оскорбленный представитель рода Романовых прострелил нос. Медикам пришлось собирать его по кусочкам.
Но, удивительное дело, великий князь и на этот раз простил ветреную возлюбленную.
Сказке конец
Сказка закончилась в 1917 году. С падением империи рухнула и прежняя жизнь Кшесинской. Она еще пыталась отсудить у большевиков особняк, с балкона которого выступал Ленин. Понимание, насколько все серьезно, пришло позже.
Вместе с сыном Кшесинская скиталась по югу России, где власть менялась, словно в калейдоскопе. Великий князь Андрей Владимирович попал в руки большевиков в Пятигорске, но те, так и не определившись, в чем он виноват, отпустили его на все четыре стороны.
Сын Владимир переболел испанкой, выкосившей в Европе миллионы людей. Чудом избежав сыпного тифа, в феврале 1920 года Матильда Кшесинская на пароходе «Семирамида» навсегда покинула Россию.
К этому времени двоих ее возлюбленных из рода Романовых уже не было в живых. Жизнь Николая прервалась в доме Ипатьева, Сергея застрелили в Алапаевске. Когда его тело подняли из шахты, куда оно было сброшено, в руке великого князя нашли маленький золотой медальон с портретом Матильды Кшесинской и надписью «Маля».
Светлейшая княгиня на приеме у Мюллера
В 1921 году в Каннах 49-летняя Матильда Кшесинская впервые в жизни стала законной женой. Великий князь Андрей Владимирович, несмотря на косые взгляды родственников, оформил брак и усыновил ребенка, которого всегда считал своим.
В 1929 году в Париже Кшесинская открыла свою балетную школу. Этот шаг был скорее вынужденным - прежняя безбедная жизнь осталась позади, нужно было зарабатывать на хлеб.
Великий князь Кирилл Владимирович, объявивший себя в 1924 году главой дома Романовых в эмиграции, в 1926 году присвоил Кшесинской и её потомству титул и фамилию князей Красинских, а в 1935 году титул стал звучать как «светлейшие князья Романовские-Красинские».
В годы Второй мировой войны, когда немцы оккупировали Францию, сын Матильды был арестован гестапо. По легенде, балерина, чтобы добиться освобождения, добилась личной аудиенции у шефа гестапо Мюллера. Сама Кшесинская этого никогда не подтверждала.
Владимир провел в концлагере 144 дня, в отличие от многих других эмигрантов сотрудничать с немцами отказался, и все-таки был выпущен на свободу.
«Я плакала от счастья»
В 1950-х годах она написала мемуары о своей жизни, которые впервые были изданы на французском языке в 1960 году.
«В 1958 году балетная труппа Большого театра приехала в Париж. Хотя я не хожу больше никуда, деля свое время между домом и танцевальной студией, где зарабатываю, чтобы жить, я сделала исключение и пошла в Оперу посмотреть русских. Я плакала от счастья. Это был тот же балет, который я видела более сорока лет назад, обладатель того же духа и тех же традиций…», - писала Матильда. Наверное, главной ее любовью на всю жизнь так и остался балет.
В роду Кшесинских было много долгожителей. Дед Матильды прожил 106 лет, сестра Юлия умерла в возрасте 103 лет, а сама «Кшесинская 2-я» ушла из жизни всего за несколько месяцев до 100-летия.
Местом упокоения Матильды Феликсовны Кшесинской стало кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Она похоронена вместе с мужем, которого пережила на 15 лет, и сыном, который ушел из жизни спустя три года после матери.
Надпись на памятнике гласит: «Светлейшая княгиня Мария Феликсовна Романовская-Красинская, заслуженная артистка императорских театров Кшесинская».
Она пережила свою страну, свой балет, мужа, любовников, друзей и врагов. Исчезла империя, растаяло богатство…
Вместе с ней ушла эпоха: люди, собравшиеся у ее гроба, провожали в последний путь блестящий и легкомысленный санкт-петербургский свет, украшением которого она когда-то была…
27 мая исполнилось 140 лет со дня рождения знаменитой танцовщицы, королевы танца «модерн», жены Сергея Есенина Айседоры Дункан. Судьба отвела ей всего 50 лет, у нее было много романов, но замуж она вышла только однажды - за Сергея Есенина. Вторую половину ей найти так и не удалось, и всю жизнь одна из самых желанных женщин чувствовала себя очень одинокой.
Она говорила: «Танец и Любовь - моя жизнь». Современники утверждали, что любовь «давала ей силы, чтобы жить, и убивала». И хотя любви в ее жизни было очень много, счастья это ей так и не принесло. Родители Айседоры Дункан развелись, когда она была грудным ребенком, и мать воспитывала четверых детей одна. Мэри Дора была учительницей музыки. «Именно ее собственный прекрасный и беспокойный дух сделал нас артистами», - говорила Айседора Дункан. Не исключено, что антипатию к браку у нее с детских лет вызывал пример ее родителей. «Все мое детство, казалось, прошло под мрачной тенью таинственного отца, о котором никто не заговаривал, и ужасное слово „развод“ запечатлелось на чувствительной подкорке моего разума», - говорила она.
По словам самой Айседоры, еще в 12 лет она приняла решение о том, что будет бороться «против брака, за освобождение женщины, за право каждой женщины иметь ребенка или нескольких детей, когда ей этого захочется». И эти принципы она проверяла на собственном опыте. Но на самом деле танцовщица не выходила замуж не из-за своих убеждений, а, скорее, потому, что ни один из ее избранников не был готов к созданию семьи. Она признавалась: «Я всегда оставалась верной своим возлюбленным и, вероятно, не покинула бы ни одного из них, если бы они оставались верными мне. Полюбив их раз, я люблю их поныне и навсегда».
В 18 лет она впервые захотела выйти замуж. Поляк Иван Мироцкий стал одним из первых почитателей ее таланта. Позже танцовщица вспоминала: «Он один из всей толпы, перед которой я танцевала в те дни, понимал мои танцы и мое творчество… Тогда я еще не соприкасалась ни с каким из физических воздействий любви, и прошло много времени, прежде чем я узнала о той страсти, которую я внушала Мироцкому. Этот человек лет сорока пяти влюбился бешено, безумно в наивную невинную девочку, какой я тогда была… Я еще не вполне взялась за оружие для защиты свободной любви, за которую сражалась впоследствии». На тот момент Айседора была готова выйти замуж, но внезапно выяснилось, что ее избранник уже женат. С разбитым сердцем танцовщица уехала из Чикаго в Лондон, где и началась ее стремительная карьера.
В 1902 г. состоялся первый сольный концерт 25-летней Айседоры Дункан в Будапеште. Там она познакомилась с 27-летним венгерским актером Оскаром Бережи, который стал ее первым мужчиной. Он сделал ей предложение, они даже были обручены, но за неделю до свадьбы ему предложили съемки в Мадриде, и он предпочел карьеру женитьбе, расторгнув помолвку. После этого Айседора дала себе клятву «никогда не покидать искусства ради любви».
Спустя 4 года танцовщица познакомилась с театральным режиссером Гордоном Крэгом. У них начался роман, у Айседоры родилась дочь Дирдрэ, после чего она потребовала от своего избранника жениться на ней. Но он отказался и бросил ее, а вскоре женился на своей старой подруге. Этот союз распался и потому, что Крэг хотел, чтобы танцовщица оставила свою артистическую карьеру. «Жить с ним означало отречься от своего искусства, от личности, более того, может быть, и от самой жизни и рассудка. Жить без него означало пребывать в состоянии постоянного уныния, мучиться ревностью, для которой, увы, у меня, казалось, были все основания».
Айседора Дункан всегда мечтала о собственной школе танца для детей, и осуществить мечту ей помог поклонник, Парис Юджин Зингер, сын известного производителя швейных машинок, один из богатейших людей Европы. У них родился сын Патрик, и танцовщица чувствовала себя абсолютно счастливой: «Ведь дети больше, чем мое искусство, в тысячу раз больше, чем любовь любого мужчины, наполняли и увенчивали мою жизнь счастьем», - признавалась она. Но вскоре 6-летняя Дирдрэ и 3-летний Патрик погибли, утонув в упавшем в Сену автомобиле, а Парис Зингер оставил ее.
После смерти детей танцовщица нашла утешение в объятиях молодого итальянского скульптора, она даже родила ему ребенка, но мальчик прожил всего несколько дней. После этого она в 1921 г. уехала в Россию и там познакомилась с поэтом Сергеем Есениным, который вскоре стал ее первым мужем. На тот момент Айседоре было почти 45 лет. И этот брак не принес ей счастья, спустя два года они расстались. В конце 1925 г. Есенин погиб, а вслед за ним через полтора года ушла из жизни и Айседора Дункан.
Танцевальная дуэль: Айседора Дункан VS Михаил Барышников
Золотые ноги и руки мировой хореографии, знаменитые танцоры, гастролировавшие по всему миру. Вызываем на вневременной танцевальный ринг Айседору Дункан и Михаила Барышникова, чтобы определить, кто из них пластичнее и известнее.
Раунд первый. Стиль.
Айседора Дункан считается основоположницей стиля свободного танца, на котором позже основывались модерн и контемпорари. Для Дункан это был не просто танец, это было целое мировоззрение. Она своеобразно восприняла философию Ницше, и в своих танцах пыталась воплотить раскрепощённый и творческий дух человека, использовать пластику как «язык души». К тому же свою хореографию она считала глубоко символичной: «Если моё искусство символично, то символ этот - только один: свобода женщины и эмансипация её от закосневших условностей, которые лежат в основе пуританства».
Но одними танцами Дункан не ограничилась: взяла да и написала книгу «Танец будущего». Впервые она начала танцевать в 18 лет в Чикаго. Юная Айседора давала представления в ночных клубах, где выглядела довольно-таки диковинно: она танцевала в греческом хитоне и босиком. Всю жизнь Дункан занималась самообразованием и не окончила никакого профессионального танцевального заведения.
Михаил Барышников прославился благодаря своим выступлениям в балете. Настоящий приверженец классики, он поражал зрителей своей физической формой: сложнейшие прыжок с баллоном и элевацией давались ему легко. Но не только его техника была безупречна, он еще и поражал своим актерским мастерством. Правда, в 1989 году он уходит из балета, завершая карьеру на пике своей формы.
И тогда Барышников решает посвятить себя танцу-модерн. И тут его ждал успех: он поднял планку исполнения модерна до невероятных высот, и на его модерн-балетах полный аншлаг. К тому же Барышников не ограничивается танцами: он снимался в фильмах и сериалах и даже был номинирован на премию «Оскар» за роль второго плана в картине «Поворотный путь». В балет двенадцатилетний Миша попал благодаря маме. У него за плечами Рижское и Ленинградское хореографические училища.
Раунд второй. Страна.
Дора Энджела Дункан, а именно так звали знаменитую танцовщицу, родилась в Сан-Франциско. В 18 лет переехала в Чикаго, а чуть позже отправилась вместе с семьёй в Грецию. Там с лёгкой руки Дункан построили храм на холме Копанос, где она успешно и выступала вместе с хором мальчиков. Затем она гастролировала по Вене, Мюнхену, Берлину, а в 1905 попала на гастроли в Санкт-Петербург и Москву. Через семь лет она снова вернулась в Россию, а в 1921 приехала в страну по приглашению Луначарского, как ей тогда казалось, окончательно. Но затем она снова отправилась в Европу, где и скончалась - Дункан погибла в 1927 году в Ницце.
Михаил Барышников родился в Риге, куда его семья попала после войны. Там он обучался танцам, и однажды талантливого мальчика заметили и пригласили в Ленинград. Вплоть до 1974 Барышников работал в Ленинградском театре оперы и балета, а затем отправился в Канаду, откуда в Россию уже не вернулся. В этом же году Барышников впервые появился на американской сцене: он выступал в Нью-Йорке. Публика ликовала, аплодисменты не стихали, зрители кричали: «Миша! Миша!» - и занавес пришлось поднять 24 раза. Возвращаться Барышников не планирует, говорит, что по стране совсем не скучает.
Михаила Барышникова на западе ласково зовут Misha
Раунд 3. Музы великих.
Ни для кого не секрет, что встреча с Айседорой Дункан стала по-настоящему судьбоносной для «последнего певца деревни» Сергея Есенина. Они встретились, когда ей было 43, а ему - 27, но это была настоящая страсть. Они общались через переводчика, часто ссорились, путешествовали по Европе.
Во время их брака Есенин создал цикл «Москва кабацкая». Он посвятил Дункан не одно стихотворение, но лучше всего, пожалуй, их отношения описывают эти строки:
Не гляди на её запястья
И с плечей её льющийся шёлк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашёл.
Айседора Дункан и Сергей Есенин были женаты 3 года
Михаил Барышников был большим другом другого известного эмигранта - Иосифа Бродского. Их многое роднило, например, судьба эмигрантов. Когда Бродского спросили, что стало бы с танцором, останься он в России, поэт ответил кратко: «Он бы спился».
Вместе они открыли в Нью-Йорке ресторан «Русский самовар», на который Бродский потратил свою Нобелевскую премию, а Барышников - накопления с гонораров. Бродский посвятил Барышникову несколько стихотворений, но самое известное - из цикла «Часть речи»:
Как славно в вечеру, вдали Всея Руси,
Барышникова зреть. Талант его не стерся!
Усилия ноги и судорога торса
с вращением вкруг собственной оси
рождают тот полёт, которого душа
как в девках заждалась, готовая озлиться!
Его называют главным хулиганом балетного мира и вундеркиндом танца. Его имя ставят в один ряд с Нуриевым и Барышниковым. Он снимается в рекламе и видеоклипах и мечтает о ролях в кино. Амбициозный и невероятно талантливый, «анфан террибль» современного балета Сергей Полунин к 25 годам успел стать самым молодым премьером Лондонского Королевского балета, бросить Ковент-Гарден, вернуться в Москву, победить в проекте «Большой балет» на телеканале «Культура» и заработать скандальную репутацию «плохого парня».
Сергей Полунин родился в Херсоне, учился в хореографическом училище в Киеве, с 13 лет занимался в балетной школе в Лондоне. В 19 он стал самым молодым премьером Ковент-Гарден за всю историю королевской труппы. После трех лет головокружительной карьеры в Англии он вдруг решил все бросить и ушел со сцены прямо во время репетиции: «Как говорил Стив Джобс, если ты четыре дня подряд просыпаешься с мыслью, что тебе не хочется идти на работу, не ходи. Пока молодой, надо пробовать новое. Став премьером в Лондоне, понимаешь, что это вообще не то, чего ты хотел».
Его лучшим другом в Лондоне был темнокожий американец, который три раза отбывал наказание в тюрьме за серьезные преступления. Вместе с ним Полунин открыл тату-салон на окраине города. «Когда пару лет назад в Лондоне крушили витрины, я знал человек двадцать из тех, кого тогда полиция разыскивала. Меня волнует грань между легальным и нелегальным. Сам я никогда не пойду воровать, но находиться рядом с такими людьми интересно», - признается Полунин.
Тело танцора покрыто многочисленными татуировками. На груди - шрамы от ран, которые он сам себе нанес бритвой. При этом он сожалеет только о том, что шрамы «ненастоящие» - получены не в бою.
О нем часто писали, что он «ведет беспорядочный образ жизни». Полунин не скрывает, что после спектакля обычно проводит время в ночных клубах, потому что выброс адреналина на сцене потом не дает уснуть. Одно время он экспериментировал с наркотиками. Однажды танцор признался, что перед выступлением в Ковент-Гардене принимал кокаин.
Сергей Полунин стал лицом рекламной кампании бренда Marc Jacobs, снялся в видеоролике режиссера Дэвида Лашапеля на композицию Hozier «Take Me to Church», собирается сниматься вместе с Микки Рурком в фильме о звезде регби.
Сергей Полунин шел к своей цели с самого детства, изнуряя себя бесконечными занятиями и репетициями. Успехи в балете никогда не даются легко.
Нереальный человек, Сергей Палунин. Человек с другой планеты. Его способности в музыке и танцах создают ему образ, человека-гения. При этом, его глубокие и чувственные переживания, его открытость и харизма - это все можно наблюдать в танце. Не возможно оторвать взгляд, от этого яркого и импульсивного зрелища. И к тому же он просто красив, мужчина мечта!
Что нужно знать об Анне Павловой
Павлова переосмысляла затанцованные роли, сохранила очарование романтизмом. Её манера исполнения дала новый этап в истории русского балета. Классический балет, едва не погибший, обретает современность, оттого и вечную ценность. Её отличное от других танцовщиц толкование Жизели, Никии, Одетты перенято последующими поколениями. Поэтому именно на русской сцене сохранилось то неумирающее, вечное, что было присуще Анне Павловне Павловой. В её день рождения предлагаем рассмотреть некоторые необычные факты из биографии великой балерины.
Очарование балетом
Кажется, что Анна Павлова танцевала всегда. Она будто родилась, уже очарованная балетом. Но настоящая любовь к балету пришла лишь после увиденного в девятилетнем возрасте утреннего представления «Спящей красавицы». Интересно, что это была премьера спектакля, поставленного Петипа. Балет произвёл настолько сильное впечатление на Павлову, что, от природы застенчивая и мягкая, она впервые высказала свою твердую волю избрать карьеру балетной танцовщицы. Можно представить, сколько девочек, также пришедших на представление, сказали: «Когда я вырасту, то буду танцевать, как принцесса Аврора!» И только одна сдержит слово.
Туфли Анны Павловой
Анне Павловне было трудно подобрать обычные туфли. Поэтому она всегда возила с собой чемоданчик на 36 пар, который периодически пополнялся новыми. Старые же туфли раздавались.
Та же проблема была и с балетной обувью. Анна Павлова предпочитала заказывать её у известного итальянского мастера Ромео Николини. Балерина очень внимательно относилась к балетной обуви, ведь от её качества и удобства зависело, насколько удастся тот или иной пируэт. Поэтому туфли часто приходилось переделывать. Однажды Николини даже сказал: «Да, это большая честь, что Анна Павлова моя заказчица. Но если бы у меня было две Павловых, я бы погиб».
Удивительно, но во времена Анны Павловой пуант как таковых не существовало. Это объяснялось тем, что техника танца был несколько проще, чем сейчас. Поэтому форма танцевальных туфель была ближе к бальной, но, конечно, без каблука. Они были мягче, чем современные туфли, тонкой работы, отличались изяществом. Но это вовсе не означает, что раньше балерины танцевали на цыпочках. Они учились как бы зависать и сохранять равновесие на кончиках пальцев. Для этого порой носок балетной туфли мог быть прошит для большей устойчивости балерины.
Павлова и Дягилев
Многие уверены, что именно Дягилев открыл Павлову миру. Но это не так. Анна Павлова уже танцевала в Швеции, Дании и Германии ещё за год до возникновения «Русских сезонов». Более того, именно Павлова предложила Дягилеву включить в оперный сезон и балет (первые «Русские сезоны» были исключительно оперными). Дягилев изначально не верил в то, что европейцам, а тем более парижанам, понравится русский балет. Дягилев долго не соглашался, но после одобрения некоего комитета он всё же решился попробовать включить балет в «Сезоны». Стоит отметить, что тогда условием показа русского балета в Париже был приезд Анны Павловой в составе труппы Дягилева.
Павлова и Чаплин
Чарли Чаплин был большим поклонником Анны Павловой. «Мы похожи с вами, Анна! - как-то сказал Чаплин. - Я - бродяга, Вы - сильфида. Кому мы нужны? Вот нас и гонят…».
Впервые они встретились на банкете, устроенном в честь Анны Павловой. Чаплин, обращаясь к танцовщице, сказал, что английский язык не может передать те чувства, которые он к ней испытывает, и выразить то величие, которое являет собой Павлова. Поэтому он намерен говорить по-китайски. С этими словами Чаплин, имитируя китайскую речь, войдя в раж, поцеловал руку Павловой. Так и завязалась их дружба. Позже Чарли Чаплин выступал в роли консультанта Анны Павловой при записи её номеров на киноплёнку.
Благотворительность Анны Павловой
Во время Первой мировой войны везде, куда приезжала Анна Павлова, устраивались спектакли в пользу Красного Креста. По окончании же войны она давала концерты в «Метрополитен-опера» и на всю выручку отсылала посылки с продуктами в Петербургское и Московское училище. Позже она стала посылать деньги в Россию для раздачи более нуждающимся артистам петербургской и московской труппы.
В Париже Анна Павлова решила устроить приют для русских детей, оставшихся сиротами. В итоге она организовала женский приют в Сен-Клу. Теперь большая часть денег, вырученных от спектаклей, шла на приютские нужды. Анна Павлова была озабочена не только тем, чтобы девочки имели кров, но и получили образование, практическую подготовку к жизни, а по выходе из приюта - работу. Все девочки учились или в русской гимназии, или во французских колледжах. Каждой Павлова предоставляла свободу выбора специальности.
Портрет Анны Павловой
Арабеск Анны Павловой. Его загадку уловил Валентин Серов в своем плакате, написанном для «Русских сезонов» в Париже. Художник хотел изобразить балерину в длинных тюниках в момент её полета. За те одиннадцать сеансов, которые были отведены на работу, Анне Павловой приходилось без конца прыгать, чтобы художник уловил мимолетные движения.
Лебедь
Анна Павловна любила животных, но в особенности птиц. Главным её любимцем был лебедь Жак, которого помог приручить Анне Павловне некий господин, которого впоследствии прозвали «лебединым профессором».
Многие ошибочно думают, что Анна Павлова в своём известном номере «Умирающий лебедь» вдохновилась грацией своего лебедя. Это не так, ведь номер был поставлен задолго до появления её любимца. И первоначально танец назывался просто «Лебедь», и лишь через несколько лет появился эпитет «умирающий».
Непривычно пустынная сцена. Нет кордебалета, декораций. Нет оркестра. Нет аккордов вступительной вариации. Вспыхивает беспощадно резкий, концертный свет. Танцовщица стоит в дальнем углу сцены, опустив голову, уронив скрещенные руки. После одного такта вступления арфы, с первым звуком виолончели она поднимается на пальцы и тихо и грустно плывёт через сцену.
Фокин вкладывал в номер тему лирического покоя. Танец сам был музыкой. Это был монолог. И пускай в конце Лебедь всё же умирал, но его смерть была умиротворенной.
Но облик Лебедя меняется с приходом войны и революций. Анна Павлова, проникая своим танцем в души, как бы вбирала в себя их отклик. Постепенно лиризм Лебедя окрашивался трагизмом. Менялся смысл движений. Поступь ног становилась напряженнее, резче обозначались повороты головы и тела. Руки-крылья поднимались, падали и вдруг приникали к груди, где теперь в белом оперении кроваво пылал рубин. На грудь склонялось лицо.
***
Грузин возвращается домой из Москвы.
У него спрашивают «Ну расказовай Гоги, где был, че видыл»
- Бла на балет хадил.
- А што- такое балет?
- Открывается шторка, женщины в адну сторону прыг, прыг, прыг - нет мужика, в другую сторону прыг, прыг, прыг - нет мужика.
На сцену мужик вышел поднял одну женщину - не моя женшина, поднял другую - не моя женшина, поднял третью - моя женшина.
Шторка закрылся и все кричал:
- И бис, И бис, И бис, И бис, И бис, И бис.
Балерины вечно ходят на цыпочках.
Почему бы просто не брать в балет девушек повыше ростом?
Почему танцовщик Барышников сбежал на Запад?
Версия 1. Отношение к СССР
Начало творческой карьеры Барышникова пришлось на 1970-е, «застойные годы» в истории СССР. Однако уже в 24 года (немыслимо по тем временам) он получил квартиру в центре Ленинграда. Годом позже, Барышников покупает машину престижной модели (ГАЗ-24). Казалось бы, все атрибуты успешного советского человека у Барышникова были - квартира, машина, признание его таланта и слава. Но сам факт, что он живёт в Советском Союзе, претил его натуре. По словам Барышникова «…я осознал, что не могу больше жить в России, что не хочу танцевать в Кировском театре. Меня не устраивало то, как люди в этой стране относились друг к другу. Приходилось притворяться, быть лояльным к компартии. Я всегда был индифферентен к властям, но политическая система в то время переходила все границы»
Версия 2. Ограничение творческой свободы
В Мариинском театре оперы и балета (ранее Ленинградский театр оперы и балета им. Кирова) Барышников работал с 1967 года по 1974, 7 лет. В 1967 году его сразу приняли на должность солиста. За время работы в Мариинке он танцевал па-де-труа в «Лебедином озере» и «Голубой птице», па-де-де в «Пламени Парижа», «Корсаре», Коппелии. Но Барышников был не в ладах с Константином Сергеевым, главным балетмейстером, из-за авторитарного поведения последнего.
Правда, и сам артист отличался капризным характером. Сначала отказался танцевать главную роль в «Гамлете» (отыграл всего несколько спектаклей), потом Адама в «Сотворении мира». Причина - в «пресности» ролей, хотя для советского балета это было новое слово.
О себе Барышников говорил так: «классический танец был у меня в крови. Всё остальное просто в него легло». Творческая натура Барышникова требовала расширения границ, чего не давал советский балет.
Версия 3. Не ощущал себя советским человеком
Михаил Барышников родился в Риге. Отец - офицер советской армии, мать - из крестьянской фамилии. Именно мама привила любовь к искусству и балету. В балетную школу Барышников пришёл незаметно, был хилым и угрюмым, даже нелюдимым. А на сцене буквально расцветал: глаза горящие, движения плавные и точные. Барышников поступил в Рижское хореографическое училище (класс Валентина Блинова и Юриса Капралиса), а оканчивал Ленинградское хореографическое училище. Так Барышников оказался в Ленинграде. Но нигде - ни в Латвии, ни в России он не чувствовал себя на месте. В Латвии он был сыном советского офицера, из-за этого чувствовал себя чужим. В СССР Барышникова воспринимали как «провинциального латыша с западными замашками».
Несмотря на то, что артист не ощущал себя русским, в Америке Барышников постоянно использовал образ русского человека. Он открыл ресторан «Русский самовар», сыграл роль русского любовника Кэрри Брэдшоу в сериале «Секс в большом городе» и в фильме «Белые ночи».
Версия 4. Посоветовали друзья
В 1970 году труппа гастролировала в Лондоне, где Барышников впервые понял, что его любят не только в СССР. Он пользовался огромным успехом, пресса его разрывала на десятки интервью. Там же впервые он увидел, как танцует Рудольф Нуриев в Королевском балете - и был шокирован манерой исполнения Нуриева. Возникла идея, что нужно остаться на Западе, где очевидно больше места для творческого размаха. В это время на пост балетмейстера встал тот самый авторитарный Константин Сергеев, который сменил Федора Лопухова. Места для творческого развития стало ещё меньше.
Нина Аловерт (близкая подруга Барышникова) после эмиграции из СССР писала: «чёрт дёрнулся родиться в России». Она имела в виду себя, Михаила Барышникова и Фёдора Лопухова. Видимо, в кругу друзей не раз обсуждалась идея о том, что надо уезжать.
В 1977 году покончил с собой Юрий Соловьёв, танцовщик Мариинского театра. Ходили слухи, что на Соловьёва давили сотрудники КГБ, уговаривая «сдать» Нуриева. Барышников посчитал, что останься он в России, его ждёт такой же конец.
Версия 5. Человек-космополит
К родине и к вопросам о возвращении Барышников относится просто. Однажды на интервью его спросили, собирается ли он вернуться на родину. Барышников ответил: «Рига как была всегда для меня, так и остаётся чисто географической точкой. Наверное, я человек без родины - в вашем понимании».
Версия 6. Барышников всегда хотел стать американцем
После эмиграции Барышников окунулся в американскую среду с творческой страстью. Он внёс понятный американцам образ ковбоя в русский балет «Дон Кихот». Учился танцевать у Баланчина в New York City Ballet и осваивал бродвейский степ в шоу Лайзы Минелли. Завёл роман с голливудской звездой Джессикой Ланж. Проявил себя как талантливый бизнесмен и семьянин (у Барышникова 4 детей). Раскрыл творческий потенциал: ушёл из классического балета в modern dance, фотографировал, снимал кино, снимался в кино. Настоящее воплощение американских ценностей - яркий, талантливый и успешный. И последнее - никакой ностальгии по белым петербургским ночам. По словам Барышникова, это ему «не по нервам».
Была в ударе балерина
Кружа на сцене в фуэте
От йогурта живот крутило
Летели брызги по толпе
Часть третья
После более двух месяцев лечения Плисецкая наконец уверилась, что её нога окрепла и захотела начать разминки и репетиции в театре. Но она попросила меня:
- Всё-таки я боюсь оставаться без твоего контроля - как бы не перегрузить ногу. Я прошу тебя, чтобы ты поехал со мной вместе в театр.
По вторникам каждое утро артисты балета Большого театра должны были приходить в 10 часов утра для политзанятий - лекторы читали им лекции о международном положении и об успехах Советского Союза. В 11 часов начинались обычные упражнения разогревания, а потом репетиции.
Майя сказала пару нецензурных слов про лекции:
- Пока они слушают эту… лекцию, я покажу тебе сцену театра, мою сцену.
И вот мы подъехали к артистическим входам театра на его левой стороне. На стоянке машин много иностранных марок. В то время это было редкостью, но знаменитости Большого балета хорошо зарабатывали и покупали их в гастрольных поездках заграницей. Входов сотрудников несколько, для ведущих солистов и дирижёров - отдельный. Майя, в норковой шубке и шапке, легко впорхнула в подъезд, её радостно приветствовал швейцар:
- Майя Михайловна! Как я рад опять видеть вас!
Он уставился на меня, она объяснила:
- Это мой доктор. Выпишите ему пропуск, он будет со мной на репетиции.
Швейцар звонил в дирекцию, а я оглядывался вокруг: так вот через какие комнаты входили в театр все музыкальные знаменитости мира! Пропуск выписали, и Майя повела меня за кулисы сцены. Внутреннее устройство театра, тем более такого громадного и знаменитого, как Большой, - это то, что никто обычно видеть не может. Меня это интересовало и притягивало. Всё было пусто, только работали над декорациями несколько рабочих. Мы прошли под высоченные занавеси кулис, Майя рассказывала:
- Вот здесь я обычно стою, жду выхода и грею мышцы ног и спины упражнениями. Когда такты музыки приближаются к выходу, я становлюсь в позицию и выплываю или выскакиваю на сцену.
Пустая сцена была отделена от зрительного зала массивной противопожарной асбестовой занавесью-стеной. Майя попросила рабочих, они включили механизм и подняли эту стену. Знаменитый занавес театра за ней был открыт, и я увидел громадный полутёмный зал с блестками золочёных лож. Смотреть в зал со сцены, в обратном направлении, было захватывающим зрелищем. Громадность сцены и вид зрительного зала с неё подействовали на меня подавляюще: я чувствовал себя ничтожным в таком великом пространстве. Я подумал, что актёрам надо иметь привычку к этому величию. А Майе всё это было родное и привычное, и она быстро порхала по сцене.
Дощатый пол сцены был слегка покатый в сторону оркестровой ямы. Майя говорила:
- Ты не можешь себе представить, как я люблю этот пол. Я просто влюблена в него. Я танцевала на всех знаменитых сценах мира, ни на одной нет такого замечательного пола. Я знаю здесь каждую доску, с каждой у меня связаны воспоминания. Вот от той до этой я делаю прыжок-полёт, который сама придумала в «Дон Кихоте».
Я помнил её знаменитый танец в том балете, прикинул глазами расстояние и изумился - получалось, что она пролетала в воздухе почти десять метров! Из зрительного зала это расстояние не определишь.
Я всматривался в дощатый пол и представлял себе, как он оживает, когда на нём появляются сотни артистов, гремит музыка, и все они двигаются - танцуют или поют. И вот я стою здесь с Майей Плисецкой - царицей этой сцены. У меня захватывало дух.
Она повела меня наверх, в свою гримуборную:
- Мы делим эту комнату с Улановой и Семёновой. Ты их сейчас увидишь на репетициях. А пока подожди в коридоре, я переоденусь.
Все помещения были довольно простые, крашенные светло-серой краской, но я с восторгом думал, как тут проходят все эти знаменитые люди. Ведь балерины Уланова и Семёнова были звёзды такой же величины, как Плисецкая, хотя обе уже перестали танцевать и только вели репетиции как преподаватели.
Майя вышла, переодетая в обтягивающий чёрный костюм, на ногах балетки.
- Пошли, теперь наши балетные будут собираться в классном зале. Я тебя всем представлю. А ты не давай мне увлекаться на разминке, чтобы я не сделала чего-нибудь лишнего.
В большом зале по стенам шли поручни, за которые артисты держатся, упражняясь, и зеркала, чтобы проверяли своё отражение. В углу - пианино для аккомпанемента. Я чувствовал себя неловко в незнакомой обстановке и встал недалеко от входа, Майя рядом. Один за другим появлялись балетные, все в разных тренировочных костюмах, зачастую старых и рваных. Они с радостной улыбкой подходили к Майе, заговаривали, некоторые целовали, и все с интересом косили на меня. Она меня представляла:
- Это мой спаситель.
Передо мной вереницей проходил весь Большой балет. Нельзя себе представить другое такое сборище молодых красавиц и красавцев: все стройные, худые, с какой-то особой горделивой постановкой корпуса, со своеобразной лёгкой походкой. Да и неудивительно - их отбирают ещё детьми и потом десять лет обучают и тренируют в балетной школе. Мужчины все высокие, с прекрасными фигурами - широкими плечами, узкими тазами. Женщины показались мне ростом меньше обычного, со стройными длинными ногами. Вблизи они оказались непомерно худыми, как истощённые - никаких обычных женских форм тела ни спереди, ни сзади. Я ожидал увидеть этих молодых людей оживлёнными, весёлыми, но, к моему удивлению, многие шли вяло, устало, лениво позёвывая; некоторые мужчины держались руками за свои плечи или поясницы - знак боли. Впечатление, будто среди них много инвалидов. Майя прокомментировала:
- У наших мужчин мышцы устают от прыжков и подъёмов балерин. Но погоди - ты увидишь, как они будут прыгать, когда разогреются на упражнениях.
Лица некоторых были мне знакомы: вот два брата Майи - Александр и Азарий, артисты средней величины (я ходил к Майиной маме вместе с ней и познакомился со всей семьёй). А вот Владимир Васильев, премьер труппы, он морщится от какой-то боли, за ним второй премьер Марис Лиепа, бывший муж Майи, он тоже вялый и даже слегка прихрамывает. А вот и знаменитая Екатерина Максимова, жена Васильева, миниатюрная, как девочка-подросток, и такая хрупкая, что непонятно, как она может танцевать тяжёлые ведущие партии. Подошёл Николай Фадеечев, Майин постоянный партнёр, пожал мне руку:
- Спасибо вам за Майю.
Она попросила его:
- Подними меня, а то я отвыкла.
Он лёгким движением, в одно мгновение поднял её над головой. Как он это делал? Майя плавно двигала руками, как плыла, а опустившись на пол, сказала мне:
- Пойдём, я представлю тебя Улановой и Семёновой.
Эти две знаменитости, которых все привыкли видеть на спектаклях порхающими над сценой в белых юбках-пачках, вблизи выглядели как пожилые женщины, в обычных платьях и в обычных туфлях, но очень стройные. Майя подвела меня со словами:
- Это мой спаситель, он меня буквально спас.
Мне неловко, я смущённо улыбался. Они приветливо улыбнулись, пожали руку:
- Спасибо вам за Майю.
В это время в зал пришла аккомпаниаторша, молодая женщина. На фоне истощённых фигур балерин у неё были обычные формы тела; она показалась мне привлекательней балерин. Все выстроились у стен, взялись за поручни и начались упражнения. Все одинаково ритмично поднимали ноги, подпрыгивали, откидывались назад. Это продолжалось полчаса. Я следил за Майей и давал ей знак - делай помедленней, не увлекайся.
Следующие упражнения были в центре зала. Те самые балерины, которые вблизи казались страшно истощёнными, теперь в элегантных движениях пируэтов и в кружении на пуантах выглядели идеалом прекрасных фигур. Мужчины поднимали их, приседали и подпрыгивали. Поразила меня Катя Максимова - она развивала такую бешеную скорость в кружениях фуэтэ и так высоко подпрыгивала, что нельзя было представить, как выдерживает её хрупкое тело.
Завершающими упражнениями были прыжки-полёты. Этого я Майе не разрешил - рано, особенно если она захочет сделать свой десятиметровый прыжок. Под бравурную музыку разгорячённые мужчины один за другим помчались кругами по залу, выбрасывая вперёд одну ногу и высоко взлетая. Куда девались их ужимки от болей! С поразительной скоростью они пролетали прямо передо мной. Впечатление было такое, что это скачут бешеные кони - от их полётов веяло ветром и несло потом.
В этот день я смог по-настоящему оценить, какую громадную физическую работу должны делать артисты балета, чтобы показывать зрителям изящные танцы на сцене.
***
В сезон 1970 года в Большом театре выступал Парижский балет. Эта балетная труппа была в Москве впервые, и гастроли стали сенсацией театрального мира. Гвоздём их программы был «Собор Парижской Богоматери» в постановке знаменитого балетмейстера Ролана Пети, на сюжет романа Виктора Гюго - любовь горбуна Квазимодо и красавицы-цыганки Эсмеральды. Вся Москва, как говорится, сходила с ума, хотела попасть на этот балет.
Майя с Родионом пригласили нас с Ириной на этот спектакль, купили билеты в первый ряд партера (очень дорогие), заехали за нами, и мы вчетвером вошли через подъезд 6 - директорский вход, в него впускают лишь избранных. Как только мы вошли в холл, сразу натолкнулись на министра культуры Фурцеву. Она тепло улыбнулась Майе:
- Майя Михайловна, рада вас видеть! Как Ваше здоровье?
Майя подвела меня в ней:
- Это мой спаситель, он поставил меня на ноги.
Фурцева заинтересованно смерила меня взглядом, пожала руку:
- Спасибо, что спасли гордость нашего советского балета.
Другая фигура в холле был Дымшиц - заместитель председателя Совета министров, единственный член правительства еврей. Он приветливо кинулся к Майе - они встречались на правительственных приёмах. Майя опять представила меня теми же словами. Был там композитор Тихон Хренников с женой, первый секретарь Союза композиторов. Это наши с Ириной старые друзья, они рекомендовали меня Плисецкой.
Его жена Клара воскликнула:
- Я была права, когда рекомендовала вам Володю. Лучше него доктора нет.
Майя согласно кивала головой, держала за руку и прижималась плечом. Я чувствовал себя перехваленным, и мне было неловко. Но благодарные пациенты часто превозносят своих излечителей (зато если врач не помог… тогда хуже него нет никого).
Общество вокруг было знатное, все дамы одеты в дорогие норковые и песцовые манто, только моя Ирина в лёгкой шубке из барашка. (Мне было обидно за Ирину, и я поклялся себе, что когда-нибудь тоже куплю ей дорогую шубку, но осуществить это я смог только после многих лет в Америке).
В антракте мы с Майей и Родионом прогуливались по фойе второго этажа. Там была элита столицы - министры, послы, артисты и другие сильные мира сего. Появление Плисецкой среди зрителей вызвало сдвижение фланирующей толпы и шорох восклицаний «Глядите - Плисецкая!». Все взоры обратились на неё, многие знали её и подходили здороваться, и она всем представляла меня:
- Это профессор Голяховский, мой спаситель (профессором я ещё не был, это она меня произвела).
Когда показываешься в обществе вместе со знаменитостью - луч славы отражённо падает на тебя. Это совсем непросто переносить, я стеснялся. И в тот момент я увидел в толпе своего директора академика Волкова. Он давно был зол на меня, что я не спросил его разрешения лечить Плисецкую. А мне оставался всего месяц до защиты диссертации, и, зная интриги в институте против меня и его влияние, я волновался - не отзовётся ли это на результате голосования? Директор направился к нам, я быстро шепнул Майе:
- Волков идёт, выручай, чтобы он на меня не злился из-за тебя.
Майя встретила Волкова с артистической любезностью, слегка свысока, как королева, произнесла:
- Я очень-очень благодарна Володе. Хорошо, что у вас есть такой замечательный доктор.
Он сразу смягчился, заулыбался в мою сторону.
- Конечно, конечно, Майя Михайловна, я его очень ценю. Приходите на его защиту.
Только этого ещё не хватало, подумал я. Если бы она появилась на заседании Учёного совета, это могло только обозлить моих недоброжелателей. Но, кажется, Майя смогла положительно настроить моего директора.
Во втором акте мы опять уселись смотреть головокружительные прыжки Квазимодо и очарование танцев Эсмеральды. Майя была в восторге, горячо аплодировала. Во втором антракте она ушла за кулисы познакомиться с артистами и поблагодарить их.
После окончания балета Майю долго задерживали знакомые и почитатели. Наконец, мы вышли, на улице был страшный мороз. И вдруг мы увидели, что около входа собрались исполнители ведущих ролей французского балета. Непривычные к русской зиме, все мерзли в лёгких европейских пальто. Они ждали Майю и, как только она вышла, они стали кланяться ей, мужчины сняли шапки, женщины приседали в поклоне почтения. И все быстро-быстро наперебой говорили что-то. Из всех нас французский знала только Ирина, она перевела:
- Они выражают своё почтение великой актрисе и неповторимой балерине.
Майя кинулась надевать на мужчин шапки:
- Наденьте, наденьте, вы простудитесь!
Этот акт признания Плисецкой её французскими коллегами был завершением одного из самых замечательных вечеров в нашей с Ириной жизни.
***
Моё лечение Плисецкой закончилось, оставался только один самый важный момент - увидеть её вновь танцующей. Она пригласила нас с Ириной на первое после травмы представление «Кармен», мы опять сидели в первом ряду вместе с Родионом. Это он так удачно обработал музыку Бизе, придал ей ритмичность, необходимую для балета. Я волновался - как поведёт себя Майина нога? И вот занавес открылся, бурные такты музыки, Майя стоит под большим красным занавесом, вся - грация. В нарастающем грохоте ударников ей предстоит сделать первое движение - «нашей» левой ногой. Я замер.
Она с силой ударила ею по своему любимому полу на сцене… Только мы с ней вдвоём знали, какую громадную работу проделали над этой ногой. Весь вечер я концентрировался на слежении за ногой. Когда я смотрю на танцы Майи, у меня всегда выступают слёзы - слёзы от глубины чувств. А в тот вечер я почти заливался слезами, это был знак прощания с яркой страницей моей профессиональной жизни.
Балет кончился, Майя выходила на аплодисменты, она подошла к краю сцены ближе ко мне, присела в глубоком поклоне и послала мне воздушный поцелуй. Со слезами радости и гордости я аплодировал её гениальному искусству.
На следующий день они с Родионом позвонили мне домой:
- Мы хотим приехать к вам.
Они привезли мне подарок - дорогой японский магнитофон (в 1970-е годы это была мечта всех, мало кому доступная; они купили его за доллары на международном вокзале для иностранцев в аэропорту «Шереметьево»). Родион подарил мне пластинку своей «Кармен-сюиты» с трогательной надписью: «Ты доказал, что, как говорят на Руси, не стоит село без святого. Спасибо тебе».
Есть такая редко применяемая русская поговорка, что в обществе кто-то должен быть святым. Я, конечно, святым себя не считал, но всё-таки выполнил святой долг - вылечил ногу великой балерины.
***
Защита моей докторской диссертации прошла с некоторыми осложнениями, но всё-таки благополучно. Майя и Родион приехали ко мне на банкет и привезли полдюжины французского шаманского - было чем запивать тосты. Потом я был доктором Майи ещё несколько лет, опять и опять помогал ей превозмогать боли от перегрузок. И другие артисты балета тоже лечились у меня, Майя сама привозила их ко мне. Даже министр Фурцева поверила в меня и захотела, чтобы я делал операцию её взрослой дочери.
В 1978 году я с семьёй эмигрировал в Америку. С Майей Плисецкой мы встретились в 1996 году, через 18 лет. Она давала последнее выступление в Нью-Йорке. В 71 год она ещё исполняла «Умирающего лебедя». После концерта я подошёл к ней, мы обнялись и она подписала мне свою книгу: «Моему дорогому другу Володе Голяховскому». Ещё через 18 лет, в 2015 году, Майи не стало, ей было 89 лет.
Я написал прощальное стихотворение:
Майя Плисецкая
Плисецкая завещала развеять
её прах над Россией
Над Россией вьётся пепел,
Я любуюсь, не дыша,
Этот пепел чист и светел,
Это Майина душа.
Это Майины движенья,
Майин в воздухе полёт,
Любоваться наслажденье -
Майя реет и плывёт.
Я молюсь на Майю слёзно.
Вся подобная мечте,
Майя кружит грациозно,
В мягких вихрях фуэте.
Руки Майины порхают,
В белоснежных облаках,
Кто их видел, это знают -
Сколько славы в тех руках.
Лебединого полёта
Лебединый поворот -
В невозвратные высоты
Майя лебедем плывёт.
Вот её балетки глянцем
Промелькнули, вознесясь…
.. .. .. .. .. .. .. .. .. .. ..
Майя вся, в последнем танце,
Над Россией пронеслась.