Тот, кто не стремится стать ангелом, не сможет остаться даже человеком, ибо становится подобным безсловесному животному, так как «все ищут своего, а не того, что угодно Иисусу Христу». Фил. 2.21.
Когда потухает свет, то тёмная тень из твоего собственного сердца падает на твой путь, - остерегайся этой ужасной тени, никакой свет твоего разума не может уничтожить темноты, исходящей из твоей души до тех пор, пока не будут изгнаны из нее все себялюбивые мысли.
Некоторые люди очень бедны. Всё что у них есть - это деньги…
Если день за днем будешь стараться расти духовно, то, незаметно для себя, перерастешь землю и коснешься Неба своим сердцем.
Предельная Любовь - отдать свою жизнь всему, что существует. Предельная ненависть - уничтожить себя и других.
«Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Матфей 5:3)
Однажды кто-то спросил известного мастера тай-медитации:
- В этом мире, где все меняется, где ничто не остается прежним, где утрата и грусть, кажется, свойственны самой нашей жизни, как в нем может быть счастье? Как мы можем найти безопасность, когда мы видим, что у нас нет никаких оснований надеяться, что вещи будут такими, какими мы хотим их видеть?
Учитель, участливо глядя на ученика, поднял стакан с водой, который был поставлен перед ним в это утро, и сказал:
- Ты видишь этот стакан? Для меня он уже разбился. Я наслаждаюсь им, я пью из него. Он прекрасно держит воду, он даже иногда красочно отражает солнечный свет. Когда я легонько ударяю по нему, он звенит. Но когда я ставлю его на полку, ветер может сдуть его оттуда. Или же я могу локтем столкнуть его со стола, и тогда он упадет на землю и разобьется. Если это случится, я лишь скажу: «Ну вот». Когда я понимаю, что этот стакан уже разбит, каждое мгновение его существования для меня бесценно. Каждое мгновение таково, каково оно есть, к нему нечего добавить."
Когда мы понимаем, что, как и этот стакан, наше тело уже разбито, что фактически мы уже мертвы, тогда наша жизнь становится бесценной, и мы открываемся перед ней в каждое мгновение ее протекания, какова бы она ни была. Когда мы понимаем, что все наши возлюбленные уже умерли - наши дети, наши мужья и жены, наши друзья, - какими ценными для нас они становятся! Как мало тогда нам мешает страх и сомнения! Когда мы живем свою жизнь так, словно мы уже мертвы, жизнь приобретает новый смысл. Каждое мгновение становится вечностью, вселенной в себе.
Когда мы понимаем, что уже умерли, наши приоритеты меняются, наше сердце открывается, наш ум начинает выходить из тумана старых привязанностей и предпочтений. Мы видим мимолетность жизни, и главное сразу же становится очевидным: передача любви, отпускание препятствий для понимания, отказ от наших привязанностей и попыток спрятаться от самих себя. Видя беспощадность нашего самоудушения, мы постепенно входим в свет, который у нас общий со всеми живыми существами. Когда мы рассматриваем каждое учение, каждую потерю, каждое приобретение, каждую радость в их первозданном виде; когда мы все это переживаем полно, жизнь становится для нас приемлемой. Мы не являемся больше «жертвами жизни». И тогда каждое переживание, даже потеря самых дорогих людей, дает нам еще одну возможность для пробуждения.
Если только духовная практика позволяет нам жить так, словно мы уже умерли, наши отношения со всеми, кого мы встречаем, все наши действия становятся такими, словно мы доживаем последние минуты. Разве в нашей жизни тогда найдется место для старых игр, лживости и взаимных претензий? Если мы живем свою жизнь так, словно нас уже нет, словно наши дети уже умерли, останется ли у нас время и желание на то, чтобы защитить себя и поддержать вековечные иллюзии? В таком случае приемлемой оказывается только любовь, только истина.
Философ Иван Ильин писал, что человек должен научиться сосредотачивать свое внимание, свою любовь, свою волю и свое воображение не на том, чего ему не хватает, чего он «лишен», но на том, что ему дано.
- Тот, кто умеет с любовью вчувствоваться и вжиться в дарованное ему, - говорил он, - тот будет находить в каждой мелочи новую глубину и красоту жизни. Человек найдет как бы некую дверь, ведущую в духовные просторы…
Любовь, желающая быть только духовной, становится тенью; если же она лишена духовного начала, то она становится подлостью.
Исповедь - требование Церкви, чтобы помочь человеку увидеть свою тень.
Исповедь - требование Церкви, чтобы помочь человеку открыть душевные раны, которые он прикрывает видимостью здоровья.
Исповедь - требование Церкви, чтобы помочь человеку открыть свою немощь, которую он скрывает под маской силы.
Исповедь - требование Церкви, чтобы помочь человеку вскрыть зловонный гнойник своей души, который он искусно заглушает внешним благоуханием.
Исповедь - требование Церкви, чтобы человек, вообразивший себя прекрасным рыцарем, увидел себя тем карликом-горбуном, каким он предстает наедине с Богом.
Никто не идет к врачу, чтобы похвалиться своим здоровьем, но чтобы показать свои язвы.
Никто не идет к духовнику, чтобы похвалиться своей праведностью, но, чтобы показать опасную трещину на своей праведности.
Человек, идущий в лечебницу, оставляет гордыню за ее порогом; человек, приходящий на исповедь, оставляет гордыню за порогом церкви. Счастье для него, если, возвращаясь обратно, он забудет о ней. Дай Боже, чтобы, выходя, он вместо костыля гордыни оперся бы на костыль смирения.
«Бог-то Он - в рёбрах, а не в брёвнах»
Народная мудрость все та же,
Народ же уводится мраком:
Не то, что не сеет, не пашет -
Совсем превратился в зеваку.
Чего уж с подмостков не кажут!
Но всюду - ни капли родного:
Ни песни о доблести нашей,
Ни мысли, ни слова святого.
О чем только мир не судачит,
Но видно - не в гору дорога…
Не слушай, где куры кудахчут,
А слушай, где молятся Богу!
Я молится не умею
Но прошу тебя Господь
Дай мне силы быть мудрее
И в уныние не быть
Чтобы детки не болели
И родители подольше жили
И хочу еще немножко доброты
Среди людей …
Чтобы каждый видел Бога
Даже в маленьком цветке
Чтобы жить мы научились
И дарить родным тепло
Чтобы мы в молитве жили
И смиренным умереть.
Как храмы, строятся души у нас.
Вот резьбы прекрасный узор,
Там икону увидит взор,
Темную раму, которая скажет
Правду святую иль чудо покажет.
Каждая малость со всем сливается,
Все изменяет, к чему прикасается.
Красоту или шрам оставляя на нас.
Мы созидатели, и каждый
Как можно лучше строить должен,
Жизнь каждого - как-будто глыба,
Обтесанная человеком плохо
либо
Хорошо, и все вместе сложены
Чужая душа и мысли-монастырь, в котором Вы со своим уставом чужие и просто персона «NON GRATA"-отсюда закономерный вопрос, зачем лезть и насаждать то, чего не услышат и в чем не нуждаются?! Каждый сам архитектор своей жизни, а Вы всего лишь можете быть в ней поставщиками кирпичиков, и то всего немногих!