Когда я был маленьким, у моей семьи был телефон - один из первых в округе. Я хорошо помню полированный дубовый ящик, прикрепленный к стене рядом с лестницей. Сбоку от него висела блестящая трубка. Я даже помню наш номер - 105. Я был слишком мал, чтобы достать до телефона, но часто завороженно слушал, как говорила с ним мама. Однажды она даже приподняла меня, чтобы я поговорил с папой, который вечно был в отъезде по делам. Волшебство! Со временем я открыл, что где-то внутри чудесного устройства обитало удивительное существо - ее звали «Справочная Пожалуйста», и не было на свете такой вещи, которой бы она не знала. Моя мама могла узнать у нее какой угодно телефонный номер, а если наши часы останавливались, «Справочная Пожалуйста» сообщала нам точное время.
Мой первый личный опыт общения с этим «джинном из трубки» состоялся в один из дней, когда мама ушла в гости к соседям. Исследуя верстак в подвале, я случайно ударил по пальцу молотком. Боль была ужасной, но плакать не было резона, поскольку дома все равно не было никого, кто мог бы меня пожалеть. Я ходил по дому, засунув пульсирующий палец в рот, и наконец оказался возле лестницы. Телефон!
Я быстро сбегал в гостиную за маленькой табуреткой и притащил ее на лестничную площадку. Взобравшись наверх, я снял трубку и прижал ее к уху. «Справочную Пожалуйста», - сказал я в рожок, который находился как раз над моей головой. Последовали один или два щелчка, и тонкий, чистый голос заговорил мне в ухо: «Справочная». - «Я ударил па-алец…» - завыл я в телефон. Слезы теперь закапали без труда, поскольку я заимел слушателя. «А разве твоей мамы нет дома?» - прозвучал вопрос. «Никого нет дома, только я», - я зарыдал. «У тебя течет кровь?» - «Нет», - ответил я. - «Я ударил палец молотком, и он очень болит». - «Ты можешь открыть ваш ледник?» - спросила она. Я ответил, что могу. «Тогда отколи маленький кусочек льда и приложи его к своему пальцу. Это уймет боль. Только будь осторожнее с ножом для колки льда», - предостерегла она меня. - «И не плачь, все будет хорошо».
После этого случая я звонил «Справочной Пожалуйста» по всякому поводу. Я просил ее помочь мне с географией, и она отвечала, где находится Филадельфия и где Ориноко - таинственная река, которую я собирался исследовать, когда стану большой. Она помогала мне делать математику и сказала, что бурундук, которого я поймал за день до этого в парке, будет есть фрукты и орехи. Потом умерла Пити, наша канарейка. Я позвонил «Справочной Пожалуйста» и сообщил ей это душераздирающее известие. Она выслушала меня и сказала что-то из того, что взрослые обычно говорят, чтобы успокоить ребенка. Но я не утешился. Неужели птицы так красиво поют и приносят радость в дом только для того, чтобы закончить свои дни как комок перьев на дне клетки? Она, должно быть, почувствовала мое глубокое беспокойство и поэтому тихо сказала: «Пол, всегда помни, что есть и другие миры, в которых нужно петь». Каким-то образом я почувствовал себя лучше.
В другой раз я вновь позвонил по телефону: «Справочную Пожалуйста!» - «Справочная», - ответил уже знакомый голос. «Как пишется слово „фикус“?» - спросил я. И как раз в этот момент моя сестра, испытывавшая какую-то нечестивую радость оттого, что всячески меня пугала, прыгнула на меня с лестницы с диким криком баньши: «Йя-а-а-а-а-а-а-а!» Я упал с табуретки, вырвав из телефонного аппарата трубку с корнем. Мы оба были изрядно напуганы случившимся - «Справочная Пожалуйста» больше не отзывалась, и я не был уверен, что не причинил ей вреда, поломав телефон. А несколько минут спустя в нашу дверь постучал какой-то человек. «Я телефонный мастер, - сказал он нам с сестрой. - Я работал на вашей улице, когда оператор сообщила мне, что по этому номеру могут быть какие-то проблемы». Тут он заметил телефонную трубку у меня в руках. «Что случилось?» Я рассказал ему все. «Ну ничего, мы починим это за пару минут». Он вскрыл корпус телефона, явив миру мешанину из проводов и катушек, и немного повозился со шнуром от трубки, прикручивая его отверткой. Потом он несколько раз подергал за рычаг и заговорил в трубку: «Привет, это Пит. На 105 номере все в порядке. Мальчишку напугала сестренка, и он выдернул шнур из коробки». Он повесил трубку, улыбнулся, пожал мне руку и вышел за дверь.
Все это происходило в маленьком городке в северо-западной части Тихоокеанского побережья. Позже, когда мне исполнилось девять лет, мы переехали в Бостон - через всю страну. Я сильно скучал по своему другу. Но «Справочная Пожалуйста» принадлежала тому старому деревянному ящику в моем прежнем доме, и мне почему-то никогда не приходило в голову попробовать позвонить ей по высокому, блестящему телефону, который стоял на столике в холле. Тем временем я вырос и стал подростком, но воспоминания о тех детских разговорах никогда не оставляли меня. Часто в моменты сомнений или недоумения я вызывал в себе то чувство безмятежного спокойствия, которое у меня было тогда, когда я знал, что в любой момент могу позвонить «Справочной Пожалуйста» и получить правильный ответ. Теперь я оценил, насколько доброй, терпеливой и понимающей она должна была быть, чтобы тратить свое время на маленького мальчика.
Несколькими годами спустя я отправился на Запад в колледж, и мой самолет по пути приземлился в Сиэтле. У меня было полчаса или что-то около того между рейсами. Минут пятнадцать я проговорил по телефону с сестрой, которая жила теперь в этом городе и заметно смягчилась благодаря замужеству и материнству. А потом машинально, не задумываясь, что это я такое делаю, я набрал номер оператора в моем родном городе и попросил: «Справочную Пожалуйста». Сверхъестественно, но я услышал тонкий, чистый голос, который я так хорошо знал: «Справочная». Я не планировал ничего такого, но вдруг спросил: «Как пишется слово „фикус“?» Последовало долгое молчание, а затем прозвучал мягкий ответ: «Я полагаю, твой палец уже совсем зажил?» Я засмеялся. «Так это действительно вы?» - сказал я. - «Если бы вы только знали, как много вы значили для меня все это время!» - «А знаешь ли ты», - спросила она в ответ, - «как много твои звонки значили для меня? Я очень ждала их, ведь у меня никогда не было своих детей. Так глупо, не правда ли?» Мне это совсем не показалось глупым, но я почему-то ничего ей не ответил. Вместо этого я рассказал ей, как часто я думал о ней все эти годы, и спросил, могу ли я позвонить ей снова, когда приеду в гости к сестре по окончании семестра. «Конечно, звони», - сказала она. - «Просто попроси позвать Салли». - «До свидания, Салли!» - Мне так странно было, что у «Справочной Пожалуйста» есть имя… - «Если я найду еще какого-нибудь бурундука, то обязательно скажу ему, чтобы он ел фрукты и орехи…» - «Да, конечно», - ответила она. - «И я все еще жду, когда ты поедешь исследовать Ориноко… Счастливого пути!»
Всего три месяца спустя я вновь попал в Сиэтл. Другой голос ответил: «Справочная». Я попросил Салли. «Вы ее друг?» - спросили меня. «Да, очень старый друг», - заверил я девушку. «Мне очень жаль говорить вам это», - сказала она. - «Последние несколько лет Салли работала на полставки, поскольку была больна. Она умерла пять недель назад». Я уже собрался повесить трубку, но она вдруг спросила: «Подождите, вы случайно не Пол?» - «Да». - «Вы знаете, Салли оставила вам сообщение - записку, на тот случай, если вы позвоните. Я сейчас вам ее прочту». Я уже почти знал, что услышу. В записке говорилось: «Скажите ему, что я все еще уверена - есть и другие миры, в которых нужно петь. Он поймет, что я имела в виду».
Я поблагодарил девушку и повесил трубку. Я знал, что имела в виду Салли.
Никогда не вернуть- босоногого детства…
От тоски по нему- не придумали. средства…
Запомнился мне один случай, в пионерском лагеря. Был я тогда в классе 6-м.
Многие помнят, сколько за время отдыха организовывалось общественных мероприятий, разных соревнований и конкурсов. Строем на линейку, потом в столовую, строем на речку (за буйки не заплывать, сукины дети!). Казалось бы отдыхай не хочу, но почти все твое время под контролем, и временами начинает посещать ощущение, что это не отдых, а какое-то принудительное времяпрепровождение в интересах организаторов коммунизма, мать бы их.
И, как выяснилось, я был во многом способным мальчиком. Я участвую то в одном конкурсе, то в другом, то рисунки на асфальте, то какая-то хрень из песка. А время летит, уже больше, чем пол-тура прошло. Так все детство пройдет в этих конкурсах! Э неет, думаю, манал я ваши конкурсы, идите ка вы с ними, дорогие, в жопу.
И вот однажды воспитатель, такая уверенная в своем педагогическом опыте, женщина лет сорока, как мне тогда показалось, подходит и говорит. Так, мол, и так, новый конкурс, нужно участвовать… А я и говорю - я в ваших конкурсах больше участвовать не буду, надоело.
Удивленные глаза. - Каак? А я то думала, что ты такой хороший мальчик, всегда ж участвовал, а тут… Ай-ай-ай, нехорошо, я была лучшего о тебе мнения.
Вот так. Ну, я невидимо пожал плечами и побежал играть в футбол, теннис, ловить жуков и тупо балдеть от остатков свободы.
… Ах да, подошла ко мне потом одна девочка и говорит - А я еще дружбу хотела завести, а ты вон какой.)))) Закрыл лицо руками, плачу. Не сказал тогда я ей, что ее дружба мне и даром не нужна, пусть дружит с хорошими мальчиками, она им будет намного нужнее)))
Детская площадка. Аленький цветочек.
На качели в детство прокачусь чуточек.
Ну и что, что нужно снова на работу.
Задержусь немного. Завтра же суббота.
.
Я родом - из фруктового по семь.
Из красных фонарей в закрытой ванной
Окно из кухни в ванную - зачем?
Хотя тогда мне не казалось странным.
Я родом - из настенной простыни,
Что предвещала чудо диафильма,
И сказки к нам сходили со стены,
Совсем не так, как нынче - из мультфильма.
Я родом - из неструганой доски
С подшипниками - круче самоката!
И лишь в кустах взвывал я от тоски,
Что не приделал тормоза когда-то.
Я родом - из пакета молока,
Теперь забытой - треугольной формы.
Из маленького чудо-якорька
на плавках. И из туфель на платформе.
Я родом - из зубного порошка.
Он чистил даже бабушкины ложки!
Из авиамодельного кружка,
Из запеченной на костре картошки.
Я родом - из колонки на углу.
Где пили воду, стоя на коленях.
Я из букета конопли щеглу,
Который нёс домой я без сомненья
Я родом - из соседского двора,
Там в стеночку кидали мы монету,
Там пасочки лепила детвора…
Я родом - из страны, которой нету…
© NETрезвый БароNET
Прочитай мне мама сказку перед сном.
Так как раньше в детстве, мне всегда читала.
Что бы я на миг забыла обо всем.
И в твоих объятьях снова маленькою стала.
Знаешь, мама как с тобой легко дышать
Ручейками вновь твои слова прольются.
Только ты, способна так меня легко понять.
Выслушать, поцеловать и улыбнуться…
В комнате страха язык онемевший;
Зрачки пристегнулись в прозрачных кабинах.
Мурашки туманный вечер накинул.
Бумажный кораблик в пруду безмятежен.
Джинсы малы. Не осталось жетонов,
и силой судьба прогнала с каруселей,
что реквием скучный по мне заскрипели.
Натянуты нервы как цирк шапито, и
.
сердцу теперь не скакать на батуте,
Я, щеки наполнив обидой, зашаркал;
Из плена ладоней вылетел шарик;
Любуюсь на небо. Салюта не будет…
Так хочется вернуться в детство,
Когда родители были еще жИвы,
Когда бродить могли мы до рассвета,
И все девушки для нас были красивы.
Но не всегда идём по жизни так как надо,
Бывают и крутые повороты,
И жизнь порой даётся как награда,
А наши годы набирают обороты.
Детство. Лето. Дача. Душистая клубника.
Варенье .Чай. Веранда. Вечерний моцион.
Смех. Игры. Беззаботность. Мамина улыбка.
Утро. Горечь. Ностальгия. ТО был просто сон…
закрылся цех стихов про детство
поэтам выдали расчёт
сырьём завода и олегу
досталось слово снеговик
Меня и брата моего Рината, когда он подрос и мы вместе ходили в школу, доставали гуси Ляйрихов, наших соседей, живших через дорогу.
Этих гусей Ляйрихов были, как мне тогда казалось, сотни. Вот где не идешь, как ни стараешься обойти их двор, один черт кто-то из этих больших и сердито шипящих птиц с большущими кусачими и горбатыми клювами вставал у тебя на пути.
И мы с братом удирали от них, не разбирая дороги, шлепая по лужам и влетая в коровьи лепешки. Потому что щипались гуси очень больно!
И когда, бывая у Сашки Ляйриха, моего тогдашнего дружбана, я видел, как поздней осенью тетя Эля ощипывает в сенцах забитых на зиму гусей, то радостно думал: все больше нас гонять будет некому!
Как бы не так: наступала весна, и у Ляйрихов опять был полон двор желтых и крупных, смешно ковыляющих гусят, которые к осени подрастали и гоняли нас с Ринатом с таким же азартом, как и их предшественники. Пока мы не съехали в другой дом, подальше от Ляйрихов, и стали ходить в школу другой дорогой…
А вас гуси в детстве не гоняли?
На что похожи облака?
На бабочку и мышку,
На разъяренного быка,
Веселую мартышку.
На брюки Васьки-сорванца,
А в них большая дырка,
На паровоз и жеребца,
На клоуна из цирка.
На быстрокрылый самолет,
И на портфель с тетрадкой,
На ослика, что воду пьет,
На карусель с лошадкой.
И на девчонку на мосту,
Живущей по соседству…
На босоногую мечту,
Что возвращает в детство.
Куплю на палочке я эскимо!
Усядусь в парке на скамейку!
И с удовольствием… лизну!
Вкус шоколада… всё, как в …
Детстве…
Прохладой сладкой освежит…
И настроение поднимет…
И вкусом щедро одарит…
И радостью- печаль заменит!
Запах яблок… ими пахнет лето…
Когда идешь по саду созревающих яблок, ощущаешь их сладкий, дурманящий аромат.
Сразу невольно переносишься в детство, когда мама варила варенье из ранней антоновки.
И запах стоял везде…
запах яблок, запах детства…
-Ребята,-сказала, поднявшись, Наталья Витальевна,-этот учебный год мы заканчивает раньше обычного.
Помолчала, разглаживая сукно на столе.
-В сущности, сегодня последний день…
-Последний день-учиться лень!-выкрикнул кто-то.
-…и про-сим вас, учителей, не мучить ма-лень-ких детей!-хором откликнулся зал.
Все дружно расхохотались. Потому что новость, конечно, была приятной не только для меня (не сделавшему домашнее задание А.П.).И потому, что вот так, хором, по святой и нерушимой традиции полагалось кричать в любой школе, когда наступал последний день учёбы.
И ещё было очень смешно называть себя «маленькими детьми», зная, что нас тут почитают старшеклассниками (школа семилетка А.П.).
За окнами школьного зала сияли майской свежестью тополя, гроздья расцветшей сирени уткнулись прямо в стёкла, заклеенные полосками бумаги крест-накрест.Каникулы, долгие летние каникулы-и так неожиданно рано…