Повышение цен на бензин, давление на дачников и на владельцев личных подсобных хозяйств, повышение НДС, пенсионная реформа — это все одна линия, которую наше либеральное правительство согласовало с западными «партнерами».
При отсутсвии полного импортозамещения в идеологии полное импортозамещение в материальной сфере абсолютно невозможно.
Набиуллина, глава банка России, заявила, что проблема российских пенсионеров в том, что они не умеют копить деньги и не умеют инвестировать. Собственно с такими высказываниями Набиуллина выдает себя. Она не представляет, как реально живут пенсионеры в России.
Дело в том, что доход Набиуллиной — это 27 млн рублей в год. Зарабатывая такие деньги за счет тех же налогоплательщиков, можно думать о накоплениях и об инвестициях, но что делать, когда в год получаешь около 100 тысяч рублей и половину тратишь на коммунальные услуги? Отказаться от еды и копить деньги? Другой вариант едва ли возможен.
Сразу вопросы отпадают сами собой, когда вспоминаешь о том факте, что Набиуллина — ученица Егора Гайдара. К сожалению, проводить реформы в отрыве от реальности — это типичная черта как покойного Гайдара, так и его учеников. Кстати, одним из его учеников был господин Улюкаев, который ныне находится в местах не столь отдаленных.
Процессы, в которых участвуют дамы с пониженной социальной ответственностью, не могут влиять на элитные расклады…
Практик.
Вот здесь как раз проявилось принципиальное отличие монархии от олигархии. В СССР к началу 70-х (когда кризис начался и в США) у власти находился уже пожилой «монарх», Леонид Ильич Брежнев, поддерживаемый таким же, а то и более пожилым окружением. На фоне явно ухудшающейся ситуации у главного противника (СССР еще рос, хотя и все замедляющимися темпами, а экономика США все 70-е годы фактически падала) руководство СССР фактически отказалось от каких либо активных действий по реформированию экономики. Более того, оно решило, что победа сама упадет в руки, и пошло на уступки Западу сразу по трем основным направлениям «борьбы двух систем».
Во-первых, начало в условиях нефтяного кризиса продавать нефть на экспорт. Во-вторых, пошло на ограничение стратегических вооружений (договор ОСВ-1, 1972 год), поддерживать которые в то время было куда труднее для бюджета США, чем для СССР. В-третьих, СССР в 1975 году подписал Заключительный Акт совещания в Хельсинки, включавший в себя так называемую «третью корзину» - положения, признающие в качестве общепризнанных ценностей «права человека» в их западной формулировке (С точки зрения политической борьбы это была капитуляция на идеологическом фронте).
Теоретик.
Кажется невероятным, чтобы одна из двух ведущих мировых держав пошла на подобные односторонние уступки своему противнику, да еще в условиях его очевидного ослабления. Но при монархической власти такое бывает сплошь и рядом (Вы помните, как в годы Войны за испанское наследство француз ский Великий Дофин вынужден был - при живом Людовике XIV - угрозами добиваться продолжения войны вместо позорной капитуляции?): человек слаб, даже если он руководит великим государством. С возрастом все больше хочется передохнуть, сделать паузу в борьбе за власть, переключиться с Власти на Управление. И вот результат: в течение 15 лет СССР не только упустил возможность выигрыша в «соревновании двух систем», но и вырастил в собственной системе Власти целое поколение потенциальных предателей, ориентированных на «уровень жизни» и «права человека», а потому не видевших будущего в рамках сложившейся экономической системы (Разработанной для совсем другой цели - для победы над геополитическими противниками).
При любом общественном устройстве физически более сильный человек способен побоями или угрозами заставить подчиниться более слабого. Но если подобное случается регулярно, мы говорим о «беспеределе» или о «несостоявшемся государстве». В таком сообществе невозможна какая либо осмысленная деятельность (в любой момент очередной «сильный» может отменить приказ предыдущего), и существовать они могут разве что в тюрьмах, где «сильным» полагается регулярный паек. Любое реальное сообщество должно так или иначе обеспечивать контроль над насилием, ограничивать его, чтобы оно не мешало слабым участвовать в добыче средств пропитания. Авторы делают отсюда логичный (но от этого не менее революционный) вывод: контроль над насилием, а вовсе не благосостояние и экономическая эффективность, является основной функцией организованного сообщества (племени, города, государства). Прежде чем производить материальные блага, люди должны иметь хоть какую то гарантию, что доживут до ужина, что их не убьет или не сделает инвалидом хвалящийся силушкой отморозок.
Поборники «социальной справедливости», критикующие «сверхдоходы» людей Власти, до сих пор не понимают этой простой вещи: только наличие «сверхдоходов» позволяет властным группировкам содержать всю свою иерархию вассалов, и тем самым сокращать конкуренцию между специалистами по насилию. Уберите эти сверхдоходы - и вы сразу же получите свободную конкуренцию бандитов в очереди у вас перед дверью!
Проанализировав европейскую культурную историю, Фуко пришел к парадоксальному выводу: понятие «безумия» появилось в Европе только после того, как там же возникло понятие «разума». Появлению первого сумасшедшего дома предшествовало создание культа Разума (лично Декартом, его последователями- картезианцами, да и всеми интеллектуалами Нового времени). Только тогда, когда все общество узнало, что оно «разумно», юродивые и святые превратились в его противоположность - безумцев, которых следовало держать от себя подальше.
Ошибки в программе исправляются до тех пор, пока она не станет давать результат, устраивающий автора.
Смыслом жизни для новых средних классов становится погоня за личным престижем (и она же является необходимым условием их выживания на рынке труда). Для успешной карьеры и поисков новой работы нужно соответствовать корпоративным стандартам - что ж, будем соответствовать; в рабочее время белые воротнички превращаются в «жизнерадостных роботов», компенсируя такое насилие над собой в оставшиеся свободными часы:
«Каждый день люди продают маленький кусочек себя, чтобы вечером или в уик-энд купить взамен немного развлечений» [Mills, 1951, р. 137].
Людям, запертым в этом беличьем колесе карьерной жизнерадостности, престижного потребления и компенсаторных удовольствий, незачем и некогда иметь какие-либо политические взгляды:
«Они не радикалы, не либералы, не консерваторы и не реакционеры; они неучастники, они вне всего этого. Если мы примем греческое определение идиота как замкнувшегося в частной жизни индивида, то мы должны заключить, что сегодня большинство граждан США - идиоты» [Mills, 1951, р. 328].
«Никакой политики!» - таким мог бы быть политический лозунг средних классов, образуй они когданибудь собственную политическую партию. «Белый воротничок» подвел итог многолетним попыткам Райта Миллса обнаружить вокруг себя хоть какую- то политическую силу, отличающуюся от уже сложившегося правящего класса: такой силы в современной ему Америке не нашлось.
Первое правило Люттвака относится к определению ситуаций, в которых вообще имеет смысл использовать силу, и фактически дополняют то, что мы вам только что рассказали. Государственный переворот возможен лишь в условиях, когда Власть 1) сосредоточена в руках узкого круга людей (и группировок), и 2) лишена внешней поддержки, будь то иностранные государства или находящихся за пределами столицы вооруженные части (например, воинственные племена в Африке). Концентрация Власти в руках немногих как раз и означает монархическое правление (группировка монарха получает все, за ее пределами Власти не остается); если центров Власти много и они относительно независимы (как это было во Франции в приведенных выше примерах), попытка силового захвата власти приведет к их объединению против вас. Не столь очевидным, но весьма существенным является и отсутствие внешней поддержки: если действующий монарх сам является чьим; то вассалом, то занять его место можно только с позволения вышестоящего сюзерена; с ним и нужно налаживать контакты, а не устраивать перестрелку.
Второе правило Люттвака относится к подготовке боевых действий и заключается в использовании вооруженных сил действующего монарха. Правящая группировка, опираясь на все ресурсы государства, обладает заведомо более мощным аппаратом насилия, чем любой из претендентов на власть. Поэтому попытки опереться на собственные «отряды самообороны» или «повстанцев», как правило, заканчиваются неудачей; а вот «переход армии на сторону восставших» (хорошо подготовленный предшествующей агентурной работой) обеспечивает успех революции. Мы снова видим, что это правило является прямым следствием из общих принципов теории Власти: властная группировка растет, продвигая своих людей в другие организации (например, армию) и тем самым захватывая соответствующие ресурсы. Разумеется, такая деятельность требует секретности, но мы с вами давно уже знаем, что секретность есть самоочевидная составляющая любых действий во Власти.
Третье правило Люттвака относится собственно к осуществлению революции (или переворота) и заключается в нейтрализации как можно большего числа конкурирующих группировок. Под «нейтрализацией» Люттвак понимает обеспечение нейтральной позиции группировок в возникшем конфликте претендента на престол и предшествующего монарха; для ее обеспечения претендент должен создать впечатление более безопасного и договороспособного правителя. Достигается это двумя основными способами: 1) революционной риторикой за все хорошее и против всего плохого, то есть против предшествующего монарха (которым, как правило, и так все недовольны), 2) организацией «стихийных» массовых беспорядков, с которыми действующая власть не способна справиться, и потому надеяться приходится лишь на революционеров. Основная цель революции заключается не в том, чтобы устранить прежнего монарха, а в том, чтобы стать новым; для этого нужно не проливать реки крови, а всего лишь принять присягу от большинства сюзеренов высшего уровня. Главное, чтобы у них появилось желание такую присягу принести , - вот на это и должна работать революция.
Три перечисленных правила Люттвака и составляют основное содержание теории Власти в части государственных переворотов. Мы хотим особо подчеркнуть, что, как и всякое насилие, революции и войны резко упрощают ситуацию, сокращая количество доступных действий противоборствующих сторон, и за счет этого быстро приводят к тому или иному результату. Ошибку, допущенную в ходе придворных или олигархических интриг, всегда можно исправить; революционер же, как и минер, ошибается только один раз.
Предрасположенность людей Власти к недооценке рисков и переоценке собственной значимости является их профессиональной чертой характера, без которой они и не смогли бы стать сюзеренами. Внешние проявления этой особенности выглядят настолько своеобразно, что заслужили в западной психиатрической литературе специальное название: гибрис-синдром. Придумал этот термин не кто иной, как профессиональный английский политик, министр иностранных дел Великобритании в 1977 - 1979 годах, а также нейропсихолог по образованию, лорд Дэвид Оуэн.
…Нужное слово Оуэн нашел у известного английского историка Яна Кершоу: первый том его биографии Гитлера назывался «Гитлер 1889−1936: Гибрис». Гибрис - патологическая зависимость от демонстрации своей власти и превосходства - вот что объединяло всех «больных» правителей! Статью 2006 года Оуэн называет уже «Гибрис и немезис у глав правительств», за ней следуют книга «Гибрис-синдром: Буш, Блэр и отравление властью» (2007) и статья «Гибрис-синдром: приобретаемое личностное расстройство» (2009). Психиатрическое описание этого синдрома следует хорошенько запомнить всем будущим (и уж тем более действующим) людям Власти:
«Гибрис-синдром представляет собой модель поведения человека, который: 1) воспринимает мир как сцену для самопрославления посредством использования власти, 2) предпочитает действия, ведущие к улучшению своего имиджа, 3) уделяет непропорциональное внимание к производимому на людей впечатлению, 4) демонстрирует мессианскую увлеченность и экзальтацию в публичных выступлениях, 5) отождествляет себя с нацией (организацией), б) использует королевское «мы» в разговорах, 7) демонстрирует гипертрофированную самоуверенность, 8) проявляет презрение ко всем окружающим, 9) готов отвечать только перед высшим судом (Истории или Бога), 10) уверен, что этот высший суд его оправдает, 11) теряет контакт с реальностью, 12) склонен к нетерпеливым, рискованным и импульсивным действиям, 13) позволяет своему чувству «правильности «преодолевать любые возражения практической целесообразности, цены и расходов, 14) демонстрирует непонимание и пренебрежение к механизмам выработки рациональных решений…
Оуэн изучил биографии 18 президентов США и 26 премьер- министров Великобритании с 1908 по 2008 год и обнаружил гибрис-синдром только у одного (!) президента США (Джорджа Буша-младшего) и у четырех английских премьер-министров (Ллойд-Джорджа, Чемберлена, Тэтчер и Блэра). Еще у шести президентов и трех премьер-министров были замечены отдельные симптомы гибриса. Столь скромные результаты были связаны с тем, что диагноз ставился главным образом на основе публичного поведения изучаемых политиков; один из критиков справедливо заметил по этому поводу: «Черчилль не страдал гибрис-синдро- мом?! Оуэн что, не читал ни одной его биографии?»
(из книги «Лестница в небо»)