Каждый город на земле хранит в сердце память о деревне. Не поняв, чем живет деревня, ты не поймешь и города.
---
Посмотрев на свое жилье ее глазами, я увидел, какая это жалкая развалюха. Я жил один, и она казалась мне просторной по сравнению с переполненными соседскими лачугами…
Голый земляной пол растрескался, на нем образовались волнистые неровности. В стенах зияли дыры с мой кулак, через которые моя личная жизнь вливалась в общий котел с жизнью, бурлившей в трущобах. В данный момент все дыры были заткнуты детскими физиономиями, глазевшими на нас…
---
Иногда я думаю, что величина нашего счастья обратно пропорциональна величине нашего жилища.
---
Политик - это тот, кто обещает построить мост там, где нет никакой реки.
---
Я не мог оторвать глаз от ее совершенной красоты. Я глядел на нее, и каждый вздох с трудом вырывался у меня из груди. Сердце словно тисками сдавило. Голос крови подсказывал: «Да, да, да…» В древних санскритских легендах говорится о любви, предопределенной кармой, о существовании связи между душами, которым суждено встретиться, соприкоснуться и найти упоение друг в друге. Согласно легендам, суженую узнаешь мгновенно, потому что твоя любовь к ней сквозит в каждом ее жесте, каждой мысли, каждом движении, каждом звуке и каждом чувстве, светящемся в ее глазах. Ты узнаешь ее по крыльям, невидимым для других, а еще потому, что страсть к ней убивает все другие любовные желания.
Те же легенды предупреждают, что такая предопределенная любовь может овладеть только одной из двух душ, соединенных судьбой. Но мудрость судьбы в данном случае противоположна любви. Любовь не умирает в нас именно потому, что она не мудра.
В мире есть вещи, ради которых можно отдать жизнь, но нет ничего, за что можно ее забрать.
- Знаешь, это не очень-то вежливо, - проворчал я. - Сидеть и смотреть, как человек спит.
- Прости, Лин - ответил он спокойно. - Мы в Индии можем смотреть иногда, как каждый спит. Мы говорим, что лицо, когда оно спит, - друг всего мира.
----
Для того, чтобы познать истину, достаточно закрыть глаза.
----
Вокзал представлял собой большую утрамбованную площадку, на которой столпились десятки автобусов дальнего следования. Мы примерно час мотались от одного автобуса к другому, таская за собой наш объемистый багаж. Я не мог прочитать таблички на хинди и маратхи, прикрепленные на передних и боковых стенках автобусов, а Прабакер, естественно, мог, но почему-то считал необходимым выяснять у каждого водителя лично, куда он направляется.
- Разве ты не можешь просто прочитать, что написано на табличке? - не выдержал я наконец.
- Конечно, могу, Лин. На этом автобусе написано «Аурангабад», на том - «Аджанта», на том - «Чалисгаон», на том…
- Ну так почему же надо спрашивать водителя, куда он едет?
- Как почему? - изумленно воскликнул он. - Потому что многие надписи неправильные.
- Что значит «неправильные»?
Он положил свой багаж на землю и улыбнулся снисходительно и терпеливо.
- Понимашь, Лин, некоторые водители ведут свой автобус туда, куда никто не хочет ехать. Это маленькие деревушки, где мало жителей. Поэтому они вывешивают название какого-нибудь более популярного места.
- Ты хочешь сказать, что водитель вывешивает табличку с названием города, куда многие хотят попасть, а на самом деле повезет их совсем в другое место, куда никому не надо?
- Ну да, Лин, - просиял он.
- Но почему?
- Понимаешь, когда к нему сядут люди, которые хотят ехать в популярное место, он постарается уговорить их поехать вместо этого в непопулярное. У него такой бизнес. Это бизнес, Лин.
- Это черт знает что, а не бизнес, - буркнул я.
- Ты должен снизойти к ним симпатией, Лин, к этим водителям. Если они повесят правильную табличку, никто не подойдет к ним поговорить за весь день, и им будет очень одиноко.
- Ну, теперь все понятно, - саркастически бросил я. - Мы болтаемся тут от автобуса к автобусу для того, чтобы водителям не было скучно.
- Я же знал, Лин, что ты поймешь. У тебя очень доброе сердце в твоем туловище.
«Я уже хотел приложиться к бутылке, но, передумав, предложил ее сначала Прабакеру.
- Грандиозное спасибо, мистер Линдсей, - просиял он, округлив глаза от удовольствия. Запрокинув голову, он вылил порцию виски себе в рот, не касаясь губами горлышка. - Это самый наихороший виски, „Джонни Уокер“, высший класс. Да…
- Глотни еще, если хочешь.
- Только маленький кусочек, такое спасибо. - Он плеснул еще виски прямо в горло, заметно расширившееся при этом. Сделав паузу, он облизнулся, затем поднял бутылку в третий раз. - Прошу прощения, да-а, большого прощения. Это такой хороший виски, что он производит у меня плохие манеры.
- Послушай, если виски тебе так нравится, можешь оставить бутылку себе. У меня есть еще одна. Я купил их в самолете без пошлины.
- О, благодарю… - ответил Прабакер, но при этом почему-то несколько скис.
- В чем дело? Ты не хочешь виски?
- Хочу, хочу, мистер Линдсей, очень серьезно хочу. Но если б я знал, что это мой виски, а не твой, я не пил бы так щедро.
Канадцы расхохотались.
- Знаешь что, Прабакер, я отдам тебе вторую бутылку, а открытую мы сейчас разопьем. Идет? И вот двести рупий за курево.
Улыбка опять расцвела, и Прабакер, обменяв початую бутылку на целую, нежно прижал ее к груди.»
Женщинам нужна определенность. И когда они знают всю правду, они справятся с чем угодно.
- До встречи.
- Она не состоится, если я замечу тебя раньше, чем ты меня.
Источник всего сущего - свет - может проявляться по-разному, и проявлений этих намного больше, чем звёзд во Вселенной, поверьте. Порой всего лишь одной доброй мысли довольно, чтобы твой свет воссиял. В то же время один лишь неверный поступок способен испепелить заповедный лес в твоей душе, так что для тебя померкнет сияние всех звёзд под всеми небесами. И дотлевающие угли потерянной любви или утраченной веры будут внушать тебе, что всё кончено и жить больше незачем. Но это не так. И никогда так не было и не будет. Что бы ты ни делал и где бы ни очутился, сияние останется с тобой. Всё светлое, что кажется умершим внутри тебя, вновь оживёт, если ты по-настоящему этого захочешь. Сердце просто не в силах отрешиться от надежды, потому что сердце не умеет лгать. Перевернув страницу в книге жизни и подняв глаза, ты вдруг встретишь улыбку абсолютно незнакомого человека, и поиск пойдёт по новому кругу. Но это не будет повторением прежнего. Всякий раз это нечто иное, нечто особенное. Так и твой заповедный лес, заново выросший на пепелище, может оказаться более густым и мощным, чем был до пожара. И если ты удержишься в этом сиянии, в этом новом круге света внутри себя, не помня зла и никогда не сдаваясь, рано или поздно ты вновь окажешься там, где любовь и красота сотворили мир: в самом начале. В начале начал.
Единственное королевство, которое делает человека королем, - это царство его души. Единственная сила, которая имеет какой-то реальный смысл, - это сила, способная улучшить мир.
Любовь - единственное лекарство от одиночества, от чувства стыда и печали.
Но некоторые чувства так глубоко запрятаны в сердце, что только в полном одиночестве ты и можешь их обнаружить.
Новость сообщают тебе о том, что люди делали. А сплетня говорит, какое удовольствие они от этого получили.
Нет, ты просто обязан любить котов! Когда все люди будут такими, как коты в два часа дня, мир достигнет совершенства…)))