За правду, за отношения, за справедливость.
Все ищут виноватых и винят их.
Ноют и ноют.
А счастья так и не находят.
Утопая в собственном гневе, яде, лжи.
Кто умирал от холода, тот всегда поймет тепло…
А кто в тепле жил, всегда холод не любит.
А если сердце в клочья? Сможешь его собрать?
Вот…
Не надо.
Зачем тебе надо бороться.
Смирись.
Борьба, как дурной знак…
Delfik 2017 г.
Назначь мне встречу,
Где-нибудь в июле.
Числа так седьмого,
Часиков в семь.
Я буду в чёрном,
А может в белом,
Но ты узнаешь,
Неважно в чем.
Назначь мне встречу!
Я буду ждать.
На той горе,
Где вся Москва,
Видна,
Не только мне…
Несколько дней тому назад глубокой ночью ехала я с кучей вещей из Петербурга на арендованном грузовичке. Ну, вернее, это был не грузовичок, а газель из фирмы «Грузовичкофф».
У них есть такая услуга, можно вызвать грузовую перевозку в любой город не заранее, а вот прямо когда понадобится.
Водитель мне сначала показался довольно старым человеком, потом-то я узнала, что ему всего сорок пять. Старым он выглядел из-за совершенно седой бороды и почти таких же волос.
Ну, едем, разговариваем. За жизнь конечно.
Выясняется, что до Грузовичкоффа он работал в милиции. Потом выясняется, что был в Чечне во время войны. Тут я смекаю, что был он там, конечно, в составе питерского ОМОНа, а хуже ОМОНа - не питерского, а любого - в Чечне ничего не было. Безо всяких исключений.
Ну, невинно спрашиваю:
- Вы в Чечне в командировке были?
- Ага, - говорит.
- В ОМОНе? - уточняю.
- Ага, - говорит он опять.
Едем дальше.
Вдруг он начинает рассказывать:
- Я потом еще в Абхазию ездил, грузин пострелять.
Так и сказал, грузин пострелять.
Повисает пауза. Потом я спрашиваю:
- И как, хорошо постреляли? Или в Чечне лучше?
- В Чечне, - отвечает, - я защищал терских казаков, которых притесняли. А в Абхазии - абхазцев.
Ладно.
Спрашиваю дальше:
- А чего же на Донбасс не поехали? - понимая, что война, и особенно ТАКАЯ, - это его нутро.
- А не поехал, - отвечает, - потому что это не мое, не вижу там себе места. Захотели свободы от хунты - вот пусть и борются за нее сами. Но я туда несколько раз от разных питерских организаций возил гуманитарку. В Луганск. Многие люди через нас передавали посылки родственникам, сначала мы брали, а потом перестали, не хрена посылки свои слать с гуманитаркой.
Потом очень обыденно стал рассказывать про воровство из больших белых фур гумконвоев РФ, про супермаркеты жены Плотницкого и что-то там еще совсем банальное и без него известное.
А я сижу рядом и все думаю, как он людей убивал, особенно почему-то про грузин думаю, и что-то там хрюкаю в ответ не очень понятное, потому что больше всего на свете мне хочется из этой машины убраться. Ну или его убрать.
А вокруг нас черная непролазная ночь. И ни одного огонька и ни одной машины - есть такие куски по дороге из СПБ в Москву.
И тут черт меня дергает сказать про российских военных в Луганске, - я-то их своими глазами видела и слышала их чистую русскую речь, а один человек мне даже показывал, где они жили в центре города.
Говорю я примерно следующее:
- Ну там военных-то наших полно, они вам как-то помогали?
Происходит невероятное: водителя начинает трясти, он вцепляется в руль, зажимает его какой-то мертвой хваткой, поворачивает ко мне побелевшее от ненависти лицо и орет:
- С*ка, бл*дь, заткнись! Нету там наших военных, нету, понятно, запомнила?
А вокруг черная ночь.
- Как же, - говорю, - нету, когда я их лично видела?
- Нет, - орет он, - с*ка, ты не видела, врешь ты все, паскуда, это просто туда гуманитарка идет военная, а люди сами себе пришивают нашивки от любви к России.
И прямо подпрыгивает на сиденье, и корежит его всего, и чувствую, вспоминает, как людей мочил в Чечне и Абхазии.
Но я все-таки бесстрашно пробую не сдаваться:
- Я же слышала как они разговаривают на чистом русском языке!
- В гости люди приехали просто, с*ка, заткнись! - орет. И продолжает - б*дь, б*дь, б*дь, б*дь, с*ка-а-а-а-…
И колотит руками по рулю.
- Еще раз назовешь с*кой и будешь орать, - внезапно для самой себя говорю я ледяным тоном, - жалобу накатаю.
Он замолкает, и мы не разговариваем до самой Москвы.
Сколько же такой отравленной войной заразы разбрелось по нашим бесконечным просторам, затерявшись в них, укрывшись, но всегда готовых снова вернуться к своему ремеслу…
Что может быть прекрасней ночи,
Когда в тиши твой страстный вздох
Волнует и твердят мне очи:
Богиня ты, а я твой бог!
И в этом миг несокрушимы,
Как страсти, так любви заряд!
Мы, как волна, неудержимо
Свершаем тайный наш обряд!..
Лучше разминуться с умным, повстречаться с дураком.
Лечу, спешу, как ветер, я на встречу с ней,
С таинственной и милой незнакомкой,
И с каждым шагом я волнуюсь всё сильней,
Но, нет, я не смогу пройти сторонкой.
Какая всё же ты? Красива или нет?
Добра, умна? С глазами цвета неба?
Безумно хочется мне знать скорей ответ,
Познать хочу, как нищий хочет хлеба.
Светла как ясный день? Таинственна как ночь?
Фигурка в слёзы зависти богиням?
Схватить тебя, похитить и умчаться прочь,
К морям, лесам, красивейшим заливам.
Какой же парень он? Хороший или нет?
Как с юмором? Он ласковый и нежный?
Вот он придёт. Я улыбнусь. Скажу привет.
И разговор польётся безмятежный?
Горят ли очи парня пламенем идей?
Или постель в уме и дальше пусто?
Способен скрасить сумрак скучных серых дней?
Ох, от сомнений этих что-то мне так грустно.
Ну вот идёт он. Перед ним стоит она,
Мираж, виденье иль безумная мечта,
Лицо, глаза, улыбка, губки, как стройна,
Он - тот, - подумала она. Она же - та.
Лечу, спешу, как ветер, я на встречу с ней,
С таинственной и милой незнакомкой,
И с каждым шагом я волнуюсь всё сильней,
Но, нет, я не смогу пройти сторонкой.
Какая всё же ты? Красива или нет?
Добра, умна? С глазами цвета неба?
Безумно хочется мне знать скорей ответ,
Познать хочу, как нищий хочет хлеба.
Светла как ясный день? Таинственна как ночь?
Фигурка в слёзы зависти богиням?
Схватить тебя, похитить и умчаться прочь,
К морям, лесам, красивейшим заливам.
Какой же парень он? Хороший или нет?
Как с юмором? Он ласковый и нежный?
Вот он придёт. Я улыбнусь. Скажу привет.
И разговор польётся безмятежный?
Горят ли очи парня пламенем идей?
Или постель в уме и дальше пусто?
Способен скрасить сумрак скучных серых дней?
Ох, от сомнений этих что-то мне так грустно.
Ну вот идёт он. Перед ним стоит она,
Мираж, виденье иль безумная мечта,
Лицо, глаза, улыбка, губки, как стройна,
Он - тот, - подумала она. Она же - та.
А на улице уже весна!
И у солнышка твой цвет волос…
В небе, будто моря глубина-
Синева из глаз твоих всерьез!
А на улице -весенний дождь.
Он. наверно, ждал так этот миг,
Чтоб увидеть тень следов твоих,
И спросить тебя: придешь? Придешь?
А весною дышится с охотой…
Хочется смеяться и дружить.
В твоем взгляде есть такое что-то,
Что мне просто помогает жить…
Последние денечки февраля…
И март уже стучится мне в окно…
Хотя еще на улице бело,
И не растаял снег весь на полях…
Ах, первые весенние цветы…
Картиной Левитана дышит лес…
И солнце улыбается с небес
Так ослепительно, как можешь ты.
И дышится весной… Так ждали мы,
Когда теплом наполнится рассвет.
Весенний первый дождь смывает след
Холодной, но ушедшей прочь зимы…
Мне б только к тебе прикоснуться,
Прижаться к небритой щеке,
Взглянуть в глаза, улыбнуться,
Соскучилась, сказать, по тебе.
Хочу быть с тобой хоть немного.
День, час, минутку или две.
Хотя мне мало это… серьёзно.
Поговорить о жизни, о судьбе.
А утром рано встать и вспозаранок,
Босиком пробежаться по траве.
Окунуться в озере прохладном
И снова в постель, к тебе,
Любить тебя, да так, чтоб не уехал,
Остался здесь со мною навсегда.
И был бы мне любимым человеком
И уже не расставаться… никогда.
Мне б только к тебе прикоснуться…
В открытую дверь не ломятся,
В открытую душу не влюбятся.
И в гуще лесов есть рощица,
И в гуще домов есть улица,
И в гуще толпы есть девушка,
Что прячет лицо под шарфиком,
И только она не пешкою
Мне станет, а сразу дамкою.
Влечение - род болезненный,
Влечение - род проклятия.
И где-то под шарфом бежевым
Найду я себе приятеля.
Найду я себе товарища
Для бед и счастливых случаев.
Кто знает, что может прятаться
В закрытой душе попутчицы?
Я поделюсь с тобой
Сиянием луны,
Прохладой дня
Или журчаньем рек.
Быть может мы…
Друг другу суждены?
Мой незнакомый,
Милый человек.
Я подарю тебе
Игривость ветерка,
И красный луч зари,
И звезды ночью.
Я научу тебя
Ступать по облакам
И будет только так,
Как ты захочешь.
Я покажу тебе
Мерцание свечи,
Что плавит даже
Самый стойкий лед.
Я подарю тебе
Весенние лучи,
Свою любовь
И бабочек полет!
Анна Мамаева
Сретенье… Говорят, в этот день Весна встречается с Зимой…
Стою у окна, любуюсь пронзительно голубым небом с невесомыми белыми облачками… Солнышко пригревает… Несмотря на легкий морозец, с крыши падают звонкие капли… Мгновение… и картинка за окном резко меняется - бушует настоящая метель, да такая, что не видно ничего, мир утонул в свистопляске крупных снежинок… А через несколько минут снова безмятежно голубое небо с неторопливыми облаками, солнце отражается на земле в каждой снежинке, со звоном падают с крыши капли…
Истосковалось мое тело
По теплым ласкам милых рук,
Коснись груди моей не смело
Что бы услышать сердца стук.
В ответ я трепетно и нежно,
К тебе, любимая, прижмусь,
И головой склонясь неспешно,
К щеке губами прикоснусь.
И твоей кожи мягкий бархат,
Поманит - я уже томлюсь.
Вдохну знакомый милый запах,
Рукою в кудри погружусь.
Вопьюсь в уста, и разомлею,
И буду жаден, но не груб,
И оторваться не сумею,
От жара этих пылких губ.
Твои глаза в истомной неге
Полуоткрыты и пьяны,
Ресницы задрожат и веки.
И вот уж страстью мы полны.
Застучит сердечко-тук-тук -тук громко так в груди… По тропинке снежной, милый друг, скорей приходи… Мы с тобой февраль- белый снегопад- встретим здесь вдвоем. Валентинов день к нам пришел опять, постучал в наш дом… Валентинов день., Валентинов день. средь снегов и льдин, Ты влюбленных всех соберешь теперь, милый Валентин… Пусть стучит сердечко громко так у меня в груди… Я хочу тебя скорей отыскать, мой ты Валентин… Чтобы в этот белый снегопад для меня одной, Ты согрел дыханием февраль, и растаял лед…