…И он больше не пытался думать. Он только твердил про себя с отчаянием, как молитву: «Я животное, ты же видишь, я животное. У меня нет слов, меня не научили словам, я не умею думать, эти гады не дали мне научиться думать. Но если ты на самом деле такой… всемогущий, всесильный, всепонимающий… разберись! Загляни в мою душу, я знаю-там есть все, что тебе надо. Должно быть. Душу-то ведь я никогда и никому не продавал! Она моя, человеческая! Вытяни из меня сам, чего же я хочу, -ведь не может же быть, чтобы я хотел плохого! …Будь оно все проклято, ведь я ничего не могу придумать, кроме этих его слов-СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!»
Мудрое рассуждение о жизни приходит с опытом, а опыт приходит благодаря ошибочным суждениям.
КОСТЕР
Все отболит, и мудрый говорит - каждый костер когда-то догорит.
Ветер золу развеет без следа.
Но до тех пор, пока огонь горит, каждый его по своему хранит,
Если беда, и если холода.
Раз ночь длинна, то жгут едва, и берегут и силы и дрова,
Зря не шумят, и не портят лес.
Но иногда найдется вдруг чудак, этот чудак все сделает не так.
Его костер взовьется до небес.
Еще не все дорешено, еще не все разререшено,
Еще не все погасли краски дня.
Еще не жаль огня, судьба хранит меня.
Тот был умней, кто свой костер сберег - он обогреть других уже не мог,
Но без потерь дожил до теплых дней.
А ты был не прав, ты все спалил за час, и через час большой огонь угас,
Но в этот час стало всем теплей.
Пусть истина будет чиста, невинностью столь непорочна,
Что чистою гладью листа в сознание вцепится прочно…
Я точно обиду терпеть на сердце надменно не стану,
Без маски, без фальши, как плеть, хлопком обжигающим
- Гряну!
Отстану, отстанете и Вы, без слова, Увы, без досады,
Проблемы все из головы, мы сами Маркизы Дэсады.
Однажды от жажды души, мы суши уж не ощущаем,
Иллюзии в сердце круши, мечты позабыв, умираем…
Сгораем как вспышка, как миг, достиг ли ты счастья
Степенно?!
- Живи, ускоряя свой бег, врываясь в удачу мгновенно.
Обычно, привычно стоять, былое с мольбой вспоминая,
Твоя жизнь должна вдохновлять, других, в спину их Подгоняя…
Нас бросает от края до края. По краям расположены двери. На одной написано «ЗНАЮ». На другой написано «ВЕРЮ». И одной головой обладая, никогда не войдешь в обе двери. Если веришь, то веришь не зная. Если знаешь, то знаешь не веря. ?
Сначала мы ищем новых ощущений, потом - вспоминаем старые. Когда же научимся наслаждаться теми, которые есть?
Я женских слов люблю родник
и женских мыслей хороводы,
поскольку мы умны от книг,
а бабы прямо от природы.
* * *
Творец забыл - и я виню
его за этот грех,
внести в судьбы моей меню
финансовый успех.
* * *
Ах, юность, юность! Ради юбки
Самоотверженно и вдруг
Душа кидается в поступки,
Руководимые из брюк.
* * *
Пути добра с путями зла
так перепутались веками,
что и чистейшие дела
творят грязнейшими руками.
Бытует мнение, что все от обезьян,
Мол, так похожи внешне наши рожи.
И пальцы есть, да и фрагменты кожи,
И нижней чакры плешь порой видна.
И пьют до дна, курить уж научились,
Почти и вовсе в сапов превратились,
Наверно в чем-то Дарвин был и прав,
Каноны церкви, умственно поправ.
Они ведь тоже стаями живут,
Комфорт все любят, ласку и уют.
Ну чем не смена нам, сынам прогресса,
Мы смотрим, не скрывая интереса
На то, как превратились в обезьян,
Был человек - теперь сплошной изъян…
Внешность не на долго, душа - навсегда.
Райские яблоки.
Я когда-то умру - мы когда-то всегда умираем, -
Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем, -
Не скажу про живых, а покойников мы бережем.
В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок,
И ударит душа на ворованных клячах в галоп.
В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.
Прискакали - гляжу - пред очами не райское что-то:
Неродящий пустырь и сплошное ничто - беспредел.
И среди ничего возвышались литые ворота,
И огромный этап - тысяч пять - на коленях сидел.
Как ржанет коренной! Я смирил его ласковым словом,
Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел.
Седовласый старик слишком долго возился с засовом -
И кряхтел и ворчал, и не смог отворить - и ушел.
И измученный люд не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.
Здесь малина, братва, - нас встречают малиновым звоном!
Все вернулось на круг, и распятый над кругом висел.
Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?
Мне - чтоб были друзья, да жена - чтобы пала на гроб, -
Ну, а я уж для них наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.
Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых:
Это Петр Святой - он апостол, а я - остолоп.
Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженных яблок.
Но сады сторожат - и убит я без промаха в лоб.
И погнал я коней прочь от мест этих гнилых и зяблых, -
Кони просят овсу, но и я закусил удила.
Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок
Для тебя привезу: ты меня и из рая ждала!
1977
Куда идти? К чему? И как, не знаю!
«Иногда мне кажется, что меня нет. Ну то есть совсем нет. Мне чудится, что легкий порыв ветра может развеять пыль моего существа и как дворник смахивает листву с тротуара - так будет сметено и то, что называлось мною. И я вернусь в то, из чего был создан - в землю, в ветер, в снег, в любопытство».
Ангелы и черти, рай и ад, крутой, но справедливый бог-пахан,-вот плоды воображенья! Люди и вся Вселенная являются лишь видимой нами частью Создателя. А все религии - детские попытки увидеть и понять Его.
Бывают полосы в жизни белые и черные; черную я уже прошла, но до белой еще не дожила. скорее где-то в промежутке серого)
Нам кажется мы вечно будем жить
И неспешим понять себя,
Найти любовь мы не хотим,
Нам проще жить среди вранья.
Нас всех пугает неба свет.
Он освещает нашу суть…
Познав его - не отступить нам надо и не отвернуть.
Все словно в масках, а зачем?
Зачем вы прячете лицо?
Вы улыбаетесь не так и вы желаете не то.
Любовь вся ваша на губах, на языке, но не в душе!
Всегда под сердцем нашем страх, зато улыбка на лице.
Под испытанием судьбы мы часто робщим, на кого?
Не на того ль чьим словом Всё?
Всё задышало, зажило…
А сколько сложено стихов, о том что можно, что нельзя?
Мы говорим, что видим свет,
А этот свет не есть ли тьма?
Вся вера наша на словах за рюмкой водки за столом,
Мы видим сор в чужих глазах,
В своих не чувствуем бревно.
Мы подменив закон любви своим преданьем Небу лжём!
И распинаем каждый миг Его,
А Он прощает день за днём.