Он долгих двадцать восемь лет,
И двадцать восемь зим к тому ж,
Хранил в себе один секрет
И был в семье примерный муж.
Всё было, вроде, как всегда:
Жена готовила обед…
Но приключилась вдруг беда:
Он взял и вспомнил про секрет.
Под шум и кислый запах щей,
Ворчанье Суженой с утра,
Он вспомнил всё до мелочей,
Как будто было то вчера.
Она сидела у окна,
И мягкий чудный лунный свет
Окрасил в бледные тона
Её прекрасный силуэт.
Струились пряди по плечам,
Скользили змейками на грудь.
И он подумал сгоряча:
Женюсь на ней когда - нибудь!
Он вспомнил всё до мелочей:
Изгибы линий, мягкость губ,
И жар её простых речей,
И за окном огромный дуб.
Сплетенье рук, слиянье тел,
Каскад каштановых волос,
И то, как он её хотел
До исступления, до слёз.
Признаний трепетных поток,
(Как он на ушко их шептал!)
Смешной над ухом завиток,
Что от дыханья трепетал.
Она смотрела на него
Глазами влажными, как ночь.
Слова пьянили, как вино:
-Люблю тебя. Роди мне дочь.
С утра он потерял покой:
То суетился, то скучал.
Потом, закрыв лицо рукой,
Сидел на стуле и молчал.
Жена ворчала, как всегда.
Ругала убежавший суп.
И он отметил, что года
Ей, постаревшей, не к лицу.
Как не идёт ей белый цвет
И пряди крашеных волос…
И целых двадцать восемь лет
Всё как - то было не всерьёз.
Вдруг он вскочил, схватил пальто,
Забыл про шапку и носки.
Все двадцать восемь лет - не то.
Все двадцать восемь зим - тоски.
Нашёл тот дом. У дома - дуб.
Взбежал по лестнице стрелой.
Унять бы дрожь с холодных губ,
И трусость гадкую - долой.
…Наверное она сейчас
Пьет чай и кутается в шаль.
И из её прекрасных глаз
Струится тихая печаль.
А, может, принялась вязать?
А может кружево плести?
Так много надо ей сказать,
А главное сказать - прости.
Открыла дверь. В глазах - вопрос.
Ей было снова двадцать лет.
Каскад каштановых волос…
Знакомый сердцу силуэт.
Над ухом - лёгкий завиток-
Как много лет назад - точь в точь…
- Вы не ошиблись?
- Нет, не мог. Вы Аня?
- Вера. Её дочь.
- А Аня?
- Мамы больше нет. Кто Вы?
Он повернулся вспять:
-Я шёл к ней двадцать восемь лет.
- Она ждала Вас… двадцать пять.
Как закружилась голова!
Как сердце ухнуло в груди!
И вспомнил он её слова
С мольбою: «Ты не уходи!»
Он сгорбился. Поплёлся прочь…
…Сплетенье рук… Слиянье тел…
…Люблю тебя… Роди мне дочь…
А он ведь вправду дочь хотел.
Как странно. Ани больше нет.
Заплакал. Бросил в тишину:
- Я буду много - много лет
Любить тебя. Тебя одну.
Подсознание рисует народное средство- лекарство, чтобы снять камень с сердца, злобу из души, горечь из печени.
Взять подвенечное платье, нарядить в него снежную бабу под окном и устроить акт вандализма-поджечь его. Вместе со сгоревшим уйдёт Ваша тоска и всё никчёмное прошлое…
Жизнь пролетает моментально, а мы живем, как будто пишем черновик, не понимая в суете скандальной, что наша жизнь - всего лишь только миг …
Здравствуй младшая сестренка
Милый образ твой родной
Без тебя здесь так тоскливо
Ты б приехала за мной
Где-то там, на Сахалине
Есть поселок небольшой
Где закончила я школу
Родились, где мы с тобой.
А сейчас в краю чужом
Я скучаю по тебе
Почему так получилось
Напиши об этом мне.
Но ведь выбрала сама
Я тот путь, каким иду.
Вот покинула поселок
А сейчас вот здесь грущу.
Если от вас ускользнула удача.
Это по жизни, мой друг - ерунда.
Главное, что б не настигла беда,
вместе с тоскою и скукой в придачу)))
Когда скучаешь по человеку, первый импульс - заменить его другими людьми. Нескончаемой вереницей романов. На худой конец - клубами и алкоголем, только легче не становится… это не замена…, а ничтожный самообман.
…Как живу? Да всего понемногу, только радости бы побольше…
Говорить стала чаще с Богом и гулять под дождем подольше…
полюбила холодный кофе - не чета горячему чаю…
из колонок все чаще Прокофьев, а еще… по тебе скучаю…
Все никак не могу отвыкнуть - на двоих почему-то завтрак,
на двоих почему-то утром список дел я пишу на завтра.
За окном наступило лето, по утрам соловьиные песни…
.Две недели не ем конфеты, что всегда покупали вместе…
В воскресенье разбила пластинку, ту, любимую, из винила,
на которой все записи Стинга… я скучаю… (уже говорила).
А вчера довязала свитер, ты боялся, что будет колючий…,
а потом вдруг уехал в Питер… Да, наверное, так и лучше…
Как живу? Мне почти не трудно… Мерзнут руки - вот это странно,
стала чаще бывать где людно, а ладони держу в карманах…
Быть одной мне почти не страшно, только стены немного давят…
Для меня теперь стало ясно, очень любят, когда скучают…
Знаешь, мне почему-то сдается, что тебе без меня спокойно…
И не спрашивай, как мне живется, если мне и дышать-то больно…
Рядом бытуют приятность и гадость -
Всё происходит на нашем веку:
Мало людей, излучающих радость,
Много людей, наводящих тоску.
Я не умею наполовину любить или дружить, либо всю душу отдам, либо ничего… И мне не жалко ни сил, ни времени, ни эмоций… ни самой жизни… Лишь бы все это было не напрасно.
Как хорошо и просто было в детстве - поругались, помирились и опять рядом в песочнице… А теперь: разбежались очень давно, по-глупому разошлись, а сердце болит каждую весну и осень. Весной - потому что время любви. А осенью - потому что это наше время года…
Сердце всегда плачет о том, кому все равно, что ты чувствуешь…
ночь. по осеннему тихо
море.шумит под окном
ветер.нежно воркует
грусть.наплывает волной
тихо.курю сигарету
шум.в голове от вина
сердце.тобою разбито
жизнь.а зачем мне она?
А как же жить теперь, когда на сердце
Стоит чужой не чищенный башмак?
И как смотреть на мир из пеоткрытой дверцы?
Как верить? Как любить? Подняться как?
Как детям говорить, что жизнь прекрасна?
Как научить их верить в чудеса?
Как мне идти вперед? Ведь жизнь опасна.
Как мне поднять от слез промокшие глаза?
В парке так много людей,
Ходят влюбленные пары,
А у меня никого,
Кроме подружки гитары.
Раз как-то в жизни пришлось,
Мне пред тобой провиниться,
Ты отвернулась ушла,
А я не успел извинится.
Жалости нет у тебя.
Камень в груди ты имеешь,
Ты не достойна любви,
Если любить не умеешь.
Вот и пошла, и пошла,
Жизнь по потоку иному,
Я умирал от тоски,
А ты целовала другого.
Ни тоски, ни любви, ни печали,
ни тревоги, ни боли в груди,
будто целая жизнь за плечами
и всего полчаса впереди.